Псалмопевец собирается описать искушение, которое сильно атаковало его, — зависть к процветанию нечестивцев. Это было обычное искушение, которое испытывало благодать многих святых. В этом описании:
I. Он в первую очередь излагает великий принцип, согласно которому решает жить и которого желает придерживаться, пока разбирается в этом искушении (ст. 1). Иов, испытывая на себе подобное искушение, сконцентрировался на принципе всеведения Бога: «Не сокрыты от Вседержителя времена» (Иов 24:1). Принцип Иеремии — справедливость Бога: «Праведен будешь Ты, Господи, если я стану судиться с Тобою» (Иер 12:1). Принцип Аввакума — святость Бога: «Чистым очам Твоим не свойственно глядеть на злодеяния» (Авв 1:13). А принцип этого псалмопевца — благость Бога. Это те истины, которые не могут быть поколеблены, согласно которым мы должны жить и с которыми должны умереть. Хотя, возможно, мы не можем согласовать с ними все проявления провидения, но должны верить, что они согласуются. Обратите внимание:
(1) добрые мысли о Боге укрепят вас в борьбе против многих искушений сатаны. Воистину благ Бог; у него было много мыслей о провидениях Божьих, но это слово наконец-то утвердило его: «Несмотря ни на что, Бог благ, благ Бог к Израилю, к чистым сердцем!» Отметьте, что к Божьему Израилю относятся те, у кого чистое сердце, чье сердце очищено Кровью Христа, очищено от осквернений греха и полностью посвящено славе Божьей. Правое сердце чисто; чистота — это истина внутреннего человека.
(2) Бог, который благ для всех, особым образом благ к Своей Церкви и Своему народу, как Он ранее был благ к Израилю. Благость Бога к Израилю проявилась в том, что Он искупил его из Египта, вступил с ним в завет, дал ему законы и постановления, а также в различных провидениях, касавшихся его. Подобным же образом Бог благ ко всем, кто чист сердцем; и что бы ни случилось, мы не должны думать по-другому.
II. Далее он рассказывает, какой удар испытала его вера в отличительную благость Бога к Израилю, когда подверглась искушению позавидовать процветанию нечестивцев и он подумал, что Израиль Божий не счастливее других народов и Бог не более милостив к нему, чем к другим.
1. Он говорит о том, что ему с трудом удалось устоять и не позволить искушению повергнуть и уничтожить его (ст. 2): «А я хотя и был удовлетворен благостью Бога к Израилю, в то же время едва не пошатнулись ноги мои (искушение почти подкосило ноги мои), едва не поскользнулись стопы мои (то есть я был близок к тому, чтобы оставить религию и надежду получить от нее какую-то пользу), ибо я позавидовал безумным». Отметьте, (1) что даже вера сильных верующих иногда испытывает жестокие удары и готова пасть под ними. Эти бури испытывают крепость якорей.
(2) Даже те, которые никогда не погибнут, иногда оказываются очень близко к гибели и, по их собственному мнению, почти погибли. Многие драгоценные души, которые будут жить вечно, однажды были близки к полному повороту в жизни: они почти погибли — их отделял лишь шаг от фатального отступничества; в то же время они были выхвачены, как головня из огня, и теперь вечно будут прославлять величие и богатство божественной благодати в спасенных народах. А теперь:
2. Давайте обратим внимание на процесс искушения псалмопевца — чем он искушался и к чему.
(1) Он обратил внимание, что нечестивые безумцы иногда заметно процветают. Он увидел со скорбью благоденствие нечестивых (ст. 3). Нечестивцы действительно являются безумцами и поступают против разума и своих истинных ценностей, но в то же время всякий видит их процветание.
[1] Похоже, они меньше других в этой жизни подвергаются бедам и трудностям (ст. 5): «Они не бедствуют, как другие, даже мудрые и хорошие люди, и с прочими людьми не подвергаются ударам, а кажется, что благодаря какой-то особой привилегии они освобождены от общего печального жребия. Если они и сталкиваются с неприятностями, то это ничто по сравнению с тем, что терпят другие — не такие, как они, грешники, но в тоже время большие страдальцы.
[2] Похоже, что в этой жизни им выпадает больше утешений. Они живут беззаботно и купаются в удовольствиях, так что выкатились от жира глаза их (ст. 7)». Обратите внимание, к чему приводят чрезмерные удовольствия: умеренное их использование просвещает глаза, а глаза пресыщающихся чувственными наслаждениями готовы выкатиться из головы. Эпикурейцы в действительности являются собственными мучителями, применяя насилие к собственной природе, притворяясь, что услаждают ее. И, безусловно, до отказа может накушаться тот, кто имеет больше, чем сердце может пожелать (у них бродят помыслы в сердце). Они имеют больше, чем хотели; они и не надеялись владеть всем этим. По крайней мере, они имеют больше, чем может пожелать смиренное, спокойное, удовлетворенное сердце, но не так много, как они желали себе. Есть много людей, которые в своих руках держат большую часть этой жизни, но в их сердце нет ничего, что принадлежит другой жизни. Они нечестивы, не имеют страха Божьего и не поклоняются Богу, но в то же время процветают и преуспевают в этой жизни; они не только богаты, но и умножают богатство (ст. 12). На них смотрят как на преуспевающих людей, в то время как другим с большим трудом удается поддерживать свою жизнь. К тому, что они имеют, они прилагают еще больше — больше почестей, власти, удовольствий, тем самым умножая свое богатство. Они благоденствуют в веке сем (читаем в некоторых переводах).
[3] Похоже, что их конец будет мирным. Это упоминается в первую очередь как самая большая странность, ибо мирная смерть воспринималась всеми как особая привилегия благочестивых (Пс 36:37), в то же время часто кажется, что такова участь нечестивых (ст. 4): «Им нет страданий до смерти их». Они не лишаются жизни из-за насильственной смерти; они — безумцы, но умирают не так, как безумцы, так как руки их не были связаны, и ноги их не в оковах (2Цар 3:33−34). Они не подвергаются безвременной смерти, как плод, струшенный с дерева до созревания, а оставлены висеть до преклонного возраста, пока сами спокойно не упадут. Они не умирают от жестокой и мучительной болезни; им нет страданий и смертельных мук до смерти их, и крепки силы их до самого конца, так что они почти не чувствуют прихода смерти. Они принадлежат к тем, кто умирает в самой полноте сил своих, совершенно спокойный и мирный, а не к тем, кто умирает с душею огорченною, не вкусив добра (Иов 21:23,25). Более того, они не подвержены ужасам совести в свой смертный час, не напуганы воспоминаниями о своих прежних грехах или перспективой грядущих несчастий, а умирают в спокойствии. Мы не можем судить о положении человека по ту сторону смерти по характеру их смерти или расположению их духа во время смерти. Люди могут умирать, как агнцы, а после смерти оказаться среди козлов.
(2) Он обратил внимание, что они неправильно использовали внешнее процветание и благодаря ему ожесточились в своем нечестии, что очень усилило искушение и вызвало раздражение. Если бы процветание сделало их лучше, если бы они стали меньше раздражать Бога и угнетать людей, то оно никогда не раздражало бы его, но на самом деле его результат был противоположным.
[1] Процветание сделало их гордыми и заносчивыми. Так как они жили в беспечности, то гордость, как ожерелье, обложила их (ст. 6). Они демонстративно кичились своим процветанием, как люди, показывающие свои украшения. Выражение лиц их свидетельствует против них (Ис 3:9; Ос 5:5). «Гордость привязалась к их ожерелью», — как читает это место д-р Хаммонд. Нет ничего плохого в ношении цепочки или ожерелья, но если к нему привязывается гордость, если его носят, чтобы ублажить суетный разум, оно перестает быть украшением. Не столь важно, какое платье или украшение вы носите (хотя и для этого есть правило, 1Тим 2:9), а сопутствующий ему принцип и дух, с которым оно носится. И как гордость грешника проявляется в его одежде, так и в его разговоре: «Они говорят свысока (ст. 8); произнося надутое пустословие» (2Пет 2:18), превознося себя и презирая окружающих. Из-за избытка гордости, переполняющей сердце, они много говорят.
[2] Это делает их угнетателями по отношению к более бедным соседям (ст. 6): «…и дерзость, как наряд, одевает их». Богатство, добытое мошенничеством и угнетением, они хранят и увеличивают теми же нечестивыми методами. Их не беспокоит, что они могут причинить ущерб другим, используя насилие; главное — обогащение и собственное возвеличение. Они порочны, как великаны, — грешники ветхого мира, когда земля наполнилась от них злодеяниями (Быт 6:11,13). Их не беспокоит, какое зло они причиняют, — то ли ради самого зла, то ли ради собственного блага. Они над всем издеваются, злобно разглашают клевету; они угнетают других и оправдывают себя в этом. Тот, кто хорошо отзывается о грехе, говорит злобно. Они порочны, то есть полностью поглощены удовольствиями и роскошью (как читают некоторые), издеваются над другими и говорят злобно. Их не волнует, кого они ранили отравленными стрелами клеветы; они говорят свысока.
[3] Это сделало их поведение дерзким по отношению к Богу и к человеку (ст. 9): «Они поднимают к небесам уста свои, высказывая презрение к самому Богу и Его чести, бросая вызов Ему, Его силе и справедливости». Они не могут своими руками достать небеса, чтобы пошатнуть престол Бога, а то сделали бы это, но они показывают свое недоброжелательство, открывая уста против небес. Язык их расхаживает по земле и оскорбляет всех, кто встречается на их пути. Ни величие, ни благочестие не могут оградить человека от бичевания злобного языка. Они угождают гордости и наслаждаются, обманывая все человечество; они — проклятие для страны, так как не боятся ни Бога, ни человека.
[4] Во всем этом они поступают как абсолютные атеисты и мирские люди. Они не были бы так нечестивы, если бы не научились говорить: «Как узнает Бог? и есть ли ведение у Вышнего?» Они так далеки от желания познать Бога, который дал им все блага, имеющиеся у них, и научил бы их правильно пользоваться ими, что не хотят верить, что Бог знает их, видит их злые дела и после призовет к ответу. Словно, являясь Всевышним, Он не может или не желает видеть их (Иов 22:12−13). Именно потому, что Он — Всевышний, Он может и знает все о детях человеческих — о том, что они делают, говорят и думают. Какое оскорбление для Бога безграничного знания, от которого исходят все знания, услышать вопрос: «Есть ли ведение у Вышнего?» Он вполне справедливо может сказать: «Вот, эти нечестивые…» (ст. 12).
(3) Он обратил внимание, что пока нечестивцы процветают в своем нечестии и становятся более нечестивыми благодаря процветанию, благочестивые (и он сам) испытывают великие страдания, что намного усиливает искушение поспорить с провидением.
[1] Он смотрит вокруг себя и видит, что множество народа Божьего пребывает в недоумении (ст. 10): «Раз нечестивцы так дерзки, то туда же обращается народ Его; они находятся в таком же замешательстве, что и я. Не более меня они знают, что сказать, и поэтому пьют воду полною чашею. Они не только вынуждены пить, но и пить полною чашею горькие страдания. Они должны выпить все, предназначенное для них. Они заботятся о том, чтобы не потерять ни одной капли этого неприятного питья; эти воды текут к ним, чтобы в чаше остался осадок. Они проливают много слез, слыша, как нечестивцы хулят Бога и оскорбляют их», как это было с Давидом (Пс 118:136). Эти воды текут к ним.
[2] Он посмотрел на себя и почувствовал, что испытывает на себе постоянное недовольство провидения, в то время как нечестивцы купаются в его улыбке (ст. 14): «Я подвергал себя ранам всякий день — тем или иным страданиям — и обличениям всякое утро; это было обязательным занятием». Его страдания были велики: он подвергал себя ранам и обличениям, они были постоянны и начинались всякое утро, продолжаясь без перерывов весь день. Он считал неправильным то, что хулящие Бога процветали, в то время как он, поклоняющийся Ему, страдал. Он говорит с большим чувством, рассказывая о своих бедах; никто не может подвергнуть сомнению его логику, кроме веры.
(4) В итоге из всего этого вырастает сильное искушение отбросить религию.
[1] Некоторые, наблюдавшие за процветанием нечестивцев, в особенности сравнив его со страданиями праведных, подверглись искушению отрицать провидение и согласиться с тем, что Бог оставил землю. В этом смысле они согласились со ст. 11. Даже среди исповедующего народа Божьего найдутся люди, которые скажут: «Как узнает Бог? Все события в жизни располагаются так, чтобы затемнить будущее, и они не во власти всевидящего Бога». Некоторые язычники после такого замечания спросили: «Quis putet esse deos — кто поверит, что есть боги?»
[2] Хотя псалмопевец не зашел так далеко, чтобы поставить под сомнение всеведение Бога, в то же время он испытал искушение засомневаться в полезности религии и спросить (ст. 13): «Так не напрасно ли я очищал сердце мое и не бесцельно ли омывал в невинности руки мои?» Обратите внимание, что означает быть религиозным. Это значит: очищать сердце свое, во-первых, покаянием и возрождением, а затем — омывать руки свои в невиновности всеобщей реформацией своей жизни. Мы не напрасно совершаем это, не напрасно служим Богу и исполняем Его заповеди, хотя благочестивые люди, видя процветание нечестивцев, иногда испытывают искушение сказать: «Все это напрасно. Религия ничего нам не дает». Но как бы дела ни обстояли сейчас, когда чистые сердцем и блаженные увидят Бога (Мф 5:8), тогда они не скажут, что напрасно очищали свои сердца.
«Мои же в мале не подвижастеся нозе». Не многаго недоставало к тому, чтобы совратиться мне с пути своего.
«В мале не пролияшася стопы моя». А Симмах перевел так; едва не сокрушилось то, что подкрепляло меня, то есть, был я в опасности отказаться от здравых и поддерживающих меня помыслов, и подвергнуться величайшему поползновению; сие выражает слово: «пролияшася», как бы пролились, распались, утекли. Ногами же и стопами иносказательно называет Пророк помыслы. Потом излагает и причину.
Мои же вмале не подвижастеся нозе, вмале не пролияшася стопы моя.
Ногами Давид называет здесь помышления души, которые, по словам Оригена и Феодорита, поддерживают благочестие. Едва, говорит, не совратился я и не пал в пропасть неверия в промысл Божий о мире, и стопы, то есть, стопы души моей едва не излились, иначе, едва не потерялись и не поползнулись к худшему, ибо то вещество, которое льется, теряется и погибает.
Слова Исихия: Ногами и стопами называет ход деятельности и движения мысли. Он не поколебался ногами, то есть, жизнь не совратил в худшее; и не излился стопами, ибо стремлений души не обратил в необузданность.
Вам будут доступны следующие комментарии:
• Заметки Барнса
• Комментарий Бенсона
• Кембриджская Библия для школ и колледжей
• Комментарий Кларка
• Синопсис Библии Дарби
• Комментарий Библии Экспозитора
• Словарь текстов Экспозитора
• Женевская учебная Библия
• Экспозиция Библии Гилла
• Джеймисон-Фоссет-Браун
• Полный комментарий Мэтью Генри
• Комментарий Мэтью Пула
• Библия проповедей – Николл
• День за днем по Библии – Мейер
• Заметки Уэсли
• Комментарий Кейла и Делича к Ветхому Завету
• «Гномон Нового Завета» Бенгеля
• «Греческий Завет» (Николл, Робертсон)
• Комментарий Нового Завета ICC
• Комментарий Нового Завета Мейера
• «Новый Завет» народный (Бартон Джонсон)
• «Слововедение» Винсента