I. Елифаз приносит извинение за обиду, которую, возможно, причинит Иову его речь: «если попытаемся мы сказать к тебе слово (ст. 2) слово обличения или совета, не расстроишься ли ты и не воспримешь ли его болезненно?» У нас есть основания опасаться, что расстроишься, но выхода нет: «...кто может возбранить слову!» Примите во внимание:
(1) Как скромно Елифаз говорит о себе и о своей попытке. Он не собирается брать руководство делом только на себя, но весьма смиренно сообщает об участии своих друзей: «Мы побеседуем с тобой». Кто защищает Божье дело, тот должен радоваться помощи, чтобы не пострадать из-за собственной немощи. Многого он не обещает, но просит позволить ему попытаться по возможности предложить что-нибудь относящееся к делу Иова. В сложных случаях вполне уместно претендовать лишь на попытку что-то сказать или сделать. Многие замечательные лекции публиковались под скромным названием Попытка.
(2) С какой заботой Елифаз говорит об Иове и его нынешнем состоянии скорби: «Если мы выскажем тебе свое мнение, не тяжело ли будет тебе? Не отреагируешь ли ты болезненно? Не примешь ли это близко к сердцу и не вменишь ли нам в вину? Не сочтешь ли нас недоброжелательными и жестокими, если мы будем говорить честно и прямолинейно? Мы желаем и надеемся, что этого не произойдет, и будем сожалеть, если сказанное с добрыми намерениями вызовет неприятную обиду». Следует заметить: мы должны соблюдать осторожность, чтобы не обидеть людей, особенно тех, кто и так страдает, и, в отличие от врагов Давида, не умножать страдания уязвленных (Пс 68:26). Какими бы необходимыми ни были слова (которые, как мы догадываемся, могут обидеть), произнося их, надлежит показать, что мы делаем это без особого желания. Сам Бог наказывает и огорчает неохотно, хотя и заслуженно (Плач 3:33).
(3) С какой уверенностью Елифаз говорит об истинности и уместности слов, которые собирается произнести: кто может возбранить слову! Несомненно, он руководствовался святой ревностью о Божьей чести и о духовном благополучии Иова, которая и обязала его говорить. «Кто удержится от речи в защиту Божьей чести, которая, как мы слышим, порицается? Кроме того, мы не будем молчать из любви к твоей душе, которой грозит опасность». Следует заметить: если слова или действия наших друзей ошибочны, а мы не обличаем их лишь из жалости или боязни обидеть, то такая жалость неразумна, даже когда друзья переживают скорбь. Как бы люди ни воспринимали обличение, мы должны с мудростью и кротостью исполнить свой долг и поступить по велению доброй совести.
II. Елифаз предъявляет Иову двойное обвинение.
1. Относительно его поведения в этой скорби в частности. Он обвиняет Иова в слабости и малодушии; и этот пункт обвинительного акта зиждился на серьезном основании (ст. 3−5).
(1) Елифаз отмечает, что прежде Иов приносил пользу, утешая других. Он признает, что Иов наставлял многих, причем не только своих детей и слуг, но и других соседей, друзей и всех, с кем общался по роду своей деятельности. Он не просто воодушевлял людей, несших служение учителя, и поддерживал их, оплачивая обучение нищих, но и сам наставлял многих. Иов не считал это ниже своего достоинства, несмотря на свое высокое положение в обществе (так и царь Соломон выступал в роли проповедника); будучи занятым человеком, он находил время для наставления: подходил к соседям, говорил с ними о необходимости позаботиться о душе и давал добрые советы. О, если бы этому примеру Иова следовали наши великие мужи! Когда он встречал людей, готовых впасть в грех или в уныние под бременем проблем, то своими словами поддерживал их, оберегая от падения. Иов обладал удивительной способностью предложить самое подходящее средство для укрепления человека против искушений, чтобы помочь ему нести свое бремя, и утешал страждущих. Он владел языком мудрых и использовал его, зная, как вовремя укрепить словом изнемогающего, и посвящал много времени этому полезному делу. Своими уместными советами и утешениями он поддерживал опустившиеся руки, чтобы они могли трудиться, служить и сражаться в духовной брани; и гнущиеся колени укреплял, чтобы человек мог продолжать путь под тяжестью своей ноши. Наш долг состоит в том, чтобы не только укреплять свои опустившиеся руки и ослабевшие колени, побуждая и вдохновляя себя идти по пути долга (Евр 12:12), но и укреплять, когда нужно, ослабевшие руки других людей и делать все возможное для утверждения колен дрожащих, говоря при этом робким душой: будьте тверды, не бойтесь (Ис 35:3−4). Эти слова, по-видимому, заимствованы отсюда. Следует заметить: мы должны проявлять щедрость в духовной благотворительности. Произнесенное своевременно с мудростью доброе слово может принести больше пользы, чем мы думаем. Но почему здесь об этом говорит Елифаз?
[1] Возможно, Елифаз хвалит Иова за пользу, которую тот приносил, чтобы он лучше воспринял последующие за этим упреки. Справедливая похвала является хорошим предисловием к справедливому порицанию, она помогает устранить предубеждения и дает понять, что обличение произносится без злого умысла. Прежде чем ругать коринфян, Павел похвалил их (1Кор 11:2).
[2] Вспоминая, как Иов утешал других, Елифаз показывает, что Иов вправе ожидать, что и его утешат; тем не менее если для утешения необходимо обличение, то друзьям нужно принести извинения за то, что они начинают именно с этого. Утешитель, придя, обличит (Ин 16:8).
[3] Возможно, Елифаз говорит об этом с сожалением, сетуя на то, что из-за тяжести постигшей Иова скорби он не может прибегнуть к тому же утешению, которым раньше утешал других. Давать советы легче, чем принимать; проповедовать о кротости и терпении легче, нежели практиковать это. Facile omnes, cum valemus, rectum consilium aegrotis damus. Когда здоровы, мы легко даем хорошие советы больным (Терент).
[4] Согласно мнению большинства толкователей, Елифаз упоминает это как отягчающее обстоятельство недовольства Иова, упрекая, что с его знаниями и полезным служением другим он мог бы повести себя иначе: «Ты учил людей, почему же не научишь себя? Не является ли это свидетельством твоего лицемерия: ты прописывал другим лекарства, которые не желаешь принимать и таким образом сам себе противоречишь и поступаешься собственными принципами? Как же ты, уча другого не ослабевать, не учишь себя самого? (Рим 2:21). Врач! Исцели самого себя». Кто обличал других, тому об этом напомнят, если он сам обижается на обличения.
(2) Елифаз упрекает Иова в том, что сейчас он пал духом: «А теперь, когда дошло до тебя и настала твоя очередь страдать, ибо идущая по кругу чаша горечи попала в твои руки, ты изнемог (ст. 5); теперь, когда коснулось тебя... ты упал духом». Таким образом:
[1] Елифаз слишком недооценивает беды, постигшие Иова: «коснулось тебя». Именно это слово употреблял и сатана (Иов 1:11; Иов 2:5). Испытай Елифаз хотя бы половину страданий Иова, то сказал бы: «Это поразило меня, это ранило меня»; но, говоря о скорби Иова, он представляет ее незначительной: «Коснулось тебя, а ты не можешь вынести прикосновения». Noli те tangere Не прикасайся ко мне.
[2] Елифаз слишком преувеличивает обиду Иова, придает ей большое значение: «Ты изнемогаешь или выходишь из себя; ты безумствуешь, сам не знаешь, что говоришь». Когда люди переживают сильное горе, они заслуживают хотя бы каплю снисхождения; не нужно слишком придираться к словам, которые они говорят; сами мы не хотели бы, чтобы в каждом нашем слове видели плохие намерения.
2. Относительно характера Иова в общем, независимо от этой скорби. Елифаз обвиняет его в нечестии и неискренности; и этот пункт обвинительного акта совершенно необоснован и несправедлив. Елифаз недоброжелательно высмеивает Иова, упрекая в том, что его прославленное некогда исповедание религии оказалось никчемным и показным: «Богобоязненность твоя не должна ли быть твоею надеждою, и непорочность путей твоих упованием твоим? (ст. 6). Разве не очевидно, что все это было обыкновенным притворством? Ибо, будь ты искренним, Бог не заставил бы тебя так страдать и ты не стал бы так себя вести в скорби». Именно к этому стремился сатана показать, что Иов был лицемером, и опровергнуть характеристику, данную ему Богом. Сам он этого сделать не мог, ибо Бог до сих пор видел и утверждал, что Иов непорочен и справедлив, поэтому сатана попытался использовать друзей, чтобы они убедили самого Иова в том, что он лицемер, и побудили признаться в этом. Добейся сатана этой цели, он бы торжествовал. Твоими собственными устами я обвиню тебя. Но по Божьей благодати Иов обрел способность крепко держаться своей непорочности и не пожелал терпеть ложное обвинение против себя. Следует заметить: кто выносит своим братьям необдуманное и немилосердное обвинение, представляя их лицемерами, тот делает работу сатаны и служит его интересам, хотя сам об этом и не подозревает. Я не знаю, как получилось, что в разных изданиях Библии на английском языке этот стих звучит по-разному; тем не менее в первоисточнике и во всех древних переводах слова твоя надежда предшествуют словам непорочность путей твоих. Это мы найдем в Женевском издании и в большинстве изданий самого позднего перевода; но в одном из первых (1612 г.) я нашел: «Не это ли — твой страх, твое упование, непорочность твоих путей и твоя надежда?» Такое чтение стиха встречается в издании г-на Пула и в Сборнике аннотаций. А в издании 1660 года написано: «Не твой ли страх твое упование, а непорочность путей твоих — твоя надежда? Разве теперь не очевидно, что религиозность твоего поклонения и образа жизни была продиктована лишь надеждой и упованием на то, что это обогатит тебя? Какая расчетливость!» Именно эту мысль внушал и сатана. Г-н Брутон предлагает такое чтение: «Не религия ли твоя твоя надежда, не твои ли пути твое упование?» Или же: «Разве не так? Разве ты не думал, что это станет твоей защитой? Но ты заблуждался». Или: «Разве это было бы не так? Если бы ты был искренним, разве это не уберегло бы тебя от отчаяния?» Поистине, если ты в день бедствия оказался слабым, то бедна сила твоя (Притч 24:10) и благодать твоя; но отсюда не следует, что у тебя вообще нет ни благодати, ни силы. О характере человека нельзя судить по одному поступку.
А теперь дошло до тебя бедствие, и ты изнемог; коснулось тебя, и ты упал духом
Злые нападают на жизнь благих двумя способами. — Злые нападают на жизнь благих двумя способами. Они клевещут, что они, либо говорят неправое, либо что они не соблюдают того, что сказали. Поэтому блаженный Иов позже обвиняется своими друзьями в том, что он говорит, а ныне же его бранят за то, что то, что он сказал, было верно, но он этого не сохранил. Следовательно, неправедными осуждаются то речь, то деяние, доколе не замолкнет обличенный язык, и жизнь, осужденная свидетельством того же самого языка, не будет принуждена к преступлению. Должно заметить, что сначала они хвалят его речь, а после сетуют о слабости его жизни. Так злые, чтобы не показаться на людях дурными, иногда говорят хорошее о праведном. Но как мы сказали, это же самое благо они тотчас присоединяют к множеству обвинений и показывают, что должно поверить им на основании того, что они именовали благополучным. Они настолько выдают зло за нечто истинное, насколько они, словно преданные хвалили добро. Следовательно, они используют голоса благожелательства для того, чтобы они служили осуждению, и ранят жизнь справедливых, в то время как совсем незадолго до этого мнимо защищали. Часто же они сначала презирают их приобретенное благо, но в дальнейшем, когда оно погибло, они недоумевают.
Источник: Моралии на книгу Иова.
Вам будут доступны следующие комментарии:
• Заметки Барнса
• Комментарий Бенсона
• Кембриджская Библия для школ и колледжей
• Комментарий Кларка
• Синопсис Библии Дарби
• Комментарий Библии Экспозитора
• Словарь текстов Экспозитора
• Женевская учебная Библия
• Экспозиция Библии Гилла
• Джеймисон-Фоссет-Браун
• Полный комментарий Мэтью Генри
• Комментарий Мэтью Пула
• Библия проповедей – Николл
• День за днем по Библии – Мейер
• Заметки Уэсли
• Комментарий Кейла и Делича к Ветхому Завету
• «Гномон Нового Завета» Бенгеля
• «Греческий Завет» (Николл, Робертсон)
• Комментарий Нового Завета ICC
• Комментарий Нового Завета Мейера
• «Новый Завет» народный (Бартон Джонсон)
• «Слововедение» Винсента