Далее апостол описывает тот тип людей, для которых закон и был дан. Многие богословы указывали на тесную связь между этим описанием и самими Десятью заповедями. Десять заповедей делятся на две части: первая имеет отношение к обязанностям человека перед Богом (благочестие), в то время как оставшиеся шесть заповедей говорят о его долге перед ближним (праведность). Как нам кажется, следующие слова Павла соответствуют первой части Десяти заповедей: «...для беззаконных и непокоривых, нечестивых и грешников, развратных и оскверненных...» Выражение «для человекоубийц» отсылает к шестой заповеди: «Не убивай». Под человекоубийцами подразумеваются хладнокровные убийцы, а не просто человек, убивший другого непредумышленно.
I. Апостол показывает, в чем состоит цель закона и как он должен употребляться: он предназначен, для того чтобы содействовать любви, ибо любовь есть исполнение закона, Рим 13:10.
1. Цель же увещания (англ. заповеди. — Прим. переводчика) есть любовь, Рим 13:8. Главная цель и назначение Божия закона — обязать нас любить Бога и друг друга. Все, что направлено к ослаблению нашей любви к Господу или друг ко другу, уничтожает цель закона, и несомненно, Евангелие, обязывающее нас любить врагов и делать добро ненавидящим нас, не предназначено для того, чтобы отменить или вытеснить заповеди имеющие своей целью любовь. Оно так далеко от этого, что, наоборот, утверждает: если мы обладаем всеми достоинствами, а не имеем любви, то мы медь звенящая и кимвал звучащий, 1Кор 13:1. По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою, Ин 13:35. Поэтому те, что хвалились своим знанием закона, но использовали его только лишь как прикрытие, для того чтобы превратить проповедь Евангелия в споры (под видом ревности о законе они производили разделения в церкви), разрушали самую суть закона, которая есть любовь, любовь от чистого сердца, очищенного верой, очищенного от плотских страстей. Чтобы сохранять свои сердца в святой любви, мы должны освобождаться от всякой греховной любви, наша любовь должна быть от доброй совести. Кто старается хранить добрую совесть и искреннее доверие истине слова Божия, называемое здесь нелицемерной верой, тот отвечает целям закона. Итак, нам представлены здесь три качества, сопутствующие превосходному дару любви:
(1) Чистое сердце, где она должна укорениться и откуда должна брать свое начало.
(2) Добрая совесть, в которой мы должны ежедневно упражняться, чтобы не только получить ее, но и сохранить, Деян 24:16.
(3) Она должна сопровождаться также нелицемерной верой, ибо любовь должна быть непритворна, и вера, действующая любовью, должна быть такого же свойства — истинной и искренной. Некоторые же, выдающие себя за учителей закона, отклоняются от самой цели закона: они принимаются рассуждать, но их рассуждения превращаются в пустословие; они выдают себя за учителей, но берутся учить других тому, чего сами не понимают. Если церковь развращается такими учителями, то этому не следует удивляться, ибо, как мы видим, так было от начала. Заметьте:
[1] Когда люди, особенно служители, уклоняются от великого закона любви, то они обращаются к пустословию; когда человек теряет из виду цель, то неудивительно, что с каждым шагом он удаляется от правильного пути.
[2] Споры, и особенно религиозные, являются пустословием; они бесполезны, ни к чему доброму не приводят и крайне вредны и пагубны; и тем не менее в религии многих людей нет почти ничего, кроме пустословия.
[3] Те, что много пустословят, любят учить других и рвутся быть учителями.
[4] Людям свойственно претендовать на служение, тогда как они совершенно невежественны в том, о чем так много говорят: они не понимают ни того, о чем говорят, ни того, что утверждают; и таким образованным невежеством они, конечно, очень много назидают своих слушателей!
2. Употребление закона (ст. 8): ...закон добр, если кто законно употребляет его... Иудеи употребляли его незаконно, как средство для разделения церкви, как прикрытие для своей злобной оппозиции Евангелию Христову; они выдвигали его как основание для оправдания и, таким образом, незаконно употребляли его. Отсюда вытекает, что мы не должны совсем отвергать закон, но должны законно употреблять его, для ограничения, обуздания греха. То, что некоторые злоупотребляли законом, вовсе не означает его бесполезности, но призывает нас, когда его божественное назначение извращается, к восстановлению его правильного применения и устранению злоупотреблений; ибо сам по себе закон остается весьма полезным в качестве правила жизни; хотя мы не под законом, то есть не под заветом дел, тем не менее он учит нас доброму: что есть грех и каков наш долг. Он положен не для праведника, то есть не для тех, кто соблюдает закон, ибо если бы мы могли исполнить закон, то праведность была бы от закона, Гал 3:21. Но он положен для беззаконных людей, чтобы ограничивать и контролировать их, чтобы обуздывать порок и нечестие. Только благодать Божия изменяет сердце человека, но угрозами закона можно связать их руки и обуздать их языки. Праведник не нуждается в тех ограничениях, какие необходимы для беззаконных. Во всяком случае, закон не положен в первую очередь и главным образом для праведников, но для грешников всех категорий, в большей или меньшей степени, ст. 9−10. В черном списке грешников апостол перечисляет преступления против заповедей второй скрижали, касающихся наших обязанностей перед ближними. Против пятой и шестой заповедей: оскорбителей отца и матери, человекоубийц. Против седьмой: блудников, мужеложников. Против восьмой: человекохищников. Против девятой: лжецов и клятвопреступников. И в заключение говорит: ..и для всего, что противно здравому смыслу. Некоторые понимают под этим учреждение власти гражданских правителей издавать законы против таких злостных грешников, как вышеупомянутые, и приводить эти законы в исполнение.
II. Павел описывает славу и благодать Евангелия. Эпитеты, употребляемые апостолом, необычайно выразительны и полны значения, и часто каждый из них представляет собой поучение, как и в данном тексте (ст. 11): По славному благовестит блаженного Бога... Мы должны научиться из этого:
1. Называть Бога блаженным. Он бесконечно блажен в Самом Себе и в Своих собственных совершенствах.
2. Благовестие называть славным, ибо таково оно по сути: Бог явил много славы Своей в делах творения, а также и в делах промысла Своего, но гораздо больше Он явил ее в благовестии, где она сияет в лице Иисуса Христа. Павел считал великой честью для себя и великим благоволением, оказанным ему, что это славное благовестие было ему вверено, то есть поручено проповедовать его, ибо далеко не каждому человеку или компании людей может быть доверено это дело. Установление условий спасения в Евангелии Христовом есть дело самого Бога, но провозглашение о них миру поручено апостолам и служителям. Заметим здесь:
(1) Это служение является поручением, ибо Евангелие было вверено апостолу Павлу; оно связано с ответственностью, так же как и с властью, и даже более с ответственностью, чем с властью; по этой причине служители и называются домостроителями (согласно англ. — управляющими. — Прим. переводчика), 1Кор 4:1.
(2) Это славное поручение, так как Евангелие, вверенное им, является славным Евангелием; это поручение весьма великой важности. Божия слава имеет очень большое отношение к нему. Господи, какое великое поручение Ты доверил нам! В какой большой благодати нуждаемся мы, чтобы оказаться верными ему!
Ведый сие, яко праведнику закон не лежит, но беззаконным и непокоривым, нечестивым, же и грешным, неправедным и скверным, отца и матере досадителем, мужеубийцам,
Слова: ведый сие, яко праведнику закон не лежит — объясняют, кто правильно пользуется законом или правильно к нему относится, указывая, что это есть тот, кто держит убеждение, что праведнику закон не лежит, что он уже от него свободен. Под праведником здесь следует разуметь человека-христианина, который, уверовав во Христа, получил оправдание, то есть получил отпущение грехов и благодатное обновление, являемое святою жизнию. Для такого, конечно, не нужен закон, как указатель должного, им руководит благодать Святаго Духа, высшего закона. «Праведнику не лежит закон, —говорит святой Златоуст, — потому что он не дожидается того, чтобы закон научил его тому, что нужно делать, имея внутри себя наставляющую его благодать Святаго Духа, — не нужно наставление тому, кто не имеет недостатка в наставнике». Так как он приводится к сему, то есть вере во Христа и благодати Его, законом, ибо такова цель его; то следует, что законно законом пользуется тот, кто, достигнув цели закона, слагает с себя иго его, по полному убеждению: что он уже теперь не лежит на нем. Иначе сказать, «тот надлежащим образом пользуется законом, кто знает, что не имеет в нем нужды», — как говорит святой Златоуст. Напротив, на тех, которые не приступили еще к оправданию верою и благодатию и остаются во грехах, он лежит всею тяжестию ига своего, — обязательства, осуждения и страха, для того, чтоб действием на них тяготы такого ига побудить их взыскать облегчения и свободы, которые пред лицом их предлагаются благовестием Евангелия.
Можно предположить, что святой Павел, делая оговорку о доброте закона под сказанным условием, имел в виду уверовавших иудеев, которые, однако ж, не успели еще отрешиться от закона. Он говорит как бы им: ничего; это не послужит вам к худу, если вы будете при сем относиться к закону законно, то есть будете держать то убеждение, что не он спасает и оживляет вас к правде, а благодать по вере, он же есть как нечто у вас внешнее, стороннее. Только такое отношение к закону есть правильное, законное, Держимое по смыслу самого закона. Те же, которые выставляют значение закона безусловно, не знают, что делают; не слушайте их.
Но можно принять, что Апостол выражает общее положение, под каким условием закон бывает добр. То и назначение закона, чтобы тот, кто по его руководству приходит туда, куда он ведет, оставлял его, по убеждению, что он уже не лежит на нем.
Экумений пишет: «законно пользуется законом тот, кто ведает, что он не нужен ему для праведной жизни». А такого рода лица кто такие? На это отвечает Амвросиаст: «это те, которые, получив отпущение грехов, стали праведны, чтоб не жить уже под законом, от которого освобождены благодатию Божиею чрез веру во Христа, но, исполняя в сердце Творцом написанное (и теперь благодатию восстановленное и оживленное), чаять прочее дня судного, когда праведники получат праведное воздаяние». Тут же Амвросиаст объясняет, что первоначально образ праведной жизни начертан в естестве человека, чтоб, живя по нему, люди являлись праведными и богоугодными. Потом, когда люди, предавшись страстям, стали попирать тот закон естества, — Бог дал в руководство писанный закон чрез Моисея, так что, будь в силе закон естества, писанному закону не было бы места. Почему в настоящее время, когда благодать чрез веру восстановляет в силе начертанное Творцом в естестве, —закон, прившедший по причине расстройства сего начертания, уже не нужен тем, в которых оно восстановляется благодатию чрез веру. Подобное сему пишет и Экумений: «закон преступлений ради приложися (Гал 3:19); так что для праведного, который живет право по любви к добродетели, а не по страху закона, он не нужен, а нужен тем, которые не сами от себя влекутся к добродетели, но если и делают это, то только боясь угрозы закона».
На праведнике, говорит, закон не лежит, потому что, уверовав в Господа и получив благодать, он в себе носит закон исполненным; а лежит он на неправедниках, которым еще предлежит исполнить назначение закона. Сказав это, Апостол указывает далее, кто суть такие неправедники, употребляя для сего сначала общие наименования, а потом переходя и к частностям. Но и в общих наименованиях заметно движение от более общего к менее общему.
Беззаконным и непокоривым. Беззаконник — тот, кто нарушает бесстрашно нравственный закон; а непокоривец, ανυποτακοις, — тот, кто не подчиняется заведенным порядкам, гражданским и общежитейским. Такие живут по своей воле, сами себе бывая законом. В этом отношении они схожи с праведниками; ибо и эти сами себе закон. Только эти сами себе закон на всякое добро, а те на всякое худо, по влечению самоугодия и страстей.
Нечестивых и грешных можно различать так: Первые суть нарушители заповедей в отношении к Богу, которые страха Божия не имеют и ничего священного не чтут; а вторые суть нарушители всех других заповедей — в отношении к себе самим и ближним.
Эти последние в отношении к другим всякую правду нарушают, а себе всякое угодие творят в похотях и тем сквернят себя. Апостол и называет их неправедными и скверными.
По этим двум видам распределяются и следующие перечисления беззаконников в частности. К первому относятся: отца и матери досадители, мужеубийцы, разбойники, клеветники, лжецы, клятвопреступники; а ко второму: блудники, мужеложники, скотоложники. Что это за люди, понятно из их наименования. Некоторые, впрочем, наименования яснее будут поняты, если указать корни соответствующих им греческих слов. Отца и матере досадителем, πατρολωαις, μητρολωαις, — таким лицам, которые крепко бьют отца и мать, как крепко бьют молотильщики молотимый хлеб. 'Αλοαις — от: αλοαω — молочу. Разбойником, ανδραποδισταις, — таким лицам, которые насилием или хитростию обращают в рабство.
И аще что ино здравому учению противится. Здравое учение дает мысль об учении более теоретическом, в котором нет ничего ложного, такого, что следовало бы признать заблуждением. Ложь и заблуждение — болезни учения. Здравому учению они чужды. Проповеданное Апостолами христианское учение здраво во всем его составе.— Но учение христианское хотя исходит из теоретических догматов, но все преимущественно направлено к устроению доброй, святой и праведной жизни. Почему и разумея под здравым учением учение христианское, можно понимать его как учение, излагающее правила святой и праведной жизни с показанием и способов преуспеяния в ней. Противно здравому учению будет то, что противно чистой, святой нравственности. Апостол употребляет это слово (здравое учение) и в других местах (см.: 2Тим 4:3; Тит 2:1), — но всё или в обличение недобрых нравов, или в руководство к указанию добрых. В настоящем месте, переименовав несколько беззаконников, на коих лежит закон, выставляет он наконец общее положение (см.: блаженный Феофилакт): и вообще на всех тех лежит закон, кои в каком бы то ни было отношении живут противно здравому учению или здравым правилам святой и праведной жизни. Которые следуют здравому учению, у тех и душа здрава; а которые живут противно ему, в тех качествует «болезнь души развращенной» (святой Златоуст).
Для таких нужен врач и врачевство. Закон затем и лежит на них, чтоб, обличая, грозя и сокрушая, привесть их в сознание своей болезни и опасности от нее и чрез то побудить их обратиться к единому Врачу и Его врачевству. Когда же они это сделают, то и для них станет излишен закон: ибо тогда и в них он достигнет своей цели и уступит место иному владыке и руководителю.
Ст. 9−11 зная, что закон положен не для праведника, но для беззаконных и непокоривых, нечестивых и грешников, развратных и оскверненных, для оскорбителей отца и матери, для человекоубийц, для блудников, мужеложников, человекохищников, (клеветников, скотоложников,) лжецов, клятвопреступников, и для всего, что противно здравому учению, по славному благовестию блаженного Бога, которое мне вверено.
Если же не понимают этого и безрассудно настаивают на исполнении всех без различия заповедей его; то пусть знают, что никакого закона не положено праведникам как предшествовавшим закону, так и жившим после сообщения его Евреям чрез Моисея. Ведь тем же законом, коим оправданы предшественники закона, им же оправданы и те, кои жили во время дарования закона, как и после сего. Итак, необходимо было положить закон не для праведников, кои не имели в нем никакой нужды, но для беззаконников, человекоубийц, мужеложников и прочих, им подобных, дабы хотя бы угрожающими наказаниями закона устрашить их и отклонить от злодеяний.
Закон, о премудрый, есть превосходный урок правоты, не тех исправляющий, которые идут правильно, но сдерживающей стремления тех, которые ведут себя бесчинно. Почему и Ап. Павел сказал: праведнику закон не лежит. А Евангелие есть поощрение к любомудрию не столько страхом, сколько обетованиями, окрыляющее приверженность в любителях добродетели. Посему, послушные ему не по страху закона, но вследствие предпочтения лучшего неослабно держатся добродетели.
Источник: Письма. Книга II.
Зная, что закон положен не для праведника.
Потому что он не дожидается того, чтобы закон научил его тому, что нужно сделать. Это он знает, и не боится наказания. Под праведником здесь разумей того, кто достиг совершенства в добродетели: кто не из страха пред законом, а ради самого добра ненавидит зло, кто становится весь добродетелью и совершает больше, чем требует закон, считая недостойным руководиться тем, что угрожает ему наказанием; но живя мужественно добродетелью, становится выше всего свойственного детям; подобно как и врач полезен для того, кто имеет раны и кто болен, а не для того, кто здоров, или удила необходимы для лошади неспокойной, а не для тихой.
Но для беззаконных и непокоривых, нечестивых и грешников, развратных и оскверненных, для оскорбителей отца и матери, для человекоубийц, для блудников, мужеложников, человекохищников (клеветников, скотоложников), лжецов, клятвопреступников.
Апостол перечисляет грехи по видам, чтобы заставить виновных устыдиться исключительного следования закону. А таковы именно и были иудеи. Они постоянно кланялись идолам, приносили богам в жертву детей, покушались побить камнями Моисея, руки их обагрены кровью, — не нечестивцы ли они и человекоубийцы? Найдешь в них и все остальные пороки, если проследишь их историю. Поэтому-то и дан им закон, чтобы он сдерживал эти пороки. Об этом и в другом месте он говорит: закон дан после по причине преступлений (Гал 3:19). А праведникам, как уже не склонным к преступлениям, закон не необходим.
И для всего, что противно здравому учению.
Хотя и сказанного было достаточно, однако для полноты содержания апостол сказал и вообще: и для всего. Отсюда становится ясным, что доступ такие страсти получают от искаженных догматов, ибо все они противны здравому учению.
Ст. 9−11 зная, что закон положен не для праведника, но для беззаконных и непокоривых, нечестивых и грешников, развратных и оскверненных, для оскорбителей отца и матери, для человекоубийц, для блудников, мужеложников, человекохищников, (клеветников, скотоложников,) лжецов, клятвопреступников, и для всего, что противно здравому учению, по славному благовестию блаженного Бога, которое мне вверено.
Хороший учитель тогда будет употреблять закон согласно его назначению, когда признает, что закон вообще назначен не для праведника, т. е. для человека хорошего, честного и угодного Богу, а для людей совершенно иного направления. Апостол имеет здесь в виду уже не только закон Моисеев, но и всякий государственный закон, устанавливаемый известными властями (Рим XIII:1 и сл.). Перечисляя грешников, для которых и нужен закон, апостол делит их на четыре группы: а) грешники, вообще не признающие ни божеских, ни человеческих законов (беззаконные и непокорливые), б) не воздающие должного почтения Богу и дерзко нарушающие Его заповеди (нечестивые и грешники), в) не признающие ничего святого и осквернители того, что посвящено Богу (развратных и оскверненных — точнее: осквернителей — bebhloi), г) отцов — и матереубийц (по русск. пер. неточно: оскорбителей), человекоубийц… человекохищников, т. е. похищающих людей для продажи в рабство (andrapodistaiV). Апостол здесь в исчислении грехов следует порядку заповедей. Если «нечестивые и осквернители» нарушают первые четыре заповеди, требующие почтения к Богу и божественному, то отцеубийцы нарушают пятую, человекоубийцы — шестую, блудники — седьмую, человекохищники — восьмую, и лжецы — девятую. О десятой заповеди, как воспрещающей более тонкий вид греха — греховное пожелание, апостол не считает здесь нужным упомянуть, но и ее, может быть, он имеет в виду в словах: «и для всего, что противно здравому учению», под коим он разумеет истинное апостольское учение, которое, как вполне здоровое, будет производить в слушателях добрые плоды.
По славному благовестию... Эти слова представляют заключение к 9-му стиху: что закон положен не для праведника — это было сказано в славном благовестии Самого Бога, которое поручено возвещать Апостолу Павлу.
Блаженного Бога. Бог называется здесь «блаженным» для того, чтобы дать понять читателям, что, находясь в единении с Богом, они также получают блаженство, состоящее в полном спокойствии, отсутствии всякого страха. Такого блаженства не могли им обещать законоучители, прежде всего выдвигавшие в их сознании их постоянную ответственность пред законом, которая не могла вызвать в их сердцах успокоения.