I. Чтобы предсказание произвело на людей впечатление, пророк здесь должен на протяжении 390 дней ограничиваться грубой пищей, причем весьма малыми ее порциями и плохо приготовленной, ибо городу угрожает нехватка еды и топлива.
1. Пищей пророка, что касается ее качества, будет наихудший хлеб, приготовленный из небольшого количества пшеницы и ячменя, отходов бобовых, чечевицы, проса и полбы — то, чем обычно кормят лошадей и откармливают свиней; из всего упомянутого следовало приготовить смесь, как из молотого зерна. Или же этот набор уподоблялся пище, которую можно найти в суме нищего: в одном доме ему подали один вид зерновых, в другом — другой. Из такого зерна должен состоять хлеб пророка, которым ему предстоит питаться, переживая тяготы лежания на одном боку, тогда как для поддержания жизни требуется нечто лучшее (ст. 9). Следует заметить: мы проявим мудрость, если не будем слишком увлекаться лакомствами и вкусным хлебом, потому что не знаем, какую грубую пищу нам придется есть, вернее, мы бы с радостью съели, чтобы не умереть. Мы не заслуживаем даже пищи наихудшего сорта, а посему не должны пренебрегать ею или выбрасывать; кроме того, нельзя относиться с презрением к людям, вынужденным есть такую пищу, ибо не знаем, какой жребий ждет нас самих.
2. Что же касается количества пищи, то оно будет той малостью, при которой человек способен сохранить жизнь; и это означает, что осажденные станут ограничиваться скудным пайком и продержатся, доколе не истощится весь хлеб в городе (Иер 37:21). Пророку предстоит съедать хлеба всего лишь по двадцати сиклей весом в день (ст. 10), что составляет примерно десять унций; и он будет пить воду мерою всего лишь по шестой части гина (ст. 11), что равняется половине пинты, или восьми унциям. Лессианова диета (строгое воздержание в еде, предписанное иезуитом Леонардом Лессием, прим. переводчика) ограничивала потребление пищи до четырнадцати унций и воды — до шестнадцати унций. У Иезекииля в Вавилоне было более чем достаточно хлеба, и он находился у полноводной реки; тем не менее для подкрепления предсказания и во знамение для сынов Израилевых Бог обязывает пророка жить в такой скудости, и тот подчиняется. Следует заметить, что Божьи служители должны научиться переносить страдания и отказывать себе в законных наслаждениях, если они таким образом могут послужить славе Господа, доказать искренность собственной веры и выразить свое сочувствие братьям в скорби. Тело надлежит усмирять и порабощать. Природа довольствуется малым, благодать — еще меньшим, похоть же не знает меры ни в чем. Весьма полезно ограничивать себя в выборе, чтобы легче переносить тяготы, если когда-либо доведется оказаться в нужде. И во времена всеобщего бедствия нам не подобает превозноситься подобно пьющим из чаш вино и не болезнующим о бедствии Иосифа (Ам 6:4−6).
3. Что же касается приготовления, то пророку надлежит печь еду на человеческом кале (ст. 12), который нужно высушить и использовать в качестве топлива для печи. Одна мысль об этом может вызвать рвоту; тем не менее грубый хлеб, таким образом испеченный, пророку надлежит есть как ячменные лепешки — так же непринужденно, как будто это привычный для него хлеб. Тошнотворный процесс приготовления должен совершаться принародно — «при глазах их», чтобы людей поразила серьезность надвигающегося бедствия, символизируемого действиями пророка, и они поняли, что в разгар голода у них не будет не только лакомств, но и не окажется ничего чистого под руками; им придется довольствоваться тем, что смогут раздобыть. Голодной душе все горькое сладко. Пророк с полным покорности смирением пожелал быть освобожденным от необходимости такого обстоятельства данного знамения, как выпекание хлеба на человеческом кале (ст. 14). По-видимому, это связано с осквернением с точки зрения церемониального закона, гласившего, что человеческий кал надлежит закапывать в землю, чтобы Бог не увидел в стане чего срамного (Втор 23:13−14). Допустимо ли пророку ходить и собирать такую мерзость и использовать для приготовления пищи у народа на глазах? И он говорит: «О, Господи Боже! Душа моя никогда не осквернялась, и я боюсь, чтобы она не осквернилась от этого». Следует заметить: осквернение души грехом — это то, чего благочестивые люди больше всего опасаются; тем не менее подчас чуткая совесть боится этого беспричинно и мучается угрызениями по поводу вполне законных вещей, как здесь пророк, который пока еще не знал: не то, что входит в уста, оскверняет человека (Мф 15:11). Но обратите внимание, что он не умоляет: «Господи, от юности моей я воспитывался в неге и привык только к чистому и приятному». (А ведь были и люди, которые воспитывались в неге, а при осаде Иерусалима на самом деле жались к навозу, Плач 4:5). Однако Иезекииль ссылается на то, что был воспитан сознательным и никогда не ел запрещенного законом, не ел ни мертвечины, ни растерзанного зверем и поэтому умоляет: «Господи, не принуждай меня делать это сейчас». Такой же довод приводит и Петр: «Господи, я никогда не ел ничего скверного или нечистого» (Деян 10:14). Следует заметить: когда мы будем в нужде, то найдем утешение, если собственное сердце сможет засвидетельствовать, что мы всегда прилежно удерживались от греха, даже от мелких грешков, и от всякого рода зла. Что бы ни повелел нам Бог, мы можем быть уверены — это во благо; но если мы оказываемся в ситуации, в которой опасаемся зла, то нам следует привести свои доводы против, исходя из соображений, что до сих пор мы хранили себя непорочными, — не лишимся ли мы теперь чистоты? Итак, поскольку Иезекииль, проявляя чуткость совести, приводит свои сомнения, Бог освобождает его от неприятной необходимости. Следует заметить: имеющие в своих руках власть не должны силой навязывать свои повеления людям, которых те не устраивают; даже если недовольство беспочвенно либо вызвано воспитанием или стойкими привычками, власть предержащим лучше отменить повеления, нежели приводить в уныние или оскорблять немощных и ставить на их пути преткновение. В таком случае нужно следовать Божьему примеру: Он проявил к Иезекиилю снисхождение, хотя мы знаем, что Его авторитет непререкаем и все Его повеления мудры и благи. Господь позволил Иезекиилю использовать коровий помет вместо человеческого кала (ст. 15). Здесь присутствует не выраженное словами мнение о человеке, которое подразумевает, что поскольку последний осквернен грехом, то его нечистоты более тошнотворны и мерзки, нежели нечистоты любой другой твари. Тем больше нечист и растлен человек! (Иов 15:16).
II. Теперь данное знамение обстоятельно объясняется. Оно символизировало, что:
1. Оставшиеся в Иерусалиме окажутся в крайней нужде из-за нехватки самой необходимой пищи. Осаждающие отрежут город от поставок продовольствия, и горожане очень скоро ощутят отсутствие поддержки со стороны деревни, ибо даже царь кормится с поля; таким образом будет сокрушена опора хлебная (ст. 16). Бог не только отнимет у хлеба силу насыщать, так что люди будут есть и не будут сыты (Лев 26:26), но и отнимет сам хлеб (Ис 3:1), так что малые остатки его будут есть весом, определенное количество в день на человека, чтобы у каждого была равная доля, дабы протянуть как можно дольше. Но с какой целью? — Ведь они не смогут продлить это навсегда, и осажденные лишатся сил раньше осаждающих. Они будут есть бережно (в русск. пер. — в печали), чтобы растянуть как можно дольше, и в унынии, когда увидят, что почти все израсходовали, и не знают, где искать подкрепление. Они с ужасом будут смотреть друг на друга, тогда как обычно беда переносится легче, если мы знаем, что кто-то еще разделил ее с нами (Solamen miseris socios habiusse doloris), и находим некоторое облегчение, пожаловавшись кому-либо на свои тяготы; всеобщий характер бедствия усугубит его, и жалобы иудеев друг другу лишь приведут к еще большему беспокойству и усилят уныние. Тяжесть ситуации оправдает их страхи: хуже некуда, ибо люди исчахнут в беззаконии своем; многие из них умрут от голода, а медленная смерть хуже, чем смерть от меча (Плач 4:9). Они будут умирать, ощущая муки смерти. Причем к этому несчастью приведет именно грех: они исчахнут за беззаконие свое (возможно и такое чтение). Они останутся ожесточенными и нераскаявшимися и умрут в своих грехах, что еще хуже, нежели умереть в навозе. Итак:
(1) Давайте посмотрим, какое ужасное дело творит грех с народом, и признаем, что и в этом праведен Бог. Было время, когда Иерусалим был насыщен туком пшеницы (Пс 117:3); теперь же он был бы рад самой грубой пище, но и той у него нет. Пресыщение хлебом было одной из милостей для Иерусалима, а стало одним из его грехов (Иез 16:49). Изобилием злоупотребляли, превратив его в роскошь и излишества, за которые по этой причине справедливо послано наказание голодом. Бог праведен в том, что лишает нас удовольствий, которые мы сделали пищей и топливом для собственных похотей.
(2) Давайте посмотрим, как обоснованно мы можем благословлять Бога за изобилие, причем не только за плоды земли, но и за свободу торговли, за то, что крестьянин может выручить деньги за хлеб, а ремесленник — покупать хлеб за деньги, за то, что у нас изобилие не только на полях, но и на рынке, и жители больших и малых городов, хотя они не сеют и не жнут, тем не менее изо дня в день получают нормальную пищу.
2. Отправленные в плен будут вынуждены есть нечистый хлеб свой среди язычников (ст. 13), есть пищу, приготовленную руками язычников вопреки закону Иудейской Церкви, пищу, которую их всегда учили называть нечистой и к которой они должны испытывать такое же отвращение, как к хлебу, испеченному на кале, то есть (возможно, именно так и следует понимать) замешанную на кале и слепленную с его помощью. Даниил и его друзья предпочитали ограничиваться овощами и водой, чтобы не питаться предназначенными им яствами со стола царского, потому что боялись оскверниться ими (Дан 1:8). Возможно, переселенцев вынуждали есть гнилое мясо, подобное тому, которое позволяли им есть угнетатели в рабстве и к которому прежде они даже не прикоснулись бы. Из-за того, что сыны Израилевы не служили Богу с радостью, когда у них было изобилие всего, Господь заставит их служить врагам в условиях нехватки всего.
И пищу твою, которою будешь питаться, ешь весом по двадцати сиклей в день; от времени до времени ешь это
В осажденном городе, когда пищевые продукты на исходе, они выдаются жителям по весу. Не обильнее питались в древности и пленники, обращавшиеся в рабство. В знак этого и пророк свою скудную пишу, состоящую лишь из противного вкусом хлеба, должен принимать по весу. Сикль = 3,83 золотника. 20 сиклей = 25 1/2, лотов, “половина того, что требуется для ежедневного употребления человека в тех странах” (Трошон): “такою пищею душа больше изводится, чем поддерживается” (блаж. Иероним). Впрочем Welsted (Travers in Arabia, t. II, р. 200) рассказывает, что бедуины предпринимают путешествие на 10−12 дней, не беря ничего с собою кроме мешка, наполненного маленькими галетами; каждая галета весом около 5 унций; две такие галеты и глоток воды — все, что они употребляют в 24 часа. — “От времени до времени ешь это”. Выражение, встречающееся еще только в 1Пар IX:25 в понимаемое одними: “от утра до вечера”, другими: “от начала лежания до окончания”; вероятнее же всего: 25-лотовый хлебец ешь не сразу, а в принятые часы ядения, на обед, ужин, — по частям.
Источник: Толковая Библия.
См. также Толкование на Иез 4:4
Вам будут доступны следующие комментарии:
• Заметки Барнса
• Комментарий Бенсона
• Кембриджская Библия для школ и колледжей
• Комментарий Кларка
• Синопсис Библии Дарби
• Комментарий Библии Экспозитора
• Словарь текстов Экспозитора
• Женевская учебная Библия
• Экспозиция Библии Гилла
• Джеймисон-Фоссет-Браун
• Полный комментарий Мэтью Генри
• Комментарий Мэтью Пула
• Библия проповедей – Николл
• День за днем по Библии – Мейер
• Заметки Уэсли
• Комментарий Кейла и Делича к Ветхому Завету
• «Гномон Нового Завета» Бенгеля
• «Греческий Завет» (Николл, Робертсон)
• Комментарий Нового Завета ICC
• Комментарий Нового Завета Мейера
• «Новый Завет» народный (Бартон Джонсон)
• «Слововедение» Винсента