I. Иов сообщает, что постигшее его бедствие, вообще говоря, намного серьезнее, чем он описал раньше или чем друзья это себе представляют (ст. 2−3). Он не смог описать полностью, а они не смогли понять до конца или, по крайней мере, не хотели признаться, что поняли. Поэтому Иов с готовностью взывает к третьему лицу, у которого правильные весы и гири: пусть он взвесит беспристрастной рукой и узнает тяжесть его скорби и бед. Иов желает, чтобы на одну чашу весов поставили его скорбь вместе со всеми ее проявлениями, а на вторую бедствие во всех его подробностях, и тогда (хотя он и не собирался полностью себя оправдывать в своей скорби) они увидят (как Иов говорит в Иов 23:2), что страдания его тяжелее стонов его; ибо, какой бы тяжкой ни была скорбь, бедствие, вызвавшее ее, перетянуло бы песок морей: ведь его тяжесть складывается из большого веса каждой из бед многочисленных, как песок. «Оттого, говорит Иов, слова мои неистовы»; то есть: «Поэтому вы должны простить прерывистость и ожесточенность моих речей. Не удивляйтесь, если мои слова не будут изысканными и вежливыми, как у красноречивого оратора, или взвешенными и правильными, как у педантичного философа. Нет, в этих обстоятельствах я не могу претендовать на роль ни того, ни другого; мои слова таковы, как и я сам довольно неистовы». Таким образом:
(1) Иов сетует, что, к несчастью, друзья взялись за его духовное врачевание, не разобравшись тщательно в ситуации и не узнав о ней наихудшее. Очень редко не обремененные страданиями люди могут правильно оценить скорбь скорбящего. Сильнее всего человек ощущает собственное бремя, и очень немногие способны почувствовать, как тяжело другим.
(2) Иов извиняется за излишне эмоциональные выражения, к которым он прибегал, когда проклинал свой день. Хотя сам он не мог оправдать все сказанное, тем не менее думает, что друзьям не следовало бы столь сурово его осуждать, ибо на самом деле ситуация оказалась чрезвычайно тяжелой и можно было бы посмотреть сквозь пальцы на поведение этого мужа скорбей, которое в случае обычных неприятностей считалось бы недопустимым.
(3) Иов просит друзей о милосердном и снисходительном сострадании и надеется улучшить их отношение к себе, описав истинную тяжесть своего бедствия. Страдающие испытывают некоторое облегчение, когда им сочувствуют.
II. Иов жалуется, что самым мучительным в этих бедствиях был ужас, завладевший его душой (ст. 4). Здесь Иов служит прообразом Христа, Который, подвергшись страданиям, больше всего сетовал на муки душевные: душа Моя теперь возмутилась (Ин 12:27). Душа Моя скорбит смертельно (Мф 26:38). Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил? (Мф 27:46). Здесь бедный Иов горько жалуется на то:
(1) Что он чувствовал стрелы Вседержителя в себе. Его привели в смятение не столько беды, ставшие причиной его нищеты, позора и физической боли; но сердце Иова разрывалось на части и он сильно тревожился от мысли, что Бог, Которого он любил и Которому служил, ниспослал ему и заставил испытать на себе знаки Своего недовольства. Следует заметить: самым мучительным является душевное беспокойство. А пораженный дух кто может подкрепить его? Какое бы бремя потерь здоровья или имущества Бог ни задумал возложить на нас, мы вполне способны вынести их, пока Он оставляет нам здравомыслие и спокойную совесть; но если отнимет что-нибудь из этого, то мы окажемся в поистине печальной и достойной сочувствия ситуации. Чтобы избежать огненных стрел Бога, нужно надеть щит веры, который отражает огненные стрелы искушений сатаны. Примите во внимание: Иов говорит о стрелах Вседержителя, ибо речь идет об одном из проявлений превосходства силы Бога над силой любого из людей, ведь только Божья стрела способна поразить душу. Создавший душу может коснуться ее Своим мечом. Кроме того, сказано, что яд (или пламя) этих стрел пьет дух Иова, потому что они поразили его сознание, поколебали его решительность, истощили его энергию и угрожают его жизни; отсюда столь неистовые слова, которые хотя и нельзя оправдать, но можно простить.
(2) Чего он боялся. Иов видел, что ужасы Божии ополчились против него, подобно войску, выстроенному в боевом порядке и окружившему его. Бог боролся с ним Своими ужасами. Иов не находил утешения, когда смотрел внутрь себя, равно как и не утешался глядя вверх на небеса. Привыкший воодушевляться Божьим утешением не просто страдает от отсутствия такового, но и поражен Божьими ужасами.
III. Иов упрекает своих друзей за суровое осуждение его сетований и за неспособность разобраться в ситуации.
1. Их обличения были беспочвенными. Правда, Иов действительно сетовал сейчас, когда его постигло несчастье; однако раньше, во время своего преуспевания, он никогда не жаловался, в отличие от людей, склонных к беспокойству и раздражительности: он не ревел, когда была трава, и не мычал у месива своего (ст. 5). Теперь же, полностью лишившись благ, разве мог он оставаться бесчувственным, словно камень или колода (а не чувствительным, как дикий осел или бык), чтобы совсем не дать выхода своему горю? Он вынужден есть невкусную пищу и настолько обеднел, что не имеет и крупицы соли, чтобы приправить и придать немного вкуса яичному белку, который стал теперь самым изысканным блюдом на его столе (ст. 6). Сейчас он рад даже той еде, к которой раньше брезговал прикасаться, и она стала его отвратительной пищей (ст. 7). Следует заметить: мы проявим мудрость, если не будем приучать себя или своих детей к гурманству и привередливости в еде и питье, потому что не знаем, в какие стесненные обстоятельства можем попасть (или попадут наши дети); ведь тогда то, чем мы пренебрегаем сейчас, может стать нашей пищей в силу необходимости.
2. Их утешения были сухими и банальными существует такое толкование ст. 6−7. Иов сетует на то, что у него теперь нет ничего, что принесло бы облегчение, никакого бальзама, ничего для оживления и поднятия бодрости духа; предложенное друзьями, по сути, подобно безвкусному яичному белку, и Иов воспринял это как нечто неприятное и обременительное, словно отвратительная пища. К сожалению, Иов именно так отозвался о превосходной речи Елифаза (Иов 5:8 и далее). Но раздраженный дух слишком склонен к тому, чтобы обижать своих утешителей.
Ст. 3−4 Оно верно перетянуло бы песок морей! От того слова мои неистовы. Ибо стрелы Вседержителя во мне; яд их пьет дух мой; ужасы Божии ополчились против меня
Кто любит чужбину больше отчизны, не умеет печалиться даже среди печалей. Слова же праведника полны печали, поскольку, покуда Иов переносит теперешние страдания, он в речах своих томится о чем-то ином: все, что он претерпевает за согрешение, предстает перед его глазами, и, чтобы вернуться в состояние блаженства, он тщательно взвешивает суждения, которые его омрачают.
Источник: Нравственные беседы.
См. Толкование на Иов 6:2
Источник: Моралии на книгу Иова.
Ст. 3−4 то песка морскаго тяжчайшии были бы: но, якоже мнится, словеса моя зла суть. Стрелы бо Господни в теле моем суть, ихже ярость испивает кровь мою: егда начну глаголати, бодут мя
Когда Елифаз, решив, что Иов все это произнес от отчаяния, из расположения к нему сказал, что тот страдает за грехи, Иов говорит: «Верно, слова мои ничтожны, и им нет веры» . И следом добавляет, потому что не верит ему: стрелы Господа в теле моем (ср. Иов 6:4), желая обнаружить такой смысл: потому слова мои дурны, что стрелы Господа в теле моем. Ибо многие люди имеют обыкновение презирать слова, сказанные теми, кого угнетают несчастья и бедность, даже если они благоразумны. Именно это и подразумевается в речении, гласящем: Заговорил бедный, и говорят: «это кто такой» (Сир 13:29).
Источник: Комментарии на Книгу Иова.
Вам будут доступны следующие комментарии:
• Заметки Барнса
• Комментарий Бенсона
• Кембриджская Библия для школ и колледжей
• Комментарий Кларка
• Синопсис Библии Дарби
• Комментарий Библии Экспозитора
• Словарь текстов Экспозитора
• Женевская учебная Библия
• Экспозиция Библии Гилла
• Джеймисон-Фоссет-Браун
• Полный комментарий Мэтью Генри
• Комментарий Мэтью Пула
• Библия проповедей – Николл
• День за днем по Библии – Мейер
• Заметки Уэсли
• Комментарий Кейла и Делича к Ветхому Завету
• «Гномон Нового Завета» Бенгеля
• «Греческий Завет» (Николл, Робертсон)
• Комментарий Нового Завета ICC
• Комментарий Нового Завета Мейера
• «Новый Завет» народный (Бартон Джонсон)
• «Слововедение» Винсента