«тем более» избавления от гнева (5:9);
«тем более» спасения Его воскресением (5:10);
«тем более» дара благодати (5:15);
«тем более» царствования верующего в жизни (5:17);
«тем более» преизобилия благодати (5:20).
(Примечание: В Синодальном переводе, в отличие от английских, здесь отсутствует «тем более».).
В стихах 6,7 и 8 Павел отмечает, что мы были немощными, нечестивыми грешниками, когда Христос умер за нас. А в стихах 9 и 10 он делает акцент на том, что мы оправданы Кровью Его и примирились с Богом смертью Его, и на вытекающей отсюда уверенности: Спаситель сделает для нас более того — спасет от гнева Своей жизнью.
Сначала он напоминает, что мы слабы, беспомощны, немощны и не можем спасти себя. Но в предопределенное время Господь Иисус Христос посетил нашу планету и умер за человечество. Он умер не за хороших людей, как некоторые могли бы предположить, но за грешников. В нас не было ничего достойного, что заслуживало бы похвалы в глазах Бога. Мы были абсолютно недостойны, но Христос все равно умер за нас.
1. За кого умер Христос, ст. 6−8.
2. Драгоценные плоды Его смерти, ст. 9−11.
3. Параллель между первым Адамом, через которого грех и смерть вошли в мир, и вторым Адамом, принесшим праведность и жизнь, ст. 12−21.
I. Каковыми мы были, когда Христос умер за нас.
1. Мы были немощны (ст. 6), то есть находились в печальном состоянии, и что еще хуже, — мы были совершенно неспособны помочь себе выйти из этого состояния. По этому здесь сказано, что наше спасение осуществилось в определенное время. Божие время для оказания нам помощи, для нашего спасения наступает тогда, когда мы окончательно теряем силы, чтобы Его сила и благодать могли быть более возвеличены, Втор 32:36. Таков метод Божий — помогать в безвыходном положении.
2. Он умер за нечестивых, то есть не просто за немощных, обреченных на гибель по причине их беспомощности, но за виновных, грешных и, следовательно, заслуживающих свою гибель. Будучи нечестивыми, они нуждались в том, чтобы кто-то умер за них. Он описывает эту смерть (ст. 7−8) как беспрецедентный пример любви; именно в ней проявилось, что Божии мысли и Божии пути выше наших.
(1) Едва ли кто умрет за праведника, то есть за несправедливо осужденного; каждый готов посочувствовать ему, но едва ли найдется такой, кто согласился бы рискнуть своей жизнью ради него.
(2) Может быть, кто-то к решился вы умереть за благодетеля, то есть за человека более, чем просто праведного. Многие люди, добрые сами по себе, крайне мало делают доброго для других; но те, что приносят пользу, обычно бывают любимы. И тем не менее, заметь те, как апостол говорит об этом: лишь не которые решатся на это, и то только может быть.
(3) Но Христос умер за грешников (ст. 8), не за праведных и не за благодетелей, не просто за бесполезных, но за виновных. Этим Бог доказывает Свою любовь к нам, и не только доказывает, но возвеличивает и прославляет ее; не только ставит ее вне всякого сомнения, но и делает предметом величайшего изумления и восхищения. Бог доказывает Свою любовь к нам тем, что изливает ее в наши сердца Духом Святым. Когда мы были еще грешниками. Из этого следует, что мы не должны всегда оставаться грешниками, что должна произойти перемена в нас, ибо Он умер, чтобы спасти нас, не вместе с нашими грехами, а от наших грехов. Но когда Он умирал за нас, мы были еще грешниками.
(4) Более того, мы были врагами (ст. 10), то есть не только злодеями, но изменниками и мятежниками. И то, что Христос умер за таковых, является такой непостижимой тайной, таким неподражаемым проявлением любви, что мы целую вечность будем удивляться и восхищаться этим. Поэтому вполне справедливо, что Тот, Кто так возлюбил нас, сделал одним из законов Своего Царства любовь к врагам.
II. Драгоценные плоды смерти Христа.
1. Оправдание и примирение с Богом — это первый и основной плод смерти Христа: Будучи оправданы Кровью Его (ст. 9).., мы примирились с Богом смертью Сына Его.., cт. 10. Грех прощен, и вражда убита, беззаконие заглажено и приведена правда вечная. Немедленно после нашего уверования мы входим в положении оправданных и примиренных. Оправданы Кровью Его. Наше оправдание приписывается силе Крови Христовой, потому что без пролития крови не бывает прощения грехов, Евр 9:22. При всех жертвоприношениях, которые совершались в умилостивление за грехи, главной частью ритуала было кропление кровью жертвы.
2. Из оправдания и примирения вытекает спасение от гнева: Спасемся Им от гнева, ст. 9. Спасемся жизнью Его, ст. 10. Если Бог оправдал нас и примирил с Собою, когда мы еще были врагами, то тем более Он может спасти нас, когда мы оправданы и примирены с Ним. Если Он сделал для нас столь великое дело, что из врагов мы стали Его друзьями, то, конечно, Он сделает для нас и менее великое, обращаясь с нами как с друзьями и родственниками. Говоря об этом, апостол снова и снова употребляет выражение тем более: Спасемся Им от гнева, от ада и погибели. Гнев Божий — это огонь ада! Это так называемый грядущий гнев, 1Фес 1:10. Спасение от гнева, о котором здесь говорится, включает в себя окончательное оправдание и искупление верующих в великий день Господень, а также приготовление их к этому дню; это есть завершение дела благодати. Примирившись Его смертию, спасемся жизнию Его. Под Его жизнью здесь понимается не жизнь Его во плоти, но Его жизнь в небесах, та жизнь, что продолжается после смерти. Уничиженный Христос примиряет нас с Богом, а Христос превознесенный спасает нас. Умирающий Иисус положил основание, осуществив удовлетворение за наш грех и убив вражду, и таким образом обеспечил нам возможность спастись, а живущий Христос совершает дело спасения нашего: ...будучи всегда жив, чтобы ходатайствовать за нас, Евр 7:25. Именно Христос, вознесенный на небо, посредством Своего слова и Духа Святого, призывает и обновляет нас, примиряет нас с Богом, является нашим Ходатаем перед Отцом и таким образом осуществляет и завершает наше спасение. Ср. Рим 4:25 и 8:34. Умирающий Христос был нашим Завещателем, Который завещал нам наследство, а живущий Христос является Исполнителем Своего завещания, вручающим нам это наследство.
3. Все это приводит в результате к следующему преимуществу — мы хвалимся Богом. Ужас пред Богом стал так далек от нас, что теперь Он есть наша радость, наша похвала и наша надежда в день бедствия, Иер 17:17. Мы примирились с Богом... и спасены от гнева Его. Да будет благословенно имя Божие, грех уже не грозит нам погибелью. И не довольно сего, мы имеем нечто большее — постоянный поток благоволений. Мы не только идем в небо, но идем туда с торжеством, не только достигаем пристани, но приходим в нее на полных парусах: мы хвалимся Богом, утешаемся Его любовью. И все это (что апостол очень любит повторять, как бы играя на любимой струне) благодаря примирению, ибо чрез Него мы получили ныне примирение. Получить примирение — это значит:
(1) Дать свое согласие на тот путь, который бесконечная Премудрость избрала для спасения виновного мира через Кровь распятого Иисуса, принять с радостью и добровольно евангельский путь спасения, на евангельских условиях.
(2) Принять то утешение, что дает нам примирение, являющееся источником и основанием нашей радости в Боге. Итак, получив примирение, мы радуемся в Боге, хвалимся Им.
III. Апостол теперь проводит параллель между тем, как грех и смерть вошли в мир через первого Адама, и тем, как праведность и жизнь пришли через второго (ст. 12−21), показывая соответствие между нашим падением и восстановлением.
1. Основная истина, лежащая в основе рассуждения апостола, состоит в том, что Адам является прообразом Христа (ст. 14): Который есть образ будущего. По этой причине Христос назван последним Адамом, 1Кор 15:45. Бог имел дело с Адамом как с общим отцом человечества, как с представителем всего его потомства, и Адам действовал как таковой, от лица всех своих потомков. Так же и Иисус Христос, Посредник, действовал как глава всех избранных, представляя их пред Богом как их Отцом: Он умер за них, воскрес для них, вошел за завесу для них, все сделал ради них.
2. Более подробное объяснение этой аналогии.
(1) Каким образом Адам передал грех и смерть всему своему потомству (ст. 12): Одним человеком грех вошел в мир... Мы видим, что мир находится во власти греха и смерти, утопает в беззакониях и бедствиях. Все это произошло через одного человека, через первого человека на земле.
[1] Через него вошел грех. Когда Бог провозгласил, что все весьма хорошо (Быт 1:31), греха еще не было в мире. Грех вошел, когда Адам съел запретный плод. Грех вначале вошел в мир ангелов, когда многие из них возмутились и восстали, оставив свое прежнее положение, но он никогда не входил в мир людей, пока Адам не согрешил. Он вошел, как враг, чтобы убивать и губить, как вор, чтобы грабить и расхищать. Потом пришла вина за грех Адама, вмененный его потомству, и общее растление и разложение всего творения. Потому что в нем все согрешили. Грех вошел в мир через Адама, ибо в нем мы все согрешили, так как Бог, Создатель природы, вложил в нее такой закон, что человек рождает потомков по своему подобию, как и все другие творения. Поэтому в Адаме, как в общем вместилище, была заложена вся природа человека, и от него она передалась всему потомству, ибо Бог от одной крови... произвел весь род человеческий, Деян 17:26. Поэтому, когда Адам согрешил и пал, человеческая природа стала виновной и развращенной (падшей) и произвела соответственное потомство. Так в нем все согрешили.
[2] Грехом вошла смерть, ибо смерть есть возмездие за грех. Сделанный грех рождает смерть. Когда пришел грех, то и смерть, конечно, пришла с ним. Под смертью здесь понимаются все бедствия, являющиеся естественным следствием греха: физическая, духовная и вечная смерть. Если бы Адам не согрешил, он бы не умер; он был предупрежден: «...В день, в который ты вкусишь от него, смертию умрешь» (Быт 2:17).
[3] Так и смерть перешла, то есть смертный приговор перешел, как на преступников, на всех человеков, подобно тому как инфекционная болезнь распространяется по всему городу, и никто не может избежать ее. Это всеобщий удел, из которого никто не исключен: смерть перешла во всех. Смерть царствовала.., ст. 14. Павел говорит о смерти, как о могущественном царе, и о ее владычестве, как об абсолютной, всемирной и нескончаемой монархии. Никто не был избавлен от ее власти. Это царство, что переживет все другие земные царства, начальства и власти, ибо это есть последний враг, 1Кор 15:26.
Далее апостол Павел показывает, что грех начался не с закона Моисея, но что он был в мире еще до закона. Следовательно, закон Моисея — это не единственное правило жизни, но существовало некоторое правило прежде, чем был дан закон, и это правило было нарушено. Что грех существовал в мире до закона, об этом свидетельствует убийство Каином Авеля, отступление древнего мира от Бога, развращенность Содома. Он делает из этого вывод, что уже тогда был закон, ибо грех не вменяется, когда нет закона. Первородный грех состоял в неподчинении закону Бога, а фактический грех — в нарушении его: следовательно, все были под каким-то законом. Доказательством этого является то, что смерть царствовала от Адама до Моисея, ст. 14. Совершенно очевидно, что смерть не могла бы царствовать, если бы грех не восседал на троне. Это доказывает, что грех был в мире прежде закона Моисеева (первородный грех), ибо смерть царствовала над теми, кто не совершил фактического греха, кто не согрешил подобно преступлению Адама, то есть никогда не грешил лично, как Адам, — что следует понимать в отношении детей, невиновных в действительном грехе и тем не менее умиравших, потому что грех Адама вменен им. Царствование смерти особенно проявилось в тех ужасных и необычайных судах, что имели место задолго до Моисея, как, например, потоп и ниспровержение Содома, которые постигли и детей.
(2) Каким образом Христос, по аналогии с Адамам, передает праведность и жизнь всем истинно верующим. Апостол указывает не только на подобие между Христом и Адамом, но и на то, как благодать и любовь, вошедшие в мир через Христа, намного превосходят вину и гнев, которые навлек на мир Адам.
[1] В чем заключается это подобие, ст. 18−19.
Во-первых, преступлением и непослушанием одного человека многие стали грешниками, и суд за одно преступление привел к осуждению всех человеков.
Заметьте:
1. Что грех Адама состоял в непослушании, в непослушании ясно выраженному повелению, данному для испытания его. То, что он сделал, было грехом только потому, что это было запрещено делать, и не более, но это открыло дверь для других грехов, хотя сам по себе грех казался незначительным.
2. Что грех имеет очень большую разрушительную и отравляющую силу и большую скорость распространения, иначе бы вина греха Адама не простерлась так далеко, не оказалась бы таким глубоким, сильным потоком. Кто бы мог подумать, что так много зла содержится в грехе?
3. Что через грех Адама сделались многие грешными. Многие, то есть все его потомство, в то время как совершившим преступление был один. Это означает, что мы сделались грешниками в результате судебного приговора.
4. Что суд за одно преступление привел к осуждению всех, кто стал грешником через непослушание Адама. Весь род человеческий подпал осуждению, подобно смертному приговору за государственную измену с конфискацией имущества.
Во-вторых, аналогичным образом, правдой и послушанием одного (и этим одним является Иисус Христос, второй Адам) многие делаются праведными, и таким образом дар благодати распространяется на всех. Достойно примечания то, как апостол подчеркивает эту истину, повторяя ее вновь и вновь, как истину чрезвычайно важную по своим последствиям.
Заметьте:
1. Какова природа Христовой праведности, как она была достигнута: путем Его послушания. Непослушание первого Адама погубило нас, а послушание второго Адама спасает нас — послушание закону посредничества, состоявшему в том, что Он должен был исполнить всю правду и потом принести душу Свою в жертву за грех. Своим послушанием этому закону Христос приготовил для нас праведность, удовлетворил требованиям Божией справедливости и проложил нам путь к Его благоволению.
2. Плод Христовой праведности.
(1) Дар благодати для всех людей. Спасение, совершенное Христом, является общим спасением, всякий желающий может прийти и пить воду жизни. Дар благодати состоит в оправдании к жизни. Это оправдание не только освобождает от смерти, но и дает право на жизнь.
(2) Многие сделаются праведными, сделаются праведными на основании «жалованной грамоты».
[2] В чем дар благодати и любви, полученный через Христа, превосходит унаследованные от Адама вину и осуждение. Апостол показывает это в ст. 15−17, с той целью, чтобы возвеличить богатство любви Христа и принести утешение и ободрение верующим.
Во-первых, Если вина и осуждение были переданы, тем более будут переданы благодать и любовь. Исходя из благости Божией мы можем предположить, что Он скорее готов оправдать нас на основании вмененной праведности, чем осудить на основании вмененной вины. То тем более благодать Божия и дар по благодати. Из всех божественных свойств благость Бога составляет Его особую славу. Мы знаем, что Бог более склонен миловать, и что наказывать — не свойственно Его природе.
Во-вторых, если грех человека обладал такой силой и влиянием, что привел нас к осуждению, то тем более сила и влияние праведности Христовой обеспечат нам оправдание и спасение. Несомненно, Адам не мог передать такой сильный яд, против которого Иисус Христос не мог бы дать более сильного, причем во много раз, противоядия.
В-третьих, всего лишь одно единственное преступление Адама послужило к нашему осуждению: суд за одного согрешившего, суд за одно преступление, ст. 16−17. Но чрез Иисуса Христа мы получили обилие благодати и дар праведности. Поток благодати и праведности глубже и шире, чем поток вины. Бог во Христе прощает все преступления.
В-четвертых, преступлением одного (Адама) царствовала смерть, но посредством праведности Христовой верующие удостаиваются царствования в жизни, ст. . Благодаря Христу и Его праведности мы получили больше привилегий и более превосходных, чем те, что потеряли через преступление Адама. Пластырь шире, чем рана, на которую он накладывается, и его целительные свойства сильнее, чем поражающие свойства раны.
IV. В последних двух стихах апостол, кажется, предвосхищает возражение, приведенное им в Гал 3:19: Для чего же закон? Ответ:
1. Закон же пришел после, и таким образом умножилось преступление. Закон не содействовал умножению самого греха (кроме как только в том смысле, что грех брал повод от заповеди), но содействовал обнаружению умножающейся греховности его. Зеркало обнаруживает пятна, но оно не вызывает их. Если осветить комнату ярким светом, то в ней обнаружатся пыль и грязь, которые были в ней и раньше, но не были видны. Это подобно исследованию раны, нуждающейся в исцелении.
2. Чтобы могла преизобиловать благодать — чтобы ужасы закона могли сделать более сладкими утешения Евангелия. Чем больше сила врага, тем больше чести победителю. Это изобилование благодати апостол Павел иллюстрирует в cт. 21. Грех царствовал к смерти; это было жестокое, кровавое царствование. Но благодать воцарилась к жизни, вечной жизни, причем чрез праведность, — через праведность, вмененную нам для нашего оправдания, и через праведность, произведенную в нас для нашего освящения. И все это Иисусом Христом, Господом нашим, Его силой как великого Пророка, Священника и Царя Его церкви.
Ст. 6−10 Еще бо Христос сущым нам немощным, по времени за нечестивых умре. Едва бо за праведника кто умрет: за благаго бо негли кто и дерзнет умрети. Составляет же Свою любовь к нам Бог, яко, еще грешником сущым нам, Христос за ны умре. Много убо паче, оправдани бывше ныне Кровию Его, спасемся Им от гнева. Аще бо врази бывше примирихомся Богу смертию Сына Его, множае паче примирившеся спасемся в животе Его
Сказав же о даровании Духа, он опять обращается ко кресту и говорит: еще бо Христос сущим нам немощным, по времени за нечестивых умре. Егда бо за праведника кто умрет, за благаго бо негли кто и дерзнет умрети: составляет же Свою любовь к нам Бог (ст. 6−8). Эти слова означают следующее. Если не скоро кто-нибудь согласится умереть и за добродетельного человека, то представь любовь твоего Владыки, когда Он оказался распятым не за добродетельных, но за грешников и врагов. Это и (апостол) говорит далее: яко еще грешником сущим нам Христос за ны умре. Много убо паче оправдани быше ныне кровию Его, спасемся Им от гнева. Аще бо врази бывше примирихомся Богу смертию Сына Его, множае паче примирившеся спасемся в животе Его (ст. 8−10). Кажется, как будто в этих словах заключается тождесловие, но при внимательном чтении его не найдется. Смотри же. (Апостол) желает убедить римлян относительно будущих благ и сначала убеждает их мыслью праведника, говоря, что этот совершенно уверен, яко еще обеща Бог, силен есть и сотворити: потом доказывает это дарование благодатию; далее — скорбями, говоря, что оне способны привести нас к надежде; опять тем, что Бог даровал нам Духа, Котораго мы и приняли, и, наконец, доказывает это Христовою смертью и нашею прежнею порочностью. И хотя, как замечено выше, сначала представляется, что сказано одно и то же, но на самом деле открываются две, три и более различных мыслей: первая — та, что Христос умер, вторая — что умер за нечестивых, третья — что примирил, спас, оправдал, сделал безсмертными сынами и наследниками, Потому, говорит (апостол) нам должно укрепляться в уповании не только смертию Христовою, но и тем, что даровано чрез эту смерть. И хотя уже одно то, что Христос умер за нас таковых (грешников) было величайшим доказательством Его любви, но когда умирающий оказывается еще и подателем даров и притом весьма великих для тех, которые их не заслуживали, то такое благодеяние превосходит всякую меру и должно привести к вере и совсем бесчувственного. И не другой хочет нас спасти, но Тот, Кто нас, бывших еще грешниками, возлюбил до того, что самого Себя предал за нас. Видишь, ли, как и в этом месте содержится доказательство относительно надежды на будущее? Прежде этого были затруднения к нашему спасению то, что мы были грешники, и то, что надлежало спастись смертию Владыки. Но последнее, прежде чем совершилось, было невероятным и, чтобы совершиться, нуждалось в великой любви, ныне же, когда это совершилось, и остальное сделалось гораздо легче: ведь мы сделались друзьями, и смерти Господа более уже не нужно. Итак, Тот, Кто пощадил врагов до того, что не пощадил Сына, неужели не защитит сделавшихся друзьями, когда притом Ему нет уже нужды предавать Сына? Иной часто не спасает потому, что не хочет, или не может, хотя бы и желал. Ни того, ни другого нельзя сказать о Боге, после того как Он отдал Сына. А что Бог и может спасти, (апостол) и это доказал тем, что Бог оправдал нас, бывших грешниками. Итак, какое, наконец, остается для нас препятствие достигнуть будущих благ? Никакого.
Источник: Гомилии на Послание к Римлянам
Еще бо Христос сущим нам немощным, по времени за нечестивых умре
Будто начался особый поворот мысли. Но, присмотревшись, нельзя не увидеть, что Апостол и здесь и далее (до стиха 11) занят все тем же — укреплением упования славы. Мы оправданы, примирены, состоим в благодати, но все это только начатки. Главное у нас — упование славы, непоколебимое при всех неприятностях по поводу веры нашей. Эту непоколебимость упования и хочет наипаче утвердить в сердцах святой Апостол. Уже он утверждал ее искусом или испытанием, сколь благ путь веры, и уверенностию в Боге, подаемою излиянием любви в сердца верующих чрез Духа Святого. Но как сии оба подтверждения держатся на внутреннем чувстве, свидетельство которого не у всех бывает живо сознаваемо, то Апостол спешит утвердить непоколебимость упования и другим еще способом, именно — изложением того, как мы оправданы.
Надо заметить, что Апостол не теряет из виду главной нити своего рассуждения, начатой указанием: вот-вот гнев Божий на содержащих истину в неправде. Ведя эту нить, он дошел до уверения, что этот гнев отвращен смертию Сына Божия воплотившегося и что мы, верующие, укрывшись под сень креста, не только не должны страшиться сего гнева, а напротив, должны хвалиться упованием славы. Подтвердив и это последнее указанными пред сим свидетельствами, он говорит как бы теперь: еще ли страшит тебя кара гнева? Еще ли колеблешься в уповании славы? Рассмотри, как все было, и сам увидишь, как неоснователен твой страх и твое колебание в уповании. Мы были нечестивы, грешны, враги Богу, и Христос за нас умер, чтоб оправдать нас и отвратить гнев Божий. Неужели же не видишь, что теперь, когда мы оправданы уже, тем паче спасемся Им от гнева? И опять, если смерть Его оправдала и примирила нас, то не множае ли паче спасет нас живот Его?
Таков смысл и такова связь с предыдущим этого небольшого отделения (стихи 6 — 11). — Не новое что предлагается, а та же истина о смерти и воскресении Господа во спасение указывается, как основа неложности упования.
Еще бо сущим нам немощным, — когда были мы еще немощны, разумеется нравственно; потому что одолеваемы были грехом и высвободиться от власти его сил не имели: то же, что вслед за сим: нечестивы — и еще ниже: грешны. — Под: нам — Апостол разумеет весь род человеческий. А что мы были немощны, грешны и нечестивы, это не требовало доказательств и пояснений после того, что сказано в первых главах сего Послания о нравственном состоянии язычников и иудеев, составлявших весь род наш. — «Слово: по времени — значит: в приличное и предопределенное время; ибо Господь умер тогда, как пришло приличное время» (блаженный Феофилакт). Частица бо — ибо — ставит сие изречение в связь с предыдущим, изъясняя, в чем состояло особенное показание любви, не могущей допустить упования до посрамления. Как бы так: «помыслим о том, что, когда мы были еще беззаконны и одержимы болезнию нечестия, Владыка Христос приял за нас смерть, — и познаем из сего бездну человеколюбия» (блаженный Феодорит). Это, впрочем, говорится в придаток к тому показанию любви, которое представляется дарованием Духа. «Сказав, что любовь Божия оказывается излитою в нас чрез Духа, Которого мы имеем в себе, как дар от Бога, показывает еще и величие этой любви — из того, что Христос умер за нас, немощных, то есть грешников (ибо грех есть немощь, а правда здравие), и не только за грешников, но, что еще хуже, за нечестивых» (блаженный Феофилакт).
Источник: Толкование послания апостола Павла к Римлянам
Ст. 6−7 Ибо Христос, когда еще мы были немощны, в определенное время умер за нечестивых. Ибо едва ли кто умрет за праведника; разве за благодетеля, может быть, кто и решится умереть
Ибо, когда мы еще были без добродетели, в последнее время сие, за нечестивых, которые не были в силах исполнить закон, Христос умер, ибо едва ли за праведнаго кто умирает. Какая благодарность и от кого может быть воздана тому, кто умер бы за праведника? За праведников и мучеников, может быть, кто решился бы умереть — в надежде получить от Христа награду, по скончании времен.
Источник: Толкование на послания божественного Павла. К Римлянам
Ст. 6−9 Ибо Христос, когда еще мы были немощны, в определенное время умер за нечестивых. Ибо едва ли кто умрет за праведника; разве за благодетеля, может быть, кто и решится умереть. Но Бог Свою любовь к нам доказывает тем, что Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками. Посему тем более ныне, будучи оправданы Кровию Его, спасемся Им от гнева
Сказав, что любовь Божия изливается в нас чрез Духа, Которого мы имеем в себе как дар от Бога, показывает еще и величие этой любви из того, что Христос умер за нас, немощных, то есть грешников, но, что еще хуже, за нечестивых, хотя едва ли кто-нибудь и за праведника умрет. Итак, это преизбыток любви — умереть за грешников и нечестивых. Когда же Он умер по любви и смертью оправдал нас, тем паче теперь спасет от гнева нас, которых уже оправдал. Даровал нам большее — оправдание: как не спасет от гнева? А спасенным от гнева дарует и блага — по великой любви Своей.
Источник: Толкования на послание к Римлянам
Ибо Христос, когда еще мы были немощны, в определенное время умер за нечестивых
Желая полнее показать добродетели любви, о которой апостол сказал, что она разлита в сердцах наших через Духа Святого, он объяснил, каким образом мы должны это понимать, и научил нас, что Христос умер не за благочестивых, но за нечестивых. Ведь мы были нечестивыми, пока не обратились к Богу, и Христос, конечно, принял за нас смерть прежде, нежели мы уверовали. Без сомнения, Он не сделал бы, если бы не имел к нам чрезвычайную и изобильнейшую любовь. Эту любовь имеет к нам как Сам Господь наш Иисус Христос, умирающий за нечестивых, так и Бог Отец, отдающий Единородного Своего Сына ради их искупления.
Источник: Комментарии на Послание к Римлянам
Ибо Христос, когда еще мы были немощны, в определенное время умер за нечестивых
Если за неверующих и врагов Божиих Христос отдал Себя смерти на определенное время — ведь «на время» Он умер, ибо в третий день воскрес, — то насколько более Своей помощью Он защитит нас, если мы поверим в Него! Затем Он умер за нас, чтобы нам даровать как жизнь, так и славу. Потому если Он умер за врагов, то стоит подумать о том, что Он сделает за друзей!
Источник: Комментарий на Послание к Римлянам
Ибо Христос, когда еще мы были немощны, в определенное время умер за нечестивых
Ибо… Апостол здесь продолжает убеждать верующих в том, что их надежда на будущую славу (ст. 2-й) вполне основательна. До конца 11-го стиха Апостол доказывает, что надежда на будущее прославление имеет свою опору в оправдании, которое мы уже получили через жертву Сына Божия, и еще более в том, что Сын Божий теперь ходатайствует об этом нашем прославлении не смертью Своею, а жизнью. Так как жизнь выше смерти, то, значит, и прославление, какого мы ожидаем, еще тверже и вернее, чем уже совершившееся наше оправдание. — Немощны — то же, что дальше обозначено словами: нечестивые, грешные. Это было вовсе не такое состояние, чтобы привлечь к нам любовь Всесвятейшего Существа. — В определенное время — с греч. kata kairon) = сообразно с обстоятельствами времени. Слово это лучше относить, поэтому, к выражению немощны. Оно будет обозначать причину немощности: время было такое, что людей, здоровых духом, праведных, еще не могло быть!
См. также Толкование на Рим 5:1
Вам будут доступны следующие комментарии:
• Заметки Барнса
• Комментарий Бенсона
• Кембриджская Библия для школ и колледжей
• Комментарий Кларка
• Синопсис Библии Дарби
• Комментарий Библии Экспозитора
• Словарь текстов Экспозитора
• Женевская учебная Библия
• Экспозиция Библии Гилла
• Джеймисон-Фоссет-Браун
• Полный комментарий Мэтью Генри
• Комментарий Мэтью Пула
• Библия проповедей – Николл
• День за днем по Библии – Мейер
• Заметки Уэсли
• Комментарий Кейла и Делича к Ветхому Завету
• «Гномон Нового Завета» Бенгеля
• «Греческий Завет» (Николл, Робертсон)
• Комментарий Нового Завета ICC
• Комментарий Нового Завета Мейера
• «Новый Завет» народный (Бартон Джонсон)
• «Слововедение» Винсента