«Среди верующих проявлялись единодушие и общность интересов — единство, в котором эгоизм, свойственный нашей греховной природе, исчез в полноте любви друг к другу — чувстве, которое проистекало из любви Господа к людям. Они были вместе в том смысле, что всем, что имели, они распоряжались сообща и не по какому-либо закону или принуждению (что все испортило бы), но с сознанием, что все они принадлежат Христу и Христос принадлежит всем им вместе и каждому в отдельности. Его благословение — это такое богатство, которое ничто не может уменьшить, а чем больше они раздавали, тем больше имели. Они «продавали имения и всякую собственность и разделяли всем, смотря по нужде каждого.» (F. W. Grant, «Acts», The Numerical Bible: Acts to 2 Corinthians, VL25:26.)
Сегодня многие считают, что нам нет необходимости следовать в этом примеру первых христиан. Это было бы аналогично утверждению, что мы не должны любить ближних, как самих себя. Желание поделиться своей недвижимостью и личной собственностью неизбежно возникало, когда душа человека исполнялась Духом Святым. Как было сказано, «настоящий христианин не может смириться с тем, что он имеет слишком много, тогда как другие имеют слишком мало».
I. Они соблюдали священные обряды, преуспевали во всяком благочестии, святости и преданности служению, ибо христианское вероучение, принятое во всей его силе, располагает наши души к тому, чтобы входить в общение с Богом всеми теми всевозможными путями, которыми Он определил приходить к Нему и на которых Он обещал восполнять наши нужды.
1. Они проявляли усердие и постоянство в проповеди слова. Они постоянно пребывали в учении Апостолов, не отрекаясь от него и не оставляя его никогда. Эти слова можно понять еще и так: и оставались у апостолов в постоянном обучении или наставлении; крещением они были научены учиться, а учиться им хотелось.
Примечание: люди, преданные Христу, должны с полным сознанием слушать Его слово, ибо через это прославляется Христос, а мы назидаем себя на святейшей вере.
2. Они не оставляли общения святых. Они пребывали в общении (ст. 42) и каждый день единодушно пребывали в храме, ст. 46. Они не только были привязаны друг к другу, но и много общались друг с другом и много времени проводили вместе. Удалившись от рода развращенного, они при этом не сделались отшельниками, но весьма сблизились друг с другом, стараясь использовать всякий повод для общения. Там, где видели одного, видели и других, бывших, так сказать, птицами одного полета. Они думали друг о друге, сочувствовали друг другу и поддерживали друг друга. Они общались на богослужебных собраниях. Они собирались в храме — там проходили их встречи, ибо тесное общение с Богом есть наилучшее общение, какое только может быть у друзей, 1Ин 1:3. Заметьте:
(1) Они пребывали в храме каждый день, не только по субботам и праздничным дням, но и всякий день, то есть ежедневно. Служение Богу должно быть у нас делом каждодневным и, по возможности, публичным, и чем чаще, тем лучше. Бог любит врата Сиона, так точно и мы.
(2) Они пребывали в храме единодушно. Между ними не отмечалось ни разногласий, ни борьбы; напротив, в их среде преизобиловала святая любовь, они охотно участвовали в общих богослужениях. Они встречались во дворах храма с иудеями, но держались друг друга, будучи единодушны в своем отделенном служении.
3. Они часто собирались на вечерю Господню. Преломляли хлеб, вспоминая смерть Учителя и не стыдясь своей родственной связи со Христом, и притом распятым, и зависимости от Него. Они и не могли позабыть смерть Христа, но тем не менее совершали вечерю в Его воспоминание, что сделали своей постоянной практикой, поскольку ее учредил Христос для передачи последующим поколениям Церкви. Они преломляли хлеб по домам — κατ᾽ οἶκον; храм считали неподходящим местом для совершения вечери Господней, сугубо христианской заповеди, поэтому совершали ее в частном порядке, выбирая для этого подходящие дома спасенных верующих с тем, чтобы туда могли наведываться и соседи. Так они ходили из одних небольших синагог, или домашних собраний, домов, где встречалась община, в другие и совершали вечерю Господню в кругу тех, кто обыкновенно собирался там для служения Богу.
4. Они постоянно пребывали в молитвах. После излияния Духа, как и прежде этого события, они непрестанно молились в ожидании Его, ибо молитва не прекратится до тех пор, пока она не уступит своего места вечным восхвалениям. Труд и молитва перемежаются преломлением хлеба, поскольку последнее связано с первыми и содействует как тому, так и другому. Вечеря Господня — это наглядная проповедь и подтверждение Божьих слов, обращенных к нам; она побуждает нас молиться и видимым образом отражает воспарение наших душ к Богу.
5. Они преизбыточествовали благодарностью и постоянно хвалили Бога, ст. 47. Жертва хвалы Богу должна быть частью всякой молитвы, ее нельзя приносить наспех, скороговоркой. Получившие Святого Духа должны приносить жертву хвалы с усердием.
II. Взаимная и весьма сердечная любовь влекла их друг к другу. Их святая, братская любовь была такой же выдающейся, как и их благочестие; общность, порождаемая совместным совершением священных обрядов, сближала их сердца и вызывала в них еще большую взаимную любовь.
1. Они часто сходились на христианские общения, ст. 44. Все же верующие были вместе... Это не означает, что все три тысячи собирались в одном месте (подобное просто немыслимо), однако они держались вместе (поясняет д-р Лайтфут, Dr. Lightfoot), будучи членами различных собраний или конгрегации, составленных по принципу общности языковой, этнической или еще какой-нибудь, соединявших и объединявших их. Объединенные таким образом, без неверных, одним исповеданием и служением веры, они, как сказано, были вместе — ἐπὶ τὸ αὐτὸ. Они общались друг с другом, и в этом проявлялась и умножалась их взаимная любовь друг к другу.
2. Они имели все общее. Возможно, у них были общие столы (как у древних спартанцев), которые давали им возможность ближе познакомиться друг с другом, гарантировали умеренность в пище и питии и предоставляли большую свободу для общения. Они вкушали сообща, чтобы те, у кого было много, имели меньше и не поддавались обольщению богатства, а те, у кого было мало, имели больше и не были провоцируемы на грех бедностью и нуждой. Или же они проявляли такую заботу друг о друге и такую готовность оказать помощь при первой же возможности, что о них вполне можно было сказать, что они имели все общее по закону дружбы: один не желал имения другого, ибо стоило только одному чего-нибудь попросить, как другой уже подавал.
3. У всех было радостное сердце и весьма щедрые руки. Помимо священных трапез, во время которых совершалось исповедание их веры (когда они преломляли хлеб по домам), у них были также общие столы, за которыми проявлялись их радость и великая щедрость. Они принимали пищу в веселии и простоте сердца. Мир и любовь с Божьего стола они приносили на свои столы, что производило вдвойне благоприятное действие, а именно:
(1) Они становились дороже друг другу, и их сердца расширялись от святой радости. Они ели с весельем хлеб свой и пили в радости сердца вино свое, потому что знали, что теперь Бог благоволит к делам их. Никто не может так торжествовать в духе, как добродетельные христиане; жаль только, что далеко не всегда им достает сил сохранять такое расположение сердца.
(2) Они становились весьма щедры к бедным братьям, и их сердца расширялись от братской любви. Они принимали пищу в простоте сердца, ἐν ἀφελότητι καρδίας — в радушии сердец. Полагают, что они не ели своих лакомств тайком, но звали к своему столу бедных, притом не скрепя сердце, а с самым великим радушием сердца.
Примечание: христианам пристало быть великодушными и щедрыми и в любом благом деле сеять полной горстью, ибо и Бог сеял для них с избытком, так что они могут надеяться на то, что в свое время пожнут столько же.
4. Они собирали средства с целью благотворительности, ст. 45. ...Продавали имения и всякую собственность... Одни продавали земли и дома, другие — скотину и домашнюю утварь, а затем разделяли между братьями, смотря по нужде каждого. Это (по выражению г-на Бакстера, Baxter) лишало их не собственности, а себялюбия. Поступая так, они, по всей видимости, неукоснительно исполняли повеление, которое один богатый человек получил от Христа, когда Тот испытал его искренность: Пойди, все, что имеешь, продай и раздай нищим... Этот образ действий нельзя принимать за постоянно действующий образец для поведения, требующий, чтобы все вообще христиане всех времен и народов продавали принадлежащую им собственность для передачи вырученного на нужды благотворительности. В посланиях апостола Павла много говорится о необходимом различении между богатыми и бедными, и Христос также сказал: «Нищих всегда имеете с собою и всегда будете иметь». Следовательно, богатые всегда должны благотворить бедным из своих ренты, дохода, прибыли или наживы, получаемых от своего имения, но смогут ли они сделать, если все пустят на продажу и раздадут в одночасье? Однако во времена первоапостольской Церкви внешние обстоятельства были чрезвычайными.
(1) Не было прямого Божьего повеления, обязывавшего их действовать подобным образом. Это видно из слов, сказанных Петром Анании (Деян 5:4): «Чем ты владел, не твое ли было?..» И то, что делали ученики, было весьма похвальным примером их освобождения от гнета ценностей этого мира, образцом презрения к нему и уверенности в существовании иного мира. Благотворительность такого рода была примером братской любви и сострадания к бедным и проявлением большого желания поддержать и выходить Церковь, бывшую тогда в младенчестве. Апостолы оставили все и последовали за Христом; им надлежало полностью отдать себя слову Божьему и молитве, оставив некоторую толику средств на свое содержание. Можно провести параллель между щедростью первых христиан и тем великодушием, которое проявили в пустыне евреи, чтобы построить скинию, великодушием, которое пришлось даже сдерживать, Исх 36:5−6. Наш же закон таков: жертвуй по расположению сердца. Тем не менее в чрезвычайных, подобных настоящим, обстоятельствах, следует приветствовать старания тех, кто жертвует сверх сил, 2Кор 8:3.
(2) Теми, кто продавал свою собственность и разделял между всеми, были иудеи, а те, которые приняли христианскую веру, обязаны верить, что иудейский народ вскоре будет истреблен и будет положен конец их владению всяким имением и собственностью. Имея такую веру, они распродавали все для нынешнего служения Христу и Его Церкви.
III. Бог признал их ревность, подав замечательные признаки Своего присутствия, ст. 43 ...И много чудес и знамений совершилось чрез Апостолов... Все эти многоразличные чудеса и знамения подтверждали апостольское учение и неопровержимо свидетельствовали о его происхождении свыше. Чудотворцы могли бы чудесами прокормить и себя, и тех бедных из народа, которые находились между ними, подобно тому как Христос чудом над хлебами накормил тысячи людей. Однако это чудо милосердия (побуждающее людей ради этого продавать свои имения) так же прославляло Бога, как если бы это было чудо, совершенное над силами природы. Но не только силу совершать чудеса даровал им Бог: Он ежедневно прилагал спасаемых к Церкви. Слово в их устах творило чудеса, и Бог благословлял их усердие, употребляемое для умножения числа верующих.
Примечание: именно Бог прилагает души к Церкви, именно Он занимается этим делом; и видеть, как растет Церковь, есть великое утешение для служителей и христиан.
IV. Народ же поражался этому, поражались люди, бывшие очевидцами происходящего.
1. Их боялись, к ним относились с почтением, ст. 43. Был же страх на всякой душе, то есть на всех видевших чудеса и знамения, совершаемые апостолами. Не выказывая должного благоговения перед ними, люди боялись навлечь на себя их гнев. Простой народ трепетал от страха перед ними, как в свое время трепетал перед Иоанном Ирод. Хотя во внешнем облике апостолов и не было показного великолепия, способного внушать такое же показное почтение (например, они не носили длинных одежд книжников, с помощью которых те домогались приветствий в народных собраниях), тем не менее они изобиловали духовными дарами, воистину славными и сильными внушить искреннее уважение к их обладателям. Страх же нападал на всякую душу, потрясающие речи и образ жизни апостолов оказывали необыкновенное влияние на души людей.
2. Их любили. Есть основания полагать, что и тогда находились люди, презиравшие и ненавидевшие учеников (по крайней мере, таковыми были фарисеи и первосвященники), но большая часть простого народа относилась к ним по-доброму: ученики находились в любви у всего народа. Подготовленная толпа так яростно преследовала Христа, крича: «Распни, распни Его!», и так жестоко с Ним расправилась, что можно было подумать, что люди уже никогда больше не вспомнят ни о Его учении, ни о Его учениках. Однако сейчас мы находим их в любви у всего народа; следовательно, народ гнал Христа по принуждению, подущаемый коварством первосвященников, но теперь одумался.
Примечание: непритворное покаяние и любовь обычно внушают уважение, а радость, с которой искренние верующие служат Господу, свидетельствует перед окружающими в пользу исповедания веры. Некоторые понимают это место так: они любили весь народ — χάριν ἔχοντες πρὸς ὅλον τὸν λαόν. Любовь учеников не ограничивалась только собственной общиной, их любовь была великой и всеобъемлющей, что весьма располагало к ним народ.
3. К ученикам тянулись. День за днем, хотя и не в таком количестве, как вначале, присоединялись к ним спасаемые.
Примечание: предназначенные Богом к вечному спасению непременно будут обращены в веру Христа если не теперь, то потом, и приведенные к Христу будут прилагаться к Церкви, вступая в святой завет посредством крещения и в святое общение посредством иных обрядов.
Все же верующие были вместе и имели все общее
Вера = общежитие, общение святости; вера — обобществляет, слияет в единую сущность ощущение святости; Кровию (Христовой) соединены = одно Тело; кровный завет = общежитие = все члены одного Тела. — И имели все общее — по единой вере. Единая вера = единая сущность — единое имущество, все общее; святое общежитие, где краеугольный камень — Христос, атмосфера — смиренномудренная любовь… Церковность, воцерковленность идеал общественный.
Почему мы не ощущаем страданий, мучений и несчастий наших ближних, как чувствуем свои собственные? — Потому что каждый отделился от целого, откололся, отторгнулся от общечеловеческого, от всечеловеческого, от общелюдского, от Адамова. Это приводит к тому, что мы утрачиваем способность ко всеобщему состраданию, которое бы проникло в людей и объяло многих, да и всех их; мы теряем способность ко всеобщему мышлению, которое бы мыслило за всех и обо всех; становимся неспособными к той всеобщей любви, которая бы любила все человечество как единое целое.
Единственный в роде человеческом, в полноте обладающий этим всеобщим состраданием, всеобщим мышлением и всеобщей любовью, — это Богочеловек, Господь Иисус Христос Поэтому все Его было общелюдским, общечеловеческим, вселюдским, всечеловеческим: и Крест, и Воскресение, и Вознесение, и тело, и дух, и слово, и каждое движение. Он вновь соединил, совокупил в Себе все человеческое естество, которое грехом было разбито, расчленено, разъединено, рассеяно. Этот процесс исцеления человеческого естества — чисто Богочеловеческий: осуществляется непрестанно в Богочеловеческом Теле — Церкви: насколько человек воцерковится и станет едино с Церковью, сопричастится Богочеловеку и соделается едино с Ним, настолько в нем восстанавливаются эти всеобщее сострадание, всеобщее мышление, всеобщая любовь. Ведь только для пребывающих в Церкви каждодневная действительность и бессмертная реальность — то, ременное в Деяниях Апостольских: У множества же уверовавших было одно сердце и одна душа… все у них было общее (Деян 4:32). Это всеобщее сострадание, всеобщее мышление, всеобъемлющая любовь свойственны новому человеку, новому человечеству, богочеловечеству, составляющему Церковь и находящемуся только в Церкви, но не вне ее.
Источник: Подвижнические и богословские главы.
Все же верующие были вместе и имели все общее
Славянский текст этого стиха имеет лишнюю строку по сравнении с греческим подлинником и русским переводам (повторяя начало 43 стиха): «страх же велий бяше на всех их…»
Все же верующие были вместе — т. е. собираясь в определенных местах (ср. Деян 1:15; Деян 2:1), для поучений и молитв, составляли все вместе единодушнейшую семью, сильную братскою любовью и общением.
Имели все общее. Отличительную особенность первой христианской братской семьи или общины составляло общение имуществ, которое отнюдь не было ни принудительным, ни узаконенным, но создалось совершенно добровольно из возвышенных порывов живейшей веры и братской любви первых христиан между собою. Здесь не было уничтожения прав собственности (ср. Деян 5:4); а совершенно добровольное распределение их или уступка, целиком и частью, к пользе других нуждающихся.
Насколько долго держалась эта отличительная особенность первохристианских общин, неизвестно; следы ее, во всяком случае, теряются очень скоро в истории. Можно думать, что исчезновение этой особенности и устранение их обязано тем значительным неудобствам и трудностям, какими стал все более и более угрожать быстрый рост и многочисленность последователей Христовых (ср. Деян 6:1).
Вам будут доступны следующие комментарии:
• Заметки Барнса
• Комментарий Бенсона
• Кембриджская Библия для школ и колледжей
• Комментарий Кларка
• Синопсис Библии Дарби
• Комментарий Библии Экспозитора
• Словарь текстов Экспозитора
• Женевская учебная Библия
• Экспозиция Библии Гилла
• Джеймисон-Фоссет-Браун
• Полный комментарий Мэтью Генри
• Комментарий Мэтью Пула
• Библия проповедей – Николл
• День за днем по Библии – Мейер
• Заметки Уэсли
• Комментарий Кейла и Делича к Ветхому Завету
• «Гномон Нового Завета» Бенгеля
• «Греческий Завет» (Николл, Робертсон)
• Комментарий Нового Завета ICC
• Комментарий Нового Завета Мейера
• «Новый Завет» народный (Бартон Джонсон)
• «Слововедение» Винсента