I. С дерзновением и подвигом: ..мы дерзнули в Боге нашем проповедать вам благовестие Божие... ст. 2. Апостол был исполнен святого дерзновения, его не обескураживали встречавшиеся на пути трудности или противодействие. Он пережил жестокое гонение в Филиппах, что было хорошо известно фессалоникийцам. Он и Сила подверглись унизительному обращению, ноги их были закованы в колоды, и тем не менее, как только их освободили, они тотчас ушли в Фессалонику и проповедовали там Евангелие с еще большим дерзновением. Заметим: страдания во имя доброго дела скорее оттачивают, чем затупляют лезвие святого дерзновения. Евангелие Христово в начале его распространения в мире встречалось с большим противодействием, и те, кто проповедовал его, должны были проповедовать с большим дерзновением, с великим подвигом, под чем можно понимать подвижничество апостолов либо в их служении проповедью, либо в борьбе с оппозицией, с которой они сталкивались. Это было утешением Павла; ничто не устрашало его, и он никогда не отступал.
II. С великой простотой и благочестивой искренностью: ...в учении нашем нет ни заблуждения, ни нечистых побуждений, ни лукавства, ст. 3. Несомненно, сознание своей искренности было для апостола предметом величайшего утешения и причиной его успеха. Евангелие, которое он проповедовал им, убеждая их верить и повиноваться ему, было чистым и неповрежденным. В его намерения не входило поднимать мятежи или привлекать людей на свою сторону, но проповедовать чистое учение и хранить себя неоскверненным перед Богом Отцом. Евангелие, проповедуемое им, было свободно от заблуждений, это было истинное и верное учение. В нем не было ничего обманчивого, никаких хитросплетенных басен. Не было в нем и никаких нечистых побуждений. Его благовестив было чистым и святым, достойным его святого Автора, и было направлено против всякой нечистоты. Слово Божие чисто. Никаких нечистых примесей нет в нем; и поскольку предмет проповеди апостола был таким истинным и чистым, то и речь его была свободна от всякого лукавства. Он не притязал на то, что не соответствовало его намерениям. Он веровал, и потому говорил. У него не было злых намерений и мирских целей, он действительно был тем, кем казался. Апостол не только отстаивает свою искренность, но и приводит причины и доказательства ее. Они содержатся в ст. 4.
1. Они были домостроителями, которым вверено благовествование, от домостроителей же требуется, чтобы каждый оказался верным. Евангелие, проповедуемое Павлом, было не его собственным, а Божиим. Заметим: служители удостаиваются великого благоволения, им оказывается честь, и на них возлагается ответственность. Они не должны дерзать искажать слово Божие; они должны усердно употреблять то, что вверено им, зная, что будут призваны к отчету, и если окажутся неверными, то будут устранены от управления.
2. Их целью было угодить Богу, а не человекам. Бог есть Бог истины, и Он требует истины в сердце. Если нам недостает искренности, то что бы мы ни делали, не сможем угодить Богу. Евангелие Христа не поощряет пустые прихоти и похоти человека, не угождает их вожделениям и страстям, напротив, оно призвано умерщвлять порочные наклонности человека, освобождать его от власти прихотей и покорять вере. Если бы я и поныне угождал людям, то не был бы рабом Христовым, Гал 1:10.
3. Они действовали в сознании всеведения Божьего, как пред очами Того, Кто испытывает сердца. Действительно, сознание того, что Бог не только видит все, что мы делаем, но и знает все наши мысли и испытывает сердца наши, является великим стимулом к искренности. Он знает все наши намерения и цели так же хорошо, как и наши дела. Именно от Бога, испытующего сердца, мы должны получить вознаграждение. Далее следуют доказательства искренности апостола:
(1) Он избегал лести: Ибо никогда не было у нас (пред вами) ни слов ласкательства, как вы знаете... ст. 5. Павел и его сотрудники проповедовали Христа, и Христа распятого, они не стремились завоевать человеческие симпатии, льстя им, раболепствуя перед ними или ублажая их. Нет, он был далек от этого, он не потворствовал их греховным наклонностям, не тешил их пустыми надеждами.
(2) Он избегал корысти. Он не делал свое служение прикрытием для корысти: Бог свидетель! (ст. 5). Он не стремился обогатиться за счет проповеди Евангелия, но был настолько далек от подобной мысли, что даже куска хлеба не брал от них. Он не был похож на тех лжеапостолов, которые из любостяжания уловляют людей льстивыми словами, 2Пет 2:3.
(3) Он избегал честолюбия и тщеславия: Не ищем славы человеческой ни от вас, ни от других, ст. 6. Они не ждали от людей ни их денег, ни их похвал. Они не стремились обогатиться через них, не искали от них ни ласки, ни почтения, ни того, чтобы их называли Равви. Апостол наставлял галат (5:26) не тщеславиться; он искал славы, которая от единого Бога, Ин 5:44.
Ст. 3−4,5 ибо в учении нашем нет ни заблуждения, ни нечистых [побуждений], ни лукавства; но, как Бог удостоил нас того, чтобы вверить [нам] благовестие, так мы и говорим, угождая не человекам, но Богу, испытующему сердца наши. Ибо никогда не было у нас перед вами ни слов ласкательства, как вы знаете, ни видов корысти: Бог свидетель!
Видишь ли, что, как я уже сказал, от твердости проповедников заимствуется доказательство Божественности их проповеди? Если бы, значит, проповедь наша была не такова, если бы она была обманом, то мы не подвергли бы себя таким бедствиям, которые не дают нам и вздохнуть свободно. Что же из этого следует? Если бы нас не одушевляло нечто, ожидаемое в будущем, если бы мы не уверены были, что надежда наша несомненна, то мы не оставались бы столь бодрыми среди страданий. В самом деле, кто решился бы ради здешних благ потерпеть столько бедствий и проводить жизнь страдальческую и полную опасностей? Да и кого бы убедил такой проповедник? Не достаточно ли было бы для устрашения учеников одного того, что они видели бы учителей своих постоянно в опасностях? Но с вами не случилось этого. «Ибо в учении нашем нет ни заблуждения, ни нечистых [побуждений], ни лукавства». Дело наше, говорит, не обман, не обольщение, в которое бы мы вдались, не из рода дел темных, каковы дела чародеев и волшебников, — это выражается словом: «от нечистых побуждений», — не злонамеренное, не мятежническое какое-нибудь, как дело Февды: «Но, как Бог удостоил нас того, чтобы вверить [нам] благовестие, так мы и говорим, угождая не человекам, но Богу, испытующему сердца наши». Видишь ли, что это не тщеславие? «Но Богу» — говорит, — «испытывающему сердца наши». Мы ничего, говорит, не делаем из угождения людям; да и для чего мы стали бы делать что-нибудь такое? Похвалив таким образом самих себя, в словах: не потому, чтобы мы хотели угождать людям, или домогались от людей чести, — апостол продолжает: «Но, как Бог удостоил нас того, чтобы вверить [нам] благовестие». Если бы Бог не знал, как бы так говорит он, что мы совершенно отреклись от всего житейского, то не избрал бы нас. Как Он искусил нас, такими мы и остаемся. «Испытующему», — говорит, — «сердца наши», то есть, (Бог) искусил нас и вверил нам благовествование. Итак, как оказались мы пред Богом безукоризненными, такими и остаемся. Доказательством подобного достоинства нашего служит то, что нам вверено благовествование. Если бы в нас было что-нибудь дурное, то Бог не искусил бы нас. Слово же — искусил (…..) употреблено здесь в смысле — нашел стоящими доверия (…..) и вверил, а не в смысле — испробовал, потому что мы только действуем вследствие испытания, а Бог не имеет нужды в испытывании. Таким образом, мы говорим так, как свойственно искушенным от Бога и признанным достойными благовествования. «И говорим, угождая не человекам», то есть, не ради вас все это делаем.
Источник: Беседы на послание к Фессалоникийцам
Поистине, для благовествования недостаточно одного человеческого усердия, а нужна высшая сила. Апостол внес в дело своего благовестил следующие три качества: пылкую и неустрашимую ревность, душу, готовую претерпеть решительно все, разум и мудрость. Но недостаточно было бы отваги, недостаточно было бы безукоризненной жизни, если бы он не получил силы Духа. Для этого посмотри на него самого или лучше послушай, что он пишет: чтобы не было порицаемо служение (2Кор 6:3), и еще: Ибо в учении нашем нет ни заблуждения, ни нечистых побуждений, ни лукавства, ни видов корысти. Видишь ли, как беспорочно служение апостольское? И еще: пекитесь о добром пред всеми человеками (Рим 12:17)… Без этих качеств он не мог бы иметь успеха. Итак, не через знамения он обращал к вере, не чудеса его были причиною того, и не ими он хвалился, а другими своими качествами.
Источник: Гомилии на 2-е послание к Ефесянам
утешение бо наше не от прелести, ни от нечистоты, ниже лестию
Утешение наше, подразумевается, есть, а не было, как показывает глаголем в следующем стихе, с которым сей составляет одну речь. В этом 3-м стихе, в связи с следующим 4-м, святой Апостол подтверждает сказанное в 1-м и 2-м стихах общим положением о происхождении Евангельского учения от Бога. Он дает как бы ответ на вопрос: откуда видно, что ваше дело не пустое, что вы предлагаете Божие благовестив, —что будто и воодушевляет вас говорить, несмотря на неприятности из-за того, — ответ такой: на все это одна причина — та, что наше учение не есть какое-либо заблуждение, в котором мы запутались, подобно философам, не есть дело нечистых сил или какая кознь злохитрая, а прямо от Бога нам поручено. Повеление Божие воодушевляет нас проповедовать, и мы убеждены, что проповедуем истину, так же как убеждены в том, что Бог истинен. Но как это свидетельство святого Апостола о себе и своем деле могло быть иными подвергаемо сомнению, то вслед за сим он указывает на свою деятельность между солунянами, которая всем известна (стихи 5 и 9), и вывод из которой должен быть один и тот же, говоря как бы: если словам не верите, то поверьте делам, как и Господь сказал иудеям (Ин 10:38; 14, 11).
Утешение παρακλησις — что означает приглашение, призывание, вообще речь, обращенную к другому. По содержанию речи и παρακλησις бывает то учение (Деян 15:31), то увещание (1Тим 1:9), то утешение. В настоящем месте так наименовал Апостол Евангельскую проповедь, и прилично так наименовал ее, ибо Евангельская проповедь совмещает все сии три стороны. Она есть и учение, ибо предлагает чистые и непреложные истины о Боге, человеке, и о всем сущем, — есть и увещание, или умаливание (2Кор 5:20), ибо состоит не в одном предложении истины, но и в убеждении изменить прежний недобрый порядок жизни на добрый и Богу угодный, —есть и утешение, ибо обещает самые высокие утешения страждущему человечеству в примирении с Богом верою в Господа Иисуса Христа и в уготовлении верующим Царствия Небесного. Можно потому сказать, что слово сие употребил святой Павел вместо сказанного пред сим благовествования Божия.
Не от прелести, ουκ εκ πλανης. Πλανη означает обманывание и обольщение других (Мф 27:64; Еф 4:14), и собственное заблуждение, или самопрельщение. В том и другом смысле оно противоположно истине (1Ин 4:6), как истиннолюбию и правдивости и как несомненному знанию действительной истины. В настоящем месте оно стоит в последнем значении. Святой Павел сказывает сим: так настойчиво проповедуя Евангелие, мы не стоим в прелести, в заблуждении, которым бы сами увлеклись или увлечены были другими, подобно философам и подобным людям, увлекавшимся мечтами своими, но осязательно знаем, что проповедуем истину, ибо лично получили повеление на то Самого Бога (Деян 22:21), Который есть сама истина. Дело наше, — говорит святой Павел, по Златоусту, — «не обольщение, в которое бы мы вдались», по Феодориту, — «учение, предлагаемое нами, не имеет сходства с баснями стихотворцев, исполненными многой лжи», по Экумению, — «проповедание наше не есть что-либо заблудное — πεπλανημενον — плод самопрельщения укоренившегося».
Ни от нечистоты. Иные видят в сем слове отрицание нечистых побуждений; Апостол хочет будто сказать, что проповедь их производится не из тщеславия или корысти. Но как об этом он будет говорить тотчас в 5-м стихе, то здесь ту же мысль предполагать излишне. Поэтому не настоит необходимости отступать от смысла, какой дают сему слову древние отцы и учители Церкви, именно — что святой Павел отрицает сим происхождение своего дела от нечистой силы, подобно языческим суевериям, магии и волхвованьям. Эта мысль согласно с целию святого Павла в этих двух стихах — 3-м и 4-м — указать источник своей проповеди и своего мужества. В третьем стихе он отрицает ложные о сем мнения, какие ходили, может быть, между солунянами, а в 4-м указывает истинный того источник. Первый источник заблуждений человеческих — ум недальновидный и гордый, считающий непременно истинным все, что ни придумает. Что не из сего источника проповедь апостольская, это сказал святой Павел в слове ουκ εκ πλανης. Другой источник заблуждений человеческих — отец лжи, научивший людей всяким темным делам и непотребствам Это, в отношении к своей проповеди, отрицал Апостол: ουδε εξ ακαθαρσιας. Словом от нечистоты, — говорит святой Златоуст, — выражается то, что дело Апостолов было не из рода дел темных, каковы дела чародеев и волшебников. «Учение апостольское, — говорит Экумений, — не есть что-либо нечистое, чародейное, похожее на заговоры и стихи магические, употребляемые иными жрецами». Та же мысль у блаженного Феофилакта с блаженным Феодоритом. Что могли так думать о деле Апостолов и им належала нужда отрицать сие, ничего нет дивного, ибо и на Самого Господа было такое же нарекание и Он опровергал его. Могли составить эту клевету на Апостолов по тому поводу, что проповедь их всюду сопровождалась чудесами и они учредили таинства, которые производили в принимающих их необыкновенные действия.
Ниже лестию, ουδε εν δολω. Одинаково отрицается и это, но с особым оттенком, который исходит от предлога εν. Надобно, однако ж, и это слово так понимать, чтобы не отдалиться от общей цели Апостола в сих стихах, —отрицания источников, из каких ложно производится апостольское дело. Δολος, означает хитрость, коварство, злокозненность, сладкоречием и благовидностию прикрывающая задуманное зло. В простом быту это сознательный обман, или ков, в котором, вооружась лестию и человекоугодием, как говорят, искусные обходят простых. В более обширном виде это заговор, или возмущение, когда δολος из частных отношений переходит в область политическую и строит козни, разрушительные для установившихся порядков. Всего бы менее, кажется, нужно было возводить нарекание последнего рода на проповедников Евангелия, однако ж и на Господа возводят этого рода обвинение, и на Апостолов. Его и здесь Апостол разумеет. Припомнил он то слово, которое возносили на него и Силу в Солуни, что они все творят противно повелениям кесаревым, царя глаголюще инаго быти, Иисуса (Деян 17:7), и отрицает то. Были, может быть, и такие в Солуни, кои пространнее развивали это нарекание, — и Апостол нужным счел оговорить это. Только при этом смысле в согласии с течением речи и в εν δολω будет указываем новый ложный источник апостольского дела с политической точки зрения — который тоже отрицается святым Апостолом, как и другие. Этот смысл дают ему святые отцы и учители. По святому Златоусту, Апостол говорит сим, что их дело не есть дело злонамеренное, не есть какое-либо мятежническое дело, подобное делу Февды — δεδολωμενον; по Экумению — злокозненное, плод созрелого кова, — совершаемое, по Феофилакту, из стремления к возмущениям и переворотам, и могущее, по Феодориту, принявших его ввергнуть в беду. Иные здесь отступают от святых отцов, —и в ουδε εν δολω видят отрицание обмана и лукавства в Апостолах, или того мнения, по которому будто Апостолы одно говорили и делали, а другое имели в виду, проповедовали веру, которой не верили, с своекорыстными целями, избравши лесть в орудие к достижению их. Но этим спутывают течение речи, потому что чрез один стих Апостол опять будет отрицать в себе ласкание льстивое. Очевидный порядок течения речи здесь такой: в 3-м стихе Апостол отвергает ложные источники своего дела; в 4-м стихе указывает настоящий источник его в Боге; затем в 5-м и 6-м отвергает ложно приписываемые им недобрые цели и приемы.
Источник: Толкование на 1-е послание святого апостола Павла к Солунянам (Фессалоникийцам).
ибо в учении нашем нет ни заблуждения, ни нечистых побуждений, ни лукавства
Увещание же, коим увещали мы вас обратиться к Евангелию, исполненное утешения, не было от заблуждения, как доказывают это совершенные нами силы, — ни от нечистоты, как засвидетельствует о сем чистота нашей души, — ни в лести, как удостоверит это чистота и невинность наша.
Источник: Толкование на священное Писание Первое послание к Фессалоникийцам
ибо в учении нашем нет ни заблуждения, ни нечистых побуждений, ни лукавства
Поэтому учение наше все исходит от истины, правды, от истинного Бога! В нем нет ни следа прелести и обмана. И не может быть иначе, поскольку никто из вас не найдет ни тени лести, скверны, лукавства или корысти в проповедуемом нами Евангелии Иисуса Христа. И не только вы, но и никто из самых страшных врагов Евангелия не найдет в нем ни следа неправды, ни следа нечистоты, ни следа обмана или лукавства. Почему? Потому что Евангелие Христово все исходит от Бога, от Его всеистины, всеправды, вселюбви, всежизни и не имеет в себе ничего от лжи, ненависти, греха и смерти.
Мы, Апостолы, научены Духом Святым не употреблять в проповеди Евангелия никакой лести, лукавства, никакого насилия или хитрости. Евангелие Христово имеет свои божественные средства, чистые и искренние, через которые является чудодейственная и спасительная сила. Она исполняет души верующих божественной истиной, любовью и жизнью, спасая от всякой смерти, от греха и любого зла. А когда люди хотят проповедовать и осуществлять цели божественного Евангелия Христова при помощи несвятых средств, тогда тотчас уходит благодатная сила Евангелия, и оно становится простой книгой, лишенной силы и Духа.
Из вечного Евангелия Божия следует, что всякое божественное добро не может быть осуществлено несвятыми средствами. Зло не ведет к добру, ложь не приводит к истине, а диавол — к Богу.
Источник: Толкование на 1-е послание к Фессалоникийцам святого апостола Павла.
ибо в учении нашем нет ни заблуждения
То есть наше учение — не обман. Ибо обманывающие не подвергают себя опасностям, а скорее вдаются в роскошь: я же подверг себя опасностям. Отсюда, таким образом, ясно, что мое учение не обманывает, и что не за человеческие дела я принимаю на себя опасности, а за божественные и непреложные.
ни нечистых побуждений
То есть я не учу чему-нибудь нечистому, как учат маги и волшебники.
ни лукавства
Ни стремления к возмущениям и переворотам, как делают последователи Февды.
Источник: Толкование на Первое послание к Фессалоникийцам святого апостола Павла.
Ст. 3−4 ибо в учении нашем нет ни заблуждения, ни нечистых побуждений, ни лукавства; но, как Бог удостоил нас того, чтобы вверить нам благовестие, так мы и говорим, угождая не человекам, но Богу, испытующему сердца наши
Ф-цы прекрасно знают это и знают также, что учение благовестников происходить не из заблуждения (в смысле самообмана), и не из желания проповедывать распущенность (akaqarsia), или опираться на лукавство. Это указание на нечистоту (akaqarsia) или же «чувственность», как возможное источное начало проповеди, было весьма важно в виду тех крайне безнравственных форм служения богам, которые часто освящались религиями того времени. Таков, напр., был мистический культ «Kabiri» в самой Ф-ке, сопровождавшийся грубо безнравственными обрядами. Благовестники свободны от этих недостатков. Испытанные Богом, и удостоенные быть носителями Евангелия, они стараются служить и угождать не низким побуждениям и страстям человека, а Богу.
Источник: Толковая Библия.
См. также Толкование на 1 Сол. 2:1
Вам будут доступны следующие комментарии:
• Заметки Барнса
• Комментарий Бенсона
• Кембриджская Библия для школ и колледжей
• Комментарий Кларка
• Синопсис Библии Дарби
• Комментарий Библии Экспозитора
• Словарь текстов Экспозитора
• Женевская учебная Библия
• Экспозиция Библии Гилла
• Джеймисон-Фоссет-Браун
• Полный комментарий Мэтью Генри
• Комментарий Мэтью Пула
• Библия проповедей – Николл
• День за днем по Библии – Мейер
• Заметки Уэсли
• Комментарий Кейла и Делича к Ветхому Завету
• «Гномон Нового Завета» Бенгеля
• «Греческий Завет» (Николл, Робертсон)
• Комментарий Нового Завета ICC
• Комментарий Нового Завета Мейера
• «Новый Завет» народный (Бартон Джонсон)
• «Слововедение» Винсента