I. Описываются грехи, которые навлекут на людей кару; и, возможно, обвинение, включая отдельные его пункты, выдвигается не только против живших в то время мужей Иуды (хотя в первую очередь относится именно к ним), но, скорее, задумано как предупреждение всем людям во все века, чтобы остерегались совершать упомянутые грехи, потому что таковые губительны как для отдельных индивидуумов, так и для целых общин и подвергают человека Божьему гневу и Его праведным судам. Исходя из сказанного здесь, видим, что в бедственном состоянии находятся:
1. Люди, активно настроившие себя на грех, неистовые в своих греховных стремлениях, влекущие на себя беззаконие вервями суетности (ст. 18), прилагающие ко греху усердие вола, тянущего повозку, лезущие из кожи вон, чтобы ублажать свои неуемные инстинкты и потакать низменным похотям, совершая насилие над самой природой. Они чувствуют себя уверенными в достижении своих нечестивых замыслов, как если бы тянули их к себе ремнями колесничными, но им придется разочароваться, потому что колесничные ремни окажутся никчемными веревками, рвущимися от малейшего напряжения. Ибо праведный Господь рассечет узы нечестивых (Пс 128:4; Иов 4:8; Притч 22:8). По давнему обычаю и закрепившейся привычке они так ожесточились в грехе, что не могут от него избавиться. Кто грешит по слабости, того увлекает грех; кто грешит намеренно, тот влечет к себе беззаконие, невзирая на противодействия Провидения и укоры совести. Некоторые посредством греха познают наказание за грех: они, словно ремнями колесничными, тянут на собственную голову Божьи суды.
2. Люди, не считающиеся с Божьим правосудием и заявившие Всемогущему, что будут поступать наихудшим образом, говоря: «Пусть Он поспешит и ускорит дело Свое» (ст. 19); такие же речи присущи ругателям последних дней, говорящим: «Где обетование пришествия Его?» А посему и те и другие влекут на себя беззаконие вервями суетности, они неуемны и дерзки в своих грехах и поступают по собственным похотям (2Пет 3:3−4).
(1) Они высмеивают пророков и передразнивают их. Называя Бога Святым Израилевым, они выказывают пренебрежение, потому что пророки обычно называли Его так с большим почтением.
(2) Они не хотят верить, что Божий гнев откроется с небес на их нечестие и неправедность; и пока не увидят, как это исполнится, не поймут, как будто бы проклятие brutum fulmen — пустой звон, и все угрозы Слова пугало для детей и простодушных.
(3) А если Бог выступит против них, как Он грозил, то они надеются разойтись с Ним без обид и провоцируют Его на ревность, считая себя сильнее Его (1Кор 10:22). «Мы слышали Его слово, но все это разговоры, пусть Он ускорит дело Свое, мы же прекрасно обходимся и без посторонней помощи». Следует заметить: кто своенравно упорствует во грехе, тот не учитывает силы Божьего гнева.
3. Люди, смешивающие и меняющие местами различия между моральным добром и злом, которые зло называют добром, и добро злом (ст. 20), которые не только пренебрегают добром в своей жизни, но и осуждают его, выступают против него и, поскольку не практикуют добро сами, подавляют его в других, награждая оскорбительными эпитетами; таковые не только совершают зло, но и оправдывают его, одобряют и побуждают к злодеяниям других, убеждая тех в их благости и безопасности. Следует заметить:
(1) Добродетель и благочестие благо, ибо они сладки и светлы, приятны и правильны; грех же и нечестие — зло; они тьма, плод невежества и заблуждения; их последствия будут горестными.
(2) Кто искажает понятия добра и зла, представляя их в ложном свете, кто называет пьянство приятным общением, а жадность рачительностью, и, преследуя Божий народ, думает, что служит Господу добрую службу, кто, с другой стороны, называет серьезность злобностью, а индивидуализм трезвого дурным воспитанием, кто всяческим образом злословит пути благочестия и прилагает все усилия, чтобы внушить людям предубеждения против них (и все это — в противоречие свидетельствам столь явным, очевидным и убедительным с точки зрения здравого смысла, благодаря которым мы, вне всякого сомнения, отличаем свет от тьмы и сладкое на вкус от горького), тот поступает совершенно безобразно по отношению к Богу, религии и совести, по отношению к собственной душе и по отношению к душам других.
4. Люди, которые, несмотря на свои тягчайшие заблуждения, имеют весьма высокое мнение о собственной проницательности и разумении: они мудры в своих глазах (ст. 21) и считают, что способны опровергнуть и отвести порицания и обличения Божьего Слова, ускользнуть от Божьих судов и стать для них непостижимыми и недостижимыми. Они думают, что смогут перехитрить Безмерную Мудрость и расстроить замыслы самого Провидения. Или же возможно более общее толкование: Бог противится гордым, в частности, тем, которые хвалятся своей мудростью и полагаются на собственное разумение; таковым, чтобы быть истинно мудрыми, нужно стать безумными, иначе в конечном счете они будут выглядеть глупыми в глазах всего мира.
5. Люди, которые хвалятся, словно великим достижением, своей способностью выпить большое количество крепкого напитка и не свалиться при этом с ног: храбры пить вино (ст. 22) и использовать свою силу и энергию не на служение стране, а на служение похотям. Пусть пьяницы узнают из этого места Писания, что (1) они неблагодарно злоупотребляют крепостью своего тела, которую Господь дал им на благие цели, и постепенно истощают ее.
(2) Тот факт, что они могут крепко выпить и удержаться на ногах, отнюдь не служит оправданием в пьянстве.
(3) Хвастающиеся своим пьянством принуждают и других хвалиться своим бесчестием.
(4) Как бы легкомысленно люди ни относились к пьянству, оно грех, который, безусловно, подвергает их Божьему гневу и проклятию.
6. Люди, которые, будучи судьями, извращают правосудие и поступают вопреки всем принципам беспристрастности (ст. 23). Это вытекает из предыдущего: напившись, они забыли закон (Притч 31:5) и заблуждаются от вина (англ. пер., Ис 28:7), берут взятки, чтобы любой ценой сохранить свое богатство. За подарки они оправдывают виновного, находя тот или иной предлог, чтобы очистить его от вины и защитить от наказания; зато осуждают невиновных и правых лишают законного, то есть отклоняют их заявления, лишают их средств судебной защиты и выносят против них приговор. В разрешении споров между людьми власть и деньги берут верх над правом и справедливостью, и сколь бы явной ни была вина неправого, небольшая мзда поможет ему выиграть дело и окупить издержки. В уголовных делах, сколь бы очевидной ни была вина преступника, за вознаграждение готовы оправдать и его; а если бы он был невиновен, но не заплатил бы как следует, более того, если бы судьям подбросил кое-что злобный обвинитель, или если бы они сами имели что-либо против обвиняемого, то осудили бы его.
II. Описываются суды, которые эти грехи навлекут на людей. Пусть не рассчитывает на легкую жизнь живущий столь нечестиво, ибо праведный Бог отомстит (ст. 24−30). Здесь мы можем принять во внимание:
1. Что разорение будет полным, неизбежно и неотвратимо последует оно за грехами людей. Пророк сравнивал этот народ с прочно укрепленной виноградной лозой (ст. 7), которая, как надеялись, будет процветать и плодоносить; но напрасно они получили Божью благодать, и тогда корень их истлел, засохнув снизу, отчего цветы непременно разлетятся, словно прах, словно нечто невесомое и никчемное (Иов 18:16). Грех истощает силу корня народа, так что его легко выдернуть, грех лишает красоты цвет народа и отнимает надежду на плоды. Грех бесплодия наказывается казнью бесплодия. Грешники превращают себя в сено и солому, легковоспламеняющиеся материалы, подходящее топливо для огня Божьего гнева, который непременно охватит и сожжет их, как огонь съедает солому, и никто не сможет или не удосужится этому помешать. Сено истребится, не дождавшись ни помощи, ни сочувствия.
2. Что разорение будет заслуженным: потому что они отвергли закон Господа Саваофа и не пожелали, чтобы Бог царствовал над ними; Моисеев закон отвергли и отбросили и точно так же слово Святого Израилева, произнесенное Его служителями и пророками, наставлявшими в законе Божьем и призывавшими народ к послушанию, презрели и не приняли к сведению. Бог не отвергает людей за каждое нарушение Его закона и слова; но если они Его словом пренебрегают, а Его закон отвергают, на что могут надеяться, кроме того, что Бог совсем оставит их?
3. Откуда придет разорение: от Всемогущего (ст. 25).
(1) Его определит Божья справедливость; ибо возгорится именно гнев Господа на народ Его для поддержания чести Божьей святости и авторитета.
(2) Его приведет в действие Божья сила: и прострет Он руку Свою на него руку, которая ради иудеев много раз простиралась на их врагов во всю длину и в полную силу; и кто знает силу гнева Его? Независимо от того, ощутили они это или нет, но именно Бог истребил их, вырвал их виноградную лозу и заставил ее зачахнуть.
4. Последствия и длительность этого разорения. Когда Бог приходит к Своему народу в гневе, то горы содрогаются и страх охватывает даже великих мужей, высоких и сильных, земля колеблется под людьми, готовыми провалиться; и поскольку это ощущение наводит страх (что может испугать больше, чем землетрясение?), то какое зрелище будет более ужасающим, чем тела людей, разорванные псами и выброшенные, как отходы (читаем на полях), на улицах. Этим подразумевается, что будет множество убитых: не только воины на поле брани, но и жители городов будут хладнокровно преданы мечу, а у оставшихся в живых не хватит ни рук, ни отваги похоронить их. Это очень страшно, но тем не менее грех заслуживает того, и при всем этом гнев Его не отвратится; огонь будет гореть, пока остатки сена и соломы будут ему топливом; и рука Господа, простертая против народа, чтобы истребить его, еще будет простерта, потому что люди не ухватятся за нее своими молитвами и не исправятся, чтобы покориться ей.
5. Орудия, задействованные в совершении разорения: оно произойдет от набегов чужеземного врага, который все опустошит. Враг не назван конкретно, и поэтому мы должны принять это за предсказание обо всех судах подобного рода, наведенных Богом на иудеев: о последовавшем вскоре вторжении Сеннахирима, о разрушении Иерусалима сначала халдеями, а в конце римлянами; и, я думаю, это также должно послужить угрозой о подобном разорении тем странам, которые приютили у себя и поощряют грехи, упомянутые в предшествующих стихах; здесь приводится объяснение тому, что подразумевается под «горем». Когда Бог намеревается погубить раздражающий Его народ:
(1) Для осуществления задуманного Господь может послать за орудиями весьма далеко; Он способен поднять силы издалека и собрать их на служение Себе от края земли (ст. 26). Не знающие Его используются в исполнении воли Всевышнего, когда, по причине своей удаленности, они вряд ли могли послужить исполнению собственных целей. Если Бог устанавливает Свои знамена, то Он способен склонить сердца людей встать под них, даже если те, возможно, не ведают зачем и почему. Когда Господу Саваофу угодно провести общий смотр войск, находящихся в Его распоряжении, в мгновение ока собирается великое полчище (Иоиль 2:2,11). Ему не нужны сигналы труб и бой барабанов, чтобы поставить в известность и воодушевить; нет, достаточно только свистнуть, и воины услышат, и это придаст им мужества. Следует заметить: в распоряжении Бога находится все Его творение.
(2) Господь может заставить Свои орудия прибыть на служение с невероятной скоростью: и вот, он легко и скоро придет. Следует заметить: [1] кто желает выполнять Божью работу, тот не должен медлить и задерживаться, да он и не замешкается, когда наступит определенное Богом время. [2] Кто сопротивляется Божьим судам, тот устыдится своей дерзости, когда будет уже слишком поздно. Нечестивые говорили с насмешкой: «Пусть Он поспешит и ускорит дело Свое» (ст. 19), и, к своему ужасу и замешательству, они убедятся, что Господь это сделает; в один час пришел суд.
(3) Господь может побудить Свои орудия к чрезвычайно дерзким и яростным действиям. Здесь это описывается весьма изящным и возвышенным слогом (ст. 27−30).
[1] Каким бы долгим ни было продвижение, не будет у него ни усталого, ни изнемогающего; с таким рвением готовы они приступить к действиям, что забудут об усталости и не будут на нее жаловаться.
[2] Каким бы ухабистым ни был путь и, возможно, полным различных, присущих военному времени преград, никто из них не преткнется (англ. пер., ст. 27), но все трудности на их пути будут с легкостью преодолены.
[3] Даже если им придется постоянно быть на страже, ни один не задремлет и не заснет, такими целеустремленными они будут в своем деле, зная, что в награду за труды им достанется добыча из разграбленного города.
[4] Они не будут желать ни отдыха, ни покоя; не будут снимать одежды, и не снимется пояс с чресл их, но всегда препоясаны и с мечами на боку.
[5] Ничто не задержит их продвижения и не заставит сделать привал; и даже не разорвется ремень у обуви их, из-за чего пришлось бы остановиться и починить (как в Нав 9:13).
[6] Их оружие и обмундирование будет целым и невредимым; стрелы его заострены, чтобы ранить глубоко, и все луки его натянуты, ни одного с ненатянутой тетивой, ибо они готовы быстро приступить к действиям.
[7] Их кони и боевые колесницы все годны к службе; их лошади столь сильны и выносливы, что копыта их подобны кремню, не скоро собьются и не сотрутся от долгого перехода; и колеса их колесниц не гнутся, не ломаются и не выходят из строя, но быстры как вихрь с такой силой они вращаются вокруг своей оси.
[8] Все воины будут смелыми и отважными: рев его, или клич перед боем, как рев львицы (ст. 29), которая своим ревом воодушевляет себя и устрашает всех вокруг. Кто не пожелал услышать голоса Бога, обращавшегося через пророков, и затыкал свои уши от их заклинаний, тому придется услышать голос рычащих на него врагов, и он не сможет обратить к нему глухого уха. И заревет... как бы рев разъяренного моря во время шторма; оно ревет и угрожает поглотить, как рычит лев, угрожая разорвать на куски.
[9] Не останется ни малейшей надежды на помощь или поддержку. Враг придет, как потоп, и не будет никого, кто бы поднял против него знамя. Враг схватит добычу, и никто не освободит ее, никто не сможет ее освободить, более того, никто даже не отважится предпринять попытку освобождения, посчитав погибшей. Пусть потерпевшие взглянут куда угодно и все им покажется мрачным. Если Бог смотрит на нас нахмурившись, как нам может улыбаться тварь? Во-первых, посмотрите вокруг на земле: страна, которая некогда была страной света и радости для всей земли, и вот тьма, горе, все выглядит устрашающим, печальным и совершенно безнадежным. Во-вторых, посмотрите вверх на небо и вот, свет померк там, где надеялись его увидеть. Если свет меркнет на небе, то как сильна эта тьма! Если Бог скрывает Свое лицо, то неудивительно, что и небо скрывает свое и кажется мрачным (Иов 34:29). Мы поступим мудро, если, храня добрую совесть, устраним преграды между собой и небом, чтобы нам видеть свет свыше, даже когда вокруг нас тучи и тьма.
Горе глаголющим лукавое доброе, и доброе лукавое, полагающим тму свет, и свет тму, полагающим горькое сладкое, и сладкое горькое
Но совершенному, у которого чувствия обучена долгим учением (ср.: Евр 5:14), надобно быть в состоянии отличать свойство доброго от лукавого, и изведанному торжнику должно добрая держать, от всякаго же вида злаго огребатися (ср.: 1 Сол. 5:21−22). А у кого повреждена рассуждающая сила души, тому свойственно давать превратные свидетельства о достоинстве каждой вещи. Обыкновенно же думают, что естественная сила диалектики всего более может доставить это, то есть научить, как подробно разбирать свойства предметов, распознать однородное и различить противоположное. Посему-то сознававший себя сведущим божественную диалектику сказал: да усладится Тебе беседа моя (ср.: Пс 103:34). Диалектика же любопрителей, которые берутся за предметы с охотой поспорить, не только неприятна, но еще огорчает.
Но из трех сочетаний: света и тьмы, доброго и лукавого, горького и сладкого — все ли они составляют одно в подлежащем или различны между собой по роду? Что до простого смысла, то ясно, что лукавым означается испорченность нравов, а прекрасное (καλον), как определяют, есть благо, достойное похвалы. Опять, тма есть воздух, лишенный света, а свет — сущность, рассевающая тьму. И еще: сладкое есть мягкость влаги или сока, услаждающая чувство вкуса; а горькое есть то, что при вкушении жестко действует на вкус. Итак, по простому разумению, вещи сии весьма много различествуют между собой. И кто же до того безумен, чтобы среди глубокой ночи стал называть тьму светом и, когда у него глаза ничего не различают во тьме, представлять, что он озарен светом? Кто, чувствуя неприятность при вкушении горького, станет утверждать, что ощущает приятность сладости? Кому, имея глаза, трудно распознать чувственную красоту? Она, взаимной соразмерностью частей и наружной доброцветностью, сама собой и естественно привлекает к себе всякого встречающегося, между тем как безобразное само собой производит в зрителях отвращение.
Но кажется, что речь здесь идет не о познаваемом чувственно. А поскольку заповедь Господня светла, просвещающая очи (Пс 18:9) и слово Божие — светилник ногама праведника (ср.: Пс 118:105), то не живущий добродетельно, но погрязший в плотских страстях будет такой человек, который жизнь во грехе возлюбил, как некоторый свет, а жизни по заповеди Господней отвращается, как тьмы. И кто словес Божиих, которые сладки гортани праведного паче меда для духовного его вкуса (ср.: Пс 118:103), отвращается по трудности заповедываемого, охотнее же избирает легкость удовольствия, тот называет горькое сладким и сладкое горьким. Таким же образом надобно рассуждать и о прекрасном, что истинно прекрасное есть соразмерность в душе, доблестно настроенной. Ибо добродетель есть какая-то середина и соразмерность; а излишек и недостаток, в ту или другую сторону выступающий из пределов добродетели, есть уже неумеренность и безобразие. Так, мужество есть середина, излишек его — дерзость, а недостаток его — робость. Следовательно, красота души есть соразмерность в добродетели, а безобразие — нарушение меры вследствие порока. Посему пророческое слово называет жалкими тех, которые избирают порок, как нечто доброе, и избегают добродетели, как лукавства.
Но надобно вникнуть в причину, по которой о добром сказано глаголющим, а о свете и о сладком не глаголющим, но полагающим. Ибо сказано: Горе глаголющим лукавое доброе, и горе полагающим тму свет, и горе полагающим сладкое горькое. Не то ли, может быть, пророческое слово показывает, что при первом начальном избрании образа жизни погрешаем только разумом, а вступив в деятельность и после опытного изведания не оставляя худого, полагаем для себя как бы пределы действий, дела порочные делая неподвижной гранью? Ибо кто от невоздержности и сластолюбия не обращается к целомудрию, тот полагает для себя горькое сладкое. И кто убегает жизни евангельской, избирает же жизнь скотоподобную и неразумную, тот полагает для себя свет тму. А кто защищает таких людей и бесстыдно говорит о делах непристойных, тот есть глаголющий доброе лукавое, по слову Апостола, охуждающего тех, которые не точию творят сие, но и соизволяют творящим (ср.: Рим 1:32). Полагает также свет тму и тот, кто поставляет светильник под спудом или покрывает его сосудом и не поставляет на свещнице (ср.: Мф 5:15). Итак, слова глаголать доброе лукавое употреблены относительно к учению, а слова полагать свет тму — относительно к навыку в делах.
Источник: Толкование на пророка Исаию.
Горе глаголющим лукавое доброе, и доброе лукавое, полагающим тму свет, и свет тму, полагающим горькое сладкое, и сладкое горькое
Опять он говорит о том же. Так как они оскорбляли пророков и называли обманщиками, а лжепророков почитали, и таким образом извращали порядок вещей, то он возвещает им «горе» за превратное суждение. «Горе, — говорит, — которые зло называют добром», т.е. лжепророчество, «и добро — злом», т.е. пророчество, «тьму почитают светом, и свет — тьмою, горькое почитают сладким, и сладкое — горьким!». Хотя и тяжки, говорит, слова пророков, но нет ничего слаще их, так как они словесными угрозами избавляют от испытания (бедствий) на деле; и хотя сладки слова лжепророков, но нет ничего горче их, так как они прелестью слов навлекают действительную угрозу.
Вот так мудро пророк перетолковал их суждение. Так как они словам одним не внимали, как изрекающим весьма горькое, а словам других внимали, как весьма благосклонным и заключающим в себе великую сладость, то он сказал, что, напротив, великая сладость — у пророков, а великая горечь — у лжепророков. В том же смысле нужно нам понимать и слова о свете и тьме. Одни вели к заблуждению, а другие руководили к истине; одни, почти связав руки, передавали мраку плена, а другие принимали все меры, чтобы привести к свету свободы.
Источник: Толкование на пророка Исаию.
Горе тем, которые зло называют добром, и добро — злом, тьму почитают светом, и свет — тьмою, горькое почитают сладким, и сладкое — горьким!
Есть некоторые люди, которые берут взятки и намеренно искажают справедливый ход дела. Пророк говорит о них: Тьму почитают светом, а свет — тьмою, горькое почитают сладким, а сладкое — горьким. Они выслушивают показания и судят несправедливо. Они получают дары земные, а теряют дары нетленные. Они наживают деньги, а теряют жизнь вечную.
О несчастный! Сделал ты это, делаешь или намереваешься сделать — ты разумеешь, что обретаешь, но не разумеешь, что теряешь. Золото обретаешь, а перед Богом грешишь. Сундук у тебя наполняется, а совесть повергается. Но минет немного дней или лет, и душа твоя покинет тело, золото останется в сундуке, а несчастная душа сойдет в геенну. Если же ты рассудишь справедливо, если откажешься служить алчности или роскоши, тогда твоя душа, исполнившись Богом, поднимется в Царство Небесное, а сундук без золота останется в этом мире. Так вот, поэтому, братия, я прошу вас и заклинаю именем Того, Чьей драгоценною кровью вы были искуплены, — во всяком деле всеми силами держитесь справедливости и усердней размышляйте о спасении вашей души.
Источник: Проповеди.
Ст. 20−21 Горе глаголющим лукавое доброе, и доброе лукавое, полагающим тьму свет, и свет тьму, полагающим горькое сладкое, и сладкое горькое. Горе, иже мудри в себе самих и пред собою разумни
Как совершенно неразумных и этими словами обличает привлачающих грехи яко ужем долгим (Ис 5:18). Ибо им должно было почитать достойным всякой похвалы необходимое покаяние и всякого рода правдою избавлять себя от угрожающего им гнева, и пощениями оправдываться пред оскорбленным властвующим над всеми Богом; а они оказались бесчестными меновщиками, придающими цену постыднейшему и, наоборот, объявляющими поддельным несравненно лучшее и наиболее полезное для них ко спасению. Поэтому подлинно приличествует так думающим горе. Они оказались нечестивыми и неразумными судиями в отношении к самим себе. Называя лукавое добрым, почитая тьму светом и утверждая, что горькое есть сладкое, а сладкое — горькое, страстно желая бедствий, происходящих от войны, хотя легко можно было бы избавиться бед, наконец, отвергнув самое просвещение, подаваемое чрез Христа, они остались во тьме. И что говорит пророк? Ждущим им света, бысть им тьма, ждуще зари во мраце ходиша (Ис 59:9). Они упали до такой степени безрассудства и одичания мыслей, что когда и предлежало им воспользоваться милостью Божией и проистекающею отсюда сладкою надеждою, они сами, напротив, предпочли горечь наказания и мучение столь сильными бедствиями. Потерпели же это, говорит, они потому, что были мудри в себе самих, и пред собою разумни. Истинно то, что, по слову Приточника, не терпящая изобличения премудрость заблуждает (Притч 10:17). А слишком надеяться на самих себя и одному собственному мнению предоставлять знание и суждение о полезном есть грубое высокомерие и вредно для привыкших делать это. Так и Священное Писание говорит: презорливый же и обидливый муж и величавый ничесоже скончает (Авм. 2:5), имея эту немощь в уме и сердце, руководители Иудеев не приняли советов (увещаний) от Спасителя; ибо они были, подлинно были скорее не пред Господом, а пред собою разумни, надмеваясь и много думая о своем знании Божественных законов, в действительности же совсем ничего не зная. Они были вожди суть слепи слепцем, по слову самого Спасителя (Мф 15:14).
Источник: Толкование на пророка Исаию.
Я видел, что многие монахи и девы впали в гибельную страсть гордости, потому что ложно имели о себе высокое мнение и говорили: «Мы велики, и никто не сравнится с нами».
Истинно говорю вам, возлюбленные мои, что такое мнение о себе есть гордость. От нее рождаются презрение и ненависть к другим, зависть и ссоры, потому что гордые люди не хотят раскаяться и иметь о себе правильного понятия. Гордость не позволяет им различать добро от зла и сладкое от горького. Злые духи, находящиеся в воздухе, побуждают их плакать тогда, когда нужно смеяться, и смеяться, когда нужно плакать.
Посему к сим людям можно отнести слова Писания: горе глаголющим лукавое доброе, и доброе лукавое, полагающим тму свет и свет тму, полагающим горькое сладкое, и сладкое горькое. Им нужно помнить слова святого Иоанна: не всякому духу веруйте, но искушайте духи, аще от Бога суть (1Ин 4:1).
Мы должны плакать о сих людях, которые во всё время жизни своей не оставляют своих пороков, но любят их более, нежели необходимую телесную пищу, и, презирая заповеди живого Бога, следуют внушениям нечестивых духов.
Источник: Письма к монахам
Ст. 20, 22−24 Горе глаголющым лукавое доброе
Угрожает горем пророк тем, которые мудры в лукавстве, хитро оспаривают верность предвещаний пророческих; а при этом укоряет он и народных судей, которые превратно судят, и худое называют хорошим, тьму почитают светом. Поскольку же они берут всегда дары, приумножили тем имение свое и предаются вину и пьянству, то присовокупляет еще: горе крепким… вино пиющым… оправдающым нечестива даров ради, и осуждающим невиннаго. А потому как угашают они на суде правду, которая есть свет, суды же и определения их за взятые ими дары преклоняются ко тьме; сего ради как солома поядается огнем, так они истреблены будут коснувшимся их пламенем, корень их яко персть будет, и цвет их яко прах взыдет. За лукавство свое будут они истреблены Феглаффелласаром, царем Ассирийским, так же, как огонь поедает солому.
Источник: Толкование на книгу пророка Исаии.
Горе тем, которые зло называют добром, и добро — злом, тьму почитают светом, и свет — тьмою, горькое почитают сладким, и сладкое — горьким
Как тем, которые находятся в лихорадочном жару, от повреждения у них способности вкуса мед кажется горьким, так у иного поврежден душевный вкус. И Пророк говорит: «горе полагающим горькое сладким» (Ис 5:20).
Источник: Письма на разные темы. Аглею, служащему в передовых.
Горе тем, которые зло называют добром, и добро — злом, тьму почитают светом, и свет — тьмою, горькое почитают сладким, и сладкое — горьким
Называть добро, свет и сладкое именами противоположными так же преступно, как зло, тьму и горькое называть именами добродетелей. Это сказано против тех, которые не считают грехом, если унижают добро, и не думают, что преступно, если хвалят зло. Почитают же добро злом и свет тьмою, и сладкое горьким иудеи, взявшие Варавву, виновного в убийстве и возмущении, и распявшие Иисуса, Который и пришел только к погибшим овцам дома Израилева (Мф 15:24), чтобы спасти погибшее (Мф 18:11). Под Вараввою можем разуметь дьявола, который, хотя есть ночь и тьма, принимает вид ангела света (2Кор 11:14). Посему и апостол говорит: Какое общение праведности с беззаконием? Что общего у света с тьмою? Какое согласие между Христом и Велиаром? (2Кор 6:14−15). И свечу не следует брать и ставить под спудом или под ложем, а на подсвечнике, чтобы она светила всем (Мф 5:15). И дерево, приносящее худые плоды, не должно называть именем доброго древа (Мф 12:33). Посему и в Книге Бытия таинственною речью повествуется, что Бог отделил свет от тьмы (Быт 1:4), которая вначале была над бездною. А что Спаситель назван добрым, об этом Он Сам говорит в Евангелии: Я есмь пастырь добрый: пастырь добрый полагает жизнь свою за овец (Ин 10:11). Он говорит также, что Он есть свет: Я свет миру (Ин 8:12), — и ежедневно насыщаемые небесным хлебом, мы говорим: Вкусите, и увидите, как благ Господь! (Пс 33:9).
Напротив когда мы говорим: избави нас от лукаваго (Мф 6:13), и: мир весь во зле лежит (1Ин 5:19), то желаем избавиться от возней диавола; а что он обозначается именами тьмы по горечи, об этом очень часто читаем. Напротив когда мы говорим: избави нас от лукаваго (Мф 6:13), и: мир весь во зле лежит (Ин 5:19), то желаем избавиться от возней диавола; а что он обозначается именами тьмы и горечи, об этом очень часто читаем. Впрочем и то мы можем сказать, что все учения, противные истине, горьки, и что одна истина сладка. Посему надобно остерегаться, чтобы вместо истины нам не следовать лжи, и вместо света — тьме. Ибо есть много путей, которые кажутся людям прямыми, но концы их идут в глубину ада (Притч 16:25). Если также и справедливый, погибающий в своей правде (Еклл. 7:16), которому говорится: не буди правдив велми (Еклл. 7:17). Вследствие этого Израиль обещает, что он будет ходить путем царским и не уклоняться ни на право, ни налево (Втор 5:32−33). Скажу еще, что я думаю: едва ли кто может быть свободен от этого проклятия, когда мы и злым часто льстим из-за их силы, и добрых презираем из-за их бедности. Посему яснее перевел Акила: горе тому, кто говорит злому: ты добр и доброму: ты зол. С этим смыслом согласуется и сказанное Соломоном в Притчах: иже судив праведного неправедным неправедного же праведным нечист и мерзок у Господа (Притч 17:15). И книжники и фарисеи, не вмещая в себе слов Спасителя (Ин 8:37), но держась человеческих преданий (Мк 7:8) и бабьих басней (1Тим 4:7), сделали добро злом и зло добром.
Источник: Толкование на книгу пророка Исайи. Книга вторая.
Горе тем, которые зло называют добром, и добро — злом, тьму почитают светом, и свет — тьмою, горькое почитают сладким, и сладкое — горьким
Горе тем, которые зло называют добром. Сказанное пророком относится к тому, благодаря чему люди злы, а не к самим людям. Поэтому тот, кто прелюбодейство называет добром, действительно осуждается тем пророческим словом. Кто же называет добрым самого человека, которого считает непорочным, не зная, что он — прелюбодей, тот ошибается не в распознании добрых и злых дел, но в тайнах человеческого характера. Он называет хорошим человека, в котором, по его мнению, есть несомненное добро, и считает злым прелюбодея и добрым непорочного.
Источник: Энхиридион.
Горе тем, которые зло называют добром, и добро — злом, тьму почитают светом, и свет — тьмою, горькое почитают сладким, и сладкое — горьким
Равным образом и те, которые выступают против мученичества, считая спасение гибелью, сладкое превращают в горькое и свет во мрак; а предпочитая эту несчастнейшую жизнь той счастливейшей, и горькое выдают за сладкое, и мрак за свет.
Источник: Скорпиак
Ст. 20−21 Горе тем, которые зло называют добром, и добро — злом, тьму почитают светом, и свет — тьмою, горькое почитают сладким, и сладкое — горьким! Горе тем, которые мудры в своих глазах и разумны пред самими собою
Мудрые в своих глазах не хотят знать закона Божия.
Источник: Толковая Библия.
См. также Толкование на Ис 5:8
Вам будут доступны следующие комментарии:
• Заметки Барнса
• Комментарий Бенсона
• Кембриджская Библия для школ и колледжей
• Комментарий Кларка
• Синопсис Библии Дарби
• Комментарий Библии Экспозитора
• Словарь текстов Экспозитора
• Женевская учебная Библия
• Экспозиция Библии Гилла
• Джеймисон-Фоссет-Браун
• Полный комментарий Мэтью Генри
• Комментарий Мэтью Пула
• Библия проповедей – Николл
• День за днем по Библии – Мейер
• Заметки Уэсли
• Комментарий Кейла и Делича к Ветхому Завету
• «Гномон Нового Завета» Бенгеля
• «Греческий Завет» (Николл, Робертсон)
• Комментарий Нового Завета ICC
• Комментарий Нового Завета Мейера
• «Новый Завет» народный (Бартон Джонсон)
• «Слововедение» Винсента