1. Люди почитали и благоговели перед ним (ст. 8). Степенность и величие его вида и манеры поведения, строгость при осуждении всякого зла и непристойности побуждали окружающих соблюдать внешнее приличие. Юноши, которые не могли посмотреть ему в лицо или знали о своих ошибках, прятались и уходили с его пути; а старцы хотя и не боялись его, но вставали и стояли, чтобы почтить его; кто надеялся, что его почтят другие, почитал его. Добродетель и благочестие обычно вызывают уважение; а те, которые не только являются благочестивыми, но и делают добрые дела, заслуживают двойных почестей. Скромность приличествует юношам, находящимся в подчинении, равно как величие присуще старцам и людям при власти. Честь и страх следует воздавать гражданским властям (Рим 13:7). Но если так нужно почитать великих и благочестивых людей, то как следует благоговеть перед великим и благим Богом!
2. Князья и вельможи оказывали ему большое уважение (ст. 9−10). Некоторые полагают, что здесь идет речь о его подчиненных, и уважение Иову оказывалось из-за занимаемой им должности, ибо он был их начальником и правителем. Но, скорее всего, эти люди занимали в обществе такое же место и выполняли такую же работу, а особые почести воздавались ему за необычные способности и служения. Понятно, что он превосходил их в быстроте восприятия, твердости суждения, точности применения, четкости и богатстве выражений; поэтому среди своих коллег он был авторитетом в законе, совете, справедливости; все прислушивались к тому, что он говорил, и соглашались с ним. Когда он приходил в суд, вставал и выступал по какому-нибудь делу, князья удерживались от речи и голос знатных умолкал, чтобы люди могли лучше слышать, что он говорит, и хорошо понять значение его слов. Когда приходила очередь Иова говорить, то даже те, кто любил излагать собственные мысли и слушать свои рассуждения, не вникая в то, что говорят другие, желали послушать его мысли, как раньше желали излить свои. Кто не доверял собственному суждению, тот удовлетворялся его рассуждениями и восхищался ловкостью, с которой он расщеплял волос и развязывал сложные узлы, к которым они не знали, как подступить. Если между князьями и вельможами возникал спор, то все соглашались отдать спорный вопрос Иову и принимали его суждение. Блаженны люди, благословленные такими выдающимися дарами, ибо у них есть великие возможности почтить Бога и сделать добро, но им следует остерегаться, чтобы не возгордиться. Счастлив народ, благословленный такими выдающимися мужами, ибо это знак им во благо.
II. Как много хороших дел он сделал на своем месте. Обладая властью, он совершил много полезных служений для своей страны; ив данных стихах мы видим, по каким характеристикам Иов оценивал себя во дни процветания. Для человека естественно оценивать себя, и мы можем оценить свой характер, обращая внимание на то, по каким качествам производим оценку. Иов не оценивал себя по почестям, оказываемым его семье, по великому имуществу, которым он владел, большому доходу, обильному столу, многочисленным слугам, которых он имел в своем распоряжении, знакам достоинства, выезду и свите, по роскошным приемам, которые он устраивал, и заискиванию; он оценивал себя по своей полезности. Великодушие слава Бога, и оно будет нашей славой; если мы милостивы, как Бог, то будем совершенны, как Он.
1. Он оценивал себя по тому, как относились к нему люди: как оценивали его другие и какое место он занимал в молитвах благочестивых людей не по хвалебным одам одаренных поэтов, а по добровольной похвале окружавших людей. Все, слышавшие его слова и видевшие его дела как неустанно он трудился ради общественного блага, проявляя власть и нежное сострадание отца к своей стране, благословляли его и свидетельствовали в его пользу (ст. 11). О нем было сказано много хороших слов и вознесено много хороших молитв. Он не пытался заставить всех бояться себя и не считал это славой (Oderint dum metuant — Пусть ненавидят, лишь бы боялись); он не хотел завладеть всей властью, чтобы исполнялась только его воля и так, как он желал, не интересуясь, что люди скажут о нем, а, как Мардохей, стремился быть любимым у множества братьев своих (Есф 10:3). Он не столько ценил похвалу находившихся далеко, как оценку тех, кто был свидетелем его поведения: кто постоянно был рядом с ним, видел и слушал его и мог говорить на основании собственного опыта, особенно тех, кому он помог. Он был благословением для тех, кто был близок к гибели (ст. 13), но благодаря посредничеству Иова спасся. Пусть великие люди, обладающие богатством, подобным образом делают добро, и они получат такую же хвалу; а те, которым было сделано добро, пусть считают своим долгом признавать их своими защитниками и благодетелями, благословлять и свидетельствовать о них, использовать свое влияние на земле для их прославления, а на небе для их утешения, прославлять и молиться о них. Неблагодарны те, которые в ответ не делают этого.
2. Он оценивал себя по заботе, проявляемой о тех, кто ничем не мог улучшить свое положение, заботе о бедных и нуждающихся, о вдовах и сиротах, о слепых и хромых, которые не могли заслужить его благоволение или не в состоянии отплатить ему.
(1) Если бедных обижали и притесняли, то они могли обратиться к Иову; и если он находил, что их прошения и заявления справедливы, то они обретали не только его внимание и сострадание, но и действенную помощь: он спасал страдальца вопиющего (ст. 12), не позволял, чтобы его попирали и угнетали. Более того, он отцом был для нищих (ст. 16) не только судьей, защищавшим и следившим, чтобы им не причиняли зла, но и заботливым отцом, который смотрел, чтобы они ни в чем не нуждались, утешал и наставлял, заступался за них во всех ситуациях. Сын князя не унизит себя, став отцом для нищих.
(2) Сироты, которым никто не помогал, видели, что Иов готов помочь и спасал их, если они оказывались в стесненных обстоятельствах. Он помогал им наилучшим образом распорядиться тем, что они имеют, расплатиться с долгами и получить то, что им принадлежало по закону; помогал вступить в этот мир, найти в нем работу, стать на ноги и устроиться; так нужно помогать сиротам.
(3) Он спасал тех, кто был близок к гибели, помогал голодным и умиравшим от нужды, заботился о больных, находившихся в изгнании, ложно обвиненных или оказавшихся в опасности несправедливо лишиться своего имущества помогал всем, кто оказался в отчаянной ситуации и мог погибнуть. Грозившая людям гибель побуждала Иова особо энергично заступаться за них и делала его своевременно оказанную помощь особо ощутимой, что в свою очередь обязывало их щедро благословлять его.
(4) Вдовы, вздыхающие от скорби и трепещущие от страха, благодаря ему начинали петь от радости: так заботливо он защищал и заботился о них, так искренне он представлял интересы. Для благочестивого человека (равно как должно быть и для знатного) удовольствие давать повод для радости тем, кому чаще приходится скорбеть.
(5) Иов оказывал своевременную помощь тем, кто находился в затруднении и не знал, что делать (ст. 15): «Я был глазами слепому, утешая и давая совет тем, кто не знал, как поступить наилучшим образом, а также ногами хромому, помогая деньгами и друзьями тем, кто знал, что делать, но не понимал, как это можно осуществить. Наилучшую помощь мы оказываем в том случае, если помогаем людям тем, в чем они нуждаются. Мы сами можем ослепнуть или стать хромыми и поэтому должны сочувствовать и помогать таковым (Ис 35:3−4; Евр 12:13).
3. Он оценивал себя по совести, свидетельствовавшей, что он был справедлив и честен во всех своих поступках. Его друзья несправедливо осуждали его как притеснителя. «Ничего подобного, отвечает Иов, для меня самое главное поступать справедливо и поддерживать истину».
(1) Он посвятил себя правосудию (ст. 14): «Я облекался в правду, и суд мой одевал меня», то есть он сделал своим обыкновением поступать справедливо и принял решение держаться истины. Правда и истина стали препоясанием чресл его (Ис 11:5) и помогали быть твердым во всех решениях. Он всегда являлся облаченными в них, как в одежду, и никогда не оставлял их. Правда всегда облачает тех, кто надевает ее; она будет согревать и удобной для них; она будет хранить их в безопасности и защищать от непогоды; она украсит и одобрительно представит их благоволению Бога и человека.
(2) Он получал от этого удовольствие и, если можно так сказать, святое наслаждение. Он считал своей величайшей славой вершить правосудие для всех и не причинять никому зла: «Суд мой одевал меня, как мантия и диадема». Возможно, он сам не носил диадему и мантию, ибо был безразличен к этим символам славы; их особенно любили те, которым не присуще внутреннее достоинство, чтобы похвально представить их. Но твердые принципы справедливости, которыми он руководствовался при принятии решения, служили ему вместо украшений. Если представитель власти исполняет свой долг, то это воздает ему, честь намного превосходящую золото и пурпур, и должно соответственно приносить наслаждение. А если он не исполняет по совести свой долг и лишь в какой-то степени соответствует цели своего возвышения, то мантия и венец, берет и плащ, меч и булава лишь позорят его, как пурпурная мантия и терновый венец, с помощью которых иудеи смеялись над нашим Спасителем; ибо, как одежда на мертвеце никогда не согреет его, так и мантия на ничтожном человеке никогда не прославит его.
(3) Он усердно трудился на своем месте (ст. 16): «Тяжбу, которой я не знал, разбирал внимательно». Он внимательно вникал в суть дела, терпеливо и нелицеприятно выслушивал обе стороны, представлял все факты в истинном свете и очищал их от ложной примеси; он рассматривал все обстоятельства вместе, чтобы найти истину и суть дела, и лишь затем (а не раньше) выносил приговор. Он никогда не принимал решение по делу, не выслушав его вначале, и никогда не оправдывал человека на том основании, что он первый в тяжбе своей (Притч 18:18).
4. Он оценивал себя по тому, что смог обуздать насилие гордых и злых людей (ст. 17): «Сокрушал я беззаконному челюсти». Он не говорил, что сокрушал их шеи. Он не отнимал у них жизнь, но сокрушал их челюсти, лишал власти и возможности совершать злодеяния; он смирял и умерщвлял их, обуздывал насилие и таким образом вырывал добычу у них из зубов: освобождал людей и имущество честных людей, чтобы они не стали добычей злодеев. Когда они хватали добычу зубами и жадно глотали ее, он смело спасал ее, как Давид спас ягненка, вырвав из пасти льва и не боясь его, хотя тот пришел в ярость, лишившись добычи. Подобным образом и благочестивые представители власти должны вызывать ужас и обуздывать злодеев, защищая невиновных людей; а для этого они должны вооружиться рвением, решительностью и непоколебимой смелостью. Судья в зале суда должен быть таким же смелым и отважным, как военачальник на поле боя.
Ст. 7−10 когда я выходил к воротам города и на площади ставил седалище свое, — юноши, увидев меня, прятались, а старцы вставали и стояли; князья удерживались от речи и персты полагали на уста свои; голос знатных умолкал, и язык их прилипал к гортани их
Помимо этого, Иов пользовался всеобщим уважением, особенно ясно сказывавшимся в то время, когда он принимал участие в общественных, в частности, судебных делах, решаемых на площади пред городскими воротами: «на площади ставил седалище свое» (ср. Иов 5:4; Иов 31:21; Притч 30:23; Неем 8:1, 3, 16). Когда Иов появлялся здесь, то из почтения к нему юноши не смели показываться, старцы вставали, ожидая, когда он сядет (ср. 3Цар 2:19), князья, — начальники города, по тем же соображениям воздерживались от речей, предоставляя ему первое слово (ср. Иов 32:4 и д.), а знатные умолкали, не зная что прибавить к сказанному им.
Источник: Толковая Библия.
Вам будут доступны следующие комментарии:
• Заметки Барнса
• Комментарий Бенсона
• Кембриджская Библия для школ и колледжей
• Комментарий Кларка
• Синопсис Библии Дарби
• Комментарий Библии Экспозитора
• Словарь текстов Экспозитора
• Женевская учебная Библия
• Экспозиция Библии Гилла
• Джеймисон-Фоссет-Браун
• Полный комментарий Мэтью Генри
• Комментарий Мэтью Пула
• Библия проповедей – Николл
• День за днем по Библии – Мейер
• Заметки Уэсли
• Комментарий Кейла и Делича к Ветхому Завету
• «Гномон Нового Завета» Бенгеля
• «Греческий Завет» (Николл, Робертсон)
• Комментарий Нового Завета ICC
• Комментарий Нового Завета Мейера
• «Новый Завет» народный (Бартон Джонсон)
• «Слововедение» Винсента