(1) Пророком завладели великие, возвышенные и благоговейные мысли о Боге, Который дал ему поручение и служением Которому он занят, Иезекииль видит именно подобие славы Господа (англ. пер., ст. 28), и отсюда мы вправе сделать вывод, что служить Господу — великая честь, ибо Он Тот, Кому служат ангелы. Пророк может служить Ему безбоязненно, ибо у Господа достаточно силы, чтобы поддержать служителя в работе. А если тот будет уклоняться от службы, то подвергнет себя опасности, потому что у Господе достаточно силы, чтобы догнать его, о чем свидетельствует случай с Ионой. Такому великому Богу надлежит служить с благоговением и страхом; Иезекииль может с уверенностью предсказать, что сделает Этот Бог, ибо Он способен исполнить свои слова.
(2) Навести страх на грешников, оставшихся на Сионе, а также на уже пришедших в Вавилон, которые отличались самонадеянностью и дерзко пренебрегали угрозами о разрушении Иерусалима, а таковых было много, чему мы уже нашли подтверждение в пророчествах Иеремии и еще найдем в данной книге. Пусть говорящие: «Мы будем счастливы, несмотря на то что продолжаем в том же духе» знают, что Бог наш есть огнь поядающий, перед которым они не смогут выстоять. Данное видение имело отношение к разрушению Иерусалима, что очевидно на основании Иез 43:3, где говорится: это видение было такое же, какое я видел... когда приходил возвестить гибель городу, то есть пророчество о его разрушении.
(3) Утешить боящихся Бога, трепещущих от Его слова и смиривших себя под Его крепкую руку. «Пусть таковые знают, что, несмотря на свое положение пленников в Вавилоне, рядом с ними Бог; хотя у них и нет места освящения, которое стало бы высоким престолом славы, тем не менее у них есть Бог освящения». Доктор Лайтфут делает такое наблюдение: «Теперь, когда Церкви предстоит надолго обосноваться в другой стране, Господь являет народу славу, как и прежде Он ее явил, когда израильтяне впервые образовались в Церковь в пустыне; как и там, Господь предстает здесь в виде облака и огня; Он произносит слова посреди животных, как и ранее — посреди херувимов». Данное обстоятельство облекает народ честью, чтобы они ценили себя, когда халдеи поражают их, и воодушевлялись в надежде на освобождение в должное время.
Итак, ради соответствия упомянутым целям, в данных стихах приводится первая часть видения, представляющая Бога в окружении бесчисленного множества служащих Ему ангелов, которые являются его вестниками и посланниками, исполняющими Его заповеди и повинующимися гласу слова Его. Речь идет о символах величия Господа, подобно тому как вызывают восхищение и земные правители, имеющие в своем распоряжении великолепную свиту и многочисленное войско, что вызывает доверие со стороны союзников и страх со стороны врагов.
I. Данное видение ангелов предваряет весьма величественное и потрясающее явление (ст. 4). Пророк, наблюдая, как открываются небеса, взглянул (англ. пер., ст. 4), взглянул вверх (поскольку было время), чтобы увидеть, что ему откроет Бог. С целью очищения пути, вот, бурный ветер шел от севера и разгонял стоящую на пути мглу этой низменности. Ясная погода приходит с севера, а посему идет ветер, прогоняющий дождь. Бог может вихрем очистить небо и воздух и произвести душевное спокойствие, так необходимое в нашем общении с Небесами. Однако здесь бурный ветер сопровождает великое облако. Мы думаем, что облака, поднимающиеся с этой земли, рассеются, и мы сможем увидеть, что там за ними, однако облако свыше, окутывающее то, что на небесах, все еще остается, так что мы в этой тьме ничего не можем сообразить относительно небесного. Во время Своего вознесения Христос поднялся отсюда в облаке. Существует мнение, что под бурным ветром и облаком здесь подразумевается халдейское войско, идущее от страны северной на землю иудейскую, сносящее все на своем пути, как буря; и таким образом наблюдается соответствие с символами одного из первых видений Иеремии (от севера откроется бедствие, Иер 1:14); я же склонен думать, что бурный ветер и облако предваряют само видение, а не проповедь. Этот вихрь прилетел к Иезекиилю (как и к Илии, 3Цар 19:11), чтобы приготовить путь Господу и потребовать внимания. Имеющий глаза да видит, имеющий уши да слышит.
II. Само видение. Средством передвижения данного видения к пророку послужило великое облако. Ибо мрак и облака воздушные — это шатер, в котором Бог почивает, и колесница, на которой Он едет (Пс 17:12; Пс 103:3). Господь поставил престол Свой и, чтобы его ослепительный свет и великолепие не поразили нас, распростер над ним облако Свое. Итак:
1. Облако сопровождает огонь, как на горе Синай, где Бог пребывал в облаке, вид же славы Его был как огонь поядающий (Исх 24:16−17). И первое явление Господа Моисею было в пламени горящего тернового куста; потому что Бог наш есть огнь поядающий. Это был огонь, клубящийся подобно шару, сфере или огненному колесу. Бог, являясь собственной первопричиной, эталоном и целью, если бы стал огнем, то был бы клубящимся огнем, или (существует и такое чтение) самовозгорающимся огнем. Огонь Божьей славы сияет, но также быстро начинает клубиться, потому что Господь дает нам знать лишь часть своих путей; огонь Божьего гнева разгорается, но также быстро начинает клубиться, ибо Божье терпение не позволяет гневу разгореться в полную силу. Если бы этот огонь не клубился, о Господи! Кто устоит?
2. Огонь окружает слава — сияние вокруг него, — которой огонь окутал себя, хотя и дал о себе некоторое откровение. Вопреки тому, что не можем посмотреть внутрь огня и не способны полностью познать Бога исследованием, тем не менее, мы видим окружающее его великолепие и отражение этого огня в облаке. Моисей видел Бога сзади, но не видел Его лица. У нас есть некоторые знания о Божьем естестве, полученные на основании окружающего Его сияния, хотя внутрь мы заглянуть не можем из-за распростертого вокруг него облака. Нет ничего проще, чем определить, что Бог есть, и нет ничего сложнее, чем описать, что Он Собой представляет. Даже когда Господь являет Свой гнев в виде огня, его окружает сияние, ибо Божья святость и справедливость проявляются весьма ярко в наказании греха и грешников; даже огонь поядающий окружен сиянием, которым всегда будут восхищаться прославленные святые.
3. Из середины огня виден цвет янтаря в русск. пер. — свет пламени). Здесь не говорится, кто или что имело такой цвет, и поэтому я склонен считать, что речь идет о целой системе последующего за этим видения, которое предстало взору Иезекииля из средины сияния и огня; и первым, что увидел пророк, прежде чем углубиться в детали, был цвет янтаря, или глаз янтаря, то есть нечто, выглядевшее таким образом, каким янтарь представляется глазу: яркого цвета пламени огня, цвета горящего угля, как, согласно одному из мнений, следует читать. Животные, которых пророк видел выходящими из средины огня, были серафимами — горящими, ибо Бог творит ангелами Своими духов, служителями Своими — огонь пылающий.
4. Выходящее из огня и имеющее огненно-янтарный цвет оказывается подобием четырех животных, когда становится четко различимым. Но речь идет не о животных (ангелы духи, их увидеть нельзя), а о подобии таковых, то есть о символическом представлении, которое Бог посчитал подходящим в качестве предварительного ознакомления пророка, а вместе с ним и нас, с миром ангелов (что является прерогативой Божьего откровения) настолько, насколько необходимо для того, чтобы нами овладело благоговение перед величием Бога, Которому ангелы служат, и благостью Бога, Который предписал им служить Своему народу. Из средины огня видно было подобие четырех животных; ибо ангелы получают жизнь и силу от Бога, сами по себе и для нас они предстают такими, какими их создал Бог; их слава — отблеск славы Господа. Пророк сам объясняет данное видение: и я узнал, что это Херувимы (Иез 10:20). Речь идет об одном из названий, под которыми ангелы известны в Писании. Даниилу было дано узнать их число: тысячи тысяч (Дан 7:10). Несмотря на то что их много, они — одно целое, и об этом здесь узнает Иезекииль. Они едины по природе и функциям, подобно войску; состоящему из тысяч, но называющемуся военным корпусом. Здесь приводится сообщение:
(1) О природе ангелов. Ангелы — живые творения; они являются Божьим творением, делом Его рук; их существование производно: жизнь не в них и не от них, но они получают ее от Того, Кто является источником жизни. Насколько живые творения низшего мира превосходят растения, являющиеся украшением земли, настолько ангелы — живые творения горнего мира — превосходят солнце, луну и звезды — украшение неба. Солнце (согласно одному из мнений) — это клубящийся огонь, но оно не является живым творением, в отличие от ангелов — пламени огня. Ангелы — живые творения, живые существа, и это не вызывает сомнения. Люди на земле — смертные творения, они умирают ежедневно (будучи живыми, мы мертвы), а ангелы на небе — живые творения, они живут на самом деле, их жизнь исполнена доброй цели; и, когда святые становятся равными ангелам, они умереть уже не могут (Лк 20:36).
(2) О числе ангелов. Их четыре: так они предстают здесь, хотя ангелов — несметное множество. Не то чтобы здесь шла речь о четырех конкретных ангелах, поставленных над остальными, а именно: о Михаиле, Гаврииле, Рафаиле и Урииле, как наивно полагали некоторые, но следует отдать должное тому обстоятельству, что у каждого было четыре лица, и они были посланы навстречу четырем ветрам небесным (Мф 24:31). Захария увидел ангелов в виде четырех колесниц, отправленных на восток, запад, север и юг (Зах 6:1). У Бога достаточно посланников, чтобы отправить их во все стороны света, ибо Он царствует над всей вселенной и достигает любой части мира.
(3) О качествах ангелов, благодаря которым они пригодны для служения своему Создателю и Господину. О них говорится образно, посредством уподобления, как и положено в видениях, которые являются наглядными Притчами. Их описание излагается таким образом, чтобы, по моему мнению, нельзя было составить четкое мысленное представление об ангелах или изобразить их кистью, что привело бы к искушению поклоняться им. Тем не менее некоторые детали данного описания предназначены для того, чтобы принести свидетельства пригодности ангелов к делу, в котором они задействованы. Следует заметить: возможность соответствовать цели своего сотворения — это великая честь для Божьей твари. Чем лучше мы ко всякому доброму делу приготовлены, тем ближе мы достигаем достоинства ангелов. Здесь приводится описание [1] общего вида этих живых творений: облик их был, как у человека. Они имели большей частью человеческий образ, во-первых, чтобы сообщить о разумности данных живых творений, об их способности рассуждать, о наличии у них духа человека, который является светильником Господним. Во-вторых, чтобы удостоить чести природу человека, не много умаленного пред ангелами, стоящего лишь на ступеньку ниже в иерархии сотворения. Когда разумные существа горнего мира станут видимыми, они примут облик человека. В-третьих, чтобы сообщить, что радость ангелов — с сынами человеческими, подобно тому как радуется таковым и Господин ангелов (Притч 8:31), и что они действительно помогают людям и человек может иметь с ангелами духовное общение посредством веры, надежды и святой любви. В-четвертых, ангелы Божьи являются в облике человека, потому что в полноту времен и Сыну Божьему предстояло не только явиться в этом облике, но и принять эту природу. Таким образом ангелы показывают свою любовь к ней.
[2] Лиц этих живых творений: у каждого четыре лица, смотрящие в четыре разные стороны. В видении Св. Иоанна, имеющем близкое сходство с данным, каждое из четырех животных обладает одним из упомянутых здесь лиц (Откр 4:7). Здесь же у каждого — все четыре лица, чтобы сообщить, что все они имеют одинаковые способности к служению. Хотя, возможно, среди ангелов небесных, равно как и среди ангелов церквей, одни сильнее в одном даре, другие — в другом, но все дары направлены на общее служение. Давайте же будем созерцать их лица, пока не изменимся в определенной мере в тот же образ, чтобы и мы могли исполнять Божью волю, как ангелы на небесах. Подобие лиц их — лицо человека (ибо в его облике они появились, ст. 5) у всех их четырех. Но, кроме того, у них было лицо льва, тельца и орла, причем каждое животное главенствует среди себе подобных; лев в царстве диких зверей, телец среди прирученных животных и орел среди птиц (ст. 10). Использует ли их Бог для совершения суда над Своими врагами? — Они свирепы и сильны, как разрывающие добычу лей и орел. Использует ли их Бог на благо Своего народа? — Они сильны и трудолюбивы, как вол. К тому же и в том и в другом случае ангелы обладают разумом человеческим. Разрозненные достоинства живых тварей земли собраны воедино в ангелах небесных. Они имеют облик человека, но поскольку в некоторых вещах человека превосходят даже низшие творения, то ангелы сравниваются с некоторыми из них. Они обладают разумом человеческим, причем намного превосходящим таковой, они также похожи на людей своей чуткостью и гуманностью. Но, во-первых, лев превосходит человека по силе и храбрости и производит более устрашающее впечатление, поэтому ангелы, обладающие здесь упомянутыми качествами, имеют лицо льва. Во-вторых, телец превосходит человека в терпении, прилежании, выносливости и неутомимом выполнении положенной ему работы. Поэтому ангелы, которые постоянно задействованы в служении Богу и Церкви, имеют лицо тельца. В-третьих, орел превосходит человека в скорости, остроте зрения и высоте полета; поэтому ангелы, которые ищут горнего и проникают в духовные тайны, имеют лицо орла летящего.
[3] Их крыльев: у каждого из них четыре крыла (ст. 6). Здесь ангелы явились с четырьмя крыльями, тогда как в видении Исайи у ангелов было шесть крыльев, ибо они летали вокруг престола и нуждались в двух крыльях, чтобы покрывать лицо. Ангелам даны крылья, чтобы они могли быстро лететь по Божьему поручению; по какому бы делу ни послал их Господь, они не теряют ни минуты. Крыльями души являются вера и надежда, на них она взлетает ввысь; крыльями души является также благочестие и чувство преданности, благодаря которым душа энергично и проворно продвигается вперед. Здесь пророк приводит такие наблюдения относительно крыльев ангелов: во-первых, они соприкасались одно к другому (ст. 9 и снова ст. 11). Ангелы, в отличие от некоторых птиц, не использовали свои крылья для борьбы; среди ангелов нет противоборства. Бог творит мир, совершенный мир на высотах Своих. А крылья ангелов соприкасались в знак совершенного единства, единодушия и всестороннего согласия между ними. Во-вторых, крылья были вытянуты вверх (англ. пер., ст. 11), простерты и готовы к действию, они не оставались сложенными или поникшими. Стоит ангелу получить малейший намек о Божьей воле — ему ничего не нужно искать, он немедленно расправляет крылья, тогда как наши бедные унылые души подобны страусу, поднимающемуся ввысь с большими трудностями. В-третьих, двумя крыльями ангелы покрывали тела (обретенные ими духовные тела). Покрывающая нас одежда мешает нам в работе, ангелы же не нуждаются в каком-либо другом платье, кроме собственных крыльев, которые к тому же служат их передвижению. Они скрывают свои тела от нас, чтобы воспрепятствовать ненужным расспросам с нашей стороны. Не спрашивайте о них, они чудны (Суд 13:18). Они покрывают свои тела перед Господом, побуждая и нас следовать этому примеру, когда мы приближаемся к Богу, ибо нам надлежит заботиться об облачении в праведность Христову так, чтобы не видна была срамота наготы нашей.
[4] Их ног, включая ступни и верхнюю часть: ноги их — ноги прямые (ст. 7). Они стоят ровно, твердо и непоколебимо; никакое бремя служения не заставит их ноги подкоситься. Невеста, описывая ноги своего Возлюбленного, говорит: голени его — мраморные столбы, поставленные на золотых подножиях (Песн 5:15); такие же ноги — у ангелов. Ступни ног их — как ступня ноги у тельца, у которого копыто раздвоено, а значит — они чисты. Их стопы имели как бы округлую форму (как излагается в халдейском парафразе), они готовы к движению в любом направлении. Их ступни имели крылья (согласно Септуагинте), они ходили так быстро, как будто летали. И сами стопы сверкали, как блестящая медь; не только лица, но и ноги Божьих посланников прекрасны (Ис 52:7); каждый шаг ангелов славен. В видении Иоанна о Христе говорится: и ноги Его подобны халколивану, как раскаленные в печи (Откр 1:15).
[5] Их рук: и руки человеческие были под крыльями их, на четырех сторонах их (ст. 8); под каждым крылом — верхняя часть руки и ладонь. У них были не только крылья для движения, но и руки — для действия. Зачастую бездеятельные натуры торопливы: они суетятся о многом, но не приносят никакой пользы, ничего не доводя! до конца, у них есть крылья, но нет рук. Тогда как Божьи слуги ангелы не только идут туда, куда посылает их Господь, и приходят но Его зову, но и делают, что Он им велит. Речь идет о руках человеческих, отлично созданных, приспособленных к служению и управляемых разумом и пониманием. Ибо, что бы ни делали ангелы — все они делают с умом и рассуждением. У ангелов были ноги тельца, что указывает на быстроту их движения (и о кедрах ливанских сказано, что они скачут, подобно тельцу, Пс 28:6); но у них также были руки человека, что указывает на точность и безупречность исполнения, подобно тому как о небесах говорится, что они творение Божьих перстов. Руки ангелов были под крыльями. которые скрывали их наряду с остальными частями тела. Следует заметить: деятельность ангелов является тайной, и их работа выполняется невидимо. Хотя мы и не должны лениться в служении Богу и сидеть сложив руки, тем не менее нам надлежит со смирением не позволять левой руке знать, что делает правая. Мы можем заметить, что, где бы ни были крылья ангелов, их руки находились под крыльями; куда бы крылья ни полетели, они несли с собой руки, чтобы в любом месте совершать требуемое от них долгом.
(4) О движении ангелов. Живые творения двигаются. Ангелы — активные существа. Им не по нраву тихо сидеть и ничего не делать, они предпочитают постоянную занятость. И нам надлежит почитать за лучшее хорошую работу, когда мы стремимся выполнять ее, подобно ангелам, в отношении которых здесь отмечается:
[1] За какое бы служение они ни взялись, шли каждое прямо вперед (англ. пер.. ст. 9,12), то есть, во-первых, они искренне стремились прославить Бога и заботились только об этом, что бы ни делали. Их продвижение прямо вперед предполагает, что они смотрели прямо вперед и никогда не допускали недостойных намерений во всех своих делах. А если око наше будет чисто, то и все тело наше будет светло. Такая сосредоточенность глаз на одной цели означает искренность сердца. Во-вторых, ангелы всецело посвящали себя служению, которым занимались, и подходили к нему весьма сознательно. Они продвигались вперед в своей работе, ибо если для их рук находилось дело, то они выполняли его всеми силами своими без проволочек. В-третьих, они были единодушны в служении: шли прямо вперед, и каждый выполнял свою собственную работу; они не перечили друг другу и не толкались, не закрывали друг другу свет и не стояли на пути. В-четвертых, они досконально знали свое дело и отлично в нем разбирались, поэтому у них не было перерывов или стояния в нерешительности, но они настойчиво и с энтузиазмом продолжали работу, поскольку знали, что и как им нужно делать. В-пятых, свою работу они выполняли спокойно и равномерно. Они не делали рывков, не утомлялись и не искали перемен, не разрывались на части. Они шли по прямой и таким образом находили кратчайший путь к цели во всем, что бы ни делали, и не теряли времени даром. Когда мы идем прямо, мы идем вперед. Когда мы служим Богу единодушно, тогда нам под силу горы свернуть, в том числе и горы работы.
[2] Во время шествия своего они не оборачивались (ст. 9,12). Во-первых, они не совершали промахов или ошибок, которые давали бы им повод возвращаться назад с целью исправления; их труд не нуждался в доработках, и поэтому у них не было нужды переделывать. Во-вторых, их не интересовали какие-либо развлечения; они не только не оборачивались назад, но и не сворачивали в сторону и не тратили понапрасну время на нечто чуждое их делу.
[3] Куда дух хотел идти, туда и шли (ст. 12), то есть, во-первых, либо куда был расположен идти их собственный дух, туда и шли, не имея, в отличие от нас, тел, которые затрудняли бы им движение или мешали. Наше несчастье и ежедневное бремя состоит в том, что, когда дух бодр, плоть немощна и не поспевает за духом, так что доброго, которого хотим, не делаем. Тогда как ангелам и прославленным святым не доводится страдать от подобного бессилия; что бы они ни захотели или ни вознамерились сделать — сделают, и никогда не потерпят в этом неудачи. Либо, скорее, во-вторых, куда Дух Божий хотел их направить, туда и шли. Хотя у них было достаточно собственной мудрости, тем не менее каждый свой шаг и действие они подчиняли руководству и управлению со стороны Божьей воли. Куда бы ни направило их Провидение, они шли, чтобы служить его целям и исполнять его распоряжения. Дух Божий (говорит г-н Гринхил) является великой действующей силой, которая настраивает ангелов на работу, и великая честь для них в том, что они ведомы, ведомы без труда Духом. Видите, как покорны и исполнительны эти благородные существа. Куда бы ни пошел Дух, туда немедленно идут они, причем весьма расторопно. Следует заметить: кто живет по Духу, тот исполняет Божью волю, подобно ангелам.
[4] Они быстро двигались туда и сюда, как сверкает молния (ст. 14). Это подразумевает: во-первых, их расторопность; движения ангелов быстры — быстры как молния. К какому делу они ни приступят — выполняют его тотчас же, моментально, в мгновение ока. Как счастливы не имеющие тел, которые тормозят движения в упражнениях святости! И как счастливы будем мы. когда обретём духовные тела для духовной работы! Сатана падает с неба, как молния, себе же на погибель (Лк 10:18). Ангелы же летят, как сверкает молния, на работу своего Господина, Ангел Гавриил летал быстро. Во-вторых, они двигались туда и сюда: двигались туда, чтобы сделать работу и выполнить распоряжения, и возвращались сюда, чтобы отчитаться в проделанной работе и получить новые указания, не допуская простоев. Они двигались туда — в нижний мир — для выполнения необходимой работы, а, справившись с ней, возвращались, как сверкает молния, сюда, в горний мир, в блаженное присутствие своего Бога, разлука с Которым нестерпима и не должна длиться дольше, чем требует их служение. Так и мы должны относиться к делам мира сего, ощущая себя не в своей стихии. Хотя мы и двигаемся туда, чтобы заняться ими, нам не следует успокаиваться на них, но душа должна вернуться, как сверкает молния, сюда к Богу, в свой дом и покой.
5. Здесь также говорится о свете, благодаря которому пророк увидел эти живые творения, или о зеркале, в котором он их увидел (ст. 13).
(1) Он увидел их благодаря их собственному свету, ибо вид этих животных был как вид горящих углей; это были серафимы — горящие, что указывает на пылкость их любви к Богу, горячее рвение в служении Ему, их великолепие, блистательность и страх, который они внушают Божьим врагам. Когда Бог отправляет ангелов на сражение в Своих битвах, они, как угли огненные (Пс 17:13), пожирают противников и, как молнии, поражают их, чтобы привести в замешательство.
(2) Пророк увидел ангелов благодаря лампадам, огонь которых ходил между ними, причем его сияние было весьма ярким. Дела сатаны — это дела тьмы; он — мироправитель тьмы века сего. Тогда как ангелы света пребывают в свете, и, хотя их деятельность скрыта от мира, их дела видны, потому что несут свет. Мы же видим их самих и их дела как бы при свете свечи, в тусклом свете лампад, огонь которых ходит между ними; а когда взойдет заря и убегут тени, мы увидим их четко. Существует мнение, что вид горящих углей и молния, которая исходила из огня, символизировали Божий гнев и суды, которым предстояло сейчас свершиться над Иудой и Иерусалимом за их грехи и в которых должны принять участие ангелы; и в соответствии с этим мы дальше находим упоминание о горящих угольях, брошенных на город, чтобы сжечь его, которые надлежало взять между Херувимами (Иез 10:2). Тогда под видом лампад следует понимать свет утешения, воссиявший для народа Божия во мраке нынешнего бедствия. И если служение ангелов становится поядаюшим огнем для врагов Бога, то для Его собственных детей оно служит светом радости. Для одного этот огонь сияет, ибо оживляет и снимает усталость, а для другого из огня исходит молния, чтобы погубить его. Следует заметить: добрые ангелы становятся либо нашими друзьями, либо врагами в зависимости от того, Кем для нас является Бог.
Подобие лиц их — лице человека и лице льва с правой стороны у всех их четырех; а с левой стороны лице тельца у всех четырех и лице орла у всех четырех
1. Пернатые животные подробно описываются Святым Духом пророчества для того, чтобы самая подробность описания открывала нам, что ими означаются лица Евангелистов, и чтобы слово Божие не оставляло никакого сомнения для нашего разумения. Ибо вот говорится: и подобие лиц их, лице человечее, и лице львово одесную четырем, и лице тельчее ошуюю четырем, и лице орлее четырем.
Что четыре этих пернатых животных означают четырех святых Евангелистов, об этом свидетельствуют самые начала каждой книги Евангелия. Ибо, поелику Матфей начинает с рождения человеческого, то справедливо означается человеком; поелику Марк начинает гласом в пустыни, то справедливо означается львом; поелику Лука начинает жертвоприношением, то хорошо означается тельцом; но поелику Иоанн начинает с Божества Слова, то достойно означается орлом. Сей говоря: в начале бе Слово, и Слово бе к Богу, и Бог бе Слово (Ин 1:1), когда обращает внимание на самое существо Божества, то по обычаю орла вперяет глаза в солнце. Но поелику все избранное суть члены Искупителя нашего, а Сам Искупитель наш есть глава всех избранных: то чрез изображениe членов Его ничто не препятствует допустить изображение во всех них Его Самого. Ибо Сам Он, Единородный Сын Божий, соделался истинным человеком; Сам Он в жертвоприношении нашего искупления благоизволил умереть, как телец; Сам Он силою своего могущества вокрес, как лев Говорят, еще, что лев спит с открытыми глазами; подобно сему Искупитель наш в самой смерти, в которой мог спать по человечеству, бодрствовал по Божеству, пребывая бессмертным. И Сам Он после воскресения своего возносясь на небеса, возлетал в горняя, как орел. Итак все вместе для нас Тот, Кто чрез рождение соделался человеком, чрез смерть тельцом, чрез воскресение львом, а чрез вознесение на небеса орлом. Но поелику мы уже выше сказали, что этими животными означаются четыре Евангелиста, а чрез них и все вместе избранные (бесед. III): то остается показать, каким образом каждый из избранных изображается оными видениями животных.
Ибо всякий избранный и совершенный на пути Божием есть вместе, и человек, и телец, и лев, и орел. Ибо человек есть разумное животное. А телец обыкновенно закалается в жертвоприношении, лев же есть сильный зверь, как написано: скимен львов крепчае зверей, иже не отвращается, ни устрашается скота (Притч 30:30). Орел возлетает на высоту, и открытыми глазами смотрит на лучи солнечные. Итак всякий, кто совершен в разуме, есть человек. А поелику он умерщвляет самого себя для похоти мира сего, то телец. Поелику же самым своим добровольным умерщвлением он приобретает мужество безопасности от всех несчастий, как написано: праведный яко лев уповая (Притч 28:1), — то он лев Но поелику он высоко возлетает к тому, что есть небесного и вечного, то он орел. Итак, поелику каждый праведник по разуму человек, по жертвоприношению самоумерщвления — телец, по силе безопасности лев, а по созерцанию орел: то справедливо каждый совершенный может быть означаем чрез этих святых животных. Посему то, что мы говорим, приложим к каждому совершенному, как сказанное о четырех животных.
Источник: Беседы на пророка Иезекииля.
Подобие лиц их — лице человека и лице льва с правой стороны у всех их четырех; а с левой стороны лице тельца у всех четырех и лице орла у всех четырех
Серафим, которого видел Пророк Иезекииль (Иезек. 1, 4), есть образ верных душ, кои подвизаются достигнуть совершенства. Имел он шесть крыльев, преисполненных очами; имел также четыре лица, смотрящих на четыре стороны: одно лицо подобно лицу человека, другое — лицу тельца, третье — лицу льва, четвертое — лицу орла. Первое лицо Серафимово, которое есть лицо человеческое, означает верных, кои живя в мiре, исполняют заповеди на них лежащие. Если кто из них выйдет в монашество, то он подобным становится лицу тельца, потому что несет тяжелые труды в исполнении монашеских правил и совершает подвиги более телесные. Кто, усовершившись в порядках общежития, исходит в уединение и вступает в борьбу с невидимыми демонами, тот уподобляется лицу льва, царя диких зверей. Когда же победит он невидимых врагов и возобладает над страстями и подчинит их себе, тогда будет восторгнут горе Духом Святым и увидит Божественные видения; тут уподобится лицу орла: ум его будет тогда видеть все, могущее случиться с ним с шести сторон, уподобясь тем 6-ти крылам, полным очей. Так станет он вполне Серафимом духовным и наследует вечное блаженство.
Источник: Письма к монахам
И лице львово одесную четырем, и лице тельчее, и лице орлее ошуюю четырем. Лице льва, который есть царь животных, представляет нам царей и князей века сего, которые восприимут на себя иго Церкви, изображаемой под видом колесницы, или покорятся евангелию, которое также изображается колесницею. Лице орлее указывает на то, что Имеющий прийти приидет свыше. Вместе же лица птиц и животных изображают те народы и племена, которые, имея различные нравы, как скоро приимут евангелие, все начнут подвизаться в духовном делании.
Подобие лица их — лицо человека и лицо льва с правой стороны их четырех, а лицо тельца с левой стороны их четырех, и лицо орла вверху их четырех
Лицами называет начала четырех Евангелий, из которых человек и лев, то есть рождество Христово и голос пророка, раздающийся в пустыне, занимают правую сторону. [Лицо] тельца, то есть жертв и иудейского священства, находится на левой стороне: быв отменено, оно перешло в духовное священство, о котором сказано: ты иерей во век по чину Мелхиседекову (Пс 109, 4), но так, что все находится в взаимной связи и признается за одно тело. Орел же, который выше и рождения, и пророчества, исполнившегося с пришествием Господа, и выше священства, уже прекратившегося, и который находится вне всех их, возвещает о духовном рождении, — каким образом Отец есть в Сыне и Сын во Отце, о чем вполне справедливо говорится: род же Его кто исповесть (Исаии 53, 8)? Это, по Апокалипсису (гл. 4), как мы уже прежде сказали, четыре животные, исполненные очей спереди и сзади, из которых одно животное подобно льву, и второе подобно тельцу и третье имеет вид как бы человека, а четвертое подобно летающему орлу. Там же о них говорится, что они имеют, подобно серафимам, по шести крыльев, двумя закрывают лицо и двумя ноги, а двумя летают, и ни днем ни ночью не останавливаются, но говорят: свят, свят, свят Господь Бог Вседержитель, иже бе, и сый и грядый (Апок. 4, 8).
Источник: Толкование на пророка Иезекииля.
Подобие лиц их — лице человека и лице льва с правой стороны у всех их четырех; а с левой стороны лице тельца у всех четырех и лице орла у всех четырех
Пророк только теперь говорит о лицах явившихся ему существ, сказав уже о крыльях, руках, ногах, даже ступнях, должно быть потому, что лица этих существ позже других их частей выступили из того облака и вихря, окутанные которыми шли херувимы к пророку. Может быть, эти лица в течение видения так и не выступили со всею ясностью и отчетливостью для взора пророка: окутанные густою мглою облака, они, может быть, вырисовывались лишь при вспышках того огня, который пылал между херувимами, и тех молний, которые то и дело рассекали мрак видения (ст. 13). Если лице Божие человек совершенно не может увидеть, то и лице херувима, ближайшего к Богу существа, не могло быть показано человеку вполне. Отсюда появление в описании пророка здесь опять понятия “подобие”, не употреблявшегося со ст. 5. — Первым пророк называет “лице человека” или по сравнительному с другими лицами достоинству или потому что это было лице, обращенное у всех херувимов к нему. Понятно, почему лев занимает правую сторону, вол — левую, а орел — последнее место. Появление таких лиц в образе херувимов объясняют обыкновенно так, что лице человека выражает разумность явившихся существ, лице льва — их силу, вола — крепость и кротость, и орла — выспренность. Но странность привнесения в образы высочайших духов животных и звериных форм не ослабляется этим объяснением; это тайна пророческого созерцания, пролить свет на которую могут скорее след. соображения. Выбор животных сделан так, чтобы сюда вошли представители всего живого мира: четыре существа имеют первенство в сем мире: между тварями человек, между птицами орел, между скотами вол и между зверями лев (Schemoth rabba 23). Исключено царство пресмыкающихся (к которому в широком смысле могут быть отнесены и рыбы) по понятной причине. Таким образом, из каждой области земной жизни взято в качестве подобия для херувимов самое лучшее, как бы цвет этой жизни. Если уже неизбежно требовалось для возможно полного выражения идеи херувима присоединение к человеческому образу формы животных (см. объясн. наст. 5), то поистине нельзя было дать лучшего соединения, чем здесь. С этими благородными животными не стыдится сравнивать себя сам Бог (Ос XI:10; Исх XIX:11; Втор ХXXII:11 и др.). Множественность же и разнообразие здесь животных форм потребовалась “полнотою идеи, которая едва допускает чувственное выражение” (Геферник) подобно тому, как египетские боги “имели вид не скота, не птицы, не зверя, ни даже самого человека, но форму, особенно искусственно составленную и возбуждающую благоговение самою новизною” (Апулей, Metam. XI).
Вам будут доступны следующие комментарии:
• Заметки Барнса
• Комментарий Бенсона
• Кембриджская Библия для школ и колледжей
• Комментарий Кларка
• Синопсис Библии Дарби
• Комментарий Библии Экспозитора
• Словарь текстов Экспозитора
• Женевская учебная Библия
• Экспозиция Библии Гилла
• Джеймисон-Фоссет-Браун
• Полный комментарий Мэтью Генри
• Комментарий Мэтью Пула
• Библия проповедей – Николл
• День за днем по Библии – Мейер
• Заметки Уэсли
• Комментарий Кейла и Делича к Ветхому Завету
• «Гномон Нового Завета» Бенгеля
• «Греческий Завет» (Николл, Робертсон)
• Комментарий Нового Завета ICC
• Комментарий Нового Завета Мейера
• «Новый Завет» народный (Бартон Джонсон)
• «Слововедение» Винсента