«Чаша, говорящая о величайших благословениях, данных нам через смерть Господа Иисуса, та чаша, за которую мы благодарим, — не является ли она свидетельством того, что все верующие — сопричастники благ, сокрытых в Крови Христовой?»
То же самое верно и в отношении хлеба, который преломляем, — хлеба причастия. Когда мы едим хлеб, мы говорим этим самым, что спаслись приношением Тела Его на кресте Голгофы и поэтому все мы — члены Его Тела. И чаша, и хлеб говорят об общении с Христом и участии в Его славном служении для нас.
Почему в этом стихе первой названа Кровь, тогда как при установлении Вечери Господней первым был назван хлеб? Возможно, Павел говорит здесь о последовательности событий, вводящих нас в христианскую общину.
Обычно новообращенный понимает ценность Крови Христовой прежде, чем приходит к пониманию истины о едином Теле. Таким образом, стих может излагать ту последовательность, в какой мы понимаем спасение.
I. Он предваряет свой аргумент обращением к их собственной рассудительности: «Я говорю вам как рассудительным; сами рас судите о том, что говорю, ст. 15. Вы претендуете на мудрость, поэтому можете рассудить сами; я могу предоставить вашему разумению и вашей совести судить о правильности моих рассуждений». Павел, вдохновенный апостол, в некоторых случаях предоставлял самим коринфянам судить, соответствовало ли то, чему он их учил, свету их собственного разума.
II. Сам аргумент он берет из Вечери Господней: Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой? хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова? Разве это святое таинство не является для нас средством общения со Христом? Разве мы не исповедуем посредством его нашу принадлежность Ему, что мы Его друзья? Разве оно не является знаком того, что мы приобщаемся к Христу, причащаемся к Его распятому Телу и пролитой Крови, получая посредством их прощение грехов и примирение с Богом? И разве мы можем сохранять союз со Христом, или мир с Богом, если не будем преданны ми, верными Ему? Короче, Вечеря Господня есть трапеза, состоящая из Тела и Крови Его. Вкушать ее — значит приобщаться к Его жертве, быть приглашенными Им гостями и друзьями, ради кого принесена была эта жертва. Таким образом, участвовать в трапезе Господней это значит открыто исповедовать, что мы являемся Его зваными, Его народом, вступившим в завет с Ним. Это также есть общение со всеми истинными христианами, участниками в том же самом таинстве (ст. 17): Один хлеб, и мы многие одно тело; ибо все причащаемся от одного хлеба. Я думаю, более правильно было бы перевести это так: «Причащаясь от одного преломленного хлеба, представляющего преломленное тело Спасителя, единственный истинный хлеб, сшедший с небес, мы соединяемся в одно тело, становимся членами Ему и друг другу». Те, кто поистине разделяет верою это общение со Христом и друг с другом, кто вкушает эти видимые знаки, тем самым исповедуют, что имеют это общение, что принадлежат к Богу и к благословенной семье детей Божиих и поклонников Его. Таково истинное значение этого святого таинства.
III. Он подтверждает свою мысль ссылкой на иудейские богослужения и обряды: Посмотрите на Израиля по плоти: те, которые едят жертвы, не участники ли жертвенника? — то есть жертвы, принесенной на нем? Считалось, что те, кому позволялось есть жертвенное, являются и участниками самой жертвы, которая приносилась за них и посредством которой они освящались. Из этого следовало, что они были поклонника ми Бога, состоящими в союзе, или завете, с Ним, Богом Израилевым, Кому приносилась жертва. Вкушение жертвенного мяса было символом, или залогом, общения с Ним.
IV. Все это Павел использует как аргумент против участия в пиршествах идолопоклонников и как доказательство того, что участвующие в них являются идолопоклонниками. Он делает это:
1. Следуя принципу, на ко тором они обосновывали свое участие в языческих трапезах, то есть что идол в мире — ничто. Вероятно, они рассуждали так: если идол есть ничто, то и приносимое ему не было жертвой, но простой, обыкновенной пищей, и поэтому они могли ее вкушать со спокойной совестью. Апостол согласен с ними, что пища остается пищей и идоложертвенное мясо так же годится для употребления в пищу, как и всякое другое, если тот, кому оно предлагается, не знает, что оно приносилось в жертву идолу. Но, доказывает апостол:
2. Если оно вкушается как часть языческой жертвы, то это означает:
(1) Соучастие с язычниками в их идолослужении. Это было общение с бесами, потому что язычники, при нося жертвы, приносят их бесам; участие с ними в их пиршествах есть приобщение к этим жертвам, поклонение богам, коим они приносились, равно как участие в Господней трапезе означает участие в христианском жертвоприношении, или как вкушение иудейских жертв означало участие в их жертвоприношениях. Язычники приносят жертвы бесам. «Поэтому, не пируйте на языческих трапезах. Участие в них является залогом вашего общения с бесами, которым приносятся эти жертвы. ...Ноя не хочу, чтобы вы были в общении с бесами».
(2) Это, фактически, есть отречение от христианства: Не можете пить чашу Господню и чашу бесовскую; не можете быть участниками в трапезе Господней и в трапезе бесовской, ст. 21. Невозможно одновременно быть в общении со Христом и в общении с бесами. Если держимся одного, то отвергаем другое. Кто имеет общение со Христом, тот должен отвергнуть общение с бесами, а кто общается с бесами, этим самым отвергает общение со Христом. Нельзя служить Богу и мамоне, нельзя иметь общение со Христом и одновременно с сатаной. Кто общается с бесами, фактически отвергает Христа. Это может также означать, что предающиеся объедению и пьянству и превращающие таким образом свои трапезы в бесовские или предающиеся сознательным грехам и этим самым поддерживающие общение с сатаной не могут быть участниками в трапезе Господней. Они могут участвовать только во внешнем акте ее, но не в том, что составляет ее внутренний смысл. Ибо человек не может быть в общении со Христом и церковью, и в то же время с сатаной. Как много у нас, участвующих в трапезе Господней, причин для того, чтобы остерегаться всякого греха и отвергать всяких идолов.
V. Павел предупреждает, в целом, коринфян против участия в идолослужении, напоминая им о том, что Бог есть Бог ревнитель (ст. 22): Неужели мы решимся раздражать Господа? Разве мы сильнее Его? Вполне вероятно, что многие из коринфян легко относились к своему участию в языческих празднествах и не видели в этом никакого вреда. Но апостол призывает их быть осторожными. Вторая заповедь в законе усиливается указанием причины ее — Я Бог ревнитель. Бог не может терпеть соперничества в вопросе поклонения, Он не даст славы Своей иному и не потерпит, чтобы кто-то отдавал ее ему. Тот, кто поклоняется другим богам, возбуждает Его ревность, Втор 32:16. И прежде чем это делать, человек должен подумать, сильнее ли он Бога? Очень опасно возбуждать гнев Божий, если мы не можем противостать Его силе. Пред негодованием Его кто устоит?.. (Наум 1:6). Об этом должны подумать все, кто продолжает любить грех, кто живет в нем и в то же время исповедует, что имеет общение со Христом. Разве это не означает возбуждать Его ревность и негодование?
Заметьте: Сознание могущества силы Божией должно удерживать нас от возбуждения Его ревности, от делания того, что не угодно Ему. Неужели мы осмелимся вызывать на себя гнев Всемогущего? Как мы можем противостать ему?
Ст. 16−17 Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой? Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова? Один хлеб, и мы многие одно тело; ибо все причащаемся от одного хлеба
«Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой?» (1Кор10:16). Что говоришь ты, блаженный Павел? Ты желаешь пристыдить слушателя и напомнить о страшных тайнах, а называешь эту страшную и грозную чашу чашей благословения? Да, говорит, сказанное не маловажно; когда я говорю: благословение, то припоминаю все сокровище благодеяний Божиих и великие дары. Подлинно, приступая к чаше и приобщаясь, мы вспоминаем неизреченные благодеяния Божии и все, что получили, и благодарим, что Он избавил род человеческий от заблуждения, что бывших далеко Он приблизил, что не имевших упования и безбожников в мире Он сделал своими братиями и сонаследниками. За это и все тому подобное мы благодарим Его и таким образом приступаем. А вы, коринфяне, говорит, не поступаете ли напротив, когда благословляя Бога, что Он избавил вас от идолов, опять прибегаете к их трапезам? «Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой?» Весьма верно и страшно он выразился; а смысл слов его следующий: находящееся в чаше есть то самое, что истекло из ребра Господа: того мы и приобщаемся. Чашей благословения назвал ее потому, что мы, держа ее в руках, прославляем Его, удивляемся и изумляемся неизреченному дару, благословляя за то, что Он пролил ее для избавления нас от заблуждения, и не только пролил, но и преподал ее всем нам Итак, говорит, если ты желаешь крови, то обагряй не жертвенник идолов пролитием крови бессловесных, но Мой жертвенник Моею кровью. Что, скажи мне, страшнее этого? Что любвеобильнее?
Так поступают любящие: когда они увидят, что любимые ими желают чужого и чуждаются своего, то отдают им свое, чтобы отвлечь от чужого. Впрочем любящие оказывают такую щедрость в деньгах, в одеждах, в имуществах, а в крови никто и никогда; но Христос и ею доказал попечительность и горячую любовь к нам В ветхом завете, когда люди были несовершенны, Он такую же кровь, какую (язычники) приносили идолам, благоволил и сам принимать, чтобы отвратить от идолов, — что также доказывало неизреченную Его любовь; а теперь Он преподал священнодействие более страшное и совершенное, изменив жертву, повелев вместо заклания бессловесных приносить Его самого. «Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова?» Почему не сказал: причастие? Потому, что хотел выразить нечто большее, показать великое единение. Приобщаясь мы не только делаемся участниками и сообщниками, но соединяемся со Христом. Как тело (Христово) соединено со Христом, так и мы чрез этот хлеб соединяемся с Ним. А почему прибавил: «который преломляем»? Потому что это делается в евхаристии; а на кресте этого не было, но было даже противное: «кость, — говорит Писание, — Его да не сокрушится» (Ин 19:36). Чего Он не претерпел на кресте, то претерпевает в приношении для тебя, и дает преломлять Себя, чтобы исполнить всех. Далее сказал: «приобщение Тела»: так как приобщающееся отлично от того, чему оно приобщается, то уничтожает и это, по-видимому малое, различие. Именно, сказав: «приобщение Тела», хочет выразить еще теснейшую близость и говорит: «один хлеб, и мы многие одно тело» (1Кор10:17). Что я говорю: приобщение? — продолжает он, — мы составляем самое Тело Его. Что такое этот хлеб? Тело Христово. Чем делаются причащающиеся? Телом Христовым, не многими телами, а одним телом. Как хлеб, составляясь из многих зерен, делается единым, так что, хотя в нем есть зерна, но их не видно, и различие их неприметно по причине их соединения, так и мы соединяемся друг с другом и со Христом. Мы питаемся не один одним, другой другим, но все одним и тем же телом. Потому и присовокупляет: «ибо все причащаемся от одного хлеба». Если же мы питаемся одним и все делаемся одним, то почему не оказываем одной и той же любви, не делаемся одним и в этом отношении? В древние времена у предков наших так именно и было: «у множества же уверовавших, — говорит (Писание), — было одно сердце и одна душа» (Деян 4:32).
Источник: Гомилия 24 на 1-е послание к Коринфянам
Чаша благословения, юже благословляем, не общение ли крове Христовы есть? Хлеб, егоже ломим, не общение ли тела Христова есть
Два вида общения посредством видимого с невидимым предлагает Апостол на рассуждение мудрых коринфян. Первый — высший, общение Тела и Крови Христовых под видом хлеба и вина. В Церкви приносится бескровная жертва. Затем все присутствующие в храме причащаются от сей жертвы, и причащаясь входят в общение Крови Христовой и Тела Христова. Ибо хлеб и вино чрез благословение таинственно пресуществляются в тело и кровь Господа Иисуса Христа. Вот что есть у нас и что вы знаете, говорит. Сила слова, что мы вступаем в общение тела и крови Господа; но тут же утверждаются и обе догматические истины о таинстве Евхаристии, первая — что в сем таинстве приносится жертва, и вторая, что хлеб и вино пресуществляются в тело и кровь Господа. Первое — по ходу речи, ибо речь идет о жертвах священнодейственных; второе — по силе вкушения, ибо питие вина есть общение крови, и вкушение хлеба есть общение тела; то и другое не мысленно, а действительно. «Сподобляясь священных Таин, не с Самим ли Владыкою вступаем в общение, не говорим ли, что Его это тело и Его кровь?» (Феодорит).
«Чашею благословения (или Евхаристии, благодарения) назвал ее Апостол потому, что мы, держа ее в руках, прославляем Бога, удивляемся и изумляемся неизреченному Его дару, благословляя Его, что Он пролил кровь Свою для избавления нас от заблуждения, и не только пролил, но и преподал ее всем нам» (святой Златоуст). Слова же: юже благословляем указывают на священнодейственное благословение, чрез которое таинственно силою Христовою вино бывает кровь Христова и хлеб тело Христово. Вследствие сего вкушение от чаши не общение ли крове Христовы есть? «Весьма верно и страшно он выразился; смысл же слов его есть следующий: находящееся в чаше есть то самое, что истекло из ребра Господа; того мы и приобщаемся» (святой Златоуст).
Вследствие сего же вкушение от хлеба, егоже ломим, не общение ли тела Христова есть? Оба вопроса заключают в себе сугубейшее утверждение вопрошаемого. «Почему не сказал: причастие? — Потому что хотел выразить нечто большее, показать совершенное единение. Ибо, приобщаясь, мы не только делаемся участниками и сообщниками, но соединяемся со Христом. Как тело Христово соединено со Христом, так и мы чрез этот хлеб соединяемся с Ним» (святой Златоуст).
«В Ветхом Завете, когда люди были несовершенны, Он такую же кровь, какую язычники приносили идолам, благоволил и Сам принимать, дабы отвратить от идолов, что также доказывало неизреченную Его любовь; а теперь Он преподал священнодействие более страшное и совершенное, изменив жертву, повелев вместо заклания бессловесных приносить Его Самого» (святой Златоуст).
Источник: Первое послание к Коринфянам святого апостола Павла, истолкованное святителем Феофаном.
Ст. 16−17 Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой? Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова? Один хлеб, и мы многие одно тело; ибо все причащаемся от одного хлеба
Ведь, как чрез одно Тело, которое получаем, одним телом делаемся мы все, так и вы чрез одну пищу, которую там едите, станете одно.
Источник: Толкование на послания божественного Павла.
Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой? Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова
Чаша эта, скорее, то, что содержится в ней и освящено Словом Божиим, — есть Кровь Христова. Через это содержимое Господь захотел вверить нам Тело и Кровь Свою, пролитую за нас во отпущение грехов. Если вы достойно приняли их, то вы стали тем, что приняли.
Источник: Проповеди.
Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой
Благословения, то есть благодарения. Ибо, держа чашу в руках, мы благословляем и благодарим Того, Кто излил за нас Кровь Свою и удостоил неизреченных благ. Не сказал: «участие» (μετοχ«), но приобщение (κοινωνία), дабы выразить нечто большее, именно теснейшее единение. Слова его имеют такое значение: находящееся в Чаше есть то самое, что истекло из ребра Христова, и когда мы принимаем оное, то входим в общение, то есть единение со Христом. Не стыдно ли вам, коринфяне, перебегать к чаше идольской от той самой Чаши, которая избавила вас от идолов?!
Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова
Что не претерпел Господь на кресте (ибо кость Его не сокрушилась: Ин 19:33−36), то претерпевает Он ныне, будучи ломим за нас. Ибо говорит: который преломляем. Слова приобщение Тела Христова значат: как то Тело соединено со Христом, так и мы чрез этот Хлеб соединяемся с Ним.
Источник: Толкование на первое послание к Коринфянам святого апостола Павла.
Ст. 16−17 Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой? Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова? Один хлеб, и мы многие одно тело; ибо все причащаемся от одного хлеба
Таинство Евхаристии соответствует пиру, каким в Ветхом Завете заключалась жертва мира или спасения. По принесении этой жертвы, приносивший ее обедал с своею семьею при скинии и приглашал к этому обеду священника, закалавшего жертву, оставшиеся части которой съедались за этим обедом. Это было знаком примирения, которое снова утверждалось между Иеговою и человеком — грешником. Точно также в таинстве Евхаристии, которое есть бескровная жертва, через вкушение тела и крови Христовой верующий входил в теснейшее общение со Христом, принимал в себя Христа. — Чаша благословения. Так называлась у евреев чаша, которую во время пасхальной вечери отец семейства благословлял, читая особую благодарственную молитву Богу за Его благодеяния всей вселенной и народу Израильскому. Христос во время совершения пасхи пред страданиями Своими также благословил эту чашу — третью по счету, — но произнес при этом, вероятно, уже новую благодарственную молитву, относившуюся к совершенному Им искуплению людей. Таким образом первую половину 16-го стиха можно передать так: «чаша, над которою Господь произнес благодарственную молитву, повторяемую нами всякий раз при совершении Евхаристии». - Не есть ли приобщение Крови Христовой? В таинстве Евхаристии хлеб и вино таинственно пресуществляются в Тело и Кровь Христа. Кальвинисты спрашивают: какая это кровь — принадлежит ли она телу Христову еще не прославленному или уже прославленному? Более естественный ответ на этот вопрос был бы такой: это та кровь, которую Христос пролил для спасения людей, след., кровь Его еще не прославленного организма (Злат. ). Но кальвинисты возражают: а как же Господь преподал эту кровь Апостолам на вечери, прежде чем она была пролита в действительности? Отвечаем: жертва Христова уже была принесена Им в Его решении, что и сделало возможным предложение Апостолам Его истинной крови. — Хлеб, который преломляем. Хотя и хлеб также был благословлен Господом (Мф XXII:26), однако Ап., чтобы не повторяться в выражениях, упоминает только об одном преломлении его. — Ап. сначала упоминает о крови, а потом о теле Христовом потому, что кровь собственно составляла самую существенную часть жертвоприношения (ср. Рим III:25). — Один хлеб… Из общения верующих со Христом Ап. выводит мысль об общении их друг с другом. Смысл 17-го ст. такой: «так как (ότι — по слав. яко) только один хлеб есть у нас, то мы, хотя нас и много, образуем из себя единое тело, ибо все причащаемся от одного и того же хлеба». Союз, какой связывает христиан с их общим Главою, связывает их и между собою как членов единого тела. — Одно тело, т. е. Церковь.
См. также Толкование на 1Кор 10:12