I. Какую цель они ставили перед собой: Они совещались, как бы уловить Его в словах. До сих пор Его противники объединялись, главным образом, с первосвященниками и старейшинами, людьми, облеченными властью, которые больше полагались на свою силу, нежели на хитрость, когда допрашивали Христа относительно Его миссии (Мф 21:23); теперь же Он подвергся нападкам из другого угла: фарисеи пытаются одолеть Его своим знанием закона и казуистического богословия, они приготовили для Него tentamen novum — новое испытание. Отметим: напрасно полагают наилучшие и мудрейшие из людей, что, благодаря своей искренности или своему влиянию, усердию или даже своей невинности и непорочности, они смогут избежать ненависти и враждебности злых людей или укрыться от их злословия. Как неутомимы враги Христа и Его Царства в своем противоборстве!
1. Они совещались. Это было предсказано о Нем (Пс 2:2): Князья совещаются вместе против Господа; и так гнали они и пророков. Придите, составим замысел против Иеремии, Иер 18:18; Иер 20:10. Отметим: чем больше состязаний и совещаний происходит вокруг греховных дел, тем хуже эти дела. Замышляющим беззаконие провозглашается особое горе, Мих 2:1. Чем больше нечестивой изобретательности в греховных замыслах, тем более нечестивой воли проявляется при их осуществлении.
2. Их намерением было уловить Его в словах. Они заметили, как Он свободно и смело выражает Свои мысли, и надеялись, если им удастся поставить Ему тонкий и щекотливый вопрос, захватить Его врасплох. Такова древняя практика агентов сатаны и его посланников — ловить человека на слове, неправильно примененном или ошибочно, неправильно понятом, на слове, пусть и невинном по смыслу, но могущем быть извращенным посредством злобных измышлений. Таким образом они расставляют сети требующему суда у ворот (Ис 29:21) и изображают величайших учителей как величайших возмутителей, — нечестивый злоумышляет против праведного, Пс 36:12−13.
Враги Христа могли бы отомстить Ему и избавиться от Него двумя путями: путем закона и путем насилия. Путем закона они не могли достичь этого иначе, как сделав Его виноватым перед гражданскими властями, ибо им не позволено было предавать смерти никого (Ин 18:31), а римские власти не желали заниматься их спорами об учении, об именах и о законе, Деян 18:15. Путем насилия они могли бы осуществить свои намерения лишь в том случае, если бы сумели настроить против Него народ, который всегда, каковы бы ни были вожди готов быть орудием в таких актах насилия, как избиение мятежников. Но народ считал Христа Пророком, поэтому Его враги не могли поднять против Него толпу. Итак, (древний змей был хитрее всех зверей полевых) они вознамерились поставить Его перед дилеммой — оказаться неугодным либо иудейской толпе, либо римской власти; пусть Сам выбирает, на чью сторону желает встать, Он Сам Себя загонит в ловушку, а они, таким образом, достигнут своей цели — погубить Его с помощью Его собственного языка.
II. Вопрос, заданный ими Христу для достижения этого намерения, ст. 16−17. Замыслив это беззаконие тайно, за завесой, в узком кругу заговорщиков, они, как только вышли на свет, без промедления приступили к его осуществлению. Заметьте:
1. Кого они употребили для этого. Они не пошли сами, чтобы Христос не заподозрил заговора и не стал бы более осторожным, но послали своих учеников, менее похожих на искусителей и более похожих на желающих поучаться. Отметим: нечестивцы никогда не испытывают недостатка в нечестивых орудиях для осуществления своих нечестивых замыслов. Фарисеи всегда имели в своем распоряжении учеников, готовых выполнить любое их поручение и говорить то, что они повелят им; именно эту цель преследовали они, когда старались заполучить прозелитов. Вместе с учениками своими они послали иродиан, представителей иудейской партии, которая выступала за полное подчинение римскому императору и Ироду как его ставленнику. Она ставила своей задачей примирить иудейский народ с римским правлением и принудить всех платить ему подать. Некоторые считают, что они были сборщиками земельного налога, как мытари — сборщиками податей, и что они пришли вместе с фарисеями к Христу под тем предлогом, чтобы Он как судья разрешил их спор о подати, которую иродиане требовали, а фарисеи — отвергали. Согласно хартии о суверенитете, Ирод обязан был заботиться о сборе податей и иродиане, содействуя ему в этом, тем самым помогали ему стать великим другом Рима. Фарисеи же, с другой стороны, были ревностными поборниками свободы иудейского народа и делали все, чтобы сделать для него нетерпимым римское иго. Итак, если Он выскажется одобрительно относительно уплаты подати кесарю, то фарисеи сумеют возбудить против Него народ, если же Он не одобрит или не признает ее, то иродиане восстановят против Него власти. Отметим: это обычное явление, когда находящиеся во вражде друг с другом объединяются во вражде против Христа и Его Царства. Лисицы Самсона смотрели в разные стороны, но их объединял один факел. См. Пс 82:3−6. Если они так единодушны в противодействии интересам Евангелия, то не должны ли мы быть столь же единодушны в поддержке их?
2. Благовидное вступление, которым они предварили свой вопрос, делая тем самым комплимент нашему Спасителю (ст. 16): Учитель! мы знаем, что Ты справедлив, и истинно пути Божию учишь... Отметим: это обычное явление, когда наиболее коварные, злобные намерения прикрываются самыми благовидными предлогами. Если бы они пришли к Христу с серьезными вопросами и искренними намерениями, то не могли бы выразиться лучше. Ненависть прикрывается обманом, сердце злобное — пламенными устами (Притч 26:23), как Иуда, целуя, предавал Христа и Иоав, целуя, убивал.
Итак, (1) То, что они сказали о Христе, было совершенно верно, знали ли они это или нет, но мы, да будет благословен Бог, знаем:
[1] Что Христос был праведный Учитель: Ты справедлив и истинно пути Божию учишь. Что касается Его, Он справедлив, Аминь, Верный Свидетель, Он Сам есть Истина. Что же касается учения Его, то суть его — путь Божий, путь, которым Бог требует, чтобы мы шли, путь долга, ведущий к блаженству. Метод Его учения был верным — Он показывал людям правильный путь, путь, по которому они должны идти. Христос был опытным Учителем и знал путь Божий, Он был верным Учителем и, конечно, поможет и нам узнать его. См. Притч 8:6−9. Добрый учитель преподает истину, всю истину, и ничего, кроме истины, он не замалчивает, не извращает никакой истины, не допускает никаких натяжек из благосклонности к кому-то или личной привязанности, из ненависти или доброжелательности, из желания угодить кому-то или из боязни обидеть кого-то.
[2] Что Он был смелым Обличителем. Проповедуя, Он не заботился об угождении кому-либо. Он не обращал внимания на недовольство или одобрение людей, ни пред кем Он не заискивал, никого не боялся: ни великих, ни тех, кого было много, ибо Он не смотрел ни на какое лицо. Он не взирает на лица в Своих евангельских судах, этот Лев из колена Иудина не посторонится ни перед кем (Притч 30:30), ни на шаг не отступит от истины, не уклонится от Своего дела из страха перед самой важной персоной. Он судит по правде (Ис 11:4), беспристрастно.
(2) Хотя сказанное фарисеями было верно по своему содержанию, однако ничего, кроме мести и коварства, не скрывалось в их намерениях. Они назвали Его Учитель, тогда как замышляли поступить с Ним как с последним из злодеев; притворяясь, что уважают Его, замышляли против Него злое. Воображая, будто смогут обмануть Его этим притворством, будто Он не увидит сквозь него, они оскорбляли Его мудрость как человека и, еще более, Его всеведение как Бога, которое Он так много раз доказал с неопровержимостью. Это самый большой атеизм, то есть самая большая глупость, думать, что Христа, Который испытует сердца, можно обмануть, Откр 2:23. Тот, кто смеется над Богом, обманывает только самого себя, Гал 6:7.
3. Постановка вопроса: Как Тебе кажется? Они как бы желали сказать: «Сколько голов, столько и умов, столько и мнений по этому вопросу. Это практический вопрос, встречающийся ежедневно, поэтому позволь нам узнать Твое мнение — позволительно ли давать подать кесарю или нет?» Из этого вопроса вытекал следующий вопрос: «Имеет ли кесарь право требовать подать?» Недавно, около ста лет назад, иудейский народ был покорен римским мечом и, как и другие народы, оказался под римским игом, их государство стало провинцией Римской империи. В соответствии с этим от них требовалась уплата дани, налога и подати, а иногда и подушного налога. Из всего этого явствовало, что скипетр отошел от Иуды (Быт 49:10), и если бы они понимали знамения времен, то пришли бы к заключению, что пришел Примиритель и что либо Он является этим Примирителем, либо они должны найти другого, более похожего на него.
Итак, вопрос заключался в следующем: «Законно ли добровольно платить подати кесарю?» или: «Не следует ли им настаивать на своей древней свободе и быть готовыми лучше пострадать, нежели лишиться ее?» Основанием для их сомнений служило то, что они были семя Авраамово и не должны были соглашаться быть рабами, Ин 8:33. Бог дал им закон не ставить над собой царем иноземца. Не означает ли это, что они не должны добровольно подчиняться никакому царю, властителю, если он не принадлежит к их народу и не исповедует их веру? Это была старая ошибка, происходившая от гордого и надменного духа, который приводит к гибели и падению. Иеремия в свое время не мог выбить из них этого высокомерия и заставить покориться вавилонскому царю, хотя говорил от имени Бога, и их упорство в этом вопросе стало причиной их гибели (Иер 27:12−13); теперь снова они преткнулись на том же самом камне, и несколько лет спустя это привело их к окончательному истреблению руками римлян. Они совершенно неправильно понимали смысл и заповедей, и привилегий и, прикрываясь Божьим словом, спорили с Его провидением, тогда как должны были целовать жезл и принимать наказание за свое беззаконие. Однако их целью было поймать Христа на слове и, как бы Он ни ответил, подставить Его под огонь ярости либо ревнителей иудейской старины, либо ревнителей римской власти. Они готовы были торжествовать, как фараон торжествовал над Израилем, что Его заперла пустыня и Его учение будет признано либо несправедливым в отношении прав Церкви, либо вредным для царей и провинций.
III. Как Господь Иисус разорвал Своею мудростью эту сеть.
1. Он обнаруживает ее (ст. 18): Но Иисус видел лукавство их, ибо напрасно расставляется сеть в глазах всех птиц, Притч 1:17. Раскрытое искушение наполовину уже побеждено, ибо самую великую опасность для нас представляют змеи, скрывающиеся в зелени травы. Он сказал им: что искушаете Меня, лицемеры? Отметим: какую бы маску ни нацепил на себя лицемер, Господь видит его насквозь, Он видит всякую неправду в сердце притворщика и легко может заставить его увидеть и признать ее. Его нельзя обмануть, как часто обманывают нас лестью и благовидными предлогами. Испытующий сердца может назвать лицемеров их настоящими именами, как Ахия назвал жену Иеровоама (3Цар 14:6) — Для чего было тебе переодеваться? Что искушаете Меня, лицемеры? Отметим: лицемеры искушают Христа, испытывая Его ведение — сможет ли Он разоблачить их под их масками? Они испытывают Его святость и истину — позволит ли Он находиться им в Его Церкви? Но если искушавшие Христа в древности, когда Он еще открыто не являл Себя, погибли от змей, то сколь тягчайшему, думаете, наказанию повинен тот, кто искушает Его теперь, среди света и любви Евангелия? Осмеливающиеся искушать Христа непременно убедятся, что это слишком трудно для них, что у Него слишком проницательные глаза, чтобы не увидеть, и слишком чистые, чтобы не возненавидеть нечестие лицемеров, хотя они глубоко копают, чтобы скрыть свои замыслы от Него.
2. Он избегает сетей. Разоблачение их лицемерия могло бы быть достаточным ответом на их вопрос (каверзные вопросы заслуживают лишь обличения, укора, а не ответа), однако Господь наш Иисус дает полный ответ и приводит достаточный для его подтверждения аргумент, ради того чтобы дать правило для Своей Церкви по этому вопросу и одновременно не подать повода для соблазна и разорвать сеть.
(1) Он заставляет их, прежде чем они смогли это осознать, признать власть кесаря над собой, ст. 19−20. Имея дело с людьми коварными, следует сначала привести свои аргументы, по возможности, неопровержимые, а потом уже высказывать свое мнение. Очевидность истины заставит умолкнуть от изумления противников, которые остерегаются только самой истины, но не ее аргументов. «Покажите Мне монету, которою платится подать». У Христа не было ничего, что Он мог бы показать им, чтобы убедить их; у Него не оказалось даже такой малости, как одна монета, ибо Он обнищал ради нас, стал бедным; Он презирал богатства мира сего и нас учит не переоценивать их; Он не имел ни золота, ни серебра, почему же тогда мы жаждем обременять себя изобилием? Римляне требовали уплаты подати их собственными деньгами, которые были в обращении среди иудеев того времени и которые назывались поэтому монетами для уплаты податей. Христос не называет, какую монету Ему принести, но просто просит монету, чтобы показать этим, что Он не думает и не заботится о подобных вещах, Его сердце было привязано к лучшему — к Царству Божьему, к его богатству и правде, к чему должны быть устремлены и наши сердца. Они тотчас же принесли Ему динарий, римский серебряный динарий, равный нашим семи с половиной пенсам. Это была наиболее ходовая в то время монета, на ней штамповались изображение императора и его подпись как гарантия стоимости. Такой метод был принят в большинстве стран для более простого денежного обращения. Чеканка монет всегда считалась одной из прерогатив верховной государственной власти; признание их как законной денежной единицы государства подразумевает покорность властям и признание их авторитета в денежных вопросах. Как прекрасна наша Конституция, как счастливы мы, живущие в стране, где, несмотря на то что изображение и подпись принадлежат правителю, собственность принадлежит его подданным и защищается законом, так что мы можем назвать своим то, что имеем.
Христос спрашивает их: Чье это изображение? Они признали, что это изображение кесаря, и тем самым обвинили в лживости тех, кто заявлял: Мы семя Авраамово и не были рабами никому никогда, а также подтвердили свои слова, сказанные позже: Нет у нас другого царя, кроме кесаря. Иудейский Талмуд гласит: «Царем страны является тот, чьи деньги находятся в обращении этой страны». Некоторые считают, что подпись на этой монете была сделана в память о покорении Иудеи римлянами, anno post captan Judaeam — год спустя после того события; и с этим они тоже были согласны.
(2) Из этого Христос делает вывод о законности уплаты подати кесарю (ст. 21): Итак, отдавайте кесарево кесарю. Не давайте (как они выражались, ст. 17), но «отдавайте, возвращайте», то есть «Отдайте их обратно, если кесарь выпустил эти деньги, то пусть он и распоряжается ими. Теперь слишком поздно обсуждать вопрос об уплате подати Кесарю, поскольку ваша страна стала провинцией Римской империи; если когда-то были допущены определенные взаимоотношения, то соблюдение их становится обязательным. Итак, отдавайте всякому должное, и в частности, кому подать, подать». Этим ответом Христос:
[1] Никого не мог соблазнить. К собственной чести и чести Своего учения, Он не вмешивался как Судья или Правитель в дела этого мира, оставляя все в том виде, в каком было до Него, ибо Его Царствие не от мира сего; этим самым Он дает пример Своим служителям, имеющим дело с священными предметами, не вмешиваться в споры, не увлекаться полемикой о земных вопросах, но предоставить решать их тем, чье это дело. Служители, которые хотят заниматься своим делом и угодить своему Господину, не должны связывать себя делами житейскими; если они уклоняются от своего пути, то лишают себя водительства Духа Божьего и Его провидения. Христос не обсуждает вопроса о титуле императора, но просто повелевает подчиняться существующим властям. Поэтому у власти не было никакого основания обижаться на Его решение, но, наоборот, она должна была быть благодарна Ему, ибо это решение укрепляло интересы кесаря в народе, почитавшем Его за Пророка. Однако бесстыдство Его врагов было настолько велико, что, несмотря на Его ясно выраженное повеление отдавать кесарево кесарю, они обвинили Его в совершенно обратном — в том, что Он запрещал давать подать кесарю, Лк 23:2. Что же касается народа, то фарисеи не могли обвинить Его перед ними, потому что они сами, не сознавая того, согласились с Его аргументом и не могли уже предотвратить неизбежные выводы. Отметим: хотя истина и не нуждается ни в каком укрывательстве, утаивании, тем не менее она иногда нуждается в бережном, осторожном обращении с нею, чтобы предотвратить соблазны, могущие возникнуть чрез нее.
[2] Обличил Своих противников.
Во-первых, некоторые из них хотели, чтобы Он объявил незаконной уплату подати кесарю и чтобы таким образом у них был предлог сберечь свои деньги. Так многие оправдывают свое уклонение от обязанностей спорами о том, могут они это делать или нет.
Во-вторых, все они не отдавали должного Богу и нуждались в обличении за это; ведя пустые споры относительно своих гражданских свобод, они теряли дух и силу благочестия, и им необходимо было напомнить не только о долге перед кесарем, но и о долге перед Богом.
[3] Дал наставление для учеников и правила для Церкви, действительные на все времена.
Во-первых, что христианская религия не враг, но друг гражданским властям. Царство Христово не входит в конфликт с земными царствами и не вмешивается в дела, относящиеся к их юрисдикции. Христом цари царствуют.
Во-вторых, что обязанность каждого подданного — воздавать должное правителям, согласно законам их страны. Высшим властям доверено попечение о народном благосостоянии, о защите подданных и общественном спокойствии, поэтому они имеют право на определенную часть народного богатства и государственного дохода. Для сего вы и подати платите, потому что они сим самым постоянно заняты (Рим 13:6); красть у правительства — это больший грех, чем обкрадывать частное лицо. Хотя Конституция определяет, что является кесаревым, однако отдавать принадлежащее ему повелевает нам Христос; мое платье является моим согласно человеческому закону, но кто отнимает его у меня, тот является вором согласно Божьему закону.
В-третьих, отдавая кесарю кесарево, мы должны помнить о том, что надо отдавать Богу Божье. Если наши кошельки — это кесарево, то совесть наша — это Божье, Он сказал: «Сын Мой, отдай Мне сердце свое». Бог должен занять в нашем сердце самое главное и сокровенное место. Нам следует отдавать Богу принадлежащую Ему часть нашего времени и нашего состояния. Он должен иметь Свою долю в них, как и кесарь — свою, и если требования кесаря входят в противоречие с требованиями Бога, то должно более повиноваться Богу, нежели человекам.
Наконец, посмотрите, как поразил их этот ответ: Услышавши это, они удивились и, оставивши Его, ушли, ст. 22. Они удивились той проницательности, с какою Он обнаружил расставленную для Него сеть и избежал ее, сеть, так искусно, по их мнению, раскинутую ими. Христос есть и будет Чудным не только для Своих возлюбленных друзей, но и для Своих врагов, поставленных Им в тупик. Казалось бы, они, удивившись, должны были последовать за Ним, покориться Ему; но нет, они удивились и оставили Его. Отметим: существует множество людей, в глазах которых Христос удивителен, но не драгоценен. Они восхищаются Его мудростью, но не желают руководствоваться ею, восхищаются Его силой, но не желают покориться ей. Посрамленные, они пошли своим путем, отступили с позором. Их уловка не удалась, и они оставили поле боя. Отметим: состязаясь со Христом, человек ничего не достигает.
Ст. 15−18 Тогда шедше фарисее, совет восприяша, яко да обольстят Его словом. И посылают к Нему ученики своя со иродианы, глаголюще: Учителю, вемы, яко истинен еси, и пути Божию воистинну учиши, и нерадиши ни о комже: не зриши бо на лице человеком: рцы убо нам, что Ти ся мнит? достойно ли есть дати кинсон кесареви, или ни? Разумев же Иисус лукавство их, рече: что мя искушаете, лицемери
Тогда: когда же это? Когда бы всего более надлежало сокрушиться сердцем, придти в изумление от человеколюбия Божия, устрашиться будущего (суда) и, смотря на то, что уже совершилось, поверить тому, что должно совершиться. Слова Спасителя ясно подтверждались самыми событиями. В самом деле, мытари и блудницы обращались к вере, пророки и праведники были преданы смерти: зная это, фарисеи должны были не сомневаться в том, что слышали о своей погибели, а должны были уверовать и вразумиться. Но и это не прекращает злобы их; она не престает мучить их и усиливаться еще более. А так как они не могли схватить Иисуса (потому что боялись народа), то избрали другой путь и, чтобы подвергнуть Его опасности, вознамерились обвинить Его в нарушении постановлений общественных. Посылают, сказано, к Нему ученики своя со Иродианы, глаголюще: Учителю, вемы, яко истинен еси, и пути Божию воистинну учиши и нерадиши ни о комже: не зриши бо на лице человеком. Рцы убо нам, что Ти ся мнит: достойно ли есть дати кинсон кесареви, или ни (ст. 16−17)? Они платили уже дань с того времени, как управление общественными делами их перешло во власть римлян. Итак, зная, что не задолго пред тем Февда и Иуда, вознамерившись произвесть возмущение, были за это убиты, они хотели и Иисуса вопросом своим подвергнуть подобному подозрению. С этою целью они и послали не только своих учеников, но и воинов Иродовых, думая чрез это с той и другой стороны ископать для Него ров и расставить сети, чтобы в том и другом случае уловить Его. Стал ли бы Спаситель говорить согласно с мнением иродиан, — в таком случае фарисеи могли бы укорять Его; стал ли бы Он говорить согласно с ними, — приверженцы Ирода обвинили бы Его. Правда, Он заплатил уже дидрахму; но они не знали этого, и потому в том или другом случае надеялись уловить Его. Впрочем им более хотелось того, чтобы Он дал ответ, противный мнению иродиан. С этим намерением они послали и учеников своих, чтобы их присутствием побудить Его к такому ответу и на этом основании предать Его игемону, как похитителя законной власти. На это указывает и евангелист Лука, говоря, что они и пред народом вопрошали Его для того, чтобы больше иметь свидетелей. Но вышло совсем противное их намерению, и они только пред большим числом зрителей обнаружили свое безумие. И смотри, с какою лестью они приступают к Нему, и как хитро прикрывают свое намерение. Вемы, говорят, яко истинен еси. Как же вы прежде говорили, что Он льстец есть, и льстит народы, и беса имать (Ин VII, 12; X, 20), и несть от Бога? Как не задолго пред этим совещались убить Его? Но чего не делают люди, когда хотят причинить зло другим! Так как не задолго пред тем они с наглостью спрашивали Его; коею властию сия твориши (Мф XXI, 23)? и не могли получить ответа, то теперь надеются лестью надмить Его, и склонить к тому, чтобы Он сказал что-нибудь противное установленным законам и верховной власти. Поэтому они и заявляют Ему о Его справедливости, и таким образом признают Его тем, что Он есть на самом деле, только не от чистого сердца и не охотно, — и присовокупляют: нерадиши ни о комже. Смотри, как ясно обнаруживается в этих словах намерение их заставить Его сказать что-нибудь такое, что могло бы оскорбить Ирода и навлечь на Спасителя подозрение в похищении власти, как на человека восстающего против закона, чтобы потом могли они подвергнуть Его наказанию, как возмутителя и похитителя верховной власти. Говоря к Нему: нерадиши ни о комже, и: не зриши на лице человеком, они намекали тем на Ирода и кесаря. Рцы убо нам, что Ти ся мнит? Теперь вы уважаете и называете учителем того, которого столько раз презирали и оскорбляли, когда Он беседовал с вами о вашем спасении! Впрочем они и теперь думают о Нем так же, как и прежде. И посмотри, как они коварно действуют; не говорят: скажи нам, что хорошо, что полезно, что согласно с законом, — но: что Ти ся мнит? Они только за тем и смотрят, как бы предать Его и уличить в противлении верховной власти. Это показывает и евангелист Марк, который, яснее открывая их дерзость и убийственное намерение, говорит, что они так спрашивали Спасителя: давать ли нам подать кесарю, или не давать (Мк XII, 14)? Так они дышали яростью и мучились желанием погубить Его, хотя притворно показывали вид, будто хотят угодить Ему. Что же Он? Что мя искушаете, лицемери (ст. 18)? Не видите ли, что теперь Он уже с большею строгостью начинает говорить к ним? Так как злоба их уже созрела и открыто обнаруживалась, то Спаситель глубже рассекает их рану, открывает их тайные мысли, обнаруживает пред всеми, с каким намерением они пришли к Нему, — и таким образом в самом начале приводит их в замешательство и заставляет молчать. А сделал Он это, желая усмирить их злобу, чтобы они и впредь подобными начинаниями не причиняли себе вреда. Хотя они на словах и оказывали Ему великое уважение, называли Его учителем, свидетельствовали, что Он справедлив и не смотрит на лица, — но Он, как Бог, не мог быть этим обманут. Итак, и из слов Его они должны были заключить, что Он не по догадке обличает их, но знает и сокровенные их мысли.
Источник: Беседы на Евангелие от Матфея.
Ст. 15−22 Тогда фарисеи пошли и совещались, как бы уловить Его в словах. И посылают к Нему учеников своих с иродианами, говоря: Учитель! мы знаем, что Ты справедлив, и истинно пути Божию учишь, и не заботишься об угождении кому-либо, ибо не смотришь ни на какое лице; итак скажи нам: как Тебе кажется? позволительно ли давать подать кесарю, или нет? Но Иисус, видя лукавство их, сказал: что искушаете Меня, лицемеры? покажите Мне монету, которою платится подать. Они принесли Ему динарий. И говорит им: чье это изображение и надпись? Говорят Ему: кесаревы. Тогда говорит им: итак отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу. Услышав это, они удивились и, оставив Его, ушли
Подать кесарю
Иродиане — это была партия, вероятно, подчиненная Ироду. Чужой не мог быть царем у евреев. Ирода, идумеянина, поставил царем римский кесарь, почему народ считал, что такое назначение означает нарушение его свободы в выборе царя. Фарисеи, подговорив иродиан, совместно искушают Иисуса политическим вопросом, чтобы оклеветать Господа как противника государства.
Давать кесарю — что? То, что носит на себе изображенiе и надпись кесаря. Это деньги. А какой образ носит на себе душа? — Божий. Значит: душа Божия. Ее ни кесарь не может требовать как свою подать, ни человек не может ее дать как подать. Душа от Бога, и принадлежит Богу. Божий образ, вчеканный в душу человеческую, ясно говорит, от кого душа и кому принадлежит. По всей душе как бы написано: образ Божий, имущество Божие. Но и тело также от Господа, и «тело для Господа» (1Кор 6:13); в нем душа описывает свое богоподобие, т.е. и оно по своему происхождению Божие. Поэтому на отпевании и говорится о человеческом теле, что оно «образ» славы Божией, хотя и носит раны грехов.
Чего еще Божиего в этом мире? — Свет, солнце, звезды, травы, птицы, все видимое, потому что во всем этом и через все струится логосная сила, и все это существует Богом Словом. В каждом отдельно и во всем вместе таится логосная мысль, логосное слово, логосная сила. На самом дне своем каждая тварь — Божия, каждая — Логосова. Отрицать это — дело современных фарисеев, которые, закутавшись в тогу «научности», говорят всякую всячину, алогосную и алогичную, о возникновении мира.
Богомудрый Златоуст святой благовествует: Когда слышишь слово Спасителя: Отдавайте кесарево кесарю, разумей под этим только то, что нисколько не вредит благочестию; все противное благочестию, не есть уже дань кесарю, но дань и оброк диаволу.
Источник: Толкование на Евангелие от Матфея.
Ст. 15−17 Тогда фарисеи пошли и совещались, как бы уловить Его в словах. И посылают к Нему учеников своих с иродианами, говоря: Учитель! мы знаем, что Ты справедлив, и истинно пути Божию учишь, и не заботишься об угождении кому-либо, ибо не смотришь ни на какое лице; итак скажи нам: как Тебе кажется? позволительно ли давать подать кесарю, или нет
Тогда фарисеи пошли и совещались, как бы уловить Его в словах. И посылают к Нему учеников своих с иродианами, говоря
Незадолго до того времени, при кесаре Августе, Иудея была покорена римлянами, и когда по всему [тогдашнему] миру была совершена перепись, Иудея была обложена данью; тогда в народе поднялось большое возмущение, так как некоторые говорили, что ради сохранения безопасности и спокойствия, — ибо римляне воевали в защиту всех, — должно платить подать; а фарисеи, приписывавшие себе справедливость, наоборот, утверждали, что народу Божию, — который платил десятины, давал начатки [плодов] и исполнял все остальное, предписанное законом, — не следует подчиняться человеческим законам Кесарь Август поставил над иудеями царем Ирода, сына Антипатра, чужеземца и прозелита, чтобы он заведовал сбором податей и поддерживал повиновение римскому владычеству. Итак, фарисеи посылают учеников своих вместе с иродианами, то есть воинами Ирода, или с теми, которых фарисеи в насмешку называли иродианами за то, что они платили дань римлянам и не были преданными исполнителями Божественного служения. Некоторые из латинян имеют смешную мысль, будто иродиане — это те, которые Ирода признавали Христом, о чем мы совершенно никогда не читали.
Учитель! мы знаем, что Ты справедлив, и истинно пути Божию учишь, и не заботишься об угождении кому-либо, ибо не смотришь ни на какое лице. Итак скажи нам, как Тебе кажется? позволительно ли давать подать кесарю, или нет? — Льстивый и обманчивый вопрос, — он вызывает должного отвечать к тому, чтобы Он из страха перед Богом больше, чем перед кесарем, сказал, что не следует платить дани; это с той целью, чтобы иродиане, слыша это, тотчас же схватили [Его, как] зачинщика возмущения против римлян [или: за возмущение против вождя римлян].
Источник: Толкование на Евангелие от Матфея.
Тогда фарисеи пошли и совещались, как бы уловить Его в словах. И посылают к Нему учеников своих с иродианами
Так как фарисеи делают это с хитрым умыслом, то и посланных евангелист Лука называет «лукавыми людьми » (дословно с греческого — сидящие в засаде), потому что они были подосланы уловить Христа. Иродианами называются или воины Ирода, или же люди, считавшие Ирода за обетованного Мессию. Когда оскудел князь от Иуды и вступил на престол Ирод, иные думали, что он — Мессия. С такими-то людьми и соединяются фарисейские ученики для уловления Христа. Вот как они вступают с Ним в беседу.
Источник: Толкование на Евангелие от Матфея.
Тогда шедше фарисее, совет восприяша, яко да обольстят Его словом
Вот глубокое ослепление! Ничто из всего сказанного не подействовало на душу их; упоенные завистью, они обращаются к козням, и так как не могли схватить Иисуса из-за народа, как было сказано прежде, то совещаются поймать Его каким-либо вопросом.
Источник: Толкование на Евангелие от Матфея.
Тогда фарисеи пошли и совещались, как бы уловить Его в словах
Истина часто преграждает злые намерения, но никогда их не исправляет. Это особенно верно о тех людях, которые намеренно, а не по неведению согрешают злом. Вот так, к примеру, первосвященники не смогли испугать Господа, когда спрашивали: Какою властью ты это делаешь? и кто Тебе дал такую власть? (Мф 21:28). Когда же смысл притч Его привел их в замешательство, они сами произнесли себе осуждение, сказав: злодеев сих предаст злой смерти (Мф 21:41). А поскольку никто не свидетельствовал против них, то, должно быть, их совесть заставила это сказать. Однако разумеется, что не страх перед грехом задел их совесть. И не мысль о свободе от греха удерживала их. Так что же? — Тогда фарисеи пошли и совещались, как бы уловить Его в словах. Если кто-то пытается преградить поток воды, вода прорвет преграду и найдет новое русло в другом направлении; подобно тому и злой умысел этих людей, прегражденный в одном месте, стал искать себе новый выход.
Тогда фарисеи пошли и совещались, как бы уловить Его в словах
По Марку и Луке, фарисеи поняли, что Спаситель в притче о злых виноградарях говорил о них (Мк 12:12; Лк 20:19). Поэтому и хотели уловить Его в слове (Мк 12:13; Лк 20:20). У Матфея эта связь не выражена столь же ясно, как у других синоптиков; но сообщения их бросают свет и на его выражения. Можно заключить в конце концов, что фарисеев раздражила не только рассказанная у всех синоптиков притча о злых виноградарях, но и о браке царского сына, рассказанная в настоящей связи только у Матфея; враги Христа могли растолковать не в свою пользу и эту притчу, если только ее слышали. Таким образом, показание Матфея в разбираемом стихе представляется естественным и связным. Что касается времени, то как у Матфея, так и в параллельных рассказах Марка (12:13−17) и Луки (20:20−26) оно не определяется. Одно можно только утверждать с достоверностью, что эти события были продолжением предыдущих и совершились в третий день еврейской недели, или, по-нашему, во вторник. Может быть, фарисеи пошли и совещались во время произнесения притчей Спасителем; но вероятнее — после них.
Думают, что это были не официальные представители партии, бывшие членами Синедриона (как в 21:23−45), а все дело происходило независимо от Синедриона, фарисеи действовали как отдельная и самостоятельная партия. Совещание происходило, может быть, среди бывшей в храме или окружавшей Христа толпы. Греческий глагол παγιδεύσωσιν характерен. Он встречается только здесь у Матфея во всем Новом Завете и происходит от πάγη — παγίς (Лк 21:35; Рим 11:9; 1Тим 3:7; 6:9; 2Тим 2:26), сеть, петля, силок, западня. Так как уловление Христа в слове было важно для Его врагов, то они, на своем совещании, употребили, конечно, все свои силы и способности для того, чтобы как можно хитрее придумать вопрос, при помощи которого можно было бы поставить Христа в сильное затруднение и даже безвыходное положение.
Источник: Толковая Библия.
Ст. 15−22 Тогда фарисеи пошли и совещались, как бы уловить Его в словах. И посылают к Нему учеников своих с иродианами, говоря: Учитель! мы знаем, что Ты справедлив, и истинно пути Божию учишь, и не заботишься об угождении кому-либо, ибо не смотришь ни на какое лице; итак скажи нам: как Тебе кажется? позволительно ли давать подать кесарю, или нет? Но Иисус, видя лукавство их, сказал: что искушаете Меня, лицемеры? покажите Мне монету, которою платится подать. Они принесли Ему динарий. И говорит им: чье это изображение и надпись? Говорят Ему: кесаревы. Тогда говорит им: итак отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу. Услышав это, они удивились и, оставив Его, ушли
С того времени, как первосвященник Каиафа изрек свое невольное пророчество, что лучше одному умереть за людей, — не проходило, кажется, дня без того, чтобы члены синедриона не собирались обсуждать вопрос: как уловить Иисуса и во что бы то ни было погубить Его? Фарисеи не погнушались войти в соглашение даже с ненавистными им иродианами, приверженцами царя Ирода; до такой степени они пламенели ненавистью к нашему Господу! Тогда, — говорит святой Матфей, «когда всего более надлежало сокрушаться сердцем, прийти в изумление от человеколюбия Божия, устрашиться будущего Суда и, смотря на то, что уже совершилось, поверить тому, что должно совершиться» (свт. Иоанн Златоуст), — тогда фарисеи пошли и совещались, как бы уловить Его в словах, чтобы предать начальству и власти игемона. Они прибегли к одной из самых опасных и хитро задуманных уловок. Зная, с какой прямотой и откровенностью Иисус Христос всегда высказывал Свои мысли, они придумали перед всем народом предложить Ему такой вопрос, на который, по их мнению, Он должен был ответить: да или нет, причем как в том, так и в другом случае Он подвергался опасности — или от народа, или от Римлян. Хитрость фарисеев прежде слов открывается уже в тех лицах, которых они подослали к Иисусу Христу: и посылают к Нему учеников своих с иродианами. «А почему же не пошли к Нему сами? Без сомнения, из того расчета, что в случае успешного действия через учеников, они насладятся успехом так же, как если бы сами действовали; а в случае неудачи пусть лучше на лица учеников падет стыд, а учители останутся в стороне» (Филарет, митрополит Московский). Притом их ученики, как не известные лично Иисусу Христу, удобнее могли вмешаться в толпу народа и притвориться как можно более благочестивыми и приверженными к Божественному Учителю. Молодые лицемеры могли начать с Ним беседу неважными вопросами и потом незаметно перейти к тому, зачем собственно пришли. Но для чего фарисеи присылают не одних учеников своих, а присоединяют к ним иродиан?
«Здесь-то и является искусство злоумышления, — говорит святитель Филарет Московский. — Когда Иудея покорена была Римлянами, тогда неприятная обязанность платить подать Римскому кесарю сделала для многих занимательным вопрос: «Позволительно ли давать подать кесарю или нет?» Иродиане и фарисеи имели об этом противоположные мнения. Иродиане утверждали, что должно платить подать кесарю, и противников этого мнения почитали мятежниками. Напротив, фарисеи полагали, что Иудеи, как народ Божий, должны, в отличие от языческих народов, платить только одну дань — Богу на Его храм, и что платить подать Римскому кесарю, идолопоклоннику, — значит оскорблять истинного Бога. Как же эти люди, имеющие противоположные мнения, соединяются теперь, чтобы действовать заодно? Они отлагают на время свою вражду, чтобы общими силами сделать зло ненавистному тем и другим Учителю истины. Вот их расчет: если Он скажет, что позволительно давать подать Римскому кесарю, то фарисеи провозгласят, что Он изменил народу Божию и Богу, и таким образом опровергнут в лице Его достоинство посланника Божия и веру к Нему народа. Если же скажет: непозволительно давать подать кесарю, то иродиане донесут на Него римскому правителю, как на мятежника, и подвергнут Его суду смертному. Не правда ли, что сеть крепко связана и ловко расставлена: как бы уловить Его в словах?». «Иродиане были полезны фарисеям и потому, — говорит Иннокентий, архиепископ Херсонский, — что самим фарисеям обвинять Иисуса Христа перед римским начальством значило бы навлечь на себя ненависть народа, расположением которого фарисеи весьма дорожили; иродиане же могли сделать это без всяких невыгодных для себя последствий. Притом обвинение со стороны иродиан, как приверженцев Ирода, ставленника Римского кесаря, оказало бы больше действия на римского прокуратора, чем обвинение со стороны фарисеев, которым прокуратор не особенно доверял в их усердии к Римлянам». И вот искусители подходят ко Господу как бы с невинной простотой обыкновенных собеседников; фарисейские ученики делают вид, будто между ними и иродианами возник спор, для решения которого они и обращаются к мудрости великого Учителя Иисуса, говоря: Учитель! Есть один вопрос, о котором почти никто не решается говорить откровенно; нам хотелось бы узнать, что Ты думаешь об этом предмете. Мы знаем, что Ты справедлив, для Тебя правда превыше всего, и истинно пути Божию учишь, учишь безбоязненно, как истинный Учитель Израилев, учишь тому, что Бог требует от человека, и не заботишься об угождении кому-либо, не обращаешь внимания на то, как думают другие люди, ибо не смотришь ни на какое лице; Ты ничего не скажешь в угоду Пилату или Ироду…
«Смотри, — говорит святитель Златоуст, — с какой лестью они приступают к Нему и как хитро прикрывают свое намерение. «Знаем», — говорят, — «что Ты справедлив». Как же вы прежде говорили, что Он «обманщик и обольщает народ, и одержим бесом, и не от Бога?» Но чего не делают люди, когда хотят причинить зло другим? Незадолго перед этим они с наглостью спрашивали Его: «какою властью Ты это делаешь?», и не могли получить ответа; потому теперь надеются лестью надмить Его и склонить к тому, чтобы Он сказал что-нибудь противное существующим законам и верховной власти. Потому и говорят: «справедлив» и таким образом признают Его тем, что Он есть на самом деле, только не от чистого сердца и неохотно, и присовокупляют: «и не заботишься об угождении кому-либо». Смотри, как ясно обнаруживается в этих словах намерение их заставить Его сказать что-нибудь такое, что могло бы оскорбить Ирода и навлечь на Спасителя подозрение в похищении власти, как на человека, восстающего против Закона. Говоря к Нему: «не заботишься об угождении кому-либо, ибо не смотришь ни на какое лице», они намекали на Ирода и кесаря». Тщеславные ученики гордых фарисеев судили о Господе по себе: они льстили Ему похвалами, не подозревая, как эти похвалы противны Тому, Кто был кроток и смирен сердцем. Так их лесть изменяла сама себе. Они продолжают: итак скажи нам: как Тебе кажется? позволительно ли, следует ли нам, народу Божию, давать подать кесарю, или нет? Давая эти подати, не делаемся ли мы из народа Божия рабами язычников, не оскорбляем ли своей совести? «Посмотри, — замечает святитель Златоуст, — как они коварно действуют: не говорят — скажи нам, что хорошо, что полезно, что согласно с Законом, но — «как Тебе кажется?» Как Ты думаешь? Только на то они и смотрят, как бы предать Его и уличить в противлении власти верховной. Это показывает и евангелист Марк (Мк 12:14), который, яснее открывая их дерзость и убийственное намерение, говорит, что они так спрашивали Спасителя: «Позволительно ли давать кесарю или нет? Давать ли нам или не давать?» Так они дышали яростью и мучились желанием погубить Его, хотя притворно показывали вид, будто хотят угодить Ему». Но Тот, Кого хотят уловить, видит не только вопрос, но и сердца, и намерения вопрошающих. Он видит, что «злоба их уже созрела и открыто обнаружилась», и потому «глубже рассекает их рану, открывает и тайные их мысли, обнаруживает перед всеми, с каким намерением они пришли к Нему, и таким образом в самом начале приводит их в замешательство». Но Иисус, видя лукавство их, сказал — с негодованием: что искушаете Меня, долго ли вам искушать Меня, лицемеры?
Одним этим гневным словом: «лицемеры», Господь сразу обнажает их замысел, обличает лукавство и заставляет молчать. Потом, чтобы заставить их самих произнести над собой приговор и сознаться, что должно платить дань кесарю, Он говорит: покажите Мне монету, которою платится подать. Фарисеи едва ли носили при себе ненавистные им римские монеты; но у иродиан они, конечно, были. А если бы и не нашлось монеты, то стоило только выйти из притвора храма к меновщикам, которых было много около храма, и можно было получить требуемую монету. Они принесли Ему динарий, на одной стороне которого было изображение кесаря Тиверия, а на другой — его титула. Господь взял монету, посмотрел на изображение и надпись. И, отдавая ее обратно, говорит им: чье это изображение и надпись? Совопросники не знали, к чему ведет этот вопрос, и говорят Ему: кесаревы. Тогда Господь разрешил их коварный вопрос самым простым образом: говорит им: итак отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу. Они спрашивали: позволительно ли давать? Он поправляет их и говорит: отдавайте, давайте назад. Платить дань не значит свое добровольно дарить, но отдавать должное; это — законная обязанность, необходимость. Ваши же раввины учат: «чья монета, того и царство». А дабы они не сказали: Ты подчиняешь нас людям, присовокупляет: «А Божие Богу». Ибо и людям надобно воздавать должное, и Богу — то, чем мы в отношении к Нему обязаны. Потому и Павел говорит: «отдавайте всякому должное: кому подать, подать; кому оброк, оброк; кому страх, страх; кому честь, честь» (Рим 13:7). Кесарево не противоречит Божию: кесарь требует своего, когда требует дани, и не запрещает Божия, не препятствует исполнять Божии заповеди. «Впрочем, — замечает святитель Златоуст, — когда ты слышишь: «отдайте кесарю кесарево», разумей под этим только то, что нимало не вредит благочестию, ибо все противное благочестию не есть уже дань кесарю, но дань и оброк диаволу». «Ответ этот удивил всех, потому что сотворен был, так сказать, из ничего», — говорит Иннокентий, архиепископ Херсонский. Враги Господа были обезоружены совершенно. «На что теперь пожалуется ревность фарисеев? Сказано: «отдавайте Божие Богу». Что донесут игемону иродиане? Сказано: «отдавайте кесарево кесарю». Тем и другим должно быть стыдно, что предлагали как будто необычайно трудный, но такой вопрос, который разрешается одним взглядом на монету». Услышав это, они удивились, — говорит святой евангелист, — сами вопрошающие должны были признаться, что это сказано весьма обдуманно и благоразумно; они невольно удивлялись незлобивой мудрости ответа, который превзошел и обманул их ожидания.
«После этого, — говорит святитель Златоуст, — надлежало бы им уверовать и признать себя пораженными, потому что Он представил им очевидное доказательство Своей Божественности, открыв их тайные мысли и кротким образом заставив их молчать. Что же? Поверили ли они? Нет»: и, оставив Его, ушли, — говорит святой Матфей, удалились в мрачном настроении. Ничто так полно не раскрывает всю глубину гнусного лицемерия этих Иудейских совопросников, как то, что они, несмотря на этот Божественный ответ и несмотря на свое тайное внутреннее убеждение в истинности его, впоследствии не постыдились обосновать на нем злостное обвинение против Иисуса Христа, будто Он запрещал давать подать кесарю. Святитель Филарет Московский, рассуждая об этом посрамлении фарисейской хитрости, говорит: «Так Промысл Божий самые искусно задуманные, но неблагонамеренные предприятия обращает в стыд изобретателям, и даже из зла производит благо. Фарисеи думали, как сетью, хитрым и лицемерным словом уловить Иисуса, и неизбежно влещи в погибель; но покушение кончилось тем, что Его словом обнаружена их слабость и посрамлено их невежество. Рабы Царя Небесного и ревнители славы Его! Царь Небесный не изъемлет вас от обязанностей к царю земному, но Сам провозглашает их, и Сам повелевает исполнять их, потому что Им «цари царствуют» (Притч 8:15) и «нет власти не от Бога» (Рим 13:1). Особенного примечания достойно, что хотя вопрос фарисеями предложен был об обязанности к кесарю, и хотя этот вопрос указанием на подать и заповедью: «отдавайте кесарево кесарю» разрешался достаточно и непобедимо, Господь, однако, этим не удовлетворился, но присовокупил другую заповедь: «и Божие Богу», означая этим союз обеих заповедей и неполноту первой без последней. Нетрудно усмотреть, что вторая половина этой заповеди: «отдавайте Божие Богу» еще обширнее, поскольку власть Божия выше и обширнее власти кесаря. Все — Божие по праву сотворения, по праву сохранения, по праву управления; потому никаким изъятием не может быть ослаблен вопрос апостола: «Что ты имеешь, чего бы не получил?» (1 Кор 4:7). А следовательно — что же имеешь ты, что не был бы ты обязан воздать вседаровавшему Богу, в чем бы ты мог отказать Богу? Бог дал тебе ум: отдай его Богу, посвящая его на познание Бога, на помышление о Боге. Бог дал тебе волю: отдай ее Богу; да будет в Законе Господнем воля твоя; употребляй ее на исполнение заповедей Господних. Бог дал тебе сердце: отдай его Богу, иначе говоря, возлюби Бога всем сердцем. Бог дает тебе земные блага: отдавай их Богу, предпосылая к Нему избыток их через руки нищих, и то что из них употребишь на себя, употребляй с благодарением к Богу»…
Источник: Троицкие листки. №801−1050.
Вам будут доступны следующие комментарии:
• Заметки Барнса
• Комментарий Бенсона
• Кембриджская Библия для школ и колледжей
• Комментарий Кларка
• Синопсис Библии Дарби
• Комментарий Библии Экспозитора
• Словарь текстов Экспозитора
• Женевская учебная Библия
• Экспозиция Библии Гилла
• Джеймисон-Фоссет-Браун
• Полный комментарий Мэтью Генри
• Комментарий Мэтью Пула
• Библия проповедей – Николл
• День за днем по Библии – Мейер
• Заметки Уэсли
• Комментарий Кейла и Делича к Ветхому Завету
• «Гномон Нового Завета» Бенгеля
• «Греческий Завет» (Николл, Робертсон)
• Комментарий Нового Завета ICC
• Комментарий Нового Завета Мейера
• «Новый Завет» народный (Бартон Джонсон)
• «Слововедение» Винсента