I. Во лжи и лицемерии. Друзья предъявляли ему главное обвинение в том, что он скрывал свои тайные грехи под видом исповедания религии, а на самом деле был таким же плохим человеком, как и другие; просто он был достаточно хитер, чтобы скрыть это. Софар предполагал, что он таит грехи свои под языком своим (Иов 20:12). «Нет, говорит Иов, я никогда не делал этого (ст. 3З) и не скрывал свои проступки, как человек; я никогда не смотрел на грех сквозь пальцы и не оправдывал его; не делал убежище для своего стыда из фиговых листьев и не утаивал в груди своей пороки свои, как своего любимца, чтобы не расстаться с ним, или как украденные вещи, которые могут у меня найти». Для человека естественно скрывать свои грехи; это пришло к нам от наших первых родителей. Мы не спешим признаться в своих ошибках, желая смягчить их и улучшить свое положение, а стремимся переложить вину на других, как Адам на свою жену, косвенно бросая тень на самого Бога. Скрывающий свои преступления не будет иметь успеха (Притч 28:13). В своем заявлении Иов указывает на две вещи, которые служат четким доказательством его невиновности.
1. Он не был виновен в каких-либо великих преступлениях и беззакониях, несовместимых с искренностью, и не скрывал их усердно. Оправдывая себя от вины в некоторых грехах, он открыто заявляет, что никогда сознательно не шел на грех.
2. Если он и был виновен в каких-либо прегрешениях и беззакониях (ибо нет человека, который не грешил бы), то всегда был готов признать это и, как только понимал, что сказал или поступил неправильно, брал свои слова обратно и исправлял ошибку, насколько это было возможно, покаянием, исповеданием перед Богом и человеком, и больше этого не совершал; все это он делал искренне.
II. От обвинений в трусости и низменном страхе. Смелость, с которой он совершал добрые дела, Иов предъявляет в качестве доказательства своей искренности (ст. 34): «Разве боялся я большого общества и разве молчал?» Все, знавшие Иова, признавали его как человека непоколебимой решимости в добрых делах; он смело выступал и действовал, защищая религию и справедливость, не боялся лица человека; никому не удавалось запугать и оттолкнуть его от своего долга; он держал лицо свое, как кремень. Обратите внимание:
(1) Как усердно исполнял свой долг Иов по месту проживания в качестве представителя власти и человека с незапятнанной репутацией. Он не молчал, когда нужно было выступить в защиту правого дела, и не оставался дома, когда его призывали идти сделать доброе дело. Дело может обстоять таким образом, что мы согрешим, если промолчим и удалимся, как бывает, когда нас призывают обличить грех и свидетельствовать против него, чтобы отстоять истину и пути Божьи, поступить справедливо с теми, кого обидели и притесняли, дабы тем или иным способом послужить народу или почтить религию.
(2) Как мало внимания обращал Иов на огорчения, с которыми сталкивался на пути долга. Он не ценил шум толпы, не боялся сборищ людей и угроз сильных мира сего: презрение одноплеменников не страшило его. Его не отпугивала их численность или положение в обществе, презрение и оскорбления, боязнь причинить себе вред из-за защиты оскорбленного. Нет, он не позволял подобным размышлениям настроить или повлиять на себя, равно как и не позволял, чтобы правое дело попиралось властями. Он боялся великого Бога, а не толпы Его проклятия, а не презрения одноплеменников.
III. От обвинений в притеснении и насилии, в причинении зла своим бедным соседям. Здесь следует обратить внимание:
1. В чем заключалась суть его заявления. В том, что свое состояние он добыл и использовал честно, и поэтому у его земли не было повода вопиять на него и жаловаться на него бороздам (ст. 38), как это они делали в адрес тех, кто завладел ими путем мошенничества и вымогательства (Авв 2:9−11). Писание говорит, что все творение стенает из-за греха человека, но нечестно добытое обвиняет и вопиет против человека, осуждает его и требует, чтобы справедливость выступила в защиту обиженных. И чтобы его притеснение не осталось ненаказанным, сама земля и борозды ее будут преследовать и свидетельствовать против него. Относительно своего имущества Иов мог с уверенностью заявить, (1) что не ел плоды ее без платы (ст. 39). Он платил за все, что приобретал, как Авраам платил за приобретенную землю (Быт 23:16) и Давид (2Цар 24:24). Все нанятые работники вовремя получали положенную плату; и если он использовал плоды тех земель, которые отдал в аренду, то платил за них арендаторам или высчитывал из платы за аренду.
(2) Из-за него никто из владельцев земли не лишался жизни, и он никогда не завладевал чужим имуществом так, как Ахав завладел виноградником Навуфея: убив и захватив его наследство; из-за него никогда не умирали с голоду арендаторы его земли, и он никогда не убивал их жестокими договорами или суровым обращением. Ни его арендатор, ни работник, ни слуга никогда не жаловались на него.
2. Как он подтверждает свое заявление. Он делает это так же, как и раньше: призывая уместные проклятия (ст. 40): «Если я несправедливо добыл свое состояние, то пусть вместо пшеницы вырастает волчец наихудший сорняк вместо наилучшего зерна». Когда люди нечестно добывают состояние, то справедливо лишаются утешения от обладания им и разочаровываются в своих ожиданиях. Они засевают свою землю, но не получают того, что сеяли. Бог произрастает растение. Они сеяли пшеницу, а вырастет чертополох. То, что люди добыли нечестно, никогда не доставит им радости. В заключительной части своего заявления Иов взывает к суду Божьему, подтверждая истинность своих слов (ст. 35−37): «О, если бы Он выслушал меня и Вседержитель отвечал мне!» Именно этого он желал больше всего и жаловался, что не получает ответа; но теперь, весьма детально выступив в свою защиту, он оставляет свою речь записанной, надеясь, что его услышат; похоже, он подает свое дело и ожидает, когда оно будет рассматриваться.
(1) Иов ходатайствует о судебном разбирательстве и ревностно настаивает на его начале: «О, если бы кто выслушал меня; мое дело право, мои доказательства четки, и я готов их передать для рассмотрения любому человеку; но мое желание чтобы Вседержитель сам вынес по нему решение». Правое сердце не боится тщательного исследования. Кто имеет чистые помыслы, тот не против, чтобы в его груди было окно и всякий интересующийся мог посмотреть на желания его сердца. А правое сердце желает, чтобы его детально исследовали на суде Божьем, который совершается в истине. Святой Давид молился: «Испытай меня, Боже, и узнай сердце мое»; а святой Павел утешал себя: «Судия же мне Господь».
(2) Призвали обвинителя и истца и велели принести информацию о нем, чтобы обвинитель предъявил свои обвинения заключенному, ибо тот настаивает на своем освобождении: «О, если бы противник мой составил запись (англ. пер.) если бы друзья, обвинявшие меня в лицемерии, предъявили мне обвинение в письменной форме и свели его к определенным фактам тогда мы смогли бы начать тяжбу». Иов хотел увидеть исковое заявление и иметь копию обвинения. Он не прятал бы его в рукаве, а носил бы его на плечах своих, чтобы все могли увидеть и прочитать; более того, он возлагал бы его, как венец, радовался ему и считал своим украшением; ибо:
[1] Если бы этот документ открыл ему какой-либо грех, в котором он был виновен, но не видел его, то Иов был бы рад узнать об этом, чтобы покаяться и получить прощение. Благочестивый человек желает узнать о себе наихудшее и благодарен тем, кто говорит ему об ошибках.
[2] Если же обвинения ложные, то он не сомневался в том, что ему удастся опровергнуть голословные утверждения и его невиновность прояснится, как свет, а он сам выйдет из этого испытания с честью.
[3] Но он верил, что когда его противники придут, чтобы тщательно расследовать его дело (как и должно быть) и предъявят обвинения в написанном виде, то они окажутся мелкими и незначительными, и каждый услышавший их скажет: «Если это все, что они могут сказать против него, то стыдно из-за таких пустяков причинять человеку так много горя».
(3) Обвиняемый готов предстать перед судом и честно ответить противникам на все предъявленные обвинения. Он объявит им число шагов своих (ст. 37) и позволит исследовать историю своей жизни, покажет все ее сцены и акты. Он подробно расскажет о своей жизни что было хорошего и плохого в ней и позволит им использовать эту информацию как угодно. Иов был настолько уверен в собственной невиновности, что, как князь во время возложения венца (а не как узник, чье дело рассматривают), сблизился бы с ним и с обвинителем, чтобы услышать обвинение, и с судьей, чтобы услышать приговор. Свидетельство собственной совести радовало его. Да будет это медный бастион твоей защиты, Хранящий твою совесть невиновной. Кто хранил свои руки, не запятнанные этим миром, как Иов, тот может поднять свое незапятнанное лицо к Богу и утешиться Его судом, когда подвергнется несправедливому осуждению людей. Если сердце наше не осуждает нас, то мы имеем дерзновение к Богу. На этом слова Иова кончились, то есть теперь он сказал все, что хотел, в ответ своим друзьям. Позднее он еще говорил Что-то в качестве самобичевания и осуждения (Иов 40:4−5; Иов 42:2 и далее), но на этом он заканчивает данную речь, которой хотел защитить и оправдать себя. Если этого недостаточно, то больше он не будет говорить; он знает, что сказал достаточно и подчинится решению суда. Некоторые считают, что манера выражения подразумевает, что он закончил свою речь с уверенностью и триумфом. Он выиграл эту битву и не сомневался в победе. Кто будет обвинять избранных Божиих? Бог оправдывает их.
Ст. 33−35 Если бы я скрывал проступки мои, как человек, утаивая в груди моей пороки мои, то я боялся бы большого общества, и презрение одноплеменников страшило бы меня, и я молчал бы и не выходил бы за двери. О, если бы кто выслушал меня! Вот мое желание, чтобы Вседержитель отвечал мне, и чтобы защитник мой составил запись
Ибо я не смутился множества народа моего 1). То есть подчиненных, знавших и ведавших сам вид греха. Вот истинное любомудрие. Говори ты о грехах твоих первым, чтобы оправдаться (Ис 43:26). «Я никого не делал свидетелем своих добрых дел, тогда как желал, чтобы все знали о моих грехах и проступках». Вот величайшее любомудрие, вот образец добродетели: скрывать добрые поступки, объявлять грехи. А сегодня поступают наоборот.
Источник: Комментарий на Книгу Иова.
Ст. 33−34 Если бы я скрывал проступки мои, как человек, утаивая в груди моей пороки мои, то я боялся бы большого общества, и презрение одноплеменников страшило бы меня, и я молчал бы и не выходил бы за двери
Благочестие и нравственность Иова не были показными. Если бы он, в действительности порочный, скрывал, как Адам (евр «кеадам»; синод, «человек»), свои проступки (Быт 3:12), то боязнь быть обличенным, вызвать презрение сограждан заставила бы его скрываться, не позволила бы выйти за двери своего шатра (ср.: Быт 3:8−10). Но он пользовался почетом и уважением, принимал участие в решении общественных дел (Иов 29:7−10, 21−25), следовательно, ему было чуждо лицемерие.
Источник: Толковая Библия.
Вам будут доступны следующие комментарии:
• Заметки Барнса
• Комментарий Бенсона
• Кембриджская Библия для школ и колледжей
• Комментарий Кларка
• Синопсис Библии Дарби
• Комментарий Библии Экспозитора
• Словарь текстов Экспозитора
• Женевская учебная Библия
• Экспозиция Библии Гилла
• Джеймисон-Фоссет-Браун
• Полный комментарий Мэтью Генри
• Комментарий Мэтью Пула
• Библия проповедей – Николл
• День за днем по Библии – Мейер
• Заметки Уэсли
• Комментарий Кейла и Делича к Ветхому Завету
• «Гномон Нового Завета» Бенгеля
• «Греческий Завет» (Николл, Робертсон)
• Комментарий Нового Завета ICC
• Комментарий Нового Завета Мейера
• «Новый Завет» народный (Бартон Джонсон)
• «Слововедение» Винсента