I. Псалмопевец требует внимания слушателей к тому, о чем собирается говорить (ст. 2−3): «Слушайте сие, все народы; слушайте и остерегайтесь этого; слушайте и размышляйте об этом; услышьте дважды то, о чем говорилось один раз». «Слушайте и внимайте. Однажды сказал Бог, и дважды слышал я это» (Пс 61:12). Здесь не говорится: «Слушайте все израильтяне; внимайте сему все живущие в Ханаане», а — «Слушайте сие, все народы; внимайте сему, все живущие во вселенной, ибо это учение не только для тех, кто благословлен божественным откровением, но даже свет природы свидетельствует об этом». Все должны знать об этом, поэтому пусть задумаются о том, что богатство не принесет им пользы в день смерти. И простые, и знатные, богатый, равно как бедный, должны собраться вместе, чтобы послушать слово Бога. Поэтому пусть каждый думает и применяет к себе. Пусть все знатные и богатые в этом мире услышат о тщетности своих богатств и не гордятся ими; пусть не хранят их для наслаждения, а откладывают, чтобы творить добро, чтобы, творя добро, приобретать себе друзей. Пусть бедные и люди низкого происхождения услышат эти слова и удовлетворятся малым, не завидуя тем, кто процветает. Бедные люди находятся в такой же опасности стать рабами чрезмерного стремления к богатствам этого мира, как и богатые — стать рабами чрезмерного наслаждения ими. Псалмопевец поясняет, почему к его размышлению нужно отнестись со вниманием (ст. 4): «Уста мои изрекут премудрость».
(1) Его слова будут истинны и во благо. Это будет говорить мудрость и разумение. Эти слова сделают мудрыми и разумными тех, кто примет их и подчинится им. Они надежны, а не сомнительны; они важны, а не банальны; их сущность — не интересные предположения, а заслуживающее восхищения водительство, которое приведет нас на правильный путь и поможет достичь великой цели.
(2) Это то, что он сам хорошо продумал. Его слова — это помышления его сердца (Пс 18:15; 44:2); это то, что Бог вложил в его разум, о чем он серьезно размышлял; он тщательно оценил их значение и убедился в их истине. То, что служители говорят от всего сердца, более всего способно достичь сердец слушателей.
II. Псалмопевец привлекает свое собственное внимание (ст. 5): «Приклоню ухо мое к притче», но не потому, что она фигуральна и неопределенна, а потому что это учение мудро и очень назидательно. То же самое слово применяется, когда говорится о притчах Соломона. Сам псалмопевец приклонит к ним ухо. Это подразумевает, (1) что он говорит не от себя, а был научен этому от Духа Божьего. Тот, кто берет на себя обязанность учить других, вначале должен научиться сам.
(2) Что эта тема очень беспокоила его, и он решил не подвергать риску свою собственную душу такому испытанию, от участия в котором отговаривал других.
(3) Он не ожидал, что другие будут внимательны к тому, к чему он сам был невнимателен и что для него не представляло особой важности. Там, где Бог дает язык мудрых, вначале Он пробуждает ухо Мое, чтобы Я слушал, подобно учащимся (Ис 50:4).
III. Он обещает изложить эту истину просто и доступно, насколько это возможно: «…на гуслях открою загадку мою». То, что он узнал, не может скрывать или хранить лишь для себя, а хочет изложить другим для их пользы.
(1) Некоторые не поняли ее, это была загадка для них. Скажите таким людям о суетности всего видимого и о реальности и важности всего невидимого — и они ответят: «Господи Боже! не говорит ли он притчи?» Для таких псалмопевец обещает раскрыть загадку и сделать ее такой простой, чтобы они на ходу могли прочитать ее.
(2) Другие довольно хорошо понимают ее, но эта истина их не трогает, и для таковых он раскрывает ее, играя на гуслях, надеясь, что это средство воздействует и коснется них. «Стих найдет того, кто распространяет проповедь» (Герберт).
IV. Он начинает свою проповедь, обращаясь к себе, и это правильный метод, которому мы должны следовать, излагая божественные истины. Мы должны проповедовать себе, прежде чем возьмем на себя обязанность наставлять или учить других. Прежде чем изложить безрассудство плотской уверенности в себе (ст. 7), он, исходя из собственного опыта, описывает выгоды, утешения и святую благодатную уверенность, которыми наслаждаются те, кто уповает на Бога, а не на свое мирское богатство: «Для чего бояться мне?» Эти слова подразумевают: «…не бойтесь того, чего он боится…» (Ис 8:12), то есть не испытывайте страха мирских людей.
(1) «Почему я должен бояться их? Почему я должен бояться во дни бедствия и преследований, когда беззаконие путей моих окружит меня или преследователи, пытающиеся препятствовать мне, обложат меня своими злобными действиями? Почему я должен бояться тех, чья власть заключается в их богатстве, которое не может искупить их друзей? Я не буду бояться их силы, ибо она не поможет им погубить меня». Великие мужи сего мира не предстают такими пугающими, когда мы поразмыслим, как мало может помочь им их богатство. Мы не должны бояться тех, кто угнетает нас, стараясь лишить привилегий, если сами они не могут поддержать собственное благополучие.
(2) «Почему я должен бояться таких?» Дни ветхие и смерть являются днями тяжелыми (Еккл 12:1). Во дни суда беззаконие путей наших (или беззаконие наших шагов, наши прошлые грехи) окружат и расположатся перед нами в определенном порядке. Каждое дело придет на суд, и каждое тайное дело; и каждому придется дать отчет о себе. В эти дни нечестивые мирские люди испугаются. Нет ничего более пугающего для людей, чье сердце обращено к этому миру, чем мысль об оставлении его. Для них смерть — это царь ужасов, так как после смерти придет суд, когда их грехи окружат их, как фурии. Так почему благочестивый человек должен бояться смерти, если Бог с ним (Пс 22:4)? Когда его беззакония окружат его, то он увидит, что все они прощены, что его совесть очищена и умиротворена; и тогда на суде, когда сердца других замрут от страха, он сможет поднять свою голову с ликованием (Лк 21:26,28). Отметьте, что дети Божьи, даже самые бедные, являются в действительности счастливее самых процветающих детей этого мира, так как они хорошо охраняются от ужасов смерти и грядущего суда.
Уста моя возглаголют премудрость, и поучение сердца моего разум
Уста моя возглаголют премудрость. Как слушателей разделил на многие разряды, так и учение свое делит на различные виды. Говорит же это лик Апостолов, имея в устах Христа, Который есть Отчая Премудрость. Ибо Апостолы, имея в устах Христа и о Нем всегда поучаясь мыслию, приобрели разумение, и до того изощрили ум свой к уразумению, что понимали Спасителевы притчи, предложенные в Евангелиях. Почему, когда Христос вопросил их: разумеете ли сия вся? глаголаша Ему: ей (Мф 13:51).
Источник: Толкование на псалмы.
Уста моя возглаголют премудрость, и поучение сердца моего разум
Поскольку, по слову Апостола, «сердцем веруется в правду, усты же исповедуется во спасение» (Рим 10:10), а совокупное действование того и другого в сем деле предполагает совершенство, то пророческое слово сообъяло в себе то и другое — и действование уст и поучение сердца. Ибо если не запасено в сердце добра, то как изнесет устами сокровище не обладающий им втайне? Если имеющий доброе в сердце не возвещает о нем словом, то ему будет сказано: «Премудрость сокровена и сокровище не явлено, кая польза есть во обоих» (Сир 20:30)? Посему для пользы других «уста моя» да «возглаголют премудрость», а для собственного моего преспеяния сердце да поучается разуму.
Источник: Беседы на псалмы. Беседа на сорок восьмой псалом.
Уста моя возглаголют премудрость, и поучение сердца моего разум
Но кто этот, вещающий слово в таком многочисленном и разнородном собрании слушателей? Кто иной, кроме свидетельствующего о Себе, что «возглаголет премудрость и разум»? А глаголет это, кто имеет духа премудрости и разума, эту великую благодать, в которой человек преуспевает внимательностью и размышлением; ибо Пророк, сказав, что не отверзет уст, пока, не приклонит слух к предлагаемому слову, говорит: «уста моя возглаголют премудрость, и поучение сердца моего разум».
Источник: О надписании псалмов.
Ст. 4−5 Уста моя возглаголют премудрость, и поучение сердца моего разум. Приклоню в притчу ухо мое, отверзу во псалтири ганание мое
Призвав вселенную, и тем сделав слова свои достоверными, послушай, что говорит он: «уста мои изрекут премудрость и размышление сердца моего — разумение». Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) говорит: «прошепчет сердце мое разумение». В еврейском: «произнесет (уагие)». Видишь ли, как он скоро объяснил слова свои? Не о богатствах, говорит, я буду беседовать, не об отличиях, не о власти, не о силе телесной, не о другом чем-нибудь из вещей тленных; я намереваюсь обстоятельно говорить о премудрости, которая не напрасно и не случайно досталась мне. «Приклоню к притче ухо мое, открою в псалтири загадку мою». Другой (неизвестный переводчик, см, Ориг. Экз.): «приклоню к притче ухо мое». В еврейском сказано: «к притче» («ламасал»). «Открою в псалтири загадку мою». Другой (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): «загадку мою». В еврейском: «идафи». Какая связь этих слов с выше сказанными? Вместо учителя я вижу теперь слушателя. Он призвал всех к слушанию чего-то полезного, и когда все пришли и собрались, когда обещал сказать нечто мудрое, тогда, еще не сказав ничего, оставляет место учителя и переходит на место слушателя: «приклоню, говорит, к притче ухо мое». Почему же он поступает так? Весьма благоразумно и согласно с предыдущим. Так как он сказал: «уста мои изрекут премудрость», то, дабы кто-нибудь не подумал, что будет сказано нечто человеческое, и в словах: «размышление сердца моего» не подозревал собственного его изобретения, он удостоверяет здесь, что возвещаемое божественно и что он не проповедует ничего собственного, но что слышал, то и говорит. Я приклонил, говорит, слух мой к Богу, услышал от Него, и что низошло свыше в душу мою, то и возвещаю. Подобным образом говорил и Исаия: «Господь Бог дал Мне язык мудрых…, пробуждает ухо Мое, чтобы Я слушал» (Ис 50:4). Также Павел: «вера от слышания, а слышание от слова Божия» (Рим 1 0:17). Видишь ли, что и он был прежде слушателем, а потом стал учителем? Потому другой переводчик и сказал: «и прошепчет сердце мое». Что значит: прошепчет? Пропоет, произнесет некоторую духовную песнь. Если же он называет ее «размышлением сердца моего», не смущайся; что он принял от Духа, тому постоянно поучался, о том часто размышлял в самом себе, и уже размыслив возвещал другим. Что значит: «к притче»? Это слово имеет много значений. Оно означает и молву, и пример, и порицание, как, напр., когда говорится: «сделал нас притчей у язычников, кивают на нас головою народы» (Пс 43:15). Притчею называется также загадочная речь, которую многие называют вопросом, требующим разрешения, когда она выражает нечто, но из самих слов не ясна, заключая в себе сокровенный смысл, каковы, напр., слова Сампсона: «из ядущего вышло ядомое, и из сильного вышло сладкое» (Суд 14:14), и — Соломона: «чтобы разуметь притчу и замысловатую речь» (Притч 1:6). Называется притчею и подобие: «другую притчу предложил Он им, говоря: Царство Небесное подобно человеку, посеявшему доброе семя на поле своем» (Мф 13:24). Называется притчею и переносное выражение, напр.: «сын человеческий! предложи загадку и скажи притчу…: большой орел с большими крыльями» (Иез 17:2−3), где орлом называется царь. Притчею называется также прообраз и предначертание, как показывает Павел, когда говорит: «верою Авраам, будучи искушаем, принес в жертву Исаака и, имея обетование, принес единородного» (Евр 11:17), т.е. в прообразе и предначертании.
Итак, что же здесь называет он притчею? Мне кажется, так называет он повествование. Не смущайся, что он употребляет речь загадочную и весьма трудную для разумения; он делает это для того, чтобы возбудить слушателя; так как речь легкая для разумения доводит многих до невнимательности, то он и говорит притчею. Потому и Христос многое говорил в притчах, а наедине ученикам объяснял их. Притча отличает слушателя достойного от недостойного; достойный старается узнать смысл сказанного, а недостойный оставляет его без внимания. Так и было тогда, иудеи и трудною для разумения речью не возбуждались и не располагались делать вопросы: так мало они внимали сказанному! Прикровенная речь вообще может сильно побуждать к исследованию. Поэтому и Христос поступал так, говорил в притчах, для того, чтобы возбудить и расположить иудеев, беспечных и сонливых, к внимательнейшему слушанию. Но они, не смотря и на это, не были внимательны; а ученики слушали прилежно, и когда не разумели, тогда особенно и были внимательны из-за того, что не разумели. Потому Он и объяснял им притчи наедине. Потому и пророк говорит: «приклоню к притче ухо мое, открою в псалтири загадку мою». «Загадка» есть речь прикровенная и загадочная, как он говорит и в другом месте: «открою в притчах уста мои, возвещу изначальные гадания» (Пс 77:2). Ее он осмелился назвать премудростью потому, что был подвигнут божественным откровением; сказал: «в псалтири», для того, чтобы показать духовный смысл учения и бывшее ему вдохновение свыше; предложил наставление в виде песнопения для того, чтобы сделать речь свою приятною. Видишь ли, какое составил он предисловие? Призвал вселенную, отверг неравенство, бывающее в жизни, напомнил о природе, смирил высокомерие, обещал сказать нечто великое и высокое, сказал, что ничего не будет говорить от себя, но только то, что слышал от Бога, заметил, что речь его будет весьма неясна, чтобы сделать нас внимательнее, обещал научить нас духовной мудрости, о которой размышлял он постоянно. Будем же внимательны и не пропустим ничего. Если слово его есть премудрость, притча и загадка, то требуется напряженное внимание.
Источник: Беседы на псалмы. На псалом 48.
Уста моя возглаголют премудрость и поучение сердца моего разум
Слова эти повторяет Святая Церковь преимущественно в праздники святителей на службах их, но они равно относятся и ко всякому истинному христианину. Всякий благочестивый христианин обязан устами говорить о премудрости Божией, а сердцем поучаться в благих размышлениях и в благих разумениях.
Что такое премудрость Божия? Премудрость Божия есть, во-первых, Сам Сын Божий, воплотившийся от Пресвятыя Девы, и нашего ради спасения, Пострадавший и тридневно Воскресший. Во-вторых, премудрость Божия есть все то, о чем говорится в Святом Евангелии и во всем Священном Писании и писаниях святоотеческих о спасении душ христианских.
Сказано еще в Ветхом Завете, что начало премудрости есть страх Господень, разум же благ всем творящым его (Притч 1:7), то есть всем живущим по страху Божию дается благой разум духовный. Святой Исаак Сирин пишет: «Положи в основание в житии твоем страх Божий, и в нескольких днех обрящешися во вратах Царствия». А живущий без страха, как говорит Петр Дамаскин, хотя бы жительствовал на небеси, нисколько не воспользуется, как Адам и диавол.
Когда кто начинает забывать страх Божий, не подражая святому Давиду, глаголющему: Предзрех Господа предо мною выну, яко одесную мене есть, да не подвижуся (Пс 15:8), тогда такой человек помрачается и начинает устами празднословить, судить и осуждать, злословить и уничижать ближних, и сердцем поучаться в помыслах плотских, нечистых. И если он скоро не опомнится, то дойдет и до худых дел, называемых диавольскими, потому что, по слову апостола, исперва диавол согрешает (1Ин 3: 8), внушая грешное человеку-христианину. Такие-то дела пришел на землю разрушить Сын Божий, нас ради Пострадавший и Умерший на кресте и тридневно Воскресший.
Источник: Письма.
Ст. 4−5 Уста моя возглаголют премудрость, и поучение сердца моего разум. Приклоню в притчу ухо мое, отверзу во псалтири ганание мое
Произносимыя мною слова, говорит Пророк, исполнены премудрости, Изучил я сие, вняв слухом моим в глубине сокровенным словесам Господним; и что приял слухом, то, как на органе, изглашаю языком. А сим хочет сказать: не собственное что-либо поизношу я, а служу только органом Божией благодати. Притчами же называет иносказания. Ибо и Господь, с народом беседуя в притчах, объяснял сии притчи Апостолам дома. Пророк сказав сие как бы в виде предисловия, начинает потом увещание.
Уста моя возглаголют премудрость и поучение (размышление) сердца моего разум
Сими словами Давид побуждает слушателей к внимательности; ибо он имеет говорить не о временных вещах, но о великих и страшных. Мудростью он называет здесь слова исполненные мудрости; к тому прибавляет, что он произнесет их не без предварительного размышления и не без мысли: размышление, говорит, сердца моего, то есть, строгое соображение ума моего, произнесет слова, исполненные разумения, или слова, для постижения которых требуется разумение.
По словам Василия, сии слова заключают вместе и то и другое, и действие уст и размышление сердца. Если нет блага, собранного в сердце; то как не имеющий стяжания втайне (сердца) изнесет сокровище из уст? А если имеющий блага в сердце не открывает их словом, то к нему будут относиться слова; скрываемая мудрость и не объявляемое сокровище суть одно и тоже: какая польза из того и другого? (Сир 20:30). Посему уста должны говорить для пользы других; а для нашего собственного успеха сердце должно поучаться знанию. Слова Оригена: Когда размышление сердца доставляет разумение, тогда помышления злые не исходят из сердца и не бывает ничего оскверняющего человека, не дается место диаволу (в изд. Своде).
Вам будут доступны следующие комментарии:
• Заметки Барнса
• Комментарий Бенсона
• Кембриджская Библия для школ и колледжей
• Комментарий Кларка
• Синопсис Библии Дарби
• Комментарий Библии Экспозитора
• Словарь текстов Экспозитора
• Женевская учебная Библия
• Экспозиция Библии Гилла
• Джеймисон-Фоссет-Браун
• Полный комментарий Мэтью Генри
• Комментарий Мэтью Пула
• Библия проповедей – Николл
• День за днем по Библии – Мейер
• Заметки Уэсли
• Комментарий Кейла и Делича к Ветхому Завету
• «Гномон Нового Завета» Бенгеля
• «Греческий Завет» (Николл, Робертсон)
• Комментарий Нового Завета ICC
• Комментарий Нового Завета Мейера
• «Новый Завет» народный (Бартон Джонсон)
• «Слововедение» Винсента