I. Под страхом проклятия Саул запретил людям в тот день вкушать какую-либо пищу (ст. 24). В данной ситуации мы можем предположить:
(1) Что царь имел право наложить такой запрет своим воинам и связать их клятвой, поэтому они подчинились ему; Бог признал ее и с помощью жребия открыл, что Ионафан не выполнил этого требования и вкусил заклятое (не осознавая этого), хотя в то время народ не спрашивал Бога.
(2) Что царь сделал это с добрым намерением, дабы воины, которые, возможно, какое-то время были ограничены в еде, обнаружив изобилие пищи в стане филистимлян, не набросились жадно на продукты и не упустили время, перестав преследовать врага; чтобы некоторые из них не пресытились настолько едой, что в тот день оказались бы неспособными для служения. Чтобы предотвратить это, Саул запретил воинам вкушать какую-либо пищу и, похоже, сам подчинился этому ограничению. Тем не менее этот суровый приказ был:
[1] Очень неразумным, ибо если благодаря ему они и выигрывали время, то теряли силы, необходимые для преследования.
[2] Деспотичным и слишком суровым для людей, ибо это было хуже, чем заграждать рот у вола молотящего. Было бы похвально, если бы он запретил им пиршествовать, но запрещать даже прикасаться к пище, когда воины были очень голодны, было жестоко.
[3] Было нечестиво усиливать запрет заклятием и клятвой. Разве нельзя было придумать менее сурового проклятия, чем анафема, для поддержания армейской дисциплины? Слишком жестоко было наказывать смертью за этот проступок, особенно смертью с проклятием. Хотя начальству позволено ругать и наказывать, но оно не должно проклинать подчиненных. Наше правило таково: «...благословляйте, а не проклинайте». Когда Давид говорил о враге, который любил проклинать, то, возможно имел в виду Саула (Пс 108:17−18).
II. Люди подчинились этому приказу, но при этом столкнулись со многими неудобствами.
1. Солдаты страдали, ибо так случилось, что, преследуя врагов, им пришлось проходить через лес, который изобиловал диким медом, капавшим с деревьев на землю. Возможно, филистимляне во время бегства продырявили медовые соты, чтобы подкрепиться медом, и оставили их сочившимися. Ханаан был известен как текущий медом, и здесь приводился пример этого. Они питались медом из камня (Втор 32:13), но из страха оказаться под проклятием даже не прикасались к меду (ст. 25−26). Достойны называться израильтянами те, которые из страха быть виновным и проклятым могут отказать себе в еде даже в том случае, когда очень голодны, ибо чувственные наслаждения особо искушают; тогда стол становится сетью. Поэтому давайте никогда не вкушать, а тем более не пиршествовать, без страха.
2. Ионафан оказался под проклятием из-за неведения. Он не слышал о приказе отца, ибо в то время смело нападал на отряды врагов, преследуя их, поэтому его вполне справедливо можно было считать освобожденным от обязанности исполнять этот приказ. Но, похоже, его виновность считалась доказанной, и он сам впоследствии не возражал против того, что приказ распространялся и на него, хотя он отсутствовал по вполне уважительной причине. Ионафан, не зная, какая за этим стоит опасность, зачерпнул концом палки сотовый мед и облизал ее (ст. 27); это значительно подкрепило его, ибо просветлели глаза его, которые начали тускнеть от голода и усталости. Его лицо стало выглядеть приятнее и веселее; это мог заметить всякий стоявший с ним рядом (ст. 29): «Смотрите, у меня просветлели глаза». Он не знал, что совершил зло, и ничего не боялся, пока люди не рассказали ему о приказе, и тогда он увидел, что оказался в западне. Многие хорошие сыновья подобным образом запутались и оказались в беде из-за торопливых и необдуманных решений своих отцов. Со своей стороны Ионафан потерял венец, наследником которого он был, из-за безрассудства своего отца, зловещим предзнаменованием чего была данная ситуация.
3. Преследуя филистимлян, солдаты ослабели и стали немощными. Ионафан предвидел, что таковыми будут последствия этого преследования; из-за отсутствия пищи их дух поник и силы иссякли. Такова природа наших тел: они очень скоро становятся негодными для служения, если их вовремя не подкреплять свежими силами. Насущная работа не может быть совершена без хлеба насущного, который нам милостиво дает Отец наш небесный. Это хлеб, который укрепляет сердце человека, поэтому Ионафан вполне разумно рассудил, что если бы поел сегодня народ из добычи, то больше было бы поражение Филистимлян (ст. 30); но на самом деле они сильно ослабели и сильно устали (в халдейском переводе) и начали больше думать о пище, чем о своем деле.
4. Самым плохим последствием было то, что, когда настал вечер и ограничение было снято, они вновь вернулись к своей пище и так ненасытно и алчно набросились на нее, что начали есть мясо с кровью, что четко противоречило закону Божьему (ст. 32). Как мы говорим: «Если два раза недоесть, то на третий станешь обжорой»; так и в данном случае. Возможно, они не могли дождаться, пока убитые ими животные станут пригодны для приготовления пищи (ибо убивали скот на земле, а не подвешивали, как обычно, чтобы из него вытекла кровь) или мясо должным образом приготовится, а жадно поглощали его до того, как оно наполовину сварится или прожарится (ст. 32). Саул, узнав об этом, обличил их во грехе (ст. 3З): «Вы согрешили»; но при этом он не порицал себя за то, что стал его соучастником и заставил народ Господень согрешить. Чтобы остановить это беззаконие, Саул велел поставить перед ним большой камень, и каждому, собиравшемуся убить животное, чтобы сразу съесть его, повелел приводить и убивать под его присмотром на этом камне (ст. 3З). Израильтян легко было ограничивать и изменять, когда царь делал то, что ему положено. Если бы гражданская власть использовала свою власть должным образом, то народ стал бы лучше, чем он есть, с большей легкостью, чем это предполагалось.
III. По этому случаю Саул построил жертвенник (ст. 35), чтобы можно было совершить жертвоприношение, признать одержанную ими победу или искупить грех, в котором они были виновны. То был первый жертвенник, поставленный им Господу, и; возможно, большой камень, который прикатили, чтобы на нем убивать животных, натолкнул его на мысль о жертвеннике, в противном случае он не подумал бы о нем. Саул отошел от Бога, но теперь начал строить жертвенники, став особенно ревностным (как это бывает со многими) к виду благочестия, отказавшись от его силы. Прочтите Книгу Осии 8:14: «Забыл Израиль Создателя своего и устроил капища». Некоторые читают этот стих так: «Он начал строить тот жертвенник»; он заложил его первый камень, но так торопился добиться победы, что не смог найти времени достроить его.
Ст. 24−26 люди Израильские были истомлены в тот день; а Саул заклял народ, сказав: проклят, кто вкусит хлеба до вечера, доколе я не отомщу врагам моим. И никто из народа не вкусил пищи. И пошел весь народ в лес, и был там на поляне мед. И вошел народ в лес, говоря: вот, течет мед. Но никто не протянул руки своей ко рту своему, ибо народ боялся заклятия
И никто из народа его не вкусил пищи, хотя ела вся земля. Такова была сила однажды провозглашённой [клятвы] Господу, что Ионафан, которому все были обязаны победой, уличён был жребием и не мог избежать вины за грех по незнанию, — и рука отца поднялась на него, и молитвы народа едва спасли его.
Источник: Против Иовиниана.
Ст. 24−26 люди Израильские были истомлены в тот день; а Саул заклял народ, сказав: проклят, кто вкусит хлеба до вечера, доколе я не отомщу врагам моим. И никто из народа не вкусил пищи. И пошел весь народ в лес, и был там на поляне мед. И вошел народ в лес, говоря: вот, течет мед. Но никто не протянул руки своей ко рту своему, ибо народ боялся заклятия
И такую строгость придал повелению его Бог, что Ионафан, сын Саула, хотя и не знал о посте, объявленном до позднего часа (а потому и позволил себе вкусить мёда), оказался уличённым в преступлении и с трудом избежал наказания молитвами народа. Он повинен был в чревоугодии, хотя и в лёгкой [форме].
Источник: О посте.
Ст. 24−34 люди Израильские были истомлены в тот день; а Саул заклял народ, сказав: проклят, кто вкусит хлеба до вечера, доколе я не отомщу врагам моим. И никто из народа не вкусил пищи. И пошел весь народ в лес, и был там на поляне мед. И вошел народ в лес, говоря: вот, течет мед. Но никто не протянул руки своей ко рту своему, ибо народ боялся заклятия. Ионафан же не слышал, когда отец его заклинал народ, и, протянув конец палки, которая была в руке его, обмокнул ее в сот медовый и обратил рукою к устам своим, и просветлели глаза его. И сказал ему один из народа, говоря: отец твой заклял народ, сказав: «проклят, кто сегодня вкусит пищи»; от этого народ истомился. И сказал Ионафан: смутил отец мой землю; смотрите, у меня просветлели глаза, когда я вкусил немного этого меду; если бы поел сегодня народ из добычи, какую нашел у врагов своих, то не большее ли было бы поражение Филистимлян? И поражали Филистимлян в тот день от Михмаса до Аиалона, и народ очень истомился. И кинулся народ на добычу, и брали овец, волов и телят, и заколали на земле, и ел народ с кровью. И возвестили Саулу, говоря: вот, народ грешит пред Господом, ест с кровью. И сказал Саул: вы согрешили; привалите ко мне теперь большой камень. Потом сказал Саул: пройдите между народом и скажите ему: пусть каждый приводит ко мне своего вола и каждый свою овцу, и заколайте здесь и ешьте, и не грешите пред Господом, не ешьте с кровью. И приводили все из народа, каждый своею рукою, вола своего ночью, и заколали там
Саул весьма безрассудно заклял весь народ. Последствия необдуманного заклятия Саулом своих воинов сказалось очень скоро. «Первым результатом его было то, что клятва была нарушена, и именно тем, кто всего более думал о преследовании неприятелей, всего более содействовал их поражению — героем дня, царевичем Ионафаном, не знавшим о заклятии. Когда наступил вечер, изголодавшийся народ с остервенением бросился на филистимскую добычу — мелкий и крупный скот — и предался кровавой еде почти сырого, дымящегося мяса, в противность прямому постановлению закона (Втор XII:16, 23). Так что для прекращения беспорядка Саул принужден был лично наблюдать за надлежащим приготовлением для еды каждого животного» (Я. Богородский, «Еврейские цари», с. 51−52).
И просветлели глаза его (27 ст.), померкнувшие от утомления и голода.
Смутил отец мой землю (29 ст.), дав неосторожную клятву.
Привалите ко мне теперь большой камень (33 ст.) и затем пусть каждый приводит ко мне своего вола и каждый свою овцу и заколайте здесь (на камне) и ешьте, и не грешите пред Господом, не ешьте с кровью (34 ст.).
Источник: Толковая Библия.
Вам будут доступны следующие комментарии:
• Заметки Барнса
• Комментарий Бенсона
• Кембриджская Библия для школ и колледжей
• Комментарий Кларка
• Синопсис Библии Дарби
• Комментарий Библии Экспозитора
• Словарь текстов Экспозитора
• Женевская учебная Библия
• Экспозиция Библии Гилла
• Джеймисон-Фоссет-Браун
• Полный комментарий Мэтью Генри
• Комментарий Мэтью Пула
• Библия проповедей – Николл
• День за днем по Библии – Мейер
• Заметки Уэсли
• Комментарий Кейла и Делича к Ветхому Завету
• «Гномон Нового Завета» Бенгеля
• «Греческий Завет» (Николл, Робертсон)
• Комментарий Нового Завета ICC
• Комментарий Нового Завета Мейера
• «Новый Завет» народный (Бартон Джонсон)
• «Слововедение» Винсента