В Евангелии от Матфея 12:3−4 Господь Иисус одобрил такое несанкционированное использование священного хлеба, предположительно из-за того, что в Израиле был грех, а Давид представлял праведное дело. Если бы Давид занял свое законное место на престоле, у него не было бы необходимости просить хлеб. Закон, запрещавший нечестивое использование хлеба, не был предназначен для того, чтобы запрещать подобное милостивое дело.
(1) Чтобы попрощаться с ней надлежащим образом, ибо он не знает, когда увидит ее снова, а для Давида самым мучительным в изгнании будет удаление от Божьего дома и невозможность участвовать вместе со всеми в таинствах, как явствует из многих его псалмов. У него уже было эмоциональное прощание с возлюбленным другом Ионафаном, и он не может уйти, пока точно так же не попрощается со скинией.
(2) Чтобы вопросить там Господа и получить Его указания, по какому пути идти: пусть Бог направит Давида на путь долга и на путь безопасный, поскольку он попал в сложное и рискованное положение. То, что Давид приходил туда по этому делу, мы узнаем дальше: и тот (Ахимелех) вопросил о нем Господа (1Цар 22:10), как он делал и раньше (ст. 15). В дни несчастий огромным утешением нам служит то обстоятельство, что у нас есть Бог, к Которому можно обратиться, Которому мы можем открыть свое дело и у Которого можем просить указаний и ждать таковых.
II. Священник Ахимелех удивился малочисленности свиты Давида; он слышал, что тот впал в немилость при дворе и поэтому смотрел на него с опаской, как склонно поступать большинство людей, узнав о враждебности мира по отношению к их друзьям. Ахимелех боялся вызвать недовольство Саула, принимая у себя Давида, и заметил, сколь жалко выглядит Давид теперь по сравнению с тем, что было раньше: почему ты один? С ним все-таки было несколько человек (как следует из Mк 2:26), но речь идет лишь о собственных слугах Давида; с ним не было никого из придворных, никого из знати, как это бывало прежде, когда он приходил вопрошать Господа. Он говорит, что обычно ходил в многолюдстве... в дом Божий (Пс 41:5), а теперь с ним два-три человека, поэтому Ахимелех вправе спросить: почему ты один? Однажды Давид внезапно получил повышение и после одиночества пастушеской жизни очутился среди толпы и суматохи стана, а теперь так же стремительно понижен до унылого состояния изгнанника и стал одиноким, как воробей на крыше. Таковы тяготы этого мира и столь непостоянна его улыбка. Кого обхаживают сегодня, того могут бросить завтра.
III. Под предлогом, что Саул послал его на выполнение задания государственной важности, Давид просит Ахимилеха удовлетворить его насущные нужды (ст. 2−3).
1. Здесь Давид повел себя несвойственным ему образом. Он сказал Ахимелеху откровенную ложь, якобы Саул поручил ему дело и сопровождавшие его были оставлены в определенном месте, а ему приказано соблюдать секретность, и поэтому он не может сказать об этом даже самому священнику. Все это было неправдой. Что же мы скажем? Писание этого факта не скрывает, а мы не осмеливаемся его оправдывать. Поступок был плохим и привел к печальным последствиям, ибо Саул умертвил священников Господних, и позже Давид размышлял об этом с сожалением (1Цар 22:21−22). Ему не было нужды притворяться перед священником, ибо можно предположить, что если бы Давид сказал ему правду, то Ахимелех приютил бы его и оказал помощь с такой же готовностью, как и Самуил, к тому же знал бы лучше, что ему посоветовать и как вопросить о нем Бога. Людям следует быть откровенными со своими верными священниками. Давид был человеком великой веры и мужества, но здесь они ему изменили, и он повел себя так отвратительно из-за страха и трусости, возникших по причине немощности веры. Если бы он доверял должным образом Богу, то не стал бы прибегать к столь греховной уловке, как эта, ради самосохранения. Это написано не для того, чтобы мы подражали (нет, ни в коем случае, даже в самом затруднительном положении!), но в назидание нам. Кто думает, что он стоит, берегись, чтобы не упасть. И давайте каждый день будем молиться: Господи, не введи нас во искушение. Пусть эта история побудит всех нас сокрушаться по поводу (1) слабости и немощности благочестивых людей; даже наилучшие несовершенны по эту сторону небес. Истинная благодать не исключает вероятности совершения множества ошибок.
(2) Коварства трудных времен, которые приводят благочестивых людей в такое отчаяние, что искушения оказываются для них слишком сильными. Угнетение может заставить и мудрого поступить неразумно.
2. Давид попросил у Ахимелеха две вещи: хлеб и меч.
(1) Ему нужен хлеб: хлебов пять (ст. 3). Тогда путешествия были делом хлопотным: путники брали с собой продукты за недостатком денег и отсутствием трактиров, иначе Давиду не пришлось бы сейчас искать хлеб. Похоже, Давид иногда (но не постоянно) все-таки встречал потомков праведника, просящих хлеба (Пс 36:25). Итак:
[1] Священник выдвинул возражение, потому что у него не было простого хлеба, а только священный хлебы предложения, которым надлежало в течение недели оставаться на золотом столе в святилище, а затем они поступали в распоряжение священника и его семьи (ст. 4). Этого священника, по-видимому, хорошим хозяином не назовешь: либо его сердце не было расположено к гостеприимству, либо не хватало средств, необходимых для проявления такового. Ахимелех считает, что сопровождающие Давида юноши не должны есть этот хлеб, если не воздерживались какое-то время от отношений с женщинами, пусть даже речь идет о собственных женах. Такое же требование выдвигалось перед получением закона (Исх 19:15), но мы нигде не находим других упоминаний, подтверждающих необходимость подобного воздержания для соблюдения церемониальной чистоты, и поэтому священник здесь, кажется, проявляет излишнюю щепетильность, чтобы не сказать суеверие.
[2] Давид утверждает, что в случае такой необходимости он сам и бывшие с ним могут есть священный хлеб на законном основании, ибо они не только удовлетворяют этому требованию, поскольку в течение трех последних дней воздерживались от отношений с женщинами, но и сосуды (то есть тела) отроков чисты, будучи во всякое время соблюдаемы в святости и чести (1Фес 4:4−5), а посему Бог особым образом позаботится о них, чтобы они ни в чем не ощущали недостатка, и сделает это через Своего священника. Итак, поскольку они в этом отношении были святы, то святое им не возбранялось. Бедные и благочестивые израильтяне, фактически, являлись Божьими священниками и, вместо того чтобы голодать, могли поесть хлеба, предназначенного священникам. А верующие являются духовными священниками, и приношения Господу станут их наследием; они будут вкушать хлеб своего Бога. Давид ссылается на то, что хлеб определенным образом стал простым после того, как перестал служить своему основному религиозному предназначению, особенно теперь, когда вместо него на стол положили другие хлебы (теплые ст. 6), освященные в тот день в сосуде (написано у нас на полях). Таковы были доводы Давида, и Сын Давидов одобряет их и на этом примере показывает, что милость предпочтительнее жертвы и соблюдение ритуалов должно уступить место моральному долгу и, когда того требует крайняя необходимость, можно поступить так, как в противном случае не поступили бы. Христос вспоминает эту ситуацию, оправдывая действия своих учеников, когда те срывали колосья в субботу, за что их осудили фарисеи (Мф 12:3−4).
[3] После этого Ахимелех обеспечивает его пищей: и дал ему священник священного хлеба (ст. 6); и существует мнение, что именно об этом он вопросил Господа (1Цар 22:10). Как верный раб, он не мог распорядиться продуктами своего господина без его разрешения. Можно предположить, что Давид нашел хлеб особенно желанным, поскольку тот был священным, так сильно он ценил любую святыню. Хлебов предложения было всего двенадцать штук, тем не менее пять из них были отданы Давиду (ст. 3), хотя в доме больше ничего не было; однако священник доверял Провидению.
(2) Ему нужен меч. Представители знали, даже если они были военачальниками, в то время не носили мечи постоянно, как сейчас, иначе Давид, наверное, не оказался бы без такового. Любопытно, почему Ионафан не снабдил его своим, как он это сделал раньше (1Цар 18:4). Как бы там ни было, случилось так, что Давид не имел при себе никакого оружия, и он придумал этому объяснение якобы пришлось уходить поспешно (ст. 8). А кто вооружен мечом Духа и щитом веры, тот не останется без оружия таковых невозможно застать врасплох. Но у священников, по-видимому, мечей не было, ибо орудия их брани не плотские. Возле скинии не нашлось иного меча, кроме принадлежавшего Голиафу и помещенного за ефодом в память о славной победе, одержанной Давидом над его владельцем. Вероятно, Давид имел его на примете, когда попросил священника помочь ему с мечом, ибо при упоминании о нем Давид сказал: «О, нет ему подобного, дай .мне его» (ст. 9). Он не смог воспользоваться оружием Саула, потому что не успел испытать таковое в деле; но этот меч Голиафа прошел проверку, ведь Давид совершил им казнь. Отсюда очевидно, что Давид теперь окреп и возмужал, если ему под силу носить такой меч, как этот, и владеть им. Бог научил руки его брани (Пс 17:35), поэтому он мог творить чудеса. В отношении данного меча следует отметить два обстоятельства:
[1] Сам Бог милостиво вручил его Давиду в залог Своей исключительной благосклонности; поэтому всякий раз, когда Давид доставал его из ножен или смотрел на него, это служило ему огромной поддержкой в вере, воскрешая в памяти яркий пример заботы и одобрения по отношению к нему со стороны Божьего провидения.
[2] Давид с благодарностью вернул его Богу, посвятив таковой Ему и используя в Его честь в знак своей признательности; ведь теперь, когда Давид оказался в трудном положении, меч ему весьма пригодился. Следует заметить: то, что мы посвящаем Богу и чем мы Ему служим, вероятнее всего, так или иначе будет возмещено нам на благо и в утешение. Что мы отдали, то и обретаем. Итак, Давид теперь обеспечен оружием и пропитанием; но случилось весьма досадное недоразумение: один из Сауловых слуг по имени Доик пришел в то время на поклонение Господу и впоследствии подло предал как Давида, так и Ахимелеха. По рождению этот человек был идумеем (ст. 7), и, хотя он обратился в иудейскую религию ради положения в обществе, которое и обрел теперь при Сауле, тем не менее сохранил древнюю и передающуюся из поколения в поколение враждебность Едома к Израилю. Он был начальником пастухов, и, наверно, тогда это место было таким же почетным, как сейчас должность королевского шталмейстера. По той или иной причине ему в то время довелось навестить священника: либо чтобы очиститься от какого-то осквернения, либо чтобы принести должное по обету; но, по какому бы делу он ни явился, о нем сказано, что он был задержан... пред Господом (англ. пер., ст. 7). Он должен служить и ничего не может с этим поделать, служение ему надоело, он говорит: «вот сколько труда!» и пренебрегает им (Мал 1:13). Он предпочел бы оказаться в любом другом месте, а не перед Господом, и поэтому, вместо того чтобы думать о деле, ради которого пришел, Доик замыслил злодеяние против Давида и Ахимелеха за то, что тот задержал его. Божье святилище не застраховано от проникновения в него таких вот овец в волчьей шкуре (см. Гал 2:4).
и дал ему священник священного хлеба; ибо не было у него хлеба, кроме хлебов предложения, которые взяты были от лица Господа, чтобы по снятии их положить теплые хлебы
Даже если они обвиняют, то Христос прощает и делает души, которые желает, чтобы за Ним следовали, подобными Давиду, вкушавшему хлебы предложения вне закона. Уже тогда он предвидел разумом своим пророческие таинства новой благодати.
Источник: Об Исааке, или О душе.
и дал ему священник священного хлеба; ибо не было у него хлеба, кроме хлебов предложения, которые взяты были от лица Господа, чтобы по снятии их положить теплые хлебы
Наш Господь дал ясный пример с Давидом, который не был обвинен ни в этом, ни в чем-то еще. Итак, не было разрешено, чтобы Давид ел [священный хлеб], так как он не был священником. Однако он был священником, поскольку являлся храмом Духа. И так как они не поняли этого, Он открыто указал им: Или не читали ли вы в законе, что в субботы священники в храме нарушают субботу, однако невиновны? (Мф 12:5). И еще одно сказано здесь: до того как Давид подвергся гонениям, он стал причастником хлеба, имея власть на это.
Источник: Толкование на Диатессарон Татиана.
и дал ему священник священного хлеба; ибо не было у него хлеба, кроме хлебов предложения, которые взяты были от лица Господа, чтобы по снятии их положить теплые хлебы
И во многих других местах Священного Писания Христос предстает как царь и как священник. И не без основания он называется сыном Давида чаще, нежели чем сыном Авраама. И Лука и Матфей оба утверждают это: один рассматривает его [Давида] как человека, от которого может быть прослежена родословная Христа через Соломона, другой же рассматривает Давида как человека, от которого через Натана родословная Христа может быть прослежена через Натана. Давид выступал в роли священника Господа, несмотря на то, что сам (как мы знаем) очевидно был царем, когда сам вкусил хлеба священного. Ибо по закону не дозволялось, чтобы кто-то мог есть тот хлеб, за единственным исключением, — то есть кроме священников.
Источник: О согласии евангелистов
и дал ему священник священного хлеба; ибо не было у него хлеба, кроме хлебов предложения, которые взяты были от лица Господа, чтобы по снятии их положить теплые хлебы
Когда ученики взалкали в субботу и стали срывать колосья [пшеницы] и тереть их руками, они нарушили [закон субботы] таким приготовлением пищи. Но Христос их прощает, и даже становится Сам нарушителем субботы. <…> Из Писания Творца и по воле Христа возникает прецедент примера Давида, который вошёл в храм в субботу и приготовил пищу, дерзко надломив хлебы предложения. Но и он помнил, что такая привилегия разрешалась в субботу с самого начала, то есть с самого учреждения субботы. Ведь хотя Творец запретил собирать манну в течение двух дней, Он позволил [делать это] в день приготовления (то есть накануне субботы), чтобы съестные припасы предыдущего дня могли освободить их от поста в наступающую субботу.
Итак, Господь имел доброе основание следовать той же причине в «отмене» (ведь именно так скажут) субботы, но столь же добрым основанием было и выразить волю Творца, когда Он жаловал привилегию не поститься в субботу. Потому Господь отменил бы не только субботу, но и Самого Творца, если бы предписал ученикам Своим поститься в субботу, ибо это было бы вопреки и положению Писания, и воле Творца. Но разве чужд Он Творцу потому, что не охраняет постоянно Своих учеников, а прощает их? Или потому, что человеческую потребность рассматривает как оправдание? Или потому, что считает субботу днём, который должен быть свободен от печали, а не работы? Или потому, что ставит Давида и его спутников на один уровень вины и оправдания со Своими учениками? Или потому, что Ему нравится, что Творец снисходителен? Или потому, что на его примере Он и Сам достоин? [Всё это] отчуждает Его от Творца?
Источник: Против Маркиона
Вам будут доступны следующие комментарии:
• Заметки Барнса
• Комментарий Бенсона
• Кембриджская Библия для школ и колледжей
• Комментарий Кларка
• Синопсис Библии Дарби
• Комментарий Библии Экспозитора
• Словарь текстов Экспозитора
• Женевская учебная Библия
• Экспозиция Библии Гилла
• Джеймисон-Фоссет-Браун
• Полный комментарий Мэтью Генри
• Комментарий Мэтью Пула
• Библия проповедей – Николл
• День за днем по Библии – Мейер
• Заметки Уэсли
• Комментарий Кейла и Делича к Ветхому Завету
• «Гномон Нового Завета» Бенгеля
• «Греческий Завет» (Николл, Робертсон)
• Комментарий Нового Завета ICC
• Комментарий Нового Завета Мейера
• «Новый Завет» народный (Бартон Джонсон)
• «Слововедение» Винсента