В-третьих, я могу с уверенностью и без страха смотреть в будущее. Верно, что в страхе есть мучение и боящийся не совершенен в любви. Любовь Божья не может действовать в жизни тех, кто Его боится. Они никогда не придут к Нему с раскаянием и не получат прощение грехов.
I. Любовь к Богу, primum amabile — к самому прекраснейшему из всех существ и объектов любви, к Тому, Кто соединяет в Себе Самом всю красоту и все превосходство и сообщает всем другим то, что делает их добрыми и хорошими. Любовь к Богу рекомендуется здесь на основании следующих соображений:
1. Она обеспечит нам мир и спокойствие духа в тот день, когда мы более всего будем нуждаться в этом или когда это будет для нас самым великим наслаждением и благословением, какое только можно себе вообразить: Любовь до того совершенства достигает в нас, что мы имеем дерзновение в день суда.., ст. 17. Будет день всемирного суда. Блаженны те, кто в этот день, имея святое дерзновение перед Судией, смогут поднять свою голову и взглянуть Ему в лицо, зная, что Он их друг и защитник! Блаженны ожидающие этого дня и явления Судии со святым дерзновением и твердой уверенностью! Таковыми являются и могут быть только любящие Бога. Их любовь к Богу дает им уверенность в Божией любви и в дружеском расположении Его Сына к ним; чем больше мы любим своего друга, тем больше можем полагаться на его любовь, особенно, когда уверены, что он знает о нашей любви к нему. Так как Бог наш благой, любящий и верен Своим обетованиям, то мы легко убеждаемся в Его любви и в ее благословенных плодах, если можем сказать: Ты, знающий все, знаешь, что мы любим Тебя. А надежда не постыжает, наша надежда, рождающаяся от созерцания Божией любви, не постыдит нас, потому что любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам, Рим 5:5. Под любовью Божией здесь имеется в виду, вероятно, наша любовь к Богу, которая излилась в сердца наши Духом Святым; это есть основание нашей надежды или уверенности в том, что наша надежда в конце концов исполнится. Либо любовь Божия может означать здесь ощущение и сознание Божией любви к нам, однако и в этом случае предполагается, что и мы любим Его; и действительно, сознание Его любви к нам изливает в сердца наши любовь к Нему, и на этом основании мы имеем уверенность перед Ним, а также мир и радость в Нем. Он даст венец правды всем возлюбившим Его явление. Мы имеем дерзновение и перед Христом, потому что сообразуемся с Ним: ...потому что поступаем в мире сем, как Он, ст. 17. Любовь уподобляет нас Христу; как Он превосходит всех в любви к Богу и человеку, так и нас учит, в меру наших способностей, тому же, чтобы мы были такими, как Он, а от Своего собственного образа Он никогда не отречется. Любовь учит нас сообразованию с Ним также и в страданиях, мы страдаем за Него и с Ним, поэтому имеем надежду и упование, что прославимся вместе с Ним, 2Тим 2:12.
2. Любовь предотвращает или устраняет рабский страх с его неприятными следствиями и плодами: В любви нет страха.., ст. 18; насколько преобладает любовь, настолько отступает страх. Здесь, я думаю, мы должны проводить различие между страхом и состоянием боязни, то есть, в данном случае, между страхом Божиим и боязнью перед Богом. Страх Божий часто упоминается и предписывается как сущность благочестия, 1Пет 2:17; Откр 14:17; под ним подразумевается наивысшее почтение и благоговение, какие мы испытываем перед Богом, Его авторитетом и властью. Такой страх совместим с любовью, и с совершенной любовью, он присущ даже ангелам. Но существует состояние боязни перед Богом, вызываемое чувством вины и сознанием совершенства Его возмездия, вследствие чего Бог представляется как огонь поядающий; поэтому такой страх можно перевести словом боязнь: В любви нет боязни. Объект любви представляется ей добрым и превосходным, приятным и достойным любви. Любовь видит Бога в высшей степени добрым и в высшей степени любящим нас во Христе, и таким образом избавляет нас от боязни перед Ним и внушает радость; по мере возрастания любви возрастает и радость; так что совершенная любовь изгоняет страх, или боязнь. Любящие Бога совершенной любовью, основываясь на Его природе, на Его определении и завете, совершенно уверены в Его любви и поэтому совершенно свободны от всяких мрачных, устрашающих подозрений, будто Его правосудие и карательная власть направлены против них; они хорошо знают, что Бог любит их, и торжествуют в Его любви. Что совершенная любовь изгоняет страх, апостол доказывает следующим образом: то, что изгоняет мучение, изгоняет и страх, или боязнь: ...потому что в страхе есть мучение.., ст. 18. Известно, что страх это беспокойное, мучительное чувство, особенно такой страх, каким является боязнь перед возмездием всемогущего Бога. Но совершенная любовь избавляет от мучения, она учит душу совершенно повиноваться Тому, Кого она любит, и находить в Нем свое утешение и удовлетворение, поэтому совершенная любовь изгоняет страх. Или, что по сути то же самое: ...боящийся не совершен в любви, ст. 18. Боязнь есть признак того, что наша любовь далека от совершенства: так многочисленны наши сомнения, страхи и мрачные предчувствия. Будем стремиться и спешить в царство совершенной любви, где наш покой и наша радость в Боге будут такими же совершенными, как и наша любовь!
3. Наша любовь имеет своим источником и началом предшествующую ей любовь Бога: Будем любить Его, потому что Он прежде возлюбил нас, ст. 19. Его любовь является побуждающим средством, мотивом и нравственной причиной нашей любви. Мы не можем не любить такого благого Бога, Кто был первым в проявлении любви и первым предпринял дело любви: Он возлюбил нас, когда мы не могли любить и были недостойны любви, возлюбил нас так сильно, что искал и домогался нашей любви ценой Крови Своего Сына и снизошел до того, что умоляет нас примириться с Ним. Пусть земля и небеса изумляются такой любви! Его любовь является плодотворной причиной нашей любви: По Своему хотению (по Своей собственной свободной воле) родил Он нас. Любящим Бога, призванным по Его изволению, все содействует ко благу. Тот, кто любит Бога, призван к этому по Его изволению, Рим 8:28. В следующем предложении ясно указано, по чьему изволению они призваны: А кого Он предопределил (заранее предназначил быть подобными Своему Сыну), того и призвал, то есть действительно возвратил к Себе. Божественная любовь запечатлела любовь в наших душах, пусть же Господь и дальше управит наши сердца в любовь Божию, 2Фес 3:5.
II. Любовь к брату, нашему ближнему во Христе; в пользу этой любви приводятся следующие доводы и основания:
1. Ее соответствие нашему христианскому исповеданию. Исповедуя себя христианами, мы исповедуем любовь к Богу как сущность христианства: «Кто говорит, то есть исповедует: «я люблю Бога», люблю Его имя, Его дом и богослужение, — а брата своего, которого он должен любить во имя Божие, ненавидит, тот лжец (ст. 20), этим самым он делает свое исповедание ложным». Что таковой не любит Бога, апостол доказывает тем, что любить видимое легче, чем невидимое: ...ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит? (ст. 20). Глаза обычно оказывают влияние на сердце, невидимое меньше трогает разум, а значит, и сердце. Непостижимость Бога в значительной мере проистекает из того, что Он невидим; в членах тела Христова есть много от Бога, Он видим в них. Как же может тогда ненавидящий видимый образ Бога притязать на любовь к невидимому оригиналу, к невидимому Богу?
2. Ее соответствие ясной заповеди Божией и справедливому основанию ее: И мы имеем от Него такую заповедь, чтобы любящий Бога любил и брата своего, ст. 21. Как Бог запечатлел Свой образ в природе и в благодати, так Он хочет, чтобы и мы соответственным образом распространяли свою любовь. В первую очередь и превыше всего мы должны любить Бога, а в Нем и других, на том основании, что они тоже произошли от Бога и приняты Им, и Бог заинтересован в них так же, как и в нас. Поскольку наши братья имеют новую природу и превосходные привилегии, полученные от Бога, и Бог заинтересован в них так же, как и в нас, то вполне естественно требование, чтобы любящий Бога любил и брата своего.
в любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение. Боящийся несовершен в любви
Совершенная любовь, говорит Иоанн, изгоняет страх, ведь совершенство — это верная любовь человека.
Источник: Заметки на Кафолические послания.
в любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение. Боящийся несовершен в любви
Итак, не была другой истина, в которую надо было вникнуть, и не другим учение, которое следовало проповедовать, но надлежало, чтобы способность тех, кто обучался, увеличилась, и увеличилась твердость той любви, которая гонит всякий страх наружу и не боится ярости преследователей.
Источник: Проповеди 76.
в любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение. Боящийся несовершен в любви
Святый Иоанн говорит в соборных посланиях своих: совершенна любы вон изгоняет страх. Что хочет сказать нам чрез сие святой (Апостол)? О какой любви говорит он нам, и о каком страхе? Ибо пророк Давид говорит в Псалме: бойтеся Господа вси святии Его (Псал.33:10), и много других подобных изречений находим мы в божественных Писаниях. И так, если и святые, столько любящие Господа, боятся Его, то как же святый Иоанн говорит: совершенна любы вон изгоняет страх? Святый хочет нам показать этим, что есть два страха: один первоначальный, а другой совершенный, и что один свойствен, так сказать, начинающим быть благочестивыми, другой же есть (страх) святых совершенных, достигших в меру совершенной любви. Например: кто исполняет волю Божию по страху мук, тот, как мы сказали, еще новоначальный: ибо он не делает добра для самого добра, но по страху наказания. Другой же исполняет волю Божию из любви к Богу, любя Его собственно для того, чтобы благоугодить Ему; сей знает, в чем состоит существенное добро, он познал, что значит: быть с Богом. Сей-то имеет истинную любовь, которую Святый называет совершенною. И эта любовь приводит его в совершенный страх, ибо таковой боится Бога, и исполняет волю Божию уже не по (страху) наказания, уже не для того, чтобы избегнуть мучений; но потому что он, как мы сказали, вкусив самой сладости пребывания с Богом, боится отпасть, боится лишиться ее. И сей совершенный страх, рождающийся от этой любви, вон изгоняет первоначальный страх: посему-то Апостол и говорит: совершенна любы вон изгоняет страх.
Однако невозможно достигнуть совершенного страха (иначе), как только первоначальным страхом. Ибо трояким образом, как говорит Василий Великий, можем мы угодить Богу: или благоугождаем Ему, боясь муки, и тогда (находимся) в состоянии раба; или ища награды, исполняем повеления Божии, ради собственной пользы, и посему уподобляемся наемникам; или делаем добро ради самого добра, и (тогда) мы находимся в состоянии сына. Ибо сын, когда приходит в совершенный возраст и в разум, исполняет волю отца своего не потому, что боится быть наказанным, и не для того, чтобы получить от него награду, но собственно потому и хранит к нему особенную любовь и подобающее отцу почтение, что любит его, и уверен, что все имение отца принадлежит и ему. Таковой сподобляется услышать: уже неси раб, но сын и наследник Божий Иисус Христом (Гал 4:7). Таковой уже не боится, как мы сказали, Бога, конечно тем первоначальным страхом, но любит Его, как и святый Антоний говорил: я уже не боюсь Бога, но люблю Его. И Господь, сказав Аврааму, когда он привел для жертвоприношения Ему сына своего: ныне познах, яко боишися ты Бога (Быт 22:12), сим означил тот совершенный страх, который рождается от любви. Ибо (иначе) как бы он сказал: ныне познах, когда (Авраам) уже сделал столько из послушания Богу, — оставил все свое, и переселился в чуждую землю, к народу служившему идолам, где не было и следа Богопочитания, и сверх (всего) этого навел (на него Бог) такое страшное искушение — жертвоприношение сына, и после сего сказал ему: ныне познах, яко боишися ты Бога. Очевидно, что Он говорил здесь о совершенном страхе, свойственном святым, которые уже не по страху мучения и не для получения награды исполняют волю Божию, но любя Бога, как мы многократно говорили, боятся сделать что-либо против воли Бога, ими любимого. Посему-то и говорит (Апостол): любы вон изгоняет страх; ибо они уже не по страху действуют, но боятся, потому что любят. В сем состоит совершенный страх.
Источник: Поучение 4. О страхе Божием.
в любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение. Боящийся несовершен в любви
Посему и приходят явные скорби, дабы мы, хотя бы через них, снова обратились к благочестию. Младенцы ищут Бога, боясь земной опасности, а преуспевающие держатся стремлением, ибо совершенная любовь изгоняет страх.
В сравнении с той любовью, которая совершенна, эти дарования [говорение языками и тому подобное] еще частичны. И кто пребывает на этой ступени, если будет в небрежении, то случается, что и падет. А кто имеет любовь, тот не может падать. Сказываю же тебе о людях, которых видел, что имели они все дарования и соделались причастниками Духа, но, не достигнув совершенной любви, падали.
Источник: Слово.
в любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение. Боящийся несовершен в любви
Вопрос: Если боящийся не совершен в любви, то почему несть лишения боящымся Его (Пс 33:10)? Если нет лишения, то ясно, что [боящийся] совершенен. Каким же образом боящийся не совершенен?
Ответ: Прекрасное благочиние Божественных Писаний, определяя по спасительному законоположению Духа степени тех, кто от внешней множественности страстей направляется к Божественному Единству, называет «боящимися» вводимых [в благочестие] и пребывающих еще преддверии божественного храма добродетелей; стяжавших же соответствующий навык в добродетельных помыслах и нравах обычно называет «преуспевающими»; а достигших уже умозрительным путем самой вершины проявляющейся в добродетелях Истины нарицает «совершенными». Итак, ни боящийся Господа, всецело отвратившийся от ветхого жития в тлении страстей и из страха [Божия] предавший всё свое душевное расположение божественным повелениям, не лишен ни одного из благ, приличествующих вводимым [в благочестие], хотя он еще не приобрел навыка в добродетелях и не сделался причастником мудрости, проповедуемой между совершенными (1Кор 2:6); ни преуспевающий не лишен ни одного из благ, относящихся к его степени, хотя он и не стяжал еще самого ведения божественных [тайн], отличающего совершенных.
Опять же те, которые мужественно проходят деятельное любомудрие как не освободившие еще душу от страха и памятования о будущих божественных наказаниях, пусть будут признаваемы нами за «боящихся», которые, согласно блаженному Давиду, нисколько не лишены того, что необходимо для борьбы за истину с супротивной силой, хотя им и не хватает дарованных свыше и распространяющихся в уме таинственных созерцаний, [свойственных] совершенным. А удостоившиеся уже мистическим образом созерцательного богословия, очистившие ум от всякого материального представления и носящие безукоризненный образ и подобие божественной красоты пусть будут для нас «возлюбленными».
Итак, согласно блаженному Давиду, боящимся (как «боящимся») несть лишения, хотя «боящийся» и не обладает полнотой и совершенством непосредственного единения со Словом, наравне с «любящими» Господа. Ибо каждый в своем порядке (1Кор 15:23) и в определенной для него обители имеет совершенство, хотя один по сравнению с другим и бывает более возвышенным по качеству или количеству духовного возмужания.
Поскольку же страх бывает двояким, по написанному: бойтесь более того, кто может и душу и тело погубить в геенне (Мф 10:28), и: страх Господень чист, пребываяй в век века (Пс 18:10), и: велий и страшен есть над всеми окрестными Его (Пс 88:8), то должно исследовать, как любовь изгоняет страх, если он пребываяй в век века, а также как Бог пребудет в беспредельные века страшным для всех, кто окрест Его?
Или лучше: поскольку страх, как я сказал, бывает двояким, один — чистым, другой — нечистым, то, значит, тот страх, который, будучи нечистым, возникает при проступках и в ожидании наказания, имеет причиной своего происхождения грех, а поэтому не пребудет всегда, уничтожаемый вместе с грехом через покаяние; чистый же страх, всегда возникающий независимо от памятования при проступках, не уничтожается никогда. Потому что он каким-то сущностным образом был внедрен Богом в тварь, делая явной для всех естественную досточтимость Его превосходства, превышающего всякое царство и силу. Поэтому тот, кто не боится Бога как Судью и не благоговеет пред Ним по причине преизбыточествующего превосходства [Его] беспредельной силы, справедливо не имеет лишения, будучи совершенным в любви, хотя и с благоговейным страхом и подобающим преклонением любит Бога. Такой человек стяжал страх, пребывающий в век века, и ему несть лишения ни в чем.
Таким образом, созвучны друг с другом пророк и Евангелист: один, говоря, что несть лишения боящимся Господа чистым страхом, а другой — что боящийся Его как Судью вследствие загрязненной совести не совершенен в любви. Согласно такому пониманию, Бог является страшным для всех, кто окрест Его, как бы примешивая страх к любви у тех, кто любит Его и окажется окрест Его. Ибо любви самой по себе, без страха, присуще становиться презрением, как то часто бывает, если близость, естественно рождаемая ею, не сдерживается уздой страха.
Если угодно, исследуем и что значит окрест Его (Пс 88:8). Окружаемый имеет окружающих его. Поскольку же Господь имеет окружающих [Его], то под «находящимися позади» будем подразумевать тех, которые путем заповедей и в соответствии с деятельной добродетелью безупречно пошли за Господом Богом; под «находящимися слева» — успешно осуществляющих естественное созерцание в духе с помощью благочестивого постижения судов [Божиих], ибо Книга Притчей Соломоновых говорит о мудрости: В шуйце же ея богатство и слава (Притч 3:16); под «находящиеся справа» — тех, кто воспринял чистое от чувственного мечтания и нематериальное ведение умопостигаемых [существ], ибо лета жизни в деснице ея (там же); под «находящимися спереди» — тех, кто в силу преизбыточествующего и духовно-страстного влечения к божественной Красоте удостоился наслаждения [созерцать Бога] лицем к лицу.
Если же в этом выражении содержится другой, более возвышенный глубокий смысл, то он доступен вам и подобным вам божественным мужам
Источник: Вопросоответы к Фалассию.
Первый страх любовь совершенная изгоняет вон из души, ее стяжавшей, и не боящейся уже муки; а второй, как сказано, она всегда имеет сопряженным с собою. Первому приличествуют следующие слова Писания: страхом Господним уклоняется всяк от зла (Притч 15:27); и: начало премудрости страх — Господень (Притч 1:7); ко второму: страх Господень чист пребываяй в век века (Пс 18:10); и: несть лишения боящимся Его (Пс 33:10).
Тот еще не имеет бесстрастия, кто в случае искушения, не может оставить без внимания погрешность друга, в самом ли деле она есть за ним, или только кажется, что есть. Ибо скрывающиеся в душе такого страсти, возбуждаясь, ослепляют ум и не дают усмотреть лучи истины и различить доброе от худого. Не следует ли положить, что таковой не стяжал еще и совершенной любви, изгоняющей вон страх суда.
Источник: Главы о любви.
См. также Толкования на Пс 2:11 и Пс 18:10
страха несть в любви, но совершенна любы вон изгоняет страх, яко страх муку имать: бояйся же не совершися в любви
Через все нас ведет и во всем нас держит Божественная Христова любовь. Только с ней у нас нет страха. Нас не страшит ни смерть, ни грех, ни дьявол, ни мучения, ни несчастия.
В Божественной любви присутствуют все Божественные силы Христа, и если они имеются, то что нас может устрашить? Может быть, смерть или грех, или, может, ад и все силы зла? Ничего из всего этого. Эта любовь, всегда совершенная, если есть в нас, то она изгоняет всякий страх из нас. Поэтому христиане и являются единственными истинными героями в мире, единственными бесстрашными победителями всего “страшного”, всего земного. Только один путь существует, которым любовь Христова печатлеется в нас неизгладимо и глубоко. И этот путь составляют все евангельские добродетели. Евангельская любовь развивается, живет и совершенствуется только посредством остальных евангельских добродетелей: молитвы, поста, праведности, смиренномудрия, надежды и веры. Это путь, который выводит и рождает совершенную любовь. Поэтому святой Иоанн Богослов благовествует: В любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение. Боящийся несовершен в любви.
Источник: Толкование на 1-ое соборное послание святого апостола Иоанна Богослова.
в любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение. Боящийся несовершен в любви
Он истинно говорит. Значит, если ты не хочешь иметь страх, прежде реши, обладаешь ли ты уже совершенной любовью, которая изгоняет страх. Если же страх исключается до достижения этого совершенства, то надмевает гордость, а не назидает любовь.
Источник: Проповеди.
в любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение. Боящийся несовершен в любви
В любви нет страха и проч.: все изречение этого стиха составляет как бы апостольское толкование изречения предшествующего стиха — совершенство любви до дерзновения в день суда, или даже одного слова — дерзновение. Страх есть в этом смысле понятие, противоположное понятию дерзновения, так как страх заключает в себе понятие муки или мучения, которое совершенно противно понятию любви; страх и любовь — понятия несовместимые. Если любящий брата своего, пребывая в Боге, достигает такого совершенства любви, что имеет дерзновение пред Богом в день суда, то душе его не может быть причастен никакой страх, так как любовь изгоняет из души страх. Есть страх рабский, есть страх сыновний. Апостол говорит именно о страхе рабском, который противоположен любви; этот страх возбуждается ожиданием наказания, и потому он заключает в себе муку, или мучение. Этот страх исключается любовию, но ею отнюдь не исключается страх сыновний, или то безболезненное и приятное чувство бдительного внимания к себе и опасения, как бы не сделать чего неугодного Богу. Совершенная любовь освобождает душу от этого рабского страха и вселяет в нее мир и покой и надежду дерзновения, — это высшее состояние счастия человека на земле. — «Основываясь на словах Давида: бойтесь Господа, все святые Его (Пс 33:10), иные спросят: как теперь Иоанн говорит, что совершенная любовь изгоняет страх? Неужели святые Божии так несовершенны в любви, что им заповедуется бояться? Отвечаем: страх — двоякого рода. Один — предначинательный, к которому примешивается мучение. Человек, совершивший худые дела, приступает к Богу с боязнию и приступает для того, чтобы не быть наказанным. Это — страх предначинательный. Другой страх — совершенный. Этот страх свободен от всякой боязни, почему и называется чистым и пребывающим в век века (Пс 18:10). Что же это за страх и почему совершенный? — Потому, что имеющий его совершенно восхищен любовию и всячески старается о том, чтобы у него ничего не недоставало такого, что сильно любящий должен сделать для любимого» (Феофилакт). — В страхе есть мучение: неприятное, тягостное, болезненное чувство и мучительное; это как бы предвкушение будущего мучения грешника, тогда как любовь — предвкушение сладостного, светлого, райского состояния. — Боящийся несовершен в любви: кто боится Бога, как раб строгого господина, тот очевидно не имеет сыновней искренней любви и преданности Богу и очевидно несовершен в любви к Богу.
Источник: Толковый Апостол.
В любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение. Боящийся несовершен в любви
Как совершенная любовь доставляет дерзновение в день суда? — Это раскрывает Апостол из самого свойства такой любви. В любви нет страха: говорит Апостол о страхе рабском, который возбуждается в душе ожиданием наказания. Но эта любовь не исключает сыновнего страха, или того безболезненного и приятного чувства бдительного внимания к себе и опасения, как бы чего не сделать неугодного Богу, как бы в чем не нарушить Его заповеди. Эта внимательная заботливость, возвышая деятельность любящего, очищает и совершенствует самую любовь, и тем умножает плоды её — мир и радость в Боге. И это есть основание того дерзновения в день суда, о котором говорит Богослов. Так совершенная любовь изгоняет страх или освобождает душу от рабского страха пред Богом; истинно любящий Бога с детскою преданностью и доверенностью обращается к Нему, просит Его, прославляет Его, уповает на Него, — взывая, по слову Апостола, Авва, Отче (Рим 8:15).
Потому что в страхе есть мучение. Страх несвойственен любви; страх противен существу любви: любовь есть чувство приятное, радостное; а, страх, напротив, есть чувство неприятное, болезненное, тягостное, мучительное. Боящийся несовершен в любви. Кто чувствует в душе рабской мучительный страх пред Богом: тот, явно, еще не достиг совершенной любви, или потому, что не имеет искренней любви, или потому, что любовь его непостоянна, или нетверда, и не оправдывается делами. Если кто боится Бога, как раб строгого господина, то явно, что он не имеет сыновней любви и преданности к Богу, как всеблагому и любвеобильному Отцу.
Источник: Беседы на первое Соборное Послание святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова.
Вам будут доступны следующие комментарии:
• Заметки Барнса
• Комментарий Бенсона
• Кембриджская Библия для школ и колледжей
• Комментарий Кларка
• Синопсис Библии Дарби
• Комментарий Библии Экспозитора
• Словарь текстов Экспозитора
• Женевская учебная Библия
• Экспозиция Библии Гилла
• Джеймисон-Фоссет-Браун
• Полный комментарий Мэтью Генри
• Комментарий Мэтью Пула
• Библия проповедей – Николл
• День за днем по Библии – Мейер
• Заметки Уэсли
• Комментарий Кейла и Делича к Ветхому Завету
• «Гномон Нового Завета» Бенгеля
• «Греческий Завет» (Николл, Робертсон)
• Комментарий Нового Завета ICC
• Комментарий Нового Завета Мейера
• «Новый Завет» народный (Бартон Джонсон)
• «Слововедение» Винсента