I. Почему они не должны бояться смерти. У них нет повода для подобного страха, если они имеют такое же приятное видение того блаженного состояния по другую сторону от смерти, как у Давида (ст. 16). Он уже показал (ст. 15), как несчастны умершие во грехах, а здесь псалмопевец показывает, как счастливы умершие в Господе. Внешние отличия в жизни людей, какими бы разительными они ни были, исчезают с приходом смерти. И богатые, и бедные встретятся в могиле. А отличие в духовном состоянии людей, хотя в этой жизни разница кажется незначительной и все внешне выглядит одинаково, после смерти проводит великую границу. Ныне же он здесь утешается, а ты страдаешь. Праведник в смерти имеет надежду, поэтому Давид, размышляя о своей душе, в этих стихах уповает на Бога. Отметьте, что надежда верующего на то, что душа будет искуплена от власти могилы и принята к славе, является великой поддержкой и радостью детей Божьих в смертный час. Они надеются:
1. Что Бог искупит их души от власти преисподней. Это подразумевает, (1) что душе не придется вместе с телом идти в могилу. Могила имеет власть над телом согласно приговору (Быт 3:19) — и она довольно жестока (Песн 8:6), но власти над душой не имеет. Преисподняя может заставить тело молчать, заключить в узы и поглотить его, но тогда душа сможет передвигаться, действовать и общаться свободнее, чем раньше (Откр 6:9−10). Она не материальна и вечна. Когда смерть разбивает фонарь, она при этом не тушит свечу, которая была закреплена в нем.
(2) Воссоединение души и тела при воскресении. Душа часто ассоциируется с жизнью, а тело на время оказывается во власти смерти и является хижиной, откуда искупленные будут освобождены, когда смертное будет поглощено жизнью. Бог жизни, который в начале был ее Творцом, в конце может быть и будет ее Искупителем.
(3) Спасение души от вечной гибели: «Бог избавит душу мою от власти преисподней (ст. 16), от грядущего гнева, от рва погибели, куда будут изгнаны нечестивцы» (ст. 15). Великим утешением для умирающих святых является мысль о том, что первая смерть не имеет жала, а могила не одержит победу.
2. Что Бог примет их к себе. Он искупил их души, чтобы принять их (Пс 30:6): «В Твою руку предаю дух мой, ибо Ты искупил ее». Он примет их в Свое благоволение и введет в Свое Царство, в обители, которые приготовил для них (Ин 14:2−3), — в вечные обители (Лк 16:9).
II. Почему они не должны бояться процветания и владычества нечестивых людей в этом мире. Богатство, являясь гордостью и радостью нечестивцев, очень часто становится причиной зависти, скорби и страха у праведных, хотя, поразмыслив, не найдем повода для этого.
1. Псалмопевец считает, что праведные испытывают сильное искушение завидовать процветанию грешников. Они боятся, что те будут принимать против них решительные меры, что с помощью своего богатства они постараются свергнуть религию и религиозных людей, что они окажутся действительно счастливыми людьми. Давид допускает, (1) что они стали богатыми и это дает им право издавать законы и подчинить себе всех. Pecuniae obediunt omnes et omnia — все повинуется влиянию денег.
(2) Что слава их рода с самого начала сильно возросла, а это чаще всего делает людей высокомерными, заносчивыми и надменными. Поэтому кажется, что они являются любимцами небес и вызывают страх.
(3) Что они спокойны и уверены в себе (ст. 19): «…при жизни он ублажает душу свою», то есть считает себя очень счастливым человеком — таким, каким должен быть, так как процветает в мире. Он благословляет свою душу, как тот богач, сказавший: «…душа! Покойся… не терзай себя беспокойством и страхом перед этим миром или упреками и предостережениями совести. Все в порядке и будет в порядке всегда».
[1] Обратите внимание, что великие последствия имеет то, чем мы благословляем свою душу и что считаем основным благом для себя. Верующие благословляют себя Богом истины (Ис 65:16) и считают себя счастливыми, если Он принадлежит им, а плотские люди благословляют себя мирским богатством и считают себя счастливыми, если богаты.
[2] Многие драгоценные души находятся под проклятием Бога, но продолжают ублажать душу свою; они радуются тому, что Бог осуждает, и успокаивают себя, в то время как Бог объявляет им войну. Но это еще не все.
(4) Они имеют хорошую репутацию у своих соседей: «Люди прославляют тебя, превозносят как человека, который поступает правильно, собирая богатства для себя и семьи». Все дети этого мира считают, что лучше всего по отношению к себе поступает тот, кто прежде всего заботится о теле, накапливая богатство, хотя в то же время ничего не делает для души и вечности. Поэтому они благословляют корыстолюбца, которого Бог ненавидит (Пс 9:24). Если бы люди были нашими судьями, то мы были бы мудры, поступая так, чтобы они имели о нас хорошее мнение. Но разве принесет пользу одобрение людей, если Бог осудит нас? Доктор Хаммонд считает, что эти слова относятся к благочестивому человеку, так как здесь говорится о другой личности, а не о нечестивце: «Хотя при жизни он благословляет душу свою, и прославляют тебя, что ты удовлетворяешь себе. Мирские люди прославляют себя, но ты не похож на них и не поступаешь, как они, говоря хорошо о себе; ты поступаешь правильно, заботясь о себе и сохраняя вечные богатства. Поэтому ты будешь прославлен если не людьми, то Богом, который будет твоей вечной честью».
2. Псалмопевец предлагает средство, которое уменьшило бы силу искушения, направляя нас заглянуть дальше, чтобы увидеть кончину процветающих грешников (Пс 72:17): «Подумайте, каково им будет в другом мире, — и не найдете повода завидовать им и их богатству в этом мире».
(1) Богатство, которое сейчас они так сильно любят, не даст им преимущества в другом мире. Слишком ничтожно то, что не будет существовать так долго, как они сами (ст. 18): «Ибо умирая (а в другой мир человек, безусловно, отправляется один) не возьмет ничего из того, что он так долго накапливал. Поэтому самые могущественные и богатые в этом мире не могут быть самыми счастливыми, так как богатство не даст им никакого преимущества. Как они вошли в этот мир нагими, так и выйдут из него. Лишь тот может предъявить что-то в другом мире, ссылаясь на этот, кто скажет, что хотя он и пришел в него тленным, греховным и духовно обнаженным, но благодаря благодати выходит обновленным, освященным и облаченным в праведность Христа. Тот, кто богат благодатями и утешениями Духа, после смерти имеет то, что смерть не может отнять, более того, что смерть усовершенствует. Что же касается мирских богатств, то поскольку мы ничего не принесли в этот мир (все, что имеем, получено от других), то ничего не сможем и взять с собой, а оставим все другим (1Тим 6:7). Они покинут этот мир, но их слава (то есть то, что они считают и называют славой и чем прославились) не пойдет за ними, чтобы уменьшить бесчестье смерти и преисподней и освободить от суда или облегчить мучения ада. Благодать является той славой, которая вознесется вместе с нами, но никакая земная слава не последует за нами.
(2) В другом мире нечестивцу будет намного хуже за его злоупотребление богатством и процветанием, которым он так наслаждался в этом мире (ст. 20): «Он пойдет к роду отцов своих, своих нечестивых отцов, с чьими словами всегда соглашался и чьими путями ходил». Его отцы не слушали слово Бога (Зах 1:4). Он отправится в то место, где нет возможности увидеть свет, иметь хотя бы малое утешение и радость, и будет навечно приговорен пребывать во тьме. Поэтому не бойтесь роскоши и власти нечестивых людей, ибо конец человека, который в чести и неразумен, будет ужасным. Если он не разумеет этого, то ему скорее нужно посочувствовать, чем завидовать. Глупец и нечестивый человек в чести — такое же жалкое животное, как и всякое другое под солнцем; он уподобится животным, которые погибают (ст. 21). Более того, твари лучше, чем человеку, который сам сделал себя тварью. Человек в чести, который знает свой долг, исполняет его и поступает по совести, подобен богам и сынам Всевышнего. А человек в чести, который не понимает, горд, похотлив и жесток, подобен животному. Он погибнет, как животное, бесславно для этого мира, но не как животное, освобожденное от ответственности для другого мира. Поэтому пусть процветающие грешники боятся себя и не допускают, чтобы страдающие святые боялись их.
Не убойся, егда разбогатеет человек. Узнав, каков будет конец нечестивых, не ублажай обогащающихся в жизни, не бойся, как оставленный вне всякой надежды, не упадай духом, как будто, лишаемый настоящих благ, лишаешься благ великих. Твердо знай, что ожидают тебя избавление от смерти и жизнь вечная. А кого величают многие счастливым за богатство, славу и лжеименную мудрость, тот ничего больше не будет иметь у себя, даже отведен будет обнаженный от всего, что было у него в мире.
Источник: Толкование на псалмы.
Не убойся, егда разбогатеет человек, или егда умножится слава дому его
«Не убойся», говорит Пророк, «егда разбогатеет человек». И сия проповедь необходима живущим по вселенной, земнородным и сынам человеческим, «вкупе» богатым и убогим. «Не убойся, егда разбогатеет человек». Когда видишь, говорит Пророк, что неправедный богат, а праведный беден, не убойся сам в себе. Не смущайся мыслью, будто уже вовсе нет Божия Промысла, назирающего дела человеческие, или, хотя и есть Божий надзор, но он не простирается до мест надземных, чтобы проникать и в наши дела. А если бы Промысл уделял каждому что ему свойственно, то были бы богаты праведные, которые умеют пользоваться богатством, и бедны порочные, которые обращают богатство в орудие своей порочности.
Итак, поскольку между «языками и земнородными» многие думают подобным сему образом и из видимого неравенства в разделе житейских благ заключают, что мир оставлен без Промысла, то к ним обращает речь псалом, успокаивая невежественное волнение их мыслей, как и вначале их же призывал к слушанию наставлений. Или, может быть, Пророк простирает речь и к одному собственно лицу бедного, говоря: «не убойся, егда разбогатеет человек». Ибо бедные имеют особенную нужду в утешении, чтобы не устрашиться сильных. Богатому, говорит Пророк, нет никакой пользы в богатстве, когда он умирает, потому что не может взять его с собою, и из наслаждения богатством получил он ту только выгоду, что душа его в сей жизни была ублажаема ласкателями.
Источник: Беседы на псалмы. Беседа на сорок восьмой псалом.
Не убойся, егда разбогатеет человек, или егда умножится слава дому его
Если же так, то почему, говорит, ты боишься настоящего? Почему огорчает тебя бедность? Почему ты страшишься человека богатого? Ты слышал учение о воскресении, награждении добрых и наказании злых: для чего же боишься теней? Тамошние блага тверды и постоянны, а здешние подобны цветам увядающим. Поэтому, оставив все прочее, пророк и нападает на твердыню всех зол — страсть к богатству, потому что когда она ниспровергнута, тогда разрушается и все прочее.
Но как, укажешь, мне не бояться людей столь сильных? Кратковременно могущество их, одночасна сила, непрочно благоденствие; теням и сновидениям подобны и богатство, и роскошь, и такая честь.
Источник: Беседы на псалмы. На псалом 48.
И хорошо сказал: «не убойся». Пусть, говорит, не смущает тебя избыток его богатства и блеск славы. Спустя немного, ты увидишь его лежащим на земле, неподвижным, мертвым трупом, сделавшимся пищею червей, лишенным всего этого (богатства и славы) и немогущим ничего взять с собою, но все оставившим здесь. Не смущайся же, смотря на настоящее, и не ублажай того, кто в скором времени должен лишиться всего этого.
Источник: Беседы на книгу Бытия. Беседа 23.
Почему же, скажи мне, «не бойся»? Так как богатых боятся, то пророк описывает жизнь их. Почему ты боишься человека, который обильно украшен листьями, а не имеет плода? Почему боишься человека, который проводит горькую жизнь? Почему боишься человека, который сам всегда находится в страхе? Почему боишься человека, который находится в постоянном трепете? Раб твой не боится тебя, когда ты в отсутствии; а богатый носит своего господина внутри себя; куда бы он ни пошел, любостяжание следует за ним, и делает врагами всех — и родных, и домашних, и друзей, и завистников, и благодетелей. Во всех оно возбуждает отвращение. Тогда как бедный проводит жизнь, не боясь никого, потому что богат только любомудрием и терпением, богатый, который предан корыстолюбию, бывает ненавидим всеми и в общественных собраниях ходит, как общий враг, которому льстят в лицо, а внутренне ненавидят его. А что это действительно так, видно из следующего: когда подует ветер и сорвет листья, когда изменятся обстоятельства, тогда открываются мнимые друзья, тогда обнаруживается притворство льстецов, тогда отличается сонм лицемеров и весь наружный обман. Тогда все открыто говорят: негодный, коварный, нечестивый! Что говоришь ты? Не ты ли вчера льстил ему? Не ты ли целовал его руки? То, было, говорит, притворство; прошло время, и я бросил притворство и обнаружил свои мысли. Почему же, скажи мне, ты боишься того, против которого столько обвинителей? Но что это в сравнении с тем, когда он обвиняет сам себя? Говорю это, осуждая не богатство, как я тысячекратно говорил, а тех, которые худо употребляют хорошую вещь. Богатство с добрыми делами хорошо. Когда оно бывает хорошим? Когда приносит отраду бедности, когда облегчает нищету. Послушай, что говорит Иов: «Я был глазами слепому и ногами хромому; отцом был я для нищих» (Иов 29:15, 16). Вот богатство: оно было не грехом, а нищелюбием! «Странник не ночевал на улице; двери мои я отворял прохожему» (Иов 31:32). Вот употребление богатства, богатства не по имени, а на самом деле! То богатство есть слуга этого богатства, то носит только имя богатства без действительности, а это и по имени и на деле есть истинное богатство. Какое? Богатство добродетелей, богатство милостыни. Каким образом? Я скажу. Бывает богатый, который похищает чужое, и бывает богатый, который отдает бедным свое; тот богатеет, собирая, а этот — расточая; тот засевает землю, а этот возделывает небо; сколько небо лучше земли, столько стяжания первого хуже стяжаний последнего; этот пользуется любовью бесчисленного множества людей, а тот осуждается всеми; и, что поистине удивительно, хищника и корыстолюбца ненавидят не только обиженные им, но и те, которые не потерпели от него никакого зла, но только сожалеют о потерпевших, а милосердого любят не только облагодетельствованные им, но и те, которые не получили от него благодеяния.
Что ты боишься человека, которого скорее можно назвать волком, нежели человеком? Что ты боишься человека, который исполнен нечестия и погряз в золоте? Что ты боишься человека, который неправдою потерял собственные блага и постоянно имеет внутри себя врага? Но мне пророк объявил: «Не бойся, когда разбогатеет человек«. Скажи же мне теперь и то, каким образом я могу не бояться богатого. «Или когда увеличится слава дома его».
О, прекрасное выражение! Какая мудрость заключается в этом изображении и наставлении! «Не бойся, когда разбогатеет человек, или когда увеличится слава дома его». Не сказал: когда умножится слава его, но: «слава дома его». Так, когда ты войдешь в дом какого-нибудь богача, и увидишь огромные колонны, золотые карнизы, обложенные мрамором стены, фонтаны, источники, портики, колеблемые ветром деревья, покрывающую все мозаику, толпу одетых в золото евнухов, множество слуг, устланный коврами пол, блистающие золотом столы, великолепные спальни, то все это — слава дома, а не слава человека. Славу человека составляют: благочестие, скромность, милосердие, кротость, смиренномудрие, мир, правда, нелицемерная любовь ко всем; все это — слава человека. Что же ты боишься богатого? Бойся лучше дома его, потому что богат дом, а не живущий в нем. Но, скажешь, я не боюсь дома. Почему? Потому, что золото есть бездушное вещество. А человека богатого боишься? Да. Почему? Разве богатство есть его принадлежность? Оно — только украшение дома. Стены обложены мрамором: какое же отношение к человеку, живущему в них? Потолки в золоте: какое отношение к их владельцу? Главы колонн золотые: какое отношение к голове хозяина, оскверненной грехами? Пол чист? Но совесть не чиста. Одежды шелковые? Но душа покрыта рубищами. Дом богат? Но хозяин дома — нищий. «Когда увеличится слава дома его». А чтобы вы убедились, что это действительно — слава дома, а не человека, я докажу вам это вашими же словами. Часто, входя в чей-нибудь великолепный дом и выходя из него, что говоришь ты? Я видел прекрасные мраморы. А не говоришь: я видел прекрасного человека? Удивительные колонны, прекрасные окна. А не говоришь: удивителен живущий там? Множество золота на потолке. А не говоришь: много милосердия в хозяине? Много фонтанов, много богатства. А не говоришь: много богатства в самом владельце? Всегда ты говоришь о стенах, всегда о мраморах, всегда о фонтанах, всегда об источниках. Опять, когда ты видишь коня, украшенного золотою уздою, то говоришь: прекрасная узда! Это — похвала мастеру золотых дел. Прекрасная одежда! Это — похвала ткачу. Прекрасные рабы! Это — похвала купившему их. Таким образом, сам хозяин остается не увенчанным, а вещи, находящиеся около него, удостаиваются похвал. Напротив, когда ты видишь человека добродетельного, то говоришь: он — человек добрый, прекрасный, кроткий, удивительный, милосердый, человеколюбивый, смиренный, постоянно упражняющийся в молитвах, постоянно соблюдающий посты, постоянно посещающий церковь, постоянно внимательный к божественному учению. Это — похвалы самому человеку; это — его венцы. Итак знай, в чем состоит богатство человека, и в чем богатство дома, и «не бойся». Когда ты научишься различать хорошо богатство того и другого, то не станешь бояться. Видишь ли, как тот, кого ты считал богатым, беден и нищ? «Не бойся, когда разбогатеет человек». А чтобы тебе убедиться, что это действительно так, если богатый обольщает тебя при жизни, то посмотри на него во время его кончины. Отходя отсюда, берет ли он с собою что-нибудь из своего богатства? Он умирает, и лежит нагим тот, который облекался шелковыми одеждами, лежит нагим в яме, и рабы отходят и проходят и никто из них не заботится о нем, потому что они были не его рабами. Он отошел, и ничего не осталось после него. Жена терзается, распускает волосы; все утешают, но она не внемлет им; дети остались сиротами, жена вдовою, все отверженными, — виночерпии, разливатели, собеседники, льстецы, евнухи. Отходя отсюда, он не может взять ничего из своей утвари, но что? Выносится один Его превозносят похвалами. Но что от этого ему? Тщеславие прославляет его. Для чего? Может ли он получить от этого какую-нибудь пользу? Ничто из всего этого не может помочь ему в тот страшный день. И так отходит в гроб тот, кто расхищал все, помещается на трех аршинах земли, и больше ничего; пред лицом его земля и крышка гроба. Потом отходит и жена. Где же богатство? Где слуги? Где великолепие? Где пространный и прекрасный дом? Все оставляет его; оставляет и жена, хотя бы и не хотела; зловоние отгоняет ее, кучи червей заставляют ее удалиться. И этим оканчивается все? Да, — потому что он отошел, не имея при себе ничего собственного. А чтобы тебе убедиться, что он действительно отошел, не имея ничего собственного, посмотри на блаженных мучеников. При них остается все их достояние, и потому мы не отходим от гроба их. Там и жена не может оставаться; а здесь царь слагает с себя диадему и стоит при гробе мученика, прося и умоляя даровать ему избавление от бед и победу над врагами. Итак, «не бойся, когда разбогатеет человек».
Источник: Беседа на слова пророка Давида: Не бойся, когда разбогатеет человек; и о гостеприимстве.
Видишь ли точность его выражений и яснейшее различение предметов? Он не сказал: когда умножится слава его, но: «слава дома его», показывая, что иное — слава человека, и иное — слава дома. Что же такое слава человека, и что слава дома? Нужно верно различать это, чтобы не принимать сновидений за истину. Славу дома составляют портики, галереи, золотая кровля, пол украшенный драгоценными камнями, луга, сады, толпы слуг, богатая мебель, из которых ничто не относится к человеку; а слава человека — правая вера, ревность по Боге, любовь, кротость, смирение, усердие в молитвах, любомудрие милостыни, целомудрие, умеренность и все прочие виды добродетели. А что это действительно так, ты можешь убедиться из того, что собравший богатство не получает от него себе славы, и никто не называется добрым потому, что он имеет прекрасный дом, или сад, или луг, или множество слуг, или дорогие одежды. Все похвалы относятся к имуществу, а не переносятся на владельца. Мы удивляемся дому, саду, лугу и красоте одежд; но этим восхваляется искусство сделавших, а не добродетель владеющих, и даже напротив, это служит доказательством нечестия последних.
Источник: Беседа, сказанная в Константинополе в великой Церкви после того, как другой сказал слово.
Не убойся, егда разбогатеет человек, или егда умножится слава дому его
Ты кланяешься, раболепствуешь пред богачом. Что это значит? Для чего это? Ты ожидаешь от него себе покровительства, пособия? Так; но если он гордый, бесчувственный богач, оставь его, пусть его серебро будет с ним на погибель его! Разве только он один, как какое божество, богат всем, хотя не богат одною милостию. Обратись к Богу, или к честным трудам, или к тому и другому вместе, или же к добрым и милосердным богачам Беда, если человек богатый не богат одною милостию. Он сам это увидит на одре болезни своей, особенно же на одре смерти: личина спадет тогда с его богатства, и он увидит его так, как оно есть само в себе — грудою бездушного, ни к чему уже теперь не годного для него металла. Только в животе его душа его не знала, как ублажить себя; но вот настал страшный час смерти: и он не возмет вся, ниже снидет с ним слава его.
Источник: Дневник. Том I. 1856.
Ст. 17−18 «Не убойся, егда разбогатеет человек, или егда умножится слава дому его». «Яко егда умрети ему, не возмет вся, ниже снидет с ним слава его». Настоящаго благоденствия, говорит Пророк, не почитай чем-либо великим; потому что это, обращающее на себя взоры всех, богатство непостоянно. Те самые, которые, по причине своего богатства, насупливают брови и надувают щеки, вскоре после сего времени, все оставив, будут преданы смерти.
Ст. 17−18 Не убойся егда разбогатеет человек, или егда умножится, слава дому его. Яко внегда умрети ему, не возмет вся, ниже снидет с ним слава его.
Под человеком здесь разумеется грешник. Не бойся и не думай, говорит, будто Бог не назирает за человеческими делами. Человек грешный не возьмет, говорит, с собою в ад ни одной вещи, принадлежащей ему, и пойдет туда один, без всего. Под славою вообще разумеется величие, знатность, известность. Или же, в частности, под славою дому его разумеется слава дома, т.е. разные украшения в доме и вокруг него, например: галереи, места для гуляний, золоченные кровли и полы, изображения животных, составленные из драгоценных камней, луга, парки, целые толпы слуг, роскошная мебель, а также одежда и тому под. Или же под славою дому его разумеется слава тела человеческого, т. е. его крепость, красота, рост и подобн.; или же наконец слава души, т.е. добродетель. Разумея здесь под славою славу тела человеческого, мы принимаем в таком же значении и следующие слова пророка, взятые нами из другого псалма: вся слава человеческая, как трава или как цветок полевой.
Ст. 17−18 Не убойся, егда разбогатеет человек, или егда умножится слава дому его: яко внегда умрети ему, не возмет вся, ниже снидет с ним слава его.
Не бойся, когда видишь увеличение силы и славы нечестивого: по смерти он пойдет к своим отцам, которые не видят света, он погибнет за свое неразумие подобно животному
Понятно, что если по смерти производится справедливая оценка земной жизни, то не должно на земле бояться расширения власти нечестивого, потому что великое на земле оказывается ничтожным по смерти.
Вам будут доступны следующие комментарии:
• Заметки Барнса
• Комментарий Бенсона
• Кембриджская Библия для школ и колледжей
• Комментарий Кларка
• Синопсис Библии Дарби
• Комментарий Библии Экспозитора
• Словарь текстов Экспозитора
• Женевская учебная Библия
• Экспозиция Библии Гилла
• Джеймисон-Фоссет-Браун
• Полный комментарий Мэтью Генри
• Комментарий Мэтью Пула
• Библия проповедей – Николл
• День за днем по Библии – Мейер
• Заметки Уэсли
• Комментарий Кейла и Делича к Ветхому Завету
• «Гномон Нового Завета» Бенгеля
• «Греческий Завет» (Николл, Робертсон)
• Комментарий Нового Завета ICC
• Комментарий Нового Завета Мейера
• «Новый Завет» народный (Бартон Джонсон)
• «Слововедение» Винсента