I. Это было довольно плохо. Частично Иова можно извинить, учитывая тяжесть его бед и душевные волнения, но никакого оправдания он не заслуживает. Он теперь забыл все блага, которые получил после рождения: тощие коровы съели тучных; все его мысли только о злом, и он жалеет, что вообще родился. Сам пророк Иеремия описывал болезненные чувства, связанные с бедствиями, похожими словами: горе мне, мать моя, что ты родила меня! (Иер 15:10). Проклят день, в который я родился! (Иер 20:14 и далее). Можно предположить, что в дни процветания Иов неоднократно благословлял Бога за день своего рождения и считал его счастливым днем; теперь же клеймит его всевозможными метками бесславия. Если учесть то беззаконие, в котором мы зачаты и рождены, то у нас есть достаточно оснований, чтобы размышлять о дне своего рождения с печалью и стыдом и говорить, что день смерти, который освободит нас от греха (Рим 6:7), гораздо лучше дня рождения. (Еккл 7:1). Но проклинать день своего рождения лишь потому, что мы вышли в жизнь, полную бедствий, равнозначно ссоре с Богом природы и свидетельствует о презрении к достоинству нашего бытия, а также о потакании страстям, которые постыдны с точки зрения спокойного и трезвого ума. Несомненно, какие бы условия ни были у человека в этой жизни (даже если он оказался в них не по собственной вине), он может славить Господа, совершать свое спасение и быть уверенным, что в лучшем мире его ждет блаженство и у него не возникнет каких-либо оснований жалеть о своем появлении на свет, зато будуг все основания говорить, что в его жизни был огромный смысл. Тем не менее нужно признать, что если бы после этой жизни никакой другой не было и мы не получали утешение свыше, которое поддерживало бы нас в уповании на таковую, то тогда у нас подчас и возникало бы искушение говорить, что мы сотворены на суету (Пс 88:48), и желать, чтобы лучше этого вообще не было бы. В аду есть те, кто имеет основания жалеть о собственном рождении, например Иуда (Мф 26:24). Но по эту сторону ада причин для столь суетного и неблагодарного сожаления нет. Иов же проклял день своего рождения по неразумности и немощи. Мы должны видеть в этом его слабость; но и благочестивым людям подчас не удается проявлять достоинства, которыми они славились; и мы должны понимать, что если о человеке сказано непорочный, то под этим подразумевается, что он честный, а не безгрешный. И наконец, давайте примем во внимание преимущество духовной жизни над естественной, ибо, хотя многие и проклинают день своего первого рождения, никто не проклинает день рождения свыше и не жалеет о данной ему благодати и Духе благодати. Ибо речь идет о самых превосходных дарах, которые несравненно выше самой жизни и бытия и никогда не станут бременем.
II. Но было это не настолько плохо, как надеялся сатана. Иов проклял день своего рождения, но не проклял своего Бога: его утомила жизнь, и он с радостью бы с ней распрощался, но не утомила религия, и он со всей решимостью держится за нее и ни за что не отпустит. Спор между Богом и сатаной заключался не в том, были ли у Иова слабости и подвержен ли он порывам страсти, как и мы (это само собой разумеется), а в том, был ли он втайне ненавидевшим Бога лицемером, который, если его спровоцировать, проявит свою ненависть. И это испытание подтвердило, что притворщиком Иов не был. Более того, это не противоречит тому, что он являл образец терпения, ибо, несмотря на то что своими устами Иов говорил необдуманно, до того и после того он выражал покорность и преданность святой воле Бога и раскаивался, что проявил нетерпение. Он осудил себя за это, но, поскольку его не осуждал Бог, не должны осуждать и мы; лучше нам более внимательно следить за собой, чтобы не совершить подобный грех.
1. Слова, к которым прибег Иов, когда проклинал день своего рождения, полны поэтических метафор, страсти и эмоций и создают для толкователей не меньше трудностей, чем сам поступок Иова для богословов; нам не нужно слишком скрупулезно их исследовать. Когда Иов захотел выразить горькое сожаление о том, что появился на свет, он подверг суровой критике свой день рождения и пожелал, чтобы:
(1) Земля забыла о нем: погибни день, в который я родился (ст. 3); да не сочтется в днях года (ст. 6). «Пусть его не только не отмечают в календаре красным цветом, как обычно поступали с днями рождений царей (а Иов был царем, Иов 29:25), но лучше вычеркнут или сотрут и предадут забвению. Пусть мир даже не знает, что когда-то родился и жил в нем такой человек, как я, ставший воплощением несчастья».
(2) На него прогневались небеса: да не взыщет его Бог свыше (ст. 4). «Все существует лишь в угодном Богу виде; почетным становится тот день, который Господь удостоит чести, который Он выделяет среди других и венчает своей благосклонностью и благословением, как, например, седьмой день недели. Мой же день пусть никогда не удостоится такой чести; пусть он будет nigro carbone notandus отмечен черным углем в руке Того, Кто назначает предопределенные времена, как злой день. Отец и Источник света поставил большее светило управлять днем, а меньшие ночью; но пусть в этот день не взойдет ни одно из них».
[1] День тот да будет тьмою (ст. 4); и если дневной свет станет тьмой, то какова же тьма! Как она ужасна! Ибо тогда мы начнем искать свет. Состояние Иова, чье солнце зашло в полдень, можно сравнить с мраком этого дня.
[2] Что же касается ночи, то пусть не взойдут луна и звезды и да обладает ею мрак, густой мрак, ощутимая тьма, которая не будет способствовать ночному сну тишиной, но потревожит его своими страхами.
(3) Он стал безрадостным: «Пусть эта ночь будет печальной и одинокой, а не веселой ночью с музыкой и танцами. Да не войдет в нее веселье! (ст. 7). Пусть эта ночь будет долгой, и да не увидит она ресниц денницы (ст. 9), которые приносят с собой радость».
(4) Все проклятия постигли его: «Пусть никто не пожелает увидеть его и не станет приветствовать его наступление, да проклянут ее (ночь) проклинающие день (ст. 8). Какой бы день ни проклинал кто-либо, поддавшийся такому искушению, пусть он не пожалеет еще одного проклятия на день моего рождения, в особенности это касается тех, чье ремесло поднимать плач на похоронах своими заунывными стенаниями. Пусть те, кто проклинает день чьей-либо смерти, проклянут заодно и день моего рождения. Или пусть люди свирепые и дерзкие настолько, чтобы поднять Левиафана (ибо именно это слово здесь использовано) и охотно поразить кита или крокодила, проклянут мой день злейшим проклятием, на которое они только способны. Надеюсь, что их заклинания лишат этот день силы, и проклинающие подчинят его себе». Вероятно, подобный обычай существовал, и на него ссылается поэт-богослов. «Пусть мой день станет таким же ненавистным, как и день, когда люди сокрушаются по поводу огромной неудачи, или как время, когда им явился самый страшный призрак», такое толкование приводит епископ Патрик, принимая (по моему предположению) упомянутого здесь Левиафана за дьявола; такой же точки зрения придерживаются и другие толкователи, которые считают, что колдуны и маги прибегали к проклятиям, чтобы вызвать дьявола, и после этого роды были невозможны.
2. Но какие у Иова основания сердиться на день и ночь своего рождения? За то, что не затворила дверей чрева матери (ст. 10). Видите, сколько глупости и безрассудства в неистовом недовольстве и как нелепо и сумасбродно оно выглядит, если не постараться его обуздать. Тот ли это Иов, мудростью которого мы восхищались и которому внимали и ожидали, и безмолвствовали при совете его и после слов его уже не рассуждали (Иов 29:21−22)? Несомненно, что мудрость его подвела:
(1) Когда он приложил так много усилий, чтобы выразить свое сожаление по поводу собственного рождения; ведь это, в лучшем случае, просто тщетно, ибо невозможно вернуть того, кто был, в небытие.
(2) Когда он щедро осыпал проклятиями день и ночь своего рождения; причем им это не повредило и хуже от его проклятий не стало.
(3) Когда он произнес поистине варварское желание, чтобы его собственная мать не смогла разрешиться от бремени при наступлении родов; а это неминуемо закончилось бы ее смертью, причем весьма мучительной.
(4) Когда он пренебрег благостью Бога, Давшего ему жизнь (и какую жизнь! Достойную и благородную, намного превосходящую жизнь любого другого создания в этом мире), и не оценил этот дар, как будто бы его не стоило принимать лишь потому, что transit сит опеге на его пути возникло препятствие в виде беды, которая пришла к нему с течением времени после многих лет благополучия. Разумно ли желать, чтобы глаза не увидели света, якобы тогда они не увидели бы и скорби? Хотя он мог бы смотреть с надеждой, что за скорбью увидит еще и радость. Ведь на самом деле Иов верил и надеялся во плоти своей узреть Бога (Иов 19:26), тем не менее он желает, чтобы лучше не родился вообще, а значит, он и не увидел бы это великолепие; и желание продиктовано лишь тем, что сейчас его плоть мучается. Боже, вооружи нас Своей благодатью против столь неразумных и вредных похотей нетерпения.
И начал Иов и сказал
«И сказал», буквально с еврейского — «ответил». Речь Иова, в которой он не признает себя виновным, действительно, является ответом на тайные мысли друзей, убежденных в греховности страдальца.
Источник: Толковая Библия.
Вам будут доступны следующие комментарии:
• Заметки Барнса
• Комментарий Бенсона
• Кембриджская Библия для школ и колледжей
• Комментарий Кларка
• Синопсис Библии Дарби
• Комментарий Библии Экспозитора
• Словарь текстов Экспозитора
• Женевская учебная Библия
• Экспозиция Библии Гилла
• Джеймисон-Фоссет-Браун
• Полный комментарий Мэтью Генри
• Комментарий Мэтью Пула
• Библия проповедей – Николл
• День за днем по Библии – Мейер
• Заметки Уэсли
• Комментарий Кейла и Делича к Ветхому Завету
• «Гномон Нового Завета» Бенгеля
• «Греческий Завет» (Николл, Робертсон)
• Комментарий Нового Завета ICC
• Комментарий Нового Завета Мейера
• «Новый Завет» народный (Бартон Джонсон)
• «Слововедение» Винсента