Это то благовестие, которое было вверено апостолу. В его центре стоит прославленный Господь Иисус, и Павел говорит людям, что Он не только Спаситель, но и Господь.
I. Апостол показывает, в чем состоит цель закона и как он должен употребляться: он предназначен, для того чтобы содействовать любви, ибо любовь есть исполнение закона, Рим 13:10.
1. Цель же увещания (англ. заповеди. — Прим. переводчика) есть любовь, Рим 13:8. Главная цель и назначение Божия закона — обязать нас любить Бога и друг друга. Все, что направлено к ослаблению нашей любви к Господу или друг ко другу, уничтожает цель закона, и несомненно, Евангелие, обязывающее нас любить врагов и делать добро ненавидящим нас, не предназначено для того, чтобы отменить или вытеснить заповеди имеющие своей целью любовь. Оно так далеко от этого, что, наоборот, утверждает: если мы обладаем всеми достоинствами, а не имеем любви, то мы медь звенящая и кимвал звучащий, 1Кор 13:1. По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою, Ин 13:35. Поэтому те, что хвалились своим знанием закона, но использовали его только лишь как прикрытие, для того чтобы превратить проповедь Евангелия в споры (под видом ревности о законе они производили разделения в церкви), разрушали самую суть закона, которая есть любовь, любовь от чистого сердца, очищенного верой, очищенного от плотских страстей. Чтобы сохранять свои сердца в святой любви, мы должны освобождаться от всякой греховной любви, наша любовь должна быть от доброй совести. Кто старается хранить добрую совесть и искреннее доверие истине слова Божия, называемое здесь нелицемерной верой, тот отвечает целям закона. Итак, нам представлены здесь три качества, сопутствующие превосходному дару любви:
(1) Чистое сердце, где она должна укорениться и откуда должна брать свое начало.
(2) Добрая совесть, в которой мы должны ежедневно упражняться, чтобы не только получить ее, но и сохранить, Деян 24:16.
(3) Она должна сопровождаться также нелицемерной верой, ибо любовь должна быть непритворна, и вера, действующая любовью, должна быть такого же свойства — истинной и искренной. Некоторые же, выдающие себя за учителей закона, отклоняются от самой цели закона: они принимаются рассуждать, но их рассуждения превращаются в пустословие; они выдают себя за учителей, но берутся учить других тому, чего сами не понимают. Если церковь развращается такими учителями, то этому не следует удивляться, ибо, как мы видим, так было от начала. Заметьте:
[1] Когда люди, особенно служители, уклоняются от великого закона любви, то они обращаются к пустословию; когда человек теряет из виду цель, то неудивительно, что с каждым шагом он удаляется от правильного пути.
[2] Споры, и особенно религиозные, являются пустословием; они бесполезны, ни к чему доброму не приводят и крайне вредны и пагубны; и тем не менее в религии многих людей нет почти ничего, кроме пустословия.
[3] Те, что много пустословят, любят учить других и рвутся быть учителями.
[4] Людям свойственно претендовать на служение, тогда как они совершенно невежественны в том, о чем так много говорят: они не понимают ни того, о чем говорят, ни того, что утверждают; и таким образованным невежеством они, конечно, очень много назидают своих слушателей!
2. Употребление закона (ст. 8): ...закон добр, если кто законно употребляет его... Иудеи употребляли его незаконно, как средство для разделения церкви, как прикрытие для своей злобной оппозиции Евангелию Христову; они выдвигали его как основание для оправдания и, таким образом, незаконно употребляли его. Отсюда вытекает, что мы не должны совсем отвергать закон, но должны законно употреблять его, для ограничения, обуздания греха. То, что некоторые злоупотребляли законом, вовсе не означает его бесполезности, но призывает нас, когда его божественное назначение извращается, к восстановлению его правильного применения и устранению злоупотреблений; ибо сам по себе закон остается весьма полезным в качестве правила жизни; хотя мы не под законом, то есть не под заветом дел, тем не менее он учит нас доброму: что есть грех и каков наш долг. Он положен не для праведника, то есть не для тех, кто соблюдает закон, ибо если бы мы могли исполнить закон, то праведность была бы от закона, Гал 3:21. Но он положен для беззаконных людей, чтобы ограничивать и контролировать их, чтобы обуздывать порок и нечестие. Только благодать Божия изменяет сердце человека, но угрозами закона можно связать их руки и обуздать их языки. Праведник не нуждается в тех ограничениях, какие необходимы для беззаконных. Во всяком случае, закон не положен в первую очередь и главным образом для праведников, но для грешников всех категорий, в большей или меньшей степени, ст. 9−10. В черном списке грешников апостол перечисляет преступления против заповедей второй скрижали, касающихся наших обязанностей перед ближними. Против пятой и шестой заповедей: оскорбителей отца и матери, человекоубийц. Против седьмой: блудников, мужеложников. Против восьмой: человекохищников. Против девятой: лжецов и клятвопреступников. И в заключение говорит: ..и для всего, что противно здравому смыслу. Некоторые понимают под этим учреждение власти гражданских правителей издавать законы против таких злостных грешников, как вышеупомянутые, и приводить эти законы в исполнение.
II. Павел описывает славу и благодать Евангелия. Эпитеты, употребляемые апостолом, необычайно выразительны и полны значения, и часто каждый из них представляет собой поучение, как и в данном тексте (ст. 11): По славному благовестит блаженного Бога... Мы должны научиться из этого:
1. Называть Бога блаженным. Он бесконечно блажен в Самом Себе и в Своих собственных совершенствах.
2. Благовестие называть славным, ибо таково оно по сути: Бог явил много славы Своей в делах творения, а также и в делах промысла Своего, но гораздо больше Он явил ее в благовестии, где она сияет в лице Иисуса Христа. Павел считал великой честью для себя и великим благоволением, оказанным ему, что это славное благовестие было ему вверено, то есть поручено проповедовать его, ибо далеко не каждому человеку или компании людей может быть доверено это дело. Установление условий спасения в Евангелии Христовом есть дело самого Бога, но провозглашение о них миру поручено апостолам и служителям. Заметим здесь:
(1) Это служение является поручением, ибо Евангелие было вверено апостолу Павлу; оно связано с ответственностью, так же как и с властью, и даже более с ответственностью, чем с властью; по этой причине служители и называются домостроителями (согласно англ. — управляющими. — Прим. переводчика), 1Кор 4:1.
(2) Это славное поручение, так как Евангелие, вверенное им, является славным Евангелием; это поручение весьма великой важности. Божия слава имеет очень большое отношение к нему. Господи, какое великое поручение Ты доверил нам! В какой большой благодати нуждаемся мы, чтобы оказаться верными ему!
По благовестию славы блаженнаго Бога, еже мне вверено бысть.
По благовестию — относится ко всей предыдущей речи, паче же к тому, что праведнику закон не лежит. Закон престал, потому что теперь благовествуется Евангелие. Благовестие же Евангелия не ограничивалось одним словом, но тотчас же среди тех, кои веровали, заводило новые порядки жизни, по Божию повелению. Очевидно теперь, что Бог вводит новое домостроительство спасения. В силу сего закон и не лежит праведнику, то есть тому, кто получает оправдание и праведность в вере Евангельской. «По благовестию, — говорит святой Златоуст, —значит, что для тех, кто верует в него, закон уже не нужен».
По благовестию славы — то же, что по славному благовестию; славно же оно и потому, что носит печать Божественности, и потому, что паче всего другого возвещает славу беспредельного милосердия к нам Божия, и потому, что приемлющих его облекает здесь славою духовною, а в будущем веке обещает облечь и видимою славою дивною.
Почему из всех качеств Евангелия Апостол помянул преимущественно о его славности, причина сему та, что он желал отвлечь внимание имевших читать его Послание от внешней неславности Евангелия, равно как и верующих в него, и направить его к у зрению славы того и других — внутренней, существенной, непристающей. Это же нужно было в противовес закону, который все еще продолжал пока пользоваться славою, чтоб оставляющие его не считали себя покрываемыми стыдом по причине уверования Евангелию, яко переходящие от славного к неславному. Святой Златоуст говорит: «благовестием славы назвал Апостол Евангелие не по другой какой причине, как ради тех, которые стыдятся гонений и Христовых страданий. И ради того называет он Евангелие благовестием славы, что желал показать, что страдание Христа Господа составляет Его славу, — или даже он намекает сим на будущее. Ибо, хотя настоящее наше исполнено стыда и поношения, зато будущее вовсе не таково».
К сему же направлено и то, что Бога наименовал Апостол блаженным, указывая тем на источник и цель Евангельского домостроительства. Бог всеблаженный в Себе благоволил создать разумные твари для участия в сем блаженстве; и, когда они по неразумию уклонились от сей цели своего сотворения, благоволил возвратить их к сему назначению, дивным некиим образом, который возвещается Евангелием. Евангельская вера есть путь к причастию Божеского всеблаженства. Почему нельзя лучше возвеличить его, как назвав делом блаженного и всеублажающего Бога.
Слова: еже мне вверено быстъ — служат переходом ко второму моменту настоящего отделения. Ими внушает святой Павел, что, говоря, что теперь настало Евангелие, он говорит, как знающий дело. Ибо если ему вверено Евангелие, то он знает силу его и, придавая ему показанное значение, выставляет его таким, каково оно в существе своем есть. Это внушение тем убедительнее должно казаться, что Евангелие не от него самого имеет начало, а оно ему вверено, и вверено свыше, потому что оно есть Божие.
По славному благовестию блаженного Бога.
Так поставь это место в связь с словами: противно здравому учению, которое бывает по благовестию. А благовестием славы он называет его ради тех, которые стыдятся гонений и Христовых страданий, показывая, что как страдания Христовы, так и гонения составляют славу Христа, или еще потому апостол называет Евангелие благовестием славы, что намекает на будущую славу. Ибо если, говорит, настоящее наше состояние и исполнено стыда, зато будущее — славно. И эту славу возвещает нам Евангелие; ибо все благовестие относится к будущему, а не к настоящему времени. Или еще апостол говорит здесь о служении Богу, которому научает нас Евангелие.
Которое мне вверено.
Мне, а не лжеапостолам: их евангелие есть евангелие бесславия,а не славы.