I. О дальновидности Иисуса Навина, пославшего соглядатаев исследовать этот стратегически важный переход, который, вероятно, стал бы местом конфликта перед входом Израиля в Ханаан: пойдите, осмотрите землю и Иерихон (ст. 1). В свое время соглядатаев (одним из которых был сам Иисус Навин) посылал и Моисей (Чис 13 гл.), и это предприятие имело неприятные последствия. Тем не менее Иисус Навин посылает соглядатаев и сейчас, но, в отличие от предшественников, им предстоит осмотреть не всю землю, а только Иерихон и представить донесение не всему собранию, а только Иисусу Навину, который, будучи бдительным военачальником, непрестанно заботился о всеобщем благе и особенно тщательно планировал первый шаг, чтобы не споткнуться на пороге. Положение Иисуса Навина не позволяло ему предпринять переход через Иордан, чтобы разведать обстановку самому incognito под чужим именем; и он отправляет двух людей (двух юношей, согласно Септуагинте), чтобы они осмотрели землю и на основании их доклада он смог бы разработать план нападения на Иерихон. Примите во внимание:
(1) Великим мира сего неизбежно приходится «смотреть глазами других людей», а посему необходимо, чтобы они очень внимательно подходили к выбору помощников, поскольку очень часто приходится полагаться на верность последних.
(2) Вера в Божье обетование должна не заменять прилежное использование подходящих средств, а побуждать нас к таковому. Иисус Навин был уверен в Божьем присутствии, тем не менее он посылает соглядатаев. Если своим упованием мы подавляем собственное усердие, то тем самым искушаем Бога, а не доверяем Ему.
(3) С какой готовностью эти люди выполнили рискованное задание. Несмотря на то что они подвергали опасности свою жизнь, юноши отправились, послушавшись своего командира Иисуса Навина, ревнуя о том, чтобы послужить стану, и полагаясь на власть Бога, Который, будучи хранителем Израиля в общем, защищает на пути долга каждого израильтянина в частности.
II. О Божьем провидении, направившем соглядатаев к дому Раав. Как они перешли Иордан, не говорится; но они пришли в Иерихон, находившийся в семи-восьми милях от реки, и в поисках подходящего постоялого двора были направлены в дом Раав, названной здесь блудницей, к женщине, за которой прежде водилась дурная слава, так что даже за ее именем закрепилось позорное прозвище, хотя позже она покаялась и исправилась. Подобным же образом прозвище «прокаженный» закрепилось на всю жизнь и за Симоном (Мф 26:6), хотя он был очищен от проказы; поэтому говорится о блуднице Раав; так же она названа и в Новом Завете, где звучит похвала в адрес ее веры и добрых дел. Таким образом мы узнаем, что (1) серьезность греха не является преградой для прощающей милости, если в нем вовремя и искренне покаялись. Мы читаем о том, что в царство Мессии войдут мытари и блудницы и будут приняты в число всех его привилегированных обитателей (Мф 21:31).
(2) Многие перед обращением были весьма злы и порочны, тем не менее впоследствии они достигли величайшей веры и святости.
(3) Даже если люди по благодати покаялись в грехах юности, они должны быть готовы к тому, что им придется терпеть порицания, и, когда они слышат о своих старых провинностях, им надлежит обновлять покаяние и свидетельствовать об этом терпеливым выслушиванием упреков. По-видимому, у Израиля Божия во всем Иерихоне нашелся только один друг и один доброжелатель, и это блудница Раав. Бог зачастую ставит на службу Своим целям и интересам Церкви людей с разными моральными принципами. Если бы соглядатаи попали в какой-то другой дом, их непременно выдали бы и немилосердно предали бы смерти. Но Бог знал, где у них был друг, который сохранит верность, даже если они не сохранят, и направил их туда. Поэтому то, что кажется большинству людей непредвиденным или случайным, зачастую направлено рукой Божьего провидения на служение великим целям. И Бог будет руководить, держа око Свое над теми, кто верно признает Его в своих путях (см. Иер 36:19,26).
III. О добродетельности Раав, принявшей и защитившей этих израильтян. Содержатели публичных домов принимают всех приходящих и считают себя обязанными проявлять вежливость по отношению к посетителям. Раав же оказала своим гостям нечто большее, чем простую любезность, и в своем поступке руководствовалась необычным принципом; ведь именно верою она с миром приняла людей, которым ее царь и страна объявили войну (Евр 11:31).
1. Она радушно приняла их в своем доме. Они остановились в нем, хотя, судя по тому, что она говорила им (ст. 9), женщина знала, и откуда они пришли, и по какому делу.
2. Осознавая, что за их приходом в город наблюдали и усмотрели в этом злой умысел, Раав спрятала юношей на крыше дома, которая была плоской, и накрыла их снопами льна (ст. 6), так что они остались бы незамеченными, если бы туда в поисках лазутчиков пришли дозорные. Снопы льна, которые она сама разложила на крыше, чтобы высушить на солнце для дальнейшей обработки перед прядением, наводят нас на мысль, что Раав была присуща одна из черт добродетельной жены (даже если ей и не доставало других), а именно добывать шерсть и лен и с охотою работать своими руками (Притч 31:13). Такое серьезное проявление трудолюбия дает надежду думать, что, кем бы она ни была в прошлом, теперь Раав не блудница.
3. Когда Раав допрашивали о соглядатаях, она отрицала, что те находятся у нее в доме, и отправила дозорных, у которых было предписание найти лазутчиков, по ложному пути и таким образом защитила юношей. Не удивительно, что иерихонский царь послал навести о них справки (ст. 2−3); у него были причины для страха, когда враг стоял у дверей; и этот страх пробудил в нем подозрение и ревность ко всем пришельцам. У него были причины требовать, чтобы Раав выдала людей, и с ними обошлись бы как с лазутчиками; Раав же не только не призналась, что знает их или знает, где они находятся, но и, с целью предотвращения дальнейших поисков в городе, сказала преследователям, что они ушли и, по всей вероятности, их можно догнать (ст. 4−5).
(1) Итак, мы уверены, что это было доброе дело, ибо его признал священным апостол, когда сказал, что Раав оправдалась делами, и уточнил, какими именно: приняв соглядатаев и отпустив их другим путем (Иак 2:25); причем она сделала это верой такой верой, которая подняла ее над страхом перед людьми, даже перед царским гневом. На основании услышанных ею сообщений о сотворенных для Израиля чудесах она уверовала, что их Бог является единственным истинным Богом, и поэтому их планы относительно Ханаана, несомненно, осуществятся, и эта вера побудила Раав встать на их сторону, защитить и искать их расположения. Если бы она сказала: «Я верю, что Бог ваш и что Ханаан ваш, но не осмеливаюсь оказать вам какую-либо услугу», то ее вера оказалась бы мертвой и бездейственной и не оправдала бы ее. Но, когда Раав в послушание своей вере подвергла себя сильнейшей опасности и даже рисковала жизнью, она доказала, что ее вера жива и активна. Следует заметить: только тот является истинным верующим, кто способен найти в своем сердце отвагу ради Господа; и кто верою считает Господа своим Богом, тот считает и Его народ своим народом и связывает с ним свою судьбу. Кто видит в Боге свой покров и прибежище, тот должен выразить Ему благодарность готовностью укрывать Его народ в случае необходимости. Пусть поживут у тебя мои изгнанные (Ис 16:3−4). И мы должны радоваться возможности доказать искренность и силу своей любви к Богу, выполняя опасное служение ради Его Церкви и царства среди людей.
(2) Но в поступке Раав есть обстоятельство, оправдать которое совсем не просто, хотя оправдать нужно, иначе он не стал бы добрым делом, послужившем ей в оправдание.
[1] Очевидно, что она предала свою страну, приютив у себя врагов государства и помогая замышлявшим разрушение последнего, что противоречит преданности правителю и чувству привязанности и долга перед обществом, членом которого Раав была. Но в данном случае ее оправдывает тот факт, что она знала, что Господь отдал землю сию Израилю (ст. 9), причем знала это на основании неоспоримых чудес, которые Бог совершил для израильтян и подтвердил акт дарения; а ее обязательства перед Богом стояли выше обязательств перед кем бы то ни было другим. Если она знала, что Бог отдал землю сию израильтянам, то присоединиться к препятствовавшим им овладеть этой землей было бы грехом. Но поскольку в наше время нет подобных подтверждений о передаче какой-либо земли в дар какому-либо народу, то такие вероломные действия против благополучия общества никоим образом не оправданы.
[2] Очевидно, что она ввела допрашивавших ее в заблуждение, сказав неправду, что якобы она не знает, откуда эти люди, и добавив, что они уже ушли, а куда неизвестно. Что же скажем на это? Если бы она сказала правду или промолчала, то предала бы соглядатаев, что, несомненно, стало бы большим грехом; и, похоже, другого способа укрыть их, кроме как направить преследовавших в другом направлении, не было; желающий обманываться да будет обманут! Никто не обязан обвинять себя или своих друзей в поступках, в благости которых он уверен, даже если допрашивающие его считают таковые преступлением. Здесь речь идет о случае совершенно экстраординарном, и поэтому нельзя ссылаться на него как на прецедент; и оправдываемый здесь поступок никоим образом нельзя считать законным с точки зрения норм общего права. По тому, что уже имело место на другом берегу Иордана, Раав знала, что хананеям никакой милости ждать не следует, и отсюда сделала вывод: если они не подлежат милости, то и правды они не достойны; обреченных на погибель можно и обмануть. Тем не менее священники, в общем случае, считают это злом и принимают лишь ту оговорку, что, как хананеянка, наученная греху лжи, Раав была не лучше других, но Бог принял ее веру и простил ее слабость. Как бы там ни было в данном случае, мы уверены, что долг каждого человека говорить правду ближнему своему, остерегаться лжи и ненавидеть ее и никогда не делать... зло, чтобы вышло добро (Рим 3:8). Бог же принимает искренние и честные намерения, хотя к таковым и примешиваются моральная слабость и неразумность, и это не исключает обличения наших проступков. Существует также предположение, что данные слова Раав могли быть верны в отношении каких-то других людей.
А сама отвела их на кровлю и скрыла их в снопах льна, разложенных у нее на кровле
Если положим венец на кровлю доброго жития, то, конечно, в состоянии будем, по примеру вернейшей Раавы (Нав 2:6), не где-либо внизу, но скорее на храмине, принять и угостить Иисусовых Ангелов, вернее же сказать, принять Самого Владыку Ангелов Иисуса Христа.
Источник: Письма на разные темы. Докладчику Мелетию.
А сама отвела их на кровлю и скрыла их в снопах льна, разложенных у нее на кровле
Иерихон, то есть мир сей, разрушаемый в семь дней, хочет погубить посланников. И когда он ищет погубить их, одна лишь блудница приняла их, поместив их не в нижних [комнатах] , а на самой кровле дома, то есть в самом сокровенном месте своей веры. Она укрыла их снопами льна… <…> Она верит в Иисуса, а тех, кого Иерихон хотел погубить, она спасает на собственной кровле. Размещает их на кровле — на высоте своей веры — и укрывает снопами льна. Пусть она и блудница, но укрывает их льном. Лён через большой труд и тщание обретает ослепительную белизну. Сами знаете, что лён растёт из земли и что по выходу из земли он — чёрный, нет в нём ни красоты, ни пользы. Сначала его вытаскивают из земли, надламывают, мнут, потом промывают. Далее его отбивают, наконец расчёсывают; после стольких забот и тяжёлых трудов он становится белым. Вот и значение: блудница приняла посланников и укрыла их своим льном, чтобы соглядатаи придали её льну ослепительную белизну.
Источник: Трактаты на Псалмы.
Вам будут доступны следующие комментарии:
• Заметки Барнса
• Комментарий Бенсона
• Кембриджская Библия для школ и колледжей
• Комментарий Кларка
• Синопсис Библии Дарби
• Комментарий Библии Экспозитора
• Словарь текстов Экспозитора
• Женевская учебная Библия
• Экспозиция Библии Гилла
• Джеймисон-Фоссет-Браун
• Полный комментарий Мэтью Генри
• Комментарий Мэтью Пула
• Библия проповедей – Николл
• День за днем по Библии – Мейер
• Заметки Уэсли
• Комментарий Кейла и Делича к Ветхому Завету
• «Гномон Нового Завета» Бенгеля
• «Греческий Завет» (Николл, Робертсон)
• Комментарий Нового Завета ICC
• Комментарий Нового Завета Мейера
• «Новый Завет» народный (Бартон Джонсон)
• «Слововедение» Винсента