Один из величайших уроков, извлеченных из этого отрывка, такой: нам необходимо сверять все учения и традиции со Словом Божьим, повинуясь всему, что от Бога, и отвергая все человеческое. Вначале человек может учить и проповедовать чистые духовные истины, добиваясь того, чтобы его приняли люди, верящие в Писание.
Достигнув этого, он начинает добавлять к учению человеческие измышления. Преданные ему последователи, считающие, что он не может ошибаться, слепо идут за ним несмотря на то, что его учение притупляет остроту Слова или размывает его четкое содержание.
Итак, книжники и фарисеи приобрели себе авторитет учителей Слова. Но сейчас они сводили на нет сущность Слова. Господь Иисус должен был предостеречь народ о том, что Слово Божье руководит людьми, а не люди Словом. Для нас главным критерием истинности должно быть правило: «Что говорит об этом Слово Божье?»
Итак, в этом отрывке мы можем заметить:
I. В чем заключалось предание старцев: оно предписывало всем умывать руки перед едой. Это обычное правило чистоплотности, и в нем нет ничего плохого, хотя излишняя щепетильность в нем обнаруживает чрезмерную заботу о теле, земном теле. Но они вложили в него религиозное содержание и не хотели считать его маловажным, каким оно являлось по своей сути. Народ волен был исполнять его или не исполнять, но фарисеи и книжники, пользуясь своей властью, приказали, под страхом отлучения, всем так поступать; они настаивали на нем как на предании старцев. Фарисеи делали вид, что ревнуют о власти церкви и древности ее канонов, и много говорили о церковных советах и старейшинах. В действительности же ими руководило ничто иное, как ревность о собственных интересах, богатстве и власти. Таковы были эти фарисеи.
Здесь описываются обычаи фарисеев и всех Иудеев, ст. 3−4.
1. Они не едят, не умывши тщательно рук. Они умывались с большим старанием, мыли руки свои до запястий, поднимали их мокрыми, чтобы вода стекала до локтей.
2. В частности, они умывались, перед тем как есть хлеб, то есть перед тем как сесть за трапезу, ибо таков был закон: непременно умыться, прежде чем есть хлеб, на который просили благословение. Всякий, кто ест хлеб, над которым они произносили благословение (Да будет благословен Подающий этот хлеб.), должен умыть руки до и после еды, а в противном случае они считали его оскверненным.
3. Особенно они заботились о том, чтобы умыть руки, пришедши с торга, то есть из зала суда, как понимают некоторые. Под торгом понималось любое место стечения народа, куда приходили самые разные люди, и предполагалось, что там могли находиться язычники или осквернившиеся иудеи, сближение с которыми означало для них оскверниться самим: «Остановись, не подходи ко мне, потому что я свят для тебя» (Ис 65:5). Они говорили, что, согласно закону раввинов, хорошего умывания рук утром (первое, с чего они начинали день) будет достаточно в течение всего дня при условии, если они будут одни; если же им случится быть в обществе, то они не должны по возвращении ни есть, ни молиться, пока не умоют рук. Таким образом старейшины приобретали себе добрую репутацию святости среди народа и осуществляли свою власть над их совестью.
4. Они прибавили к этому омовение чаш, кружек, котлов, которыми, по их подозрению, пользовались язычники или нечистые люди, и даже скамей, за которыми они принимали трапезу. Было много случаев, в которых по закону Моисееву предписывалось омовение, но они прибавили к ним свои дополнения и принуждали соблюдать их так же обязательно, как повеления Божьи.
II. Какими были обычаи учеников Христа. Они знали закон и его общее применение, но они хорошо понимали, что не следует связывать себя им: они ели хлеб нечистыми, то есть неумытыми руками, ст. 2. Считалось, что есть неумытыми руками означает есть нечистыми руками. Таким образом люди держатся своих суетных суеверий, давая всем вещам неверные названия, противоречащие их сущности. Ученики знали (это вполне возможно), что фарисеи наблюдали за ними, и все же не угождали им, следуя их преданиям, но сохраняли свою свободу, как и в других случаях, и ели хлеб неумытыми руками. Их праведность в этом, казалось бы, не достигала праведности книжников и фарисеев, однако в действительности она превосходила ее, Мф 5:20.
III. Соблазн фарисеев на этом: они укоряли, ст. 2. Они осудили их как людей нечестивых, распущенных, или, скорее, как людей, непокорных церковной власти, ее обрядовым и церемониальным законам, то есть как людей мятежных, бунтарей, раскольников. Они пошли с жалобой на них к их Учителю, ожидая, что Он остановит их и повелит им повиноваться: те, кто очень любит свои собственные измышления и постановления, готовы обращаться к Христу, как будто Он должен поддержать их и вмешаться Своей властью, чтобы усилить их позиции и укорить тех, кто не согласен с ними. Они не спрашивают: «Почему Твои ученики не делают, как делаем мы?» (хотя именно это они имели в виду, желая сделать себя образцом для подражания), но: «Почему они не поступают по преданию старцев?» (ст. 5). На это легко можно было ответить, что, приняв учение Христа, они «стали разумнее всех учителей своих, даже старцев», Пс 118:98−99.
IV. Оправдание их Христом. При этом:
1. Он рассуждает с фарисеями относительно авторитета, на основании которого был установлен этот обряд. Они, большие приверженцы обрядов, были людьми, самыми подходящими для рассуждений на эту тему. Однако, Он не говорил об этом публично, перед всем народом (как следует из ст. 14, где говорится, что Он призвал весь народ), чтобы не показалось, будто Он пытается внести раздор и вызвать недовольство среди народа против его вождей, но обратил Свои слова, как упрек, тем, кого это касалось, в соответствии с правилом: suum cuique — каждому свое.
(1) Он упрекает их за лицемерные претензии на почитание Бога, тогда как в действительности они вовсе не стремились к этому при соблюдении религиозных обрядов (ст. 6−7): Люди сии чтут Меня устами, они претендуют на то, что устанавливают эти обряды ради славы Божьей, чтобы отличаться от язычников. На самом же деле сердце их далеко отстоит от Меня, ими руководит лишь честолюбие и алчность. Им хотелось бы, чтобы о них думали, будто они стремятся представить себя святыми перед Господом Богом своим, но в действительности у них и мысли такой не было. Они довольствовались соблюдением всех внешних религиозных упражнений, а сердца их при этом были не правы перед Богом. Такое поклонение Богу было тщетным, потому что их притворное благочестие ни Ему не было угодно, ни им не приносило никакой пользы.
(2) Он упрекает их за то, что они влагали религиозный смысл в изобретения и предписания своих старцев и вождей. Они учили учениям, заповедям человеческим. В то время как они должны были учить народ великим законам религии, они насаждали каноны своей церкви и судили о принадлежности человека к народу иудейскому по тому, как он подчинялся или не подчинялся им, совершенно не учитывая при этом, живет он в повиновении Божьим законам или нет. Действительно, закон Моисея обязывал совершать различные омовения (Евр 9:10), служившие символами внутреннего очищения сердца от плотских похотей, что требовалось Богом как обязательное условие для нашего общения с Ним. Однако они, вместо того чтобы заботиться о сути дела, самовольно увеличивали количество обрядов и были очень аккуратны в омовении чаш и кружек, делая, добавляет Он, к многое другое, сему подобное, ст. 8. Примечание. Суеверие не имеет границ. Когда допускаются человеческие вымыслы и установления, пусть даже с виду самые невинные, как омовение рук, тогда их появляется много, дверь открыта для множества другого, сему подобного.
(3) Он упрекает их за оставление заповеди Божией и пренебрежение ею, за то, что они не говорили о ней в своих проповедях и безнаказанно попускали нарушать ее, как если бы она потеряла силу, ст. 8. Примечание. Вред дополнительных постановлений состоит в том, что проявляющие о них особую ревность слишком мало ревнуют о существенных религиозных обязанностях, с удовольствием отказываются от них. Более того, они отменяют заповедь Божию, ст. 9. Вы устраняете, уничтожаете заповедь Божию и вашими преданиями делаете слово Божие недействительным, ст. 13. Чтобы дать место их преданиям, Божьи уставы должны быть не только забыты как устаревшие, но и устранены. Им было доверено толковать закон и обязывать исполнять его, а они, под предлогом применения этой власти, нарушали закон и расторгали узы его, уничтожая текст комментариями. Он приводит им конкретный пример, причем возмутительный. Бог повелел детям почитать отца своего и мать свою, что соответствует не только закону Моисееву, но также и предшествующему ему закону природы. Кто злословит или оскорбляет отца или мать, смертию да умрет, ст. 10. Отсюда следует, что долг детей, если родители бедны, помогать им исходя из своих возможностей, и если злословящие родителей достойны смерти, то тем более заставляющие их голодать. Но если человек хочет во всем сообразовываться с преданиями старцев, то они найдут для него способ, с помощью которого он может освободиться от этой обязанности, ст. 11. Если родители нуждаются, а у сына есть необходимые средства, чтобы помочь им, но ни малейшего желания делать это, то пусть он поклянется корваном, то есть золотом храма и даром на жертвеннике, что родители не получат от него ничего, что он не будет помогать им; и если они чего-нибудь попросят у него, то пусть он скажет им об этом, и этого будет достаточно. Как будто обязательство, налагаемое этой нечестивой клятвой, освобождает его от исполнения святого Божьего закона. Так толкует это место д-р Хаммонд (Hammond). Говорят, что таков был древний канон раввинов: наряду с клятвами в вопросах, установленных законом, допустимы клятвы и в вопросах маловажных; так что если человек давал клятву, которая не могла быть утверждена без нарушения заповеди, то клятва утверждалась, а заповедь нарушалась. Так считает д-р Уитби (Whitby). Подобное учение проповедуют паписты, освобождая детей от всех обязанностей перед их родителями, когда они дают монашеский обет и посвящают себя религии, как они это называют. В заключение Он говорит: И делаете многое сему подобное. Где остановится человек, однажды заставивший слово Божье уступить дорогу своим преданиям? Ревностно внедряющие подобные обряды поначалу умаляют заповеди Божьи в сравнении со своими преданиями, а потом и вовсе делают их недействительными, если они вступают в противоречие с ними. В сущности, все это пророчествовал о них Исайя: что он говорил о лицемерах своего времени, применимо к книжникам и фарисеям, ст. 6. Примечание. Когда мы видим нечестие нынешнего века и сетуем на него, говоря: «отчего это прежние дни были лучше нынешних» , — то не от мудрости спрашиваем об этом, Еккл 7:10. Самые великие лицемеры и злодеи имели своих предшественников.
2. Он дает наставления народу в отношении принципов, на которых был основан обряд омовения. Эта часть беседы Христа необходима была для всех, ибо она касалась повседневной практики жизни и предназначалась для исправления серьезного заблуждения, в которое старейшины ввели народ. Поэтому Он призвал весь народ (ст. 14) и побуждал его слушать и разуметь. Примечание. Недостаточно, чтобы простые люди только слушали, они должны и разуметь то, что слышат. Желая уничтожить предание фарисеев относительно умывания рук перед едой, Христос наносит удар по тому понятию, которое лежало в корне его. Извращенные нравы лучше всего излечиваются путем исправления извращенных понятий.
Итак, Он хочет исправить их понятие относительно того, что оскверняет, так как оно грозит опасностью причинить нам вред, ст. 15.
(1) Оскверняет не пища, которую мы едим, пусть даже неумытыми руками, ибо она не делает ничего, кроме того, что входит извне в человека и проходит через него. Но (2) То, что исходит из нашего испорченного сердца. То, что исходит из нас, оскверняет нашу душу и совесть, делает нас виновными и отвратительными в очах Божьих; наши злые мысли и чувства, слова и поступки — они, и только они оскверняют нас. Поэтому мы должны заботиться о том, чтобы смыть злое с сердец своих.
3. Наедине Он объясняет ученикам наставление, данное народу. Они спросили Его о притче (ст. 17), ибо почли сказанное за притчу. Отвечая на их вопрос, (1) Христос укоряет их за недогадливость: «Неужели и вы так непонятливы? Неужели вы так же непонятливы, как народ, не могущий понять, и как фарисеи, не желающие понимать? Вы такие же тупые?» Он не требовал от них понимания всего. «Но неужели вы столь слабы, что не можете понять даже этого?»
(2) Он объясняет им эту истину, чтобы они могли понять ее, а потом и уверовать в нее, ибо она несет с собой свое собственное доказательство. Некоторые истины доказывают сами себя, если их только правильно объяснить и понять. Если мы правильно понимаем духовную природу Бога и Его закона, понимаем, что оскорбляет Его и делает нас непригодными для общения с Ним, то скоро поймем, что:
[1] Пища и питие не оскверняют нас и не требуют никакого религиозного омовения; пища входит в чрево, проходит через различные органы пищеварения, и всякая содержащаяся в ней нечистота извергается и удаляется из него: пища для чрева, и чрево для пищи, но Бог уничтожит и то и другое. Но [2] То, что исходит из сердца, испорченного сердца, оскверняет нас. Как все (или почти все) исходящее из человека оскверняло его, согласно обрядовому закону (Лев 15:2; Втор 23:13), так исходящее из сердца человеческого оскверняет его перед Богом и требует религиозного омовения (ст. 21): Ибо извнутрь, из сердца человеческого (которым люди хвалятся, считая его лучшей частью своего естества), исходит то, что оскверняет нас, все наше зло. Как из худого источника течет испорченная вода, так и из негодного сердца исходят порочные рассуждения, похоти и страсти, все злые слова и дела. Как и у Матфея, здесь приводится ряд конкретных видов зла. Там мы читали о том, чего не находим здесь, — о лжесвидетельствах, но здесь упоминаются семь других, дополнительно к имеющимся у Матфея.
Во-первых, лихоимство (имеющее у М. Генри форму множественного числа. — Прим. переводчика.), πλεονεξἰαι — неумеренные желания мирского богатства и чувственного удовлетворения, все большего и большего, кричащего: давай, давай. Вот почему мы читаем о сердцах, приученных к любостяжанию, 2Пет 2:14.
Во-вторых, злоба, то есть ненависть, недоброжелательность, враждебность, желание причинить вред и наслаждение от нанесенного вреда.
В-третьих, коварство. Это злоба, которая скрывается и маскируется, чтобы проявлять себя наиболее действенно и надежно.
В-четвертых, непотребство: грязные и глупые разговоры, которые осуждает апостол; глаза, полные прелюбодеяния и всяческих распутных мыслей.
В-пятых, завистливое око, алчное и жадное: когда мы попрекаем других за то, что мы дали им или сделали для них (Притч 23:6), или огорчаемся, когда другие делают доброе или наслаждаются добром.
В-шестых, гордость — ὑπερηφανία: самопревозношение над другими, самомнение и презрительное, высокомерное отношение к другим.
В-седьмых, безумство — ἀφροσύνη: неблагоразумие, нерассудительность. Некоторые понимают под ним тщеславное хвастовство (которое апостол Павел называет неразумием, 1Кор 11:1,19), потому что здесь оно стоит рядом с гордостью. Я же склонен считать, что здесь имеется в виду необдуманность в речах и действиях, являющаяся причиной многих зол. Злые помыслы помещены здесь на первом месте потому, что они являются источником наших проступков, а нерассудительность — на последнем, поскольку она является источником всех наших упущений. Из сказанного Христос делает заключение (ст. 23):
1. Что все это зло извнутрь исходит, от испорченной природы, от плотских помыслов, из злой сокровищницы сердца. Справедливо сказано, что сердце их — пагуба, это действительно так, если столько зла исходит из него.
2. И что это оскверняет человека, делает его непригодным для общения с Богом и очерняет его совесть; если эти скверны не будут умерщвлены и искоренены, то они не впустят нас в новый Иерусалим, куда не войдет ничто нечистое.
На этот текст нет комментариев.
Вам будут доступны следующие комментарии:
• Заметки Барнса
• Комментарий Бенсона
• Кембриджская Библия для школ и колледжей
• Комментарий Кларка
• Синопсис Библии Дарби
• Комментарий Библии Экспозитора
• Словарь текстов Экспозитора
• Женевская учебная Библия
• Экспозиция Библии Гилла
• Джеймисон-Фоссет-Браун
• Полный комментарий Мэтью Генри
• Комментарий Мэтью Пула
• Библия проповедей – Николл
• День за днем по Библии – Мейер
• Заметки Уэсли
• Комментарий Кейла и Делича к Ветхому Завету
• «Гномон Нового Завета» Бенгеля
• «Греческий Завет» (Николл, Робертсон)
• Комментарий Нового Завета ICC
• Комментарий Нового Завета Мейера
• «Новый Завет» народный (Бартон Джонсон)
• «Слововедение» Винсента