Здесь неизбежно возникают два вопроса:
1. Были ли апостолы правы, избирая Матфия? Не следовало ли им подождать, пока Господь призовет апостола Павла, чтобы отдать ему освободившееся место?
2. Подобало ли им бросать жребий, чтобы узнать волю Божью?
Что касается первого вопроса, в повествовании нет ничего, что указывало бы на неправильные действия учеников. Они много времени проводили в молитве; они стремились повиноваться Писанию и, по-видимому, были единодушны в выборе преемника Иуды. Более того, миссия Павла значительно отличалась от служения двенадцати, и нет основания предполагать, что он когда-либо намеревался заменить Иуду. Иисус, еще находясь на земле, возложил на двенадцать апостолов миссию проповедовать среди иудеев, тогда как Павла призвал прославленный Христос и послал его к язычникам.
Что же касается жребия, то этот способ познания воли Божьей признавался в ВЗ: «В полу бросается жребий, но все решение его — от Господа» (Притч 16:33).
Нет сомнения, что избрание Матфия с помощью жребия было одобрено Богом, так как с этих пор об апостолах говорится, как о «двенадцати» (см. Деян 6:2).
I. Участники собрания.
1. Собравшихся было человек около ста двадцати. Некоторые полагают, что в это число входили только лица мужского пола, отдельно от женского. Д-р Лайтфут (Dr. Lightfoot) считает, что одиннадцать Апостолов, семьдесят учеников и еще тридцать девять человек, по большей части сродников Христовых, земляков и других людей, составили указанное число сто двадцать, так что это собрание представляло собой некий род собора, синода или совета служителей, что-то вроде пресвитерии, или постоянно действующего совета пресвитеров (Деян 4:23), к которым из посторонних никто не смел пристать, Деян 5:13. По мнению того же исследователя, ученики собирались вместе до тех пор, пока гонения, обрушившиеся на них вслед за казнью Стефана, не рассеяли всех, за исключением апостолов, Деян 8:1. Однако этот ученый полагает, что к тому времени число уверовавших в Иерусалиме, если не считать упомянутых ста двадцати, достигало сотен, если не тысяч, душ. Действительно, мы читаем, что многие уверовали в Него, но ради фарисеев не исповедовали. Вот почему я не могу согласиться с высказанным до меня мнением, что они объединились в различные общины для проповеди слова и совершения других видов служения: такое просто не могло иметь место до времени сошествия Духа и массовых покаяний, описанных в следующей главе. Так зарождалась Церковь; эти сто двадцать были тем горчичным зерном, из которого выросло дерево, и той закваской, которая подняла все тесто.
2. Слово держал Петр, который был и по-прежнему оставался первым среди учеников. Это указание на ревность и усердие Петра сделано здесь с целью обратить наше внимание на то, что он к этому времени уже возвратил себе все прежние позиции, утраченные им вследствие отречения от Учителя, и что он, предизбранный апостол обрезанных, выступает по ходу повествования на первый план в той части священной истории, в которой главной является иудейская тема; точно так же, когда впоследствии священная история переходит к описанию обращения язычников, она ограничится повествованием о Павле.
II. Внесенное Петром предложение по избранию нового апостола. Он стал посреди учеников, ст. 15. Петр не восседал, словно законодатель или имеющий верховенство над остальными, а встал, как человек, желающий внести предложение и почтить своим вставанием братьев. Рассмотрим его речь.
1. Петр извещает, причем весьма детально, об освободившемся после смерти Иуды месте и, как и подобает тому, на кого дунул Христос, обращается к исполнившемуся в этом Писанию. И вот предмет его рассуждений:
(1) Власть, которая была дана Иуде, ст. 17. «Он был сопричислен к нам и получил жребий служения сего, которое было доверено и нам».
Примечание: в этом мире многих причисляют к лику святых, но многие ли останутся между святыми в день отделения драгоценного от ничтожного? Что проку почитаться учеником Христа, а духа и естества Христова не иметь? То, что Иуда обрел часть в этом служении, лишь усугубляет его грех и погибель; впрочем, то же самое ожидает и тех, которые от имени Христа пророчествовали, оставаясь при этом делателями неправды.
(2) Преступление, которое совершил Иуда, хотя и удостоился чести быть учеником Христа. Иуда был вождем тех, которые взяли Иисуса, поскольку он не только указал врагам место, где находился Христос (отыскать Его они могли бы и без личного присутствия предателя), но и открыто выступил (достало же ему бесстыдства) во главе отряда, схватившего Иисуса. Он провел их к тому самому месту и, словно исполнившись гордости от такой почести, скомандовал: «...Тот и есть, возьмите Его».
Примечание: самые отъявленные греховодники — это главари в греховных делах, а наихудшими из этих главарей являются те, которые по долгу своего служения обязаны служить путеводителями для друзей Христа, а служат проводниками для Его врагов.
(3) Смерть Иуды вследствие этого греха. Поняв, что первосвященники хотят умертвить Христа и учеников, Иуда решает спасти свою жизнь и идет на предательство, но на этом не успокаивается, потому что хочет еще и обогатиться за счет этого, надеясь на то, что мзда, полученная за предательство, была всего лишь задатком. Однако послушайте, что из этого вышло.
[1] Эту мзду Иуда растратил довольно позорно, ст. 18. Он приобрел землю за тридцать сребренников, которые как раз и были той неправедною мздою. Он приобрел эту землю не сам, за него это сделали другие, употребив для покупки его неправедную мзду, и здесь историк тонко иронизирует по поводу злого умысла Иуды, желавшего разбогатеть на подобной сделке. Он вздумал купить себе землю, что хотелось сделать и Гиезию за серебро, полученное от Неемана обманным путем (см. 4Цар 5:26), но вот эта земля становится местом захоронения странников; стало ли от этого лучше Иуде и подобным ему?
[2] Еще позорнее он погубил свою жизнь. В Мф 27:5 сказано, что он пошел в отчаянии и удавился (никакого другого значения у этого слова нет). Здесь имеется дополнение (подобное тем, которые вносят более поздние историки в свидетельства историков более ранних), что, повесившись, или удавившись, от горя и ужаса, он низринулся, то есть пал на лицо свое (по мнению д-ра Хаммонда, Dr. Hammond), и частью от вздутия, частью от силы падения расселось чрево его, причем так, что выпали все внутренности его. Если во время изгнания беса из отрока тот поверг его и стал бить и только потом вышел, чуть не убив его (см. Mк 9:26; Лк 9:42), то и неудивительно, что, распоряжаясь Иудой как своей собственностью, бес швырнул его оземь так, что разорвал его. По причине удушения, о котором сообщает Матфей, Иуда распухал до тех пор, пока не лопнул, о чем и говорит Петр. А лопнул он с большим шумом (согласно д-ру Эдвардсу, Dr. Edwards), который не могли не услышать по соседству, так что все это сделалось известно (ст. 19): ...и выпали все внутренности его... Лука описывает это событие, как врач, знающий толк в строении среднего и нижнего чрева. Изменникам выпускают кишки, и это только часть возмездия над ними. Внутренность, противная Господу Иисусу, разорвется. Возможно, что Христос предсказывал судьбу Иуды, когда говорил о злом рабе и о том, что рассекут его, Мф 24:51.
(4) Известие о самоубийстве Иуды стало достоянием гласности. ...И это сделалось известно всем жителям Иерусалима... Весь город, как если бы эту новость запустили в газеты, твердил об удивительном Божьем суде над тем, кто предал своего Учителя, ст. 19. Весть обсуждалась не только учениками, она была на устах у всякого, и никто не усомнился в ее достоверности. ...И это сделалось известно..., то есть всякий знал, что случившееся с Иудой действительно имело место. Казалось бы, это ужасное событие должно было побудить к покаянию тех, кто принимал то или иное участие в предании Христа смерти, а теперь узнал о судьбе Иуды, первым приложившего руки к этому преступлению и таким образом послужившего дурным примером. Но, увы, люди ожесточились. Что же касается тех, кому все же суждено было смягчиться, то таковых способны были растрогать слово Божье и действующий через него Дух. Известность этого случая с Иудой подтверждается тем, что поле, приобретенное на вырученные им деньги, получило название Акелдама, то есть «земля крови», ибо приобретено оно было ценою крови, что увековечило бесчестье как продавца этой безвинной, драгоценной крови, так и ее покупателей. Посмотрим, что они скажут, когда Господь призовет их к ответу за эту кровь.
(5) Исполнение в этом Писаний, в которых так ясно предсказано все, чему надлежало исполниться, ст. 16. Не стоит удивляться тому и претыкаться о то, что так закончил жизнь свою один из двенадцати, ибо Давид предсказал не только преступление Иуды (Христос обратил на это внимание, сказав: «...ядущий со Мною хлеб поднял на Меня пяту свою», см. Ин 13:18 и Пс 40:10), но и:
[1] То, что его постигнет возмездие, Пс 68:26. Жилище их да будет пусто... Этот Псалом — мессианский. Не далее как за три стиха до цитированного текста Давид упоминает, что ему дадут желчи и уксуса, так что последующие пророчества о поражении врагов Давида следует отнести ко всем врагам Христа, и в частности к Иуде. Возможно, что в Иерусалиме у него было какое-то жилище, в котором никто не решался поселиться, отчего впоследствии оно пришло в запустение. Данное пророчество предрекает судьбу человека беззаконного, о том же свидетельствуют и слова Вилдада: Изгнана будет из шатра его надежда его, и это низведет его к царю ужасов. Поселятся (англ. поселится гибель. — Прим. переводчика.) в шатре его, потому что он уже не его; жилище его посыпано будет серою, Иов 18:14−15.
[2] То, что другой займет его место. Достоинство (англ. сан епископа. — Прим. переводчика.), или его служение (таково значение этого слова), его да приимет другой, Пс 118:8. Приводя этот стих из Писания Петр делает весьма уместное присловье к последующему заявлению.
Примечание: ни об одной должности (не важно, идет ли речь о государственных чиновниках или о духовенстве) из числа учрежденных Богом не следует думать плохо, несмотря на все беззакония занимающих эту должность или позорное наказание за них. Разве Бог допустит неисполнение хотя бы одного из Его замыслов, упразднение хотя бы одного из Его поручений, крушение хотя бы одного из Его предприятий по причине отступления тех, кто не оправдал оказанного им доверия? Человеческое неверие не оставит Божьих обетовании втуне. Иуда повесился, но должность его осталась. О жилище его сказано, что не будет живущего в нем и он не оставит в нем наследника; однако ничего подобного не сказано о должности Иуды, ибо он не должен был остаться без преемника. В отношении служителей Церкви верно то же, что и в отношении других верующих: если некоторые из ветвей отломились, то другие прививаются на место их, Рим 11:17. Дело Христа никогда не остановится по причине недостаточного числа Его свидетелей.
2. Предложение Петра по избранию другого апостола, ст. 21−22. Здесь заметьте:
(1) Требования, которым должен отвечать будущий апостол. Петр говорит, что им должен быть один из тех семидесяти, которые находились с нами, постоянно сопровождали нас во все время, когда пребывал и обращался с нами Господь Иисус, проповедуя и творя чудеса в продолжение трех с половиной лет, начиная от крещения Иоаннова, от начала благовестия Христова до того дня, в который Он вознесся от нас. Те, кто показали себя прилежными, преданными и постоянными в исполнении своего долга в более низком звании, более всех остальных достойны того, чтобы им присвоили более высокое звание; тем, кто показал себя верным в малом, будет доверено большее. Лишь человек, хорошо знакомый с учением и деяниями Христа от начала и до конца, может стать Его служителем, проповедником Его Евангелия и руководителем Его Церкви. Апостолом же мог стать только тот, кто сопровождал остальных апостолов, причем постоянно, кто поддерживал с ними тесное общение, а не просто посещал их общество время от времени.
(2) Труд, который предстояло совершать апостолу, занявшему освободившееся место. Сказано, что он должен был быть вместе с нами свидетелем воскресения Его. Отсюда следует, что другие ученики также пребывали с одиннадцатью в то время, когда Христос являлся им, иначе они никак не могли бы быть свидетелями вместе с ними, такими же полноправными свидетелями воскресения Христа, какими были они. Самое главное, в чем апостолам надлежало удостоверить мир, — это воскресение Христа, ибо именно Его воскресение является величайшим подтверждением Его помазания и твердым основанием нашего упования на Него. Обратите внимание: апостолы были поставлены не для того, чтобы искать себе земной славы и завоевывать себе господство, а для того, чтобы проповедовать Христа и силу Его воскресения.
III. Выдвижение кандидатур на замещение апостольской должности Иуды.
1. На освободившееся место были выдвинуты две кандидатуры, два известных и постоянных спутника Христа, непорочных и чистых сердцем, ст. 23. ...И поставили двоих... Не одиннадцать взяли на себя ответственность за выдвижение кандидатур, а сто двадцать, ибо Петр говорил ста двадцати, а не одиннадцати. Имена кандидатов были Иосиф и Матфий. Следует заметить, что Писание нигде, кроме этого места, ничего не говорит об этих учениках, если не считать упоминаемого здесь Иосифа тем же лицом, что и Иисус, прозываемый Иустом, о котором сообщает Павел, Кол 4:11. О нем было известно, что он был из обрезанных, что он был рожден иудеем, что он являлся сотрудником Павла для Царствия Божия, бывшим ему отрадою. Если же все обстоит именно так, то замечательно, что, хотя этот Иуст и не стал апостолом, он все же не оставил своего служения и был весьма полезен в малом, ибо все ли Апостолы? все ли пророки? Высказывают мнение, что упомянутый Иосиф — это Иосия (Mк 6:3), брат Иакова меньшого (Mк 15:40), который был прозван Иосией-праведником, подобно тому как Иаков меньшой был прозван Иаковом-праведником. Этого Иосию некоторые путают с еще одним Иосией, о котором сказано в Деян 4:36. Но тот Иосия был родом с Кипра, а этот — из Галилеи; и, кажется, для того, чтобы их можно было различать, одному было дано прозвище Варнава, что значит сын утешения, а другому — Варсава, что значит сын обета. Иосиф и Матфий оба были достойны избрания их на апостольское служение, но выбрать одного из них как самого пригодного собравшимся не удалось, однако все они согласились между собой в том, что освободившееся место займет один из них. Не выдвигая самих себя и не борясь за место апостола, они смиренно сидели и — были выдвинуты претендентами.
2. Собрание молитвенно обращается к Богу, чтобы Он указал не на кого-то из семидесяти, поскольку никто из последних, по мнению всех, не мог соревноваться с Иосифом и Матфием, а на одного из сих двоих, ст. 24−25.
(1) Они обращаются к Богу, испытующему сердца: «Ты, Господи, Сердцеведец всех, Ты ведаешь то, что не известно нам, и знаешь людей лучше, чем они сами себя знают».
Заметьте: когда возникла необходимость избрать апостола, избрание должно было проводиться с учетом сердечных настроений, нрава и наклонностей претендента. Иисус все знал о людях и, тем не менее, имея на то премудрые и святые намерения избрал Иуду в число Своих учеников. Во время молитвы о благоденствии Церкви и ее служителей мы утешаемся тем, что Бог, Которому мы молимся, знает сердца всех, и держит таковых не только перед Своими очами, но и в Своей руке, и может направить их на те пути, которые сочтет угодными Себе, и если эти люди окажутся перед Ним не таковыми, то Он может заставить их служить Своим целям, вложив в них иной дух.
(2) Они хотят знать, на которого из двух им укажет Бог. «Господи, покажи нам, чтобы мы удостоверились». Вопрос избрания Божьих служителей надлежит оставлять Богу; и если Он так или иначе, промыслом ли, дарами ли Духа, укажет, кого Он избрал или какие намерения Он имеет в отношении нас, то мы обязаны во всем с Ним согласиться.
(3) Они готовы, как брата, принять того, на кого укажет им Бог, ибо никто из них не вынашивал в себе замысла возвыситься, отстранив других, но все хотели, чтобы Божий избранник принял жребий сего служения и Апостольства, присоединился к ним в этом служении и разделил с ними славу апостольства, от которого отпал Иуда, оставив и предав Учителя. Он низринулся с места апостола, которого оказался недостоин, чтобы идти в свое место изменника — место для него самое подходящее; он отправился не просто на виселицу, но в преисподнюю — вот где было его место.
Примечание: предавшие Христа, отпадая от славного общения с Ним, обрекают себя на неминуемую гибель. О Валааме сказано (Чис 24:25), что он пошел обратно в свое место, то есть, как учит один еврейский раввин, пошел в преисподнюю. Д-р Уитби (Dr. Whitby), ссылаясь на слова Игнатия, свидетельствует, что всякому назначено ἴδιος τόπος — должное место, каждому свое, то есть Бог всякому воздаст по делам его. Наш Спаситель предрек, что Иуде уготовано свое место, и лучше было бы этому человеку не родиться (Мф 26:24): горе его будет таким, что хуже уже не бывает. Иуда был лицемером, и ад является самым подходящим местом для подобных ему; другие осужденные грешники подвергаются той же самой участи, Мф 24:51.
(4) Сомнения разрешились жребием (ст. 26), который есть обращение к Богу и (если его бросают с должным благочинием и в соответствии со всеми требованиями закона, предваряя этот ритуал молитвой веры) законный способ решения тех вопросов, которые невозможно разрешить никаким иным образом; ибо в полу бросается жребий, но все решение его — от Господа, Притч 16:33. Матфий не был назначен апостолом, как пресвитеры, через возложение рук, ибо он был избран жребием, выпавшим по воле Божьей. Поэтому ему надлежало креститься и быть поставленным на служение Святым Духом, как и случилось со всеми спустя несколько дней. Так было восполнено число апостолов; в дальнейшем, после мученической смерти Иакова, одного из двенадцати, апостолом сделается Павел.
Ст. 23−26 И поставили двоих: Иосифа, называемого Варсавою, который прозван Иустом, и Матфия; и помолились и сказали: Ты, Господи, Сердцеведец всех, покажи из сих двоих одного, которого Ты избрал принять жребий сего служения и Апостольства, от которого отпал Иуда, чтобы идти в свое место. И бросили о них жребий, и выпал жребий Матфию, и он сопричислен к одиннадцати Апостолам
«И поставили двоих: Иосифа, называемого Варсавою, который прозван Иустом, и Матфия» (ст. 23). Не сам Петр поставил их, но — все; а мнение подал он, показав, впрочем, что и оно принадлежит не ему, а издревле уже (возвещено) в пророчестве, так что он был лишь толкователь, а не наставник. «Иосифа, называемого Варсавою, который прозван Иустом». Писатель поставил и то, и другое название, быть может, потому, что (у Иосифа) были соименники, так как и между апостолами было много соименников, например: Иаков Зеведеев и Иаков Алфеев, Симон Петр и Симон Зилот, Иуда Иаковлев и Иуда Искариотский. С другой стороны, это название могло быть дано ему и вследствие перемены жизни, а, может быть, и по его желанию. «И поставили двоих: Иосифа, называемого Варсавою, который прозван Иустом, и Матфия; и помолились и сказали: Ты, Господи, Сердцеведец всех, покажи из сих двоих одного, которого Ты избрал принять жребий сего служения и Апостольства, от которого отпал Иуда, чтобы идти в свое место» (ст. 23−25). Прилично упоминают о преступлении Иуды и тем показывают, что ищут свидетеля не для того, чтоб увеличивать число (апостолов), но для того, чтобы не дать ему уменьшиться. «И бросили о них жребий», так как Святого Духа еще не было с ними, «и выпал жребий Матфию, и он сопричислен к одиннадцати Апостолам» (ст. 26). «Тогда», сказано, «они возвратились в Иерусалим с горы, называемой Елеон, которая находится близ Иерусалима, в расстоянии субботнего пути» (ст. 12). Так говорит (писатель), желая показать, что они не дальний предпринимают путь, чтобы не подвергнуться какой-либо опасности, так как они все еще трепетали и боялись. «И, придя, взошли в горницу» (ст. 13). Они не смели появиться в городе и не напрасно взошли на горницу, но за тем, чтобы не легко было захватить их врасплох.
«Все они единодушно пребывали в молитве и молении» (ст. 14). Видишь ли, как они бодрствовали, «пребывали в молитве», и притом, «единодушно пребывали», как бы одною душою? В этих словах заключается свидетельство о том и другом. Иосифа, может быть, уже не было в живых; поэтому о нем (здесь) и не упоминается. Невозможно, чтобы этот человек, который прежде всех уверовал (во Христа), не был верующим теперь, когда и братья уверовали. Поэтому-то, конечно, нигде и не видно, чтобы он когда-либо смотрел на Христа, как на (простого) человека, между тем как Мать говорила: «отец Твой и Я с великою скорбью искали Тебя» (Лк 2:48). Итак, он познал Его прежде всех; а братьям Христос говорил: «мир не может ненавидеть, а Меня ненавидит» (Ин 7:7). Посмотри и на скромность Иакова: он принял епископство в Иерусалиме, и, однако — в настоящем случае не говорит ничего. Заметь также глубокое смирение и остальных учеников: они уступают ему престол и не спорят уже между собою, так что та Церковь была, как бы на небе; в ней не было ничего житейского; она блистала не стенами и не мрамором, но ревностью лиц, ее составлявших. «Было же собрание человек около ста двадцати», сказано, было их. В том числе, вероятно, были семьдесят учеников, которых избрал сам Христос, а равно и другие из числа ревностнейших по вере, напр. Иосиф и Матфий; были и многие жены, которые следовали за Ним и всегда были вместе.
Такова заботливость наставника! Он первый поставил учителя. Не сказал: достаточно и нас, — так он был чужд всякого тщеславия, и стремился лишь к одной цели, хотя и не одинаковое со всеми имел значение. Впрочем, это было совершенно естественно по причине добродетели этого человека, а также и потому, что в то время начальство составляло не честь, а заботу о подчиненных. Отсюда происходило, что и те, кого избирали, не гордились, потому что были призываемы на опасности; и те, кто не был избран, не скорбели, потому что не считали этого для себя бесчестием. Но теперь уже бывает не так, а совершенно напротив. Смотри: их было сто двадцать человек, а из всего этого множества он требует (чтобы они избрали) одного, — и (требует) справедливо. Он первый распоряжается в этом деле, так как ему вверены все. Ведь ему сказал Христос: «и ты некогда, обратившись, утверди братьев твоих» (Лк 22:32). Он был сопричислен, говорит, к нам; а потому надобно назначить другого, чтобы он сделался свидетелем на место Иуды. И смотри, как он подражает своему Учителю: всюду рассуждает на основании Писания и отнюдь ничего не говорит о Христе, что Он часто это предсказывал. Не указывает и на те места Писания, где упоминается о предательстве Иуды, напр.; «уста грешника и уста льстивого открылись против меня» (Пс 108:2); но приводит только то место, где упомянуто об его наказании, так как теперь только об этом и полезно было им узнать. Здесь опять особенно видно человеколюбие Господа. «Он был сопричислен», говорит, «к нам и получил жребий служения сего». Везде называет его жребием и тем показывает, что здесь все — дело благодати Божией и дело избрания, — и вместе напоминает им о временах древних, выражая мысль, что Бог сделал его Своим жребием так же, как и левитов Затем, продолжая говорить о нем, замечает, что награда за его предательство сделалась торжественною вестницею и его наказания. «Но приобрел», говорит, «землю неправедною мздою». Заметь, как это событие совершилось по устроению Божию. «Неправедною». Много неправд; но никогда не было ничего неправеднее этой неправды; это — по преимуществу дело неправедное. И это сделалось известным не одним лишь современникам, но и всем жившим после того. Иудеи невольно, сами того не зная, дали название (селу), подобно тому, как и Каиафа предрек, не зная сам о том. Бог побудил их назвать его по-еврейски: Акелдама. Отсюда уже можно было предусматривать и те бедствия, какие имели постигнуть иудеев. Далее показывает, что отчасти уже сбылось предсказание, которое говорит: «лучше было бы этому человеку не родиться» (Мф 26:24). Это же самое можно приложить и к иудеям, потому что, если бывший вождь (подвергся такой участи), то еще с большею справедливостью (должны были испытать ее) эти люди. Но (Петр) пока еще не говорит ничего такого. Затем, чтобы показать, что (это поле) по всей справедливости названо Акелдама, он приводит изречение пророка: «да будет двор его пуст». И что, в самом деле, может быть пустыннее села, обращенного в кладбище? И это село естественно может быть названо его селом. Кто внес следующую за него плату, тот справедливо и должен считаться господином этого великого запустения, хотя бы и другие купили его. Это запустение, — если внимательно вникнуть в дело, — служит уже началом иудейского запустения. Известно, что иудеи губили себя голодом и многих умертвили, и что город их обратился в кладбище для чужестранцев, для воинов: им не позволяли погребать (умерших), потому что их считали недостойными даже погребения. «Итак надобно», говорит, «чтобы один из тех, которые находились с нами». Смотри, — он хочет, чтобы это были очевидные свидетели. Хотя и имел придти к ним Дух Святый, при всем том, на это дело была обращена крайняя заботливость. «Итак надобно, чтобы один из тех, которые находились с нами», говорит, «во всё время, когда пребывал и обращался с нами Господь Иисус». Этим показывает, что они жили вместе с Ним, а не просто только находились при Нем, как Его ученики. Действительно, и с самого начала тогда многие следовали за ним. Смотри, как на это указывает (Иоанн), когда говорит: «один из двух, слышавших от Иоанна об Иисусе и последовавших за Ним» (Ин 1:40). «Во всё время», говорит, «когда пребывал и обращался с нами Господь Иисус, начиная от крещения Иоаннова». Прекрасно; так как, что было прежде этого, о том никто не знал чрез научение, но узнали от Святого Духа «до того дня», говорит, «в который Он вознесся от нас, был вместе с нами свидетелем воскресения Его» (ст. 22). Не сказал: «свидетелем» остального, но: «свидетелем» одного только «воскресения», потому что тот (свидетель) был достовернее, кто мог сказать, что Тот самый воскрес, Кто ел, пил, был распят. Не надобно было свидетеля ни для того, что было прежде, ни для того, что было после, ни для чудес. Вопрос заключался именно в воскресении, так как то было явно и всеми признано, а воскресение произошло тайно и только им одним было известно. И они не говорят: нам сказали ангелы, но: мы видели. Откуда это ясно? Из того, что мы творим чудеса. Поэтому тогда-то особенно им и следовало быть достоверными. «И поставили», говорит (писатель), «двоих». Зачем не больше? Чтобы не увеличивать между ними уныния, и не распространять этого дела на многих. И не без причины он ставит (Матфия) после (Иосифа), но этим показывает, что, кто пользуется почтением у людей, тот часто бывает меньшим пред Богом. И все вместе молятся таким образом: «Ты, Господи, Сердцеведец всех, покажи» (ст. 24). Ты, говорят, а не мы. Благовременно призывают и Сердцеведца: надлежало, чтобы Он сделал избрание, а не посторонние люди. Так они были уверены, что одному непременно следовало быть избранным. И не сказали: избери; но: «покажи», говорят, избранного, «которого Ты избрал», они знали, что у Бога все наперед определено. «Покажи из сих двоих одного, которого Ты избрал принять жребий сего служения и Апостольства» (ст. 24, 25), — потому что было и другое служение. «И бросили о них жребий» (ст. 26). Они еще не считали себя достойными того, чтобы самим сделать выбор; поэтому и хотят узнать посредством какого-нибудь знака.
С другой стороны, если там, где не было ни молитвы, ни достойных людей, жребий имел столь великую силу, потому что был следствием справедливого, по отношению к Ионе, решения, то гораздо более здесь, где нужно было восполнить лик, восстановить чин (апостольский). И другой (Иосиф) не опечалился (тем, что не был избран): иначе апостолы сказали бы об этом, так как они не скрывали своих недостатков. Ведь и о самых даже первоверховных апостолах они не преминули заметить, что иногда они были недовольны; и это не однажды, но и дважды, и даже чаще.
Источник: Гомилии на Деяния Апостолов.
Ст. 23−26 И поставиша два, Иосифа нарицаемаго Варсаву, иже наречен бысть Иуст, и Матфиа. И помолившеся реша: Ты Господи сердцеведче всех, покажи, егоже избрал еси от сею двою единаго, Прияти жребий служения сего и апостольства, из негоже испаде Иуда, ити в место свое. И даша жребия има, и паде жребий на Матфиа, и причтен бысть ко единонадесяти апостолом
И поставиша два. Почему не многих? Чтобы не вышло большего нестроения; притом же и дело касалось немногих. Благовременно взывают в молитве к Сердцеведцу. Не говорят далее: избери, но: покажи, егоже избрал еси, зная, что у Бога все определено прежде помышления человеческого. Везде избрание называет жребием, показывая этим, что все происходит по Божию человеколюбию и по Божию избранию, и напоминая им о древних событиях; потому что как левитов, так и их Бог избрал себе по жребию. Что же за мужи были они? Может быть, они были из числа семидесяти, бывших с двенадцатью апостолами, и из других верующих, но более пламенно веровавшие и более благочестивые, чем прочие. Таковы были и Иосиф и Матфий. Называет же Иосифа и Варсавою и Иустом, быть может, и потому, что у них этими именами называлось одно лицо; но, может быть, и вследствие перемены образа жизни давалось новое название; наконец прозвание, может быть, присваивалось образу занятий. Отчего же не начинает слово Иаков, приявший епископство в Иерусалиме, но право говорить народу уступает Петру? Оттого, что он был проникнут смирением; тогда не думали ни о чем человеческом, но имели в виду пользу общую. По той же самой причине и апостолы уступают ему кафедру, и не соревнуют ему и не спорят с ним. Ити в место свое. Место, которое имел достойно занять Матфий, Лука называет своим, или собственным; потому что как Иуда еще прежде, чем испаде с него, с того времени, как заболел недугом сребролюбия и предательства, был уже отчужден от места сего, так точно еще прежде, чем Матфий занял это место, с того времени, как он соделал себя достойным такого дара, оно стало его собственностию. Почему предпочитают избрание посредством жребия? Потому, что они еще не считали себя достойными узнать об этом посредством какого-либо знамения; и Дух Святый еще не сошел на них; да и не было нужды в знамении; потому что жребий имел великое значение. Если уже в том случае, когда, для определения правильного мнения относительно Ионы, не помогли ни молитва, ни мудрость мужей, а напротив так много значил жребий, то тем более в этом случае. И иначе: в место свое: каждый своими делами приготовляет себе или хорошее, или худое место. Итак когда (Лука) говорит это, то говорит, что Иуда пошел в место свое — худое, которое он устроил себе предательством Иисуса; потому что места хороши или худы для нас не по природе, но своими делами мы изготовляем себе место. Так понеже бояхуся бабы еврейския Бога, сотвориша себе жилища (Исх 1:21); а нечестивые слышат следующее: ходите светом огня вашего, и пламенем, егоже разжегосте (Ис 50:11). Слово: место, имеет много значений. Оно означает, между прочим, должность какую-либо; так мы говорим: место епископа, или пресвитера. Можно видеть то же самое и из противного, смотря по тому, как каждый уготовляет себе свое место своими делами: так можно иметь место лжеучителя и лжеапостола, равно как тирана и виновника других преступных дел. Итак поелику и Иуда, увлекшись страстию к сребролюбию, занял место предателя; то справедливо об нем сказано: ити в место свое. Лишившись за свои действия места в лике апостолов, он устроил себе свое место.
Источник: Толкование на Деяния святых Апостолов.
И поставили двоих: Иосифа, называемого Варсавою, который прозван Иустом, и Матфия
Кто поставили двух? Не Петр, но те из общества, которые, согласно мнению Петра, могли избрать таких спутников Иисуса Христа, которые были при Нем во все время Его служения спасению рода человеческого, со дня Его крещения от Иоанна до вознесения на небо, или вообще общество верующих в Иисуса Христа, как говорит св. Златоуст: «не Петр поставил их, но все; а мнение подал Петр, показав впрочем, что и оно принадлежит не ему, а издревле уже (возвещено) в пророчестве, так что он был только толкователь, а не наставник».
Иосифа нарицаемаго Варсаву, иже наречен бысть Иуст. Иосиф по прозванию Варсава. У Евреев было это в обычае, что один носил два имени, как и некоторые из Апостолов называются двумя именами, например: Иаков Алфеев, Симон Зилот (ст. 13). Иустом, что с римского языка значит: праведный, вероятно, назван Иосиф за свою правдивость. Полагают, что Иосиф и Матфий были из числа семидесяти Апостолов. Об Иосифе и Матфие определенных сведений не сохранилось в предании.
Источник: Беседы на воскресные и праздничные чтения из Апостола.
И поставили двоих: Иосифа, называемого Варсавою, который прозван Иустом, и Матфия
Поставили двоих, т. е. из числа удовлетворявших высказанному условию наметили двоих. «Почему не многих? Чтобы не вышло большего нестроения, притом же и дело касалось немногих…» (Феофил. ),
Избранные — Иосиф (Варсава Иуст) и Матфий — оба неизвестны в евангельской истории. Вероятно, «они были из числа 70, бывших с 12-ю апостолами, и из других верующих, но более пламенно веровавшие и более благочестивые, чем прочие» (Феофил).
Вам будут доступны следующие комментарии:
• Заметки Барнса
• Комментарий Бенсона
• Кембриджская Библия для школ и колледжей
• Комментарий Кларка
• Синопсис Библии Дарби
• Комментарий Библии Экспозитора
• Словарь текстов Экспозитора
• Женевская учебная Библия
• Экспозиция Библии Гилла
• Джеймисон-Фоссет-Браун
• Полный комментарий Мэтью Генри
• Комментарий Мэтью Пула
• Библия проповедей – Николл
• День за днем по Библии – Мейер
• Заметки Уэсли
• Комментарий Кейла и Делича к Ветхому Завету
• «Гномон Нового Завета» Бенгеля
• «Греческий Завет» (Николл, Робертсон)
• Комментарий Нового Завета ICC
• Комментарий Нового Завета Мейера
• «Новый Завет» народный (Бартон Джонсон)
• «Слововедение» Винсента