Например, они учили, что если ты поклянешься храмом, то можешь нарушить клятву, но если ты поклянешься золотом храма, то должен выполнить обещанное. Они говорили, что если человек клянется даром, находящимся на жертвеннике, то это связывает человека, в то время как клятва самим жертвенником ни к чему не обязывает.
Таким образом, они ценили золото выше Бога (храм был домом Божьим), а дар на жертвеннике (своего рода материальную ценность) выше самого жертвенника. Они были больше заинтересованы материальным, чем духовным. Они предпочитали получать (дар), а не приносить (жертвенник — это место приношения).
Обращаясь к ним, как к слепым вождям, Иисус изобличил их фальшь. Золото храма приобретало особую ценность только потому, что оно посвящено Богу, пребывающему в храме. Цену дару придавал именно жертвенник. Люди, думающие, что золото имеет ценность само по себе, слепы; оно становится ценным только тогда, когда употребляется для славы Божьей.
Дары, приносимые из плотских побуждений, не имеют цены; однако дары, принесенные Господу или во имя Его, имеют цену непреходящую.
Фактически, чем бы ни клялись фарисеи, в эту клятву обязательно вовлечен Бог, и они должны были ее исполнить. Человек не может избежать выполнения своих обязательств правдоподобными обоснованиями. Клятвы связывают, и обещания должны выполняться. Прибегать к разным формальным приемам, чтобы избежать выполнения обязательств, бесполезно.
Слова: горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры... — звучат здесь рефреном, печальным рефреном.
Примечание:
1. Книжники и фарисеи были лицемерами. Лицемерие было главной чертой их характеров, закваской, пропитавшей все их слова и дела. Лицемер — это лицедей, актер в религии (таково первоначальное значение этого слова); он представляет или играет роль того, кем на самом деле не является и не может быть или же, возможно, не является и не хочет быть.
2. Лицемеры находятся в жалком состоянии. «Горе вам... лицемеры...», — так сказал Тот, Чьи слова о бедственности их положения делают его таковым; пока они живут, их вера остается тщетной, когда же они умирают, их гибель оказывается ужасной.
К каждому из этих проклятий, адресованных книжникам и фарисеям, добавляется причина, указывающая их конкретное преступление, доказывающая их лицемерие и оправдывающая суд Христа над ними; ибо Его проклятия никогда не бывают необоснованными.
I. Они были заклятыми врагами Евангелия Христа и, как следствие, спасения душ людей, ст. 13. Они затворяли Царство Небесное человекам, то есть делали все возможное со своей стороны, чтобы не дать людям уверовать во Христа и таким образом войти в Его Царство. Христос пришел для того, чтобы отворить Царство Небесное, то есть открыть нам к нему путь новый и живой, сделать людей подданными этого Царства. Книжники и фарисеи, восседавшие на седалище Моисеевом и претендовавшие на владение ключами к уразумению, должны были содействовать этому, открывая истинное и верное значение тех мест Ветхого Завета, которые указывали на Мессию и Его Царство. Взявшие на себя роль толкователей Моисея и пророков, они должны были разъяснять народу, что и Моисей, и пророки свидетельствовали о Христе, что седмины Даниила уже подошли к концу, что отошел скипетр от Иуды и что поэтому пришло время явиться Мессии. Тем самым они могли бы облегчить этот великий труд и помочь тысячам людей попасть на небо; однако вместо этого они затворяли Царство Небесное, ратовали за обрядовый закон, близкий к уничтожению, замалчивали пророчества, ныне исполняющиеся, и внедряли в умы людей предубеждения против Христа и Его учения.
1. Они сами не хотели войти. Уверовал ли в Него кто из начальников, или из фарисеев? (Ин 7:48). Нет, они были слишком горды, чтобы снизойти до Его уничижения, слишком официальны, чтобы примириться с Его простотой; им не по душе была религия, которая такое большое значение придавала смирению, самоотречению, презрению к миру и духовному поклонению. Дверью, открывающей вход в это Царство, было покаяние, а для фарисеев, которые оправдывали самих себя и любовались самими собой, не было ничего более неприятного, чем каяться, то есть обвинять, унижать и ненавидеть себя. Поэтому они сами не входили, но это было еще не все.
2. Они хотящих войти не допускали. Плохо, когда мы сами не идем к Христу, но еще хуже, когда мы удерживаем от Него других; однако именно так обычно и поступают лицемеры: им не нравится, когда кто-то превосходит их в благочестии или оказывается лучше их. Их нежелание войти в это Царство было препятствием для многих, ибо, поскольку их влияние на народ было очень большим, люди отвергали Евангелие только потому, что это делали их вожди. Кроме того, они противились тому, чтобы Христос принимал грешников (Лк 7:39) и грешники принимали Христа; они извращали Его учение, противостояли творимым Им чудесам, спорили с Его учениками и представляли народу как Его Самого, так и Его уставы и порядки в самом лживом и неприглядном свете; они угрожали отлучением тем, кто Его исповедовал, и использовали все имеющиеся у них знания и силы для того, чтобы укрепить свою ненависть к Нему. Так они затворяли Царство Небесное людям, поэтому хотящие войти должны были употреблять усилие (Мф 11:12) и усилием входить в него (Лк 16:16), протискиваясь через толпу книжников и фарисеев и пробираясь через все преграды и трудности, которые те изобретали и устанавливали на их пути. Как хорошо, что наше спасение не доверено никакому человеку и никакой человеческой организации на земле! Если бы это было так, то мы бы погибли. Затворяющие вход в Церковь с радостью затворили бы и вход в небо, если бы им было это под силу, но, благодарение Богу, это невозможно, человеческая злоба не может оставить Его избранных без обетования Божьего.
II. Они сделали религию ширмой и вид благочестия маской для прикрытия своей алчности и любостяжания, ст. 14. Заметьте здесь:
1. В чем заключалось их нечестие. Они поедали домы вдов, то есть либо останавливались в их домах вместе с сопровождавшими их лицами и жили на их содержание, которое, конечно, было самым лучшим для таких важных персон, либо втирались к ним в доверие и добивались положения опекунов над их имуществом, чтобы впоследствии завладеть им; ибо кто мог осмелиться привлечь их за это к ответственности? Они стремились лишь к собственному обогащению, и поскольку это являлось их главной и наивысшей целью, то всякие соображения о честности и справедливости отметались в сторону, даже дома вдов приносились в жертву их устремлениям. Вдовы среди представительниц слабого пола — люди самые беззащитные, их легко обмануть, поэтому они и приставали к ним и делали их своей добычей. Они поедали тех, кого, по закону Божьему, должны были особым образом защищать и опекать. Ветхий Завет возвещает горе тем, кто вдов делает добычею своею (Ис 10:1−2), и здесь Христос вторично возвестил уже Свое «горе». Господь — Судья вдов, Он окружает их особой заботой, укрепляет их межу (Притч 15:25) и слышит вопль их (Исх 22:22−23); несмотря на это фарисеи поглощали именно их дома и с такой ненасытимой жадностью наполняли утробы свои сокровищами неправедными! Такое отношение к вдовам свидетельствует не только об их алчности, но и о той жестокости, с которой они притесняли этих бедных женщин, см. Мих 3:3, где сказано: ...едите плоть народа Моего и сдираете с них кожу их... И, несомненно, все это они делали под прикрытием закона, ибо они действовали настолько искусно, что это не вызывало никакого осуждения и нисколько не уменьшало уважения к ним народа.
2. Под какой маской они скрывали свое нечестие. Они лицемерно долго молились; действительно очень долго, если верить некоторым иудейским авторам: проводили в молитвах и размышлениях по три часа подряд и делали это трижды в день. Это больше того, на что обычно дерзает претендовать праведная душа, которая добросовестно, не напоказ исполняет свой долг перед Богом. Но для фарисеев, никогда не считавших своим трудом исполнение этого долга и всегда делавших своим ремеслом соблюдение его видимости, это было достаточно просто. Таким хитрым путем они сколачивали себе богатство и поддерживали свое величие. Маловероятно, чтобы такие длинные молитвы были импровизацией, ибо в таком случае (как отмечает господин Бакстер, Baxter) фарисеи обладали бы несоизмеримо большим даром молитвы, чем ученики Христа; скорее всего, они бессчетное число раз произносили раз и навсегда установленные молитвы, подобно тому как паписты перебирают свои четки. Христос не осуждает здесь длинные молитвы как лицемерные сами по себе; более того, если бы они и в самом деле не казались положительными, то точно не служили бы фарисеям в качестве прикрытия, а прикрытие, используемое для сокрытия такого вопиющего нечестия, определенно должно было быть чрезвычайно надежным. Христос Сам пробыл всю ночь в молитве к Богу, и мы также имеем повеление непрестанно молиться. Когда необходимо исповедаться во многих грехах, или помолиться о восполнении многих нужд, или за многие милости вознести благодарение Богу, тогда длинные молитвы действительно необходимы. Но длинные молитвы фарисеев были бессмысленным повторением заученных фраз и совершались ими только для вида (что и было их целью); ими они приобретали себе репутацию набожных, благочестивых людей, любящих молиться и любимых Небом. Все это внушало людям уверенность в том, что такие люди не могут обкрадывать их, и вдовы почитали за счастье иметь их своими попечителями и опекунами своих детей! Таким образом, когда, казалось бы, они парили к небесам на крыльях молитвы, их глаза, как у коршуна, были постоянно устремлены на добычу на земле — на дом той или другой вдовы, наиболее удобный для них. Так, обрезание было прикрытием алчности Сихема (Быт 34:22−23), исполнение обета в Хевроне было маскировкой восстания Авессалома (2Цар 15:7), пост в Изрееле должен был узаконить убийство Навуфея, а истребление Ваала служило честолюбивым замыслам Ииуя. Папистские священники обогащаются за счет вдов и сирот, совершая длинные молитвы по умершим, служа мессы и панихиды.
Примечание: нет ничего нового в том, что под маской показного благочестия совершаются чудовищные преступления. Здесь, на земле, лицемерное благочестие может обмануть людей, однако в день, когда Бог будет судить тайные дела человеков, за него взыщется вдвое.
3. Приговор, вынесенный за это фарисеям. ...За то примете тем большее осуждение.
Примечание:
(1) Существуют различные меры осуждения; есть такие грешники, грех которых не извинителен в большей степени, и поэтому их беда будет ужасней.
(2) Притворство, при помощи которого лицемеры скрывают или оправдывают свои нынешние грехи, отягчит их вину и осуждение в будущем. Грех так обманчив, что то самое, чем грешники надеются искупить и загладить свои грехи, обратится против них и сделает их грехи еще более и крайне грешными. Поистине прискорбно положение преступника, когда его защита обращается против него и когда его оправдания («Не от Твоего ли имени мы пророчествовали и не во имя ли Твое мы так долго молились?») только усиливают предъявляемые ему обвинения.
III. Являясь ярыми врагами обращения душ в христианство, фарисеи в то же время весьма усердно старались обратить их в свою секту. Они затворяли Царство Небесное желающим обратиться к Христу, но в то же самое время обходили море и сушу, дабы обратить кого-нибудь в свое иудейство, ст. 15. Заметьте здесь:
1. Их похвальное усердие в деле обращения язычников в иудейскую веру. Они делали их не только прозелитами врат, которые соглашались только на то, чтобы соблюдать семь заповедей сыновей Ноя, но и прозелитами праведности, которые посвящали себя выполнению всех без исключения обрядов иудейской религии; именно за такой добычей они и носились. Ради одного такого прозелита, ради всего только одного, они обходили море и сушу, прибегали к различным хитростям, устраивали многочисленные заговоры, скакали верхом и ходили пешком, посылали и писали, трудились без устали. Но какую же цель они при этом преследовали? Они не искали славы Божьей и блага для душ людей, а стремились обеспечить себе репутацию спасителей тех, кого они делали прозелитами, и нажиться за счет тех, кого они делали своей добычей, когда те становились прозелитами.
Примечание:
(1) Обращение язычников в иудейство, если оно совершается искренне и серьезно и имеет благие намерения, есть доброе дело, стоящее того, чтобы над ним попотеть. Ценность души велика настолько, что ради спасения ее от смерти никакие усилия не должны почитаться слишком большими. Усердие фарисеев в деле искания прозелитов обличает небрежность многих, желающих показаться людьми, действующими из лучших побуждений, чем они, но не желающих страдать или слишком много издерживать ради проповеди Евангелия.
(2) Чтобы сделать язычника прозелитом, необходимо обойти море и сушу и испробовать все способы и средства, сначала — один способ, потом — другой; все употребленные усилия могут быть не вполне достаточными, зато они весьма хорошо вознаграждаются, если цель оказывается достигнутой.
(3) Плотские сердца обычно не считаются с усилиями, затрачиваемыми для достижения их плотских целей; когда обращение в прозелиты служит их интересам, они готовы для этого обойти море и сушу, не смиряясь ни с каким неуспехом.
2. Крайнее нечестие фарисеев, развращающих тех, кого они делали прозелитами. «Вы сразу же отдаете его в ученичество к фарисею, и он впитывает в себя все фарисейские понятия, таким образом вы делаете его сыном геенны, вдвое худшим вас».
Примечание:
(1) Хотя лицемеры и воображают себя наследниками неба, но, с точки зрения Христа, они являются сыновьями геенны. Их лицемерие исходит из геенны, ибо диавол есть отец лжи, и устремляется оно в геенну, в то место, которому и принадлежит, к наследию, наследником которого оно и является. Они названы сынами геенны за глубоко укоренившуюся в них вражду против Царства Небесного, которая являлась сущностью и духом фарисейства.
(2) Несмотря на то что все злобствующие противники Евангелия являются сыновьями геенны, одни из них оказываются вдвое худшими, нежели другие, более злобными и нетерпимыми, чем другие.
(3) Развращаемые прозелиты обычно становятся величайшими фанатиками, учениками, которые превзошли своих учителей:
[1] В приверженности обрядам. Фарисеи сами сознавали неразумность своих установлений и в глубине души насмехались над угодничеством тех, кто их соблюдал, а прозелиты были в этом чрезвычайно прилежны.
Примечание: неразумные головы обычно восхищаются теми внешними формами и обрядами, которым мудрые люди придают очень мало значения (хотя и придерживаются их на людях ради приличия).
[2] В яростной оппозиции христианству. Прозелиты охотно усваивали те принципы, которых их хитрые вожди не считали нужным держаться, и таким образом становились страстными противниками истины. Самыми яростными врагами, каких во всех местах встречали апостолы, были иудеи-эллинисты, которые в основной своей массе были прозелитами, Деян 13:45; 14:2−19; 17:5; 18:6. Павел, ученик фарисеев, в чрезмерной против них ярости, преследовал христиан (Деян 26:11), в то время как его учитель Гамалиил был, кажется, намного терпимее в отношении их.
IV. Искание собственной мирской выгоды и славы вместо славы Божьей побудило фарисеев изобрести ложное и ничем не оправданное разграничение, введшее народ в опасные заблуждения, в частности относительно клятв, которые будучи проявлением общего всем религиозного чувства, всеми народами признавались священными, ст. 16. Горе вам, вожди слепые...
Примечание:
1. Печально сознавать, как много людей находятся под водительством тех, кто сам ничего не видит, а берется показывать другим путь, которого сам не знает. Стражи их слепы все... (Ис 56:10), и слишком часто народ любит именно таковых и говорит провидящим: «Перестаньте провидеть». Но плохо, когда вожди народа вводят его в заблуждение, Ис 9:16.
2. Хотя положение тех, чьи вожди слепы, и очень печально, тем не менее положение самих слепых вождей является еще более горестным. Христос объявляет горе слепым вождям, так как им придется отвечать за кровь такого большого множества людей.
Итак, чтобы доказать их слепоту, Христос рассматривает вопрос о клятвах и показывает фарисеям, какими испорченными казуистами они были.
(1) Он излагает преподаваемое ими учение.
[1] Они позволяли клясться творениями при условии, что они были посвящены на служение Богу и находились в каком-то особом отношении к Нему. Они позволяли клясться храмом и жертвенником, несмотря на то что они были творениями человеческих рук и по замыслу должны были служить во славу Божью, а не разделять ее с Ним. Клятва есть обращение к Богу, к Его всемогуществу и справедливости; обращаться таким образом к какой-либо твари равносильно тому, чтобы ставить тварь на место Бога. См. Втор 6:13.
[2] Они делали различие между клятвой храмом и клятвой золотом храма, между клятвой жертвенником и клятвой тем даром, который на жертвеннике: исполнять первые клятвы было не обязательно, тогда как вторые — обязательно. Вот оно, двойное нечестие.
Во-первых, они считали, что есть клятвы, которыми можно пренебрегать и к которым можно легкомысленно относиться как не налагающим на человека обязанности говорить правду или исполнять обещанное. Не следовало бы клясться храмом или жертвенником, но если все же такая клятва была произнесена, то поклявшиеся только уловлялись словами уст своих. Это учение не может исходить от Бога истины, ибо Он никогда не поощряет вероломства, независимо от ситуации. Клятвы это острые орудия, и с ними нельзя шутить.
Во-вторых, они предпочитали золото храму и дар жертвеннику, чтобы таким образом побуждать людей приносить дары на жертвенник и золото в храмовую сокровищницу, за счет чего они рассчитывали поживиться. Те, кто сделал золото своим упованием и чьи глаза были ослеплены тайными дарами, являлись главными сторонниками корвана. Видя в благочестии средство, служащее для прибытка, они с помощью тысячи ухищрений подчинили религию своим мирским интересам. Нечестивые церковные вожди определяют греховность или негреховность чего-либо в зависимости от своих целей и гораздо большее значение придают тому, что касается их личной выгоды, нежели тому, что служит к славе Божьей и во благо человеческих душ.
(2) Христос показывает безумие и абсурдность такого разграничения, ст. 17−19. Безумные и слепые!.. Назвав их безумными, Христос тем самым обличил их с необходимостью, а не упрекнул их с гневом. Для нас достаточно, имея слово мудрости, изобличать греховные учения и греховный образ жизни, а давать характеристики конкретным личностям предоставим Христу, Который один знает, что в человеке, и Который запретил нам называть кого-либо безумным.
Чтобы помочь фарисеям увидеть собственное безумие, Христос взывает к их здравому смыслу: «Что больше: золото (золотые сосуды и украшения или же золото в сокровищнице) или храм, освящающий золото; дар, или жертвенник, освящающий дар?» Любой здравомыслящий человек согласится с тем, что propter quod aliquid est tale, id est magis tale — то, что придает ценность чему-либо, само по себе должно быть тем более ценным. Клявшиеся золотом храма смотрели на это золото как на святыню, но что делало его святыней, как не святость храма, для служения в котором оно предназначалось? Следовательно, храм не может быть менее святым, чем золото; если свято золото, то тем более свят храм, ибо меньшее благословляется и освящается большим, Евр 7:7. Сначала Богу были посвящены храм и жертвенник, а затем уже — золото и дары. Христос является нашим жертвенником (Евр 13:10), нашим храмом (Ин 2:21), ибо именно Он освящает все наши дары и делает их благоприятными Богу, 1Пет 2:5. Те, кто в деле оправдания подменяет Христову праведность собственными делами, так же безумны, как и фарисеи, предпочитавшие дар жертвеннику. Всякий истинный христианин является живым храмом, вследствие чего самые обыкновенные вещи становятся освященными для него; для чистых все чисто (Тит 1:15), и неверующий муж освящается женою (верующею), 1Кор 7:14.
(3) Христос исправляет их ошибочные понятия (ст. 20−22), приводя все придуманные ими клятвы к истинному их назначению, состоящему в призвании имени Господа; так что хотя клятва храмом, жертвенником или небом и могла быть формально неверной, тем не менее она налагала на произнесшего ее опonеделенную ответственность. Quod fieri n debuit, factum valet — Обязательства, которые бы не следовало на себя брать, все же должны выполняться, коль скоро они взяты. Человек никогда не извлечет выгоды из своей ошибки.
[1] Пусть не думает клянущийся жертвенником, что ему удастся избавиться от обязанности ее выполнения словами: «Жертвенник — это всего лишь дерево, камень и медь», ибо его клятва будет со всей строгостью истолкована против него самого; поскольку он связал себя, его обязательство сохраняется и ut res potius valeat quam pereat — обязательство таким образом усиливается, а не ликвидируется. А потому клятва жертвенником интерпретируется как клятва им самим и всем, что на нем, ибо принадлежности какого-либо устройства переходят вместе с самим устройством. А так как приносимое на жертвеннике приносилось в жертву Богу, то клясться жертвенником и тем, что на нем, означало, в действительности, призывать Самого Бога в свидетели, ибо это был жертвенник Божий и приходивший к жертвеннику приходил к Богу, Пс 42:4; Пс 25:6.
[2] Если клянущийся храмом понимает, что он делает, то он не может не сознавать того, что такое уважение к храму объясняется не красотой здания, а тем, что он является домом Божьим, посвященным на служение Ему, тем самым местом, которое Бог избрал, чтобы на нем было наречено имя Его, и потому клянущийся храмом клянется им и Живущим в нем. В храме Богу благоугодно было особым образом открываться людям и давать им знаки Своего присутствия, так что клянущийся храмом клянется и Тем, Кто сказал: «Это покой Мой на веки, здесь вселюсь...» Искренние христиане суть храмы Божьи, и Дух Божий живет в них (1Кор 3:16; 1Кор 6:19), и Бог воспринимает сделанное им так, как если бы то было сделано Ему Самому; кто оскорбляет добрую душу, тот оскорбляет ее и живущего в ней Духа, Еф 4:30.
[3] Если человек клянется небом, то он грешит (Мф 5:34), однако это не означает, что он поэтому свободен от взятого им на себя обязательства; нет, Бог сделает так, что он узнает, что небо, которым он клянется, является Его престолом (Ис 66:1), а тот, кто клянется престолом Божьим, обращается к Сидящему на нем. Тот, Кто негодует по поводу оскорбления, нанесенного Ему посредством клятвы, обязательно отомстит за еще большее оскорбление, нанесенное Ему вследствие неисполнения этой клятвы. Христос не одобряет уклонения от исполнения торжественной клятвы, под каким бы благовидным предлогом это уклонение ни совершалось.
V. Фарисеи были весьма скрупулезны и точны в соблюдении незначительных деталей закона, но столько же беспечны и небрежны в более важных его вопросах, ст. 23−24. Они лицеприятствовали в делах закона (Мал 2:9), выбирали для себя обязанности в соответствии со своими интересами и наклонностями. Искреннее же послушание универсально: тот, кто из верного принципа подчиняется любому из постановлений Божьих, почтительно относится ко всем им, Пс 118:6. Но лицемеры, делающие все в религии ради себя, а не ради Бога, исполняют только то в ней, что могут обратить себе на пользу. Пристрастное отношение книжников и фарисеев к закону иллюстрируется здесь двумя примерами.
1. Они исполняли незначительные обязанности, зато упускали важнейшие. Они были весьма точны в уплате десятин с мяты, аниса и тмина. Эта точность обходилась им недорого, но кричали они о ней много и таким образом дешево покупали себе хорошую репутацию. Один фарисей хвастался: «...даю десятую часть из всего, что приобретаю» (Лк 18:12). Но, вероятно, и здесь у них были свои цели и свой расчет, потому что священники и левиты, которым приносились эти десятины, были заинтересованы в них и знали, как вознаградить себя за свое доброе дело. Выплата десятин была их обязанностью и предписывалась законом, и Христос говорит им, что они не должны были оставлять ее.
Примечание: все, каждый на своем месте, должны вносить свою лепту для поддержания постоянно совершаемого служения: неуплата десятины равносильна обкрадыванию Бога, Мал 3:8−10. Наставляемые словом и не делящиеся всяким добром с наставляющими их, любящих дешевое евангелие, не лучше того фарисея.
Но Христос осуждает их здесь за то, что они оставили важнейшее в законе: суд, милость и веру; их аккуратность в уплате десятин должна была если не оправдать их перед Богом, то, по крайней мере, извинить их перед людьми и загладить их вину в упущении важнейших заповедей закона. В Божьем законе все важно, однако самым важным в нем является то, что более всего выражает внутреннюю святость сердца: проявления самоотречения, презрения к миру и покорности Богу, — все то, в чем заключается жизнь религии. Справедливость и милость по отношению к людям и вера в Бога — важнейшее в законе; это то добро, которого требует от нас Господь, Бог наш (Мих 6:8), — действовать справедливо, любить дела милосердия и смиренномудренно ходить перед Богом. Это то самое послушание, которое лучше, нежели жертва или десятина; суд предпочтительнее жертвы, Ис 1:11. Честно платить свою десятину священникам и при этом обманывать и притеснять всех остальных — значит насмехаться над Богом и обманывать самих себя. Милость также предпочтительнее жертвы, Ос 6:6. Кормить тех, кто утучняет себя начатками всех приношений Господних, и в то же время отказывать в сострадании брату или сестре, которые наги и не имеют дневного пропитания, платить десятину с мяты священнику и не давать крошки хлеба Лазарю — значит подвергать себя суду без милости, ожидающему тех, кто претендовал на справедливость, но не оказывал милости. Более того, суд и милость сами по себе не достаточны без веры в Божественное откровение, ибо Бога следует почитать не только послушанием Его законам, но и принятием Его истин.
2. Они избегали меньших грехов, зато совершали большие, ст. 24. Вожди слепые... Так Он до этого уже (ст. 16) назвал их за их извращенное учение, а здесь Он называет их так за их развращенную жизнь, ибо их жизненный пример был столько же авторитетен, сколько и их учение. И на деле тоже, как и на словах, они были слепы и пристрастны: оцеживали комара, а верблюда поглощали. В своем учении они оцеживали комаров, предупреждая людей о малейшем нарушении предания старцев. И в своей жизни они также оцеживали комаров, набрасывались на них с видимой боязнью, как бы испытывая сильное отвращение к греху и страшась допустить его в самой незначительной ситуации; однако они не останавливались перед теми грехами, которые по сравнению с первыми были словно верблюд в сравнении с комаром. Когда они поедали дома вдов, они воистину поглощали верблюда; а тогда, когда они заплатили Иуде цену невинной крови, но постеснялись положить возвращенные им деньги в сокровищницу (Мф 27:6), когда не захотели войти в преторию, чтобы не оскверниться, но пожелали остаться стоять в дверях и выкрикивать обвинения против святого Иисуса (Ин 18:28), когда спорили с учениками из-за того, что те ели немытыми руками, но ради пополнения корвана учили людей нарушать пятую заповедь, — тогда они оцеживали комаров, то есть мелочи, а верблюдов поглощали. Христос укоряет их не за щепетильное отношение к какому-то малому греху (грех, даже самый маленький, такой, как комар, следует «оцеживать»), а за то что, оцеживая комара, они при этом поглощали верблюда.
VI. Они заботились лишь о внешней стороне благочестия и совершенно не обращали внимания на его внутреннюю сущность. Они в большей мере желали и стремились показаться благочестивыми перед людьми, нежели старались явиться таковыми перед Богом. Это иллюстрируется двумя сравнениями:
1. Они сравниваются с чашей, начисто вымытой снаружи, но внутри наполненной всякой нечистотой, ст. 25−26. Фарисеи свели благочестие к тому, что, в лучшем случае, является всего лишь соблюдением правил хорошего тона, — к омовению чаш, Mк 7:4. Они заботились о том, чтобы есть из чистой посуды, но не стыдились добывать себе пищу вымогательством и быть неумеренными в ее потреблении. Итак, каким бы это было безумием, если бы человек очищал наружность чаши, на которую можно только смотреть, и оставлял нечистой ее внутренность, которой пользуются! Но ведь именно так поступают те, кто избегает только грубых грехов, могущих испортить их репутацию пред людьми, но допускает внутри себя нечестие, делающее их отвратительными в очах чистого и святого Бога. В этой связи заметьте:
(1) Практика фарисеев в этом вопросе была такова: они очищали внешность. Они казались очень аккуратными в том, что было открыто человеческому взору, и так хитро устраивали свои нечистые дела, что никто не мог заподозрить их в безнравственности, поэтому обычно люди считали их очень добродетельными. Но внутри, в глубине своего сердца, в сокровенных уголках своей жизни они были полны хищения и неправды, жестокости и невоздержанности (д-р Хаммонд, Dr. Hammond), то есть несправедливости и несдержанности. Имеющие благочестивый вид, они не были ни воздержанными, ни праведными. ...Сердце их — пагуба... (Пс 5:10); каковы мы внутри, таковы мы в действительности.
(2) Христос предлагает правило, противоположное практике фарисеев, ст. 26. Оно адресуется слепым фарисеям. Они считали себя провидцами земли, а Христос называет их слепыми, Ин 9:39.
Примечание: по мнению Христа, слепыми являются те, кто не подозревает о нечестии своего сердца, кто (как бы хорошо ни видел он все остальное) не знает о нем и не противится ему, кто не видит своего тайного греха, в нем живущего, и не питает ненависти к нему. Незнание самого себя — самое позорное и самое опасное неведение, Откр 3:17. Правило же это таково: ...очисти прежде внутренность чаши...
Примечание: первоочередной заботой каждого из нас должно стать омытие злого с наших сердец, Иер 4:14. Главное занятие христианина — внутри его самого, и оно заключается в том, чтобы очищать себя от скверны духа. Порочные привязанности и наклонности, тайные вожделения, таящиеся в душе, невидимые и незаметные, — вот что должно быть умерщвлено и подавлено в первую очередь. Мы должны сознательно воздерживаться от тех грехов, свидетелем которых является только Бог, испытующий сердца.
Обратите внимание на предлагаемый здесь метод очищения: ...очисти прежде внутренность чаши..., то есть не только внутренность, но и прежде внутренность, потому что если приложить все старание к очищению внутренности, то и внешность тоже будет очищена. Внешние стимулы и мотивы способны поддерживать внешнюю чистоту, в то время как внутренняя нечистота остается, но если обновляющая, освящающая благодать сделает чистой внутренность, то это скажется и на внешности, ибо повелевающий принцип находится внутри. Если сердце будет поддерживаться в чистоте, то и все будет поддерживаться в чистоте, потому что из него источники жизни; все неугодные Богу проявления исчезнут. Если обновятся сердце и дух, то обновится и сама жизнь; поэтому мы должны начинать с себя, и очищать прежде то, что находится внутри, и если это будет сделано в первую очередь, то в таком случае мы будем иметь в нашем труде успех.
2. Они сравниваются с окрашенными гробами, ст. 27−28.
(1) Они были прекрасны внешне, подобно гробам, которые снаружи кажутся красивыми. Некоторые относят эти слова к иудейскому обычаю белить гробницы исключительно с целью пометить их, особенно если они находились не в обычных для них местах, чтобы люди могли избегать их, поскольку прикосновение к гробам оскверняло, Чис 19:16. В обязанности дорожных надзирателей входило подновлять их окраску, когда этого требовала необходимость. Вследствие этого гробницы было очень легко распознать, 4Цар 23:16−17. Формализм лицемеров, с помощью которого они стараются завоевать добрую репутацию, должен побуждать всех мудрых и добрых людей лишь с большей тщательностью избегать их из страха перед осквернением. Остерегайтесь книжников... (Лк 20:46). Однако, что более вероятно, эти слова содержат в себе намек на обычай белить гробы выдающихся людей с целью придания им более красивого вида. Ниже говорится (ст. 29), что они украшали памятники праведников, подобно тому как мы сегодня воздвигаем памятники на могилах великих людей и усыпаем цветами могилы любимых друзей. Итак, праведность книжников и фарисеев была чисто показной, подобно украшенной гробнице или разодетому мертвецу. Пределом их стремлений было по наружности казаться людям праведными и снискать их одобрение и восхищение.
(2) Однако внутренне они были нечисты, подобно гробам, которые полны костей мертвых и всякой нечистоты; такими отвратительными делаются наши тела, когда души оставляют их! Так и они были полны лицемерия и беззакония. Лицемерие есть наихудшее из всех беззаконий.
Примечание: те, чьи сердца исполнены греха, могут вести безупречную жизнь и производить очень хорошее впечатление. Но какая нам польза оттого, что наши товарищи хорошо отзываются о нас, если наш Господин не скажет нам: «Хорошо, добрый и верный раб!..»? Когда все остальные гробы откроются, люди заглянут и в эти побеленные гробы, и выбросят из них кости и все нечистоты, раскидают их пред всем воинством небесным, Иер 8:1−2. Ибо в тот день Бог будет судить не внешнее, а внутреннее человеков. И тогда слабым утешением будет для тех, кто разделит участь с лицемерами, вспоминать, как они с благовидным и похвальным видом, под аплодисменты всех своих ближних шагали в ад.
VII. Они делали вид, что чтят память об умерших, ушедших в вечность пророках, в то же время они ненавидели и преследовали своих современников. Об этом говорится в последнюю очередь, потому что эта черта их характера была самой скверной. Бог ревнует о том, чтобы чтили Его законы и уставы, и негодует, когда их нарушают и профанируют; но Он часто показывал такую же ревность о том, чтобы чтили Его пророков и служителей, и больше всего негодует, когда их обижают и преследуют. Поэтому, когда наш Господь Иисус переходит к данному разделу, Он высказывается более пространно, чем по любым другим поводам (ст. 29−37), ибо это касается Его служителей, касается Его помазанников, касается зеницы ока Его. Заметьте здесь:
1. Почитание умерших пророков, на которое претендовали книжники и фарисеи, ст. 29−30. Это было их маскировкой, при помощи которой они могли внешне казаться людям праведными.
(1) Они почитали мощи пророков, строили на их могилах надгробия, украшали их гробницы. Места их захоронений были им, по-видимому, известны; гроб Давида находился у них, Деян 2:29. Могилу одного пророка называли могилой человека Божия (4Цар 23:17), и Иосия считал, что, если никто не будет трогать костей его, это будет достаточным выражением почтения по отношению к этому пророку, 4Цар 23:18. Они же стремились сделать больше: они восстанавливали гробницы и украшали памятники. Рассмотрим это:
[1] Как образец почитания умерших пророков, которых при жизни считали сором земли и всячески неправедно злословили.
Примечание: даже злых людей Бог может заставить почитать благочестие и святость. Тех, кто чтит Бога, и Бог чтит, притом иногда устами тех, от кого можно ожидать только поношение, 2Цар 6:22. Память праведника пребудет благословенна, тогда как имена тех, кто ненавидел и преследовал их, покроются позором. Честь, которую приобретает человек своей верностью и твердостью в деле исполнения своего долга, будет вечной честью, и те, кто открыт Богу, будут открыты также и совестям окружающих их людей.
[2] Как образец лицемерия книжников и фарисеев, чтивших память пророков.
Примечание: плотские верующие охотно чтят память верных служителей, ныне уже почивших, потому что те не тревожат их своими обличениями в их грехах. Мертвые пророки — это провидцы, переставшие провидеть, — таких они вполне могут переносить; эти пророки не мучают их в отличие от живых свидетелей, свидетельствующих viva voce — живым голосом, Откр 11:10. Они могут с почтением относиться к писаниям отошедших в вечность пророков, которые говорят им о том, какими они должны быть, но только не к обличениям живых пророков, которые открывают им, каковы они есть. Sit divus, modo non sit vivus. Пусть будут святые, только неживые. Чрезмерное почтение, с которым Римско-католическая церковь относится к памяти почивших святых, особенно мучеников, — их именами называют дни и места, помещают их мощи в раки, молятся им и приносят жертвы их изображениям — и которое при этом не мешает ей упиваться кровью святых нашего времени, ясно доказывает, что она не только является преемницей дела книжников и фарисеев, но и превосходит их в фальшивом, лицемерном благочестии, строящем гробницы пророкам, но ненавидящем учение пророков.
(2) Они не соглашались с их убийствами, ст. 30. Если бы мы были во дни отцов наших, то не были бы сообщниками их... Они ни за что не запретили бы говорить ?
Ст. 16−17 Горе вам, вожди слепые, которые говорите: если кто поклянется храмом, то ничего, а если кто поклянется золотом храма, то повинен. Безумные и слепые! что больше: золото или храм, освящающий золото
Иисус порицает почитание человеческих правил и презрение к традиции пророков — в этом безумцы искали почестей, отвергая то, что истинно заслуживало почтения. Ибо закон дал Он Сам, и закон содержал не саму праведность, а только способствовал ей. Украшения алтаря и храма вовсе не были первичным объектом поклонения, они только указывали образ будущего истинного почитания. Золото, серебро, бронза, медь, жемчуг, хрусталь — каждый из этих материалов имеет собственное значение в соответствии со своей природой. Потому Иисус упрекает их в том, что они поклоняются золоту храма и дарам жертвенника, в то время как больший почет надлежит храму и жертвеннику, ибо и золото храма, и жертвенные дары служат лишь образом будущего. С приходом Христа бессмысленной становится вера в закон, потому что не в законе Христос, а во Христе освящается закон, на котором Он воздвиг Свое седалище или трон. Тот, кто ищет религиозности, должен принять ее от Того, Кто на троне этом восседает. Поэтому безумны и слепы люди, почитающие освященное и пропускающие мимо себя саму святость.
Источник: Комментарий на Евангелие от Матфея.
Горе вам, вожди слепые, которые говорите: если кто поклянется храмом, то ничего, а если кто поклянется золотом храма, то повинен
Фарисей, довольствуясь исполнением наружных обрядов религии и совершением некоторых видимых добрых дел, нечуждых и язычникам, раболепно служит страстям, который старается постоянно прикрывать, которых в значительной степени не видит в себе и не понимает, которые производят в нем совершенную слепоту по отношению к Богу и всему Божественному учению. Познание, а потому и зрение в себе действия душевных страстей доставляется покаянием; но фарисей для чувства покаяния недоступен. Как может сокрушиться, умилиться, смириться сердце, удовлетворенное собою? Неспособный к покаянию, он неспособен зреть света заповедей Божиих, просвещающих очи ума. Хотя он и занимается чтением Писания, хотя видит в нем эти заповеди, но в омрачении своем не останавливается на них: они ускользают от взоров его, и он заменяет их своими умствованиями, нелепыми, уродливыми. Что может быть страннее, несообразнее фарисейских умствований, упоминаемых в Евангелии! Иже аще кленется церковию, утверждали фарисеи, ничесоже есть: а иже кленется златом церковным, должен есть. Фарисей, оставляя исполнение заповедей Божиих, составляющих сущность Закона, стремится к утонченному исполнению наружных мелочей, хотя бы это было с очевидным нарушением заповедей. Святые Божии заповеди, в которых жизнь вечная, оставлены фарисеями без всякого внимания, совершено забыты! Одесятствуете, говорил им Господь, мятву, и копр, и кимин, и остависте вящшая закона, суд, милость и веру… Вожди слепии, оцеждающии комары, велблуды же пожирающе (Мф XXIII, 23−24).
Источник: Аскетические опыты. Часть I.
Ст. 16−22 Горе вам, вожди слепые, которые говорите: если кто поклянется храмом, то ничего, а если кто поклянется золотом храма, то повинен. Безумные и слепые! что больше: золото, или храм, освящающий золото? Также: если кто поклянется жертвенником, то ничего, если же кто поклянется даром, который на нем, то повинен. Безумные и слепые! что больше: дар, или жертвенник, освящающий дар? Итак клянущийся жертвенником клянется им и всем, что на нем; и клянущийся храмом клянется им и Живущим в нем; и клянущийся небом клянется Престолом Божиим и Сидящим на нем
Примеры того, как фарисеи извращали смысл заповедей Божиих, показывают, насколько они слепы и глупы. Спаситель их поэтому откровенно называет вождями слепыми, безумными и слепыми — mwro ka tuflo. Это первый и единственный раз, когда кроткий и долготерпеливый Спаситель так называет фарисеев. Речь идет о невероятно важной вещи, поэтому столько горечи у кроткого Спасителя. Вожди слепые — это фарисеи и люди фарисейского духа, ибо они живут гордостью и ложью и этому учат и наставляют других. Самолюбивые люди и есть духовно слепые; но их самолюбие понуждает их объявлять себя вождями, и поистине они вожди слепые. И не только это, но они и безумные, «глупцы» = moro, ибо их ум ослеплен и помрачено их сердце, и умом своим они не рассуждают правильно и сердцем не ощущают здраво. Спаситель употребляет слово moro, о котором Он в Нагорной проповеди сказал, что будет повинен геенне огненной тот, кто скажет брату своему: mor™ (Мф 5:22). В Нагорной проповеди Спаситель говорит, что этого слова нельзя сказать брату напрасно; а в этом случае: фарисеи своим гордоумием превратили свою душу в сумасшедший дом, в котором ничто не находится на своем божественном месте — все пришло в беспорядок, перепуталось, обезумело; и называя их безумными, Спаситель только изображает их духовное состояние и указывает на опасность, которая людям грозит от таких безумцев и слепцов, от таких слепых вождей.
Источник: Толкование на Евангелие от Матфея.
Ст. 16−22 Горе вам, вожди слепые, которые говорите: если кто поклянется храмом, то ничего, а если кто поклянется золотом храма, то повинен. Безумные и слепые! что больше: золото, или храм, освящающий золото? Также: если кто поклянется жертвенником, то ничего, если же кто поклянется даром, который на нем, то повинен. Безумные и слепые! что больше: дар, или жертвенник, освящающий дар? Итак клянущийся жертвенником клянется им и всем, что на нем; и клянущийся храмом клянется им и Живущим в нем; и клянущийся небом клянется Престолом Божиим и Сидящим на нем
Выше, как нам кажется мы, изъяснили, что значит предание фарисеев, говоривших: Какой бы ни был от меня дар, он полезен будет тебе (Мф 15:5). Теперь осуждается двойное предание фарисеев, но дающее повод к [насыщению] одной и той же скупости, так что они изобличаются в том, что все делают ради выгоды, а не из страха Божия. Действительно, как в расширенных хранилищах и увеличенной обшивке одежды представление о их святости создавало им славу, а вследствие славы привлекало богатство (lucra), так измышленная ложь предания изобличала их как наставников нечестия. Если бы кто-либо в споре или в какой-нибудь ссоре, или в сомнительном случае, поклялся храмом, а потом был бы изобличен во лжи, тот [по этому преданию] не был виновен в клятвопреступлении. Наоборот, если бы кто поклялся золотом и деньгами, которые в храме представляемы были священникам, тот немедленно был вынуждаем возместить то количество, которым он поклялся. С другой стороны, если бы кто поклялся жертвенником, такового никто не считал виновным в клятвопреступлении; наоборот, если бы он поклялся даром или приношениями, то есть животными и другими жертвами и подобным, и всем остальным, что приносится Богу на жертвенник, то всего этого они требовали весьма заботливо. Итак, Господь обличает их и в неразумии (stultitiae), и в обмане в том смысле, что храм гораздо больше, чем освящаемое им золото, а жертвенник [больше], чем жертвы, которые освящаются жертвенником. А все это они делали не вследствие страха Божия, но из жадности к богатствам
Источник: Толкование на Евангелие от Матфея.
Ст. 16−22 Горе вам, вожди слепые, которые говорите: если кто поклянется храмом, то ничего, а если кто поклянется золотом храма, то повинен. Безумные и слепые! что больше: золото или храм, освящающий золото? Также: если кто поклянется жертвенником, то ничего; если же кто поклянется даром, который на нем, то повинен. Безумные и слепые! что больше: дар или жертвенник, освящающий дар? Итак, клянущийся жертвенником клянется им и всем, что на нем, и клянущийся храмом клянется им и Живущим в нем; и клянущийся небом клянется престолом Божиим и Сидящим на нем
Называет фарисеев слепыми за то, что они не хотят учить тому, чему должно; предпочитая второстепенное, пренебрегают важнейшим. Они предпочитают в храме золото, херувимов и золотую стамну самому храму. Потому и народ они учили, что не имеет большой важности поклясться храмом, а важна клятва золотом, украшающим храм Между тем это золото потому только и досточтимо, что находится в храме. Подобно этому они говорили: дары, положенные на жертвенник, досточтимее самого жертвенника. Вследствие этого, по учению фарисеев, кто поклялся золотой утварью, тельцом или овцой, принесенными в жертву, а потом нарушил клятву, тот обязан уплатить стоимость того, чем клялся. А дар они предпочитали жертвеннику из-за выгоды, получаемой от жертв. Но кто, поклявшись храмом, нарушал клятву, тот уже не мог создать ничего, равного храму, и потому освобождался от клятвы. Так из-за корыстолюбия фарисеев клятва храмом считалась более ничтожною. Христос не позволяет жертву ветхозаветную считать выше жертвенника. И у нас, христиан, алтарь освящается дарами; Божественною благодатью хлеб прелагается в самое Тело Господне, которым и освящается жертвенник, или алтарь.
Источник: Толкование на Евангелие от Матфея.
Горе вам, вожди слепии, глаголющии: иже аще кленется церковию, ничесоже есть: а иже кленется златом церковным, должен есть
Горе вам, вожди слепии
Найди в пятнадцатой главе изъяснение слов: вожди суть слепи слепцем.
Глаголющий: иже аще кленется церковию, ничесоже есть: а иже кленется златом церковным, должен есть
Ничесоже — это ничего; должен есть — делается должником. Если кто-нибудь клялся дать что-либо, то если он клялся храмом, они говорили, что это ни к чему не обязывает, — а если клялся каким-нибудь золотым сосудом, говорили, что он обязан. Так они учили по своему неразумию, которое здесь и осмеивается.
Источник: Толкование на Евангелие от Матфея.
Горе вам, вожди слепые, которые говорите: если кто поклянется храмом, то ничего, а если кто поклянется золотом храма, то повинен
Дается еще одна характеристика фарисейства, не имеющая особенно близкой внешней связи с другими характеристиками. Нетрудно заметить, что обличения усиливаются все более и более до 33 стиха, где встречается как бы завершение всех предыдущих характеристик и наиболее сильное обличение.
«Которые говорите” (οί λέγοντες) указывает, что фарисеи обычно или даже постоянно так учили. Обличение Христа очень характерно. Люди, утратившие дух и смысл религии, всегда вдаются в мелочи и рассуждают о таких предметах, которые не имеют никакого значения, причем постоянно допускают логические и всевозможные другие ошибки, вращаясь в узкой и тесной области пустых умозрений. О клятве храмом или золотом храма могли вестись длинные и серьезные рассуждения. Но Христос обличает всю их пустоту, аргументируя ad hoc относительно рассматриваемого частного случая и не разъясняя высшего принципа, который был бы книжникам и фарисеям, равно как и ученикам и народу, совершенно непонятен. С точки зрения этого последнего, вообще, клятва предосудительна, и клятвы ни храмом, ни золотом храма не должны быть допустимы. Но если отложить в сторону этот высший принцип и рассуждать, вращаясь исключительно в сфере фарисейского мышления, то и тогда учение фарисеев окажется не только неправильным, но и нелепым. Это разъясняется в следующем стихе. Словом “повинен” переведено на русский язык греческое οφείλει. Перевод неточен, потому что в подлиннике не выражается мысли о виновности. Славянское более точно — “должен есть,” т.е. должен исполнить свою клятву (Вульг. debet).
Источник: Толковая Библия.
Вам будут доступны следующие комментарии:
• Заметки Барнса
• Комментарий Бенсона
• Кембриджская Библия для школ и колледжей
• Комментарий Кларка
• Синопсис Библии Дарби
• Комментарий Библии Экспозитора
• Словарь текстов Экспозитора
• Женевская учебная Библия
• Экспозиция Библии Гилла
• Джеймисон-Фоссет-Браун
• Полный комментарий Мэтью Генри
• Комментарий Мэтью Пула
• Библия проповедей – Николл
• День за днем по Библии – Мейер
• Заметки Уэсли
• Комментарий Кейла и Делича к Ветхому Завету
• «Гномон Нового Завета» Бенгеля
• «Греческий Завет» (Николл, Робертсон)
• Комментарий Нового Завета ICC
• Комментарий Нового Завета Мейера
• «Новый Завет» народный (Бартон Джонсон)
• «Слововедение» Винсента