«Софар — то есть «воробей», от глагола «чирикать» — это форма мужского рода имени «Сепфора», так звали жену Моисея, и, подобно ей, Софар был бессознательным противником суда Божьего над плотью, хотя очень ревностно обличал воображаемые дела плоти у Иова. Его страстные обвинения, полностью ошибочные, были так же бессмысленны, как «чириканье» птички, в честь которой его назвали». Если бы только Иов мог знать то, что знает Бог, настаивал Софар, он бы понял, что страдает еще не так сильно, как в действительности заслуживает! Не понимая Божие величие, он лишает себя права сомневаться в справедливости Бога. В стихе 12 высказана особенно обидная резкость, явно нацеленная на Иова: «пустой человек мудрствует, хотя человек рождается подобно дикому осленку».
1. Софар представляет Иова совсем не таким, каков он на самом деле (ст. 2−3). Он приписывает его речам бесполезность и неуместность — так обычно говорят люди, которые любят слушать самих себя; Софар обвиняет Иова во лжи и в глумлении; а значит, все, постигшее его, является справедливым наказанием. Кто намерен ссориться со своими братьями и подвергать их нападкам, тот непременно представит их самих и их поступки в самом мрачном свете, чтобы всеми правдами и неправдами вызвать к ним отвращение. В предыдущих главах мы читали и размышляли над речами Иова и нашли в них много здравого смысла и высказываний по делу. Мы увидели, что Иов руководствуется верными принципами, его аргументы сильны, многие высказывания взвешены и заслуживают внимания, а сказанное эмоционально и сгоряча мы милосердно и доброжелательно извиняем, не придавая этому особого значения. Тогда как Софар говорит об Иове весьма враждебно.
1. Как о человеке, который никогда не думает о том, что говорит, но бормочет, что пришло в голову, лишь бы создавать шум при помощи множества слов, надеясь таким образом доказать свою правоту и сбить с толку упрекающих: разве на множество слов нельзя дать ответа? Правда, иногда это не имеет смысла. Наверно, лучшим ответом на несдержанность является молчание, выражающее величайшее презрение. Не отвечай глупому по глупости его. Но если все-таки отвечать, то давайте руководствоваться разумом и благодатью, а не гордостью и эмоциями. Разве человек многоречивый (на полях написано: человек уст, то есть сплошной язык, vox et praeterea nihil голос и больше ничего) прав? Может ли таковой быть оправдан в своей говорливости (и на самом деле оправдается, если его не остановить)? Нет, ибо при многословии не миновать греха. Может ли болтливость оправдать человека? Может ли множество слов сойти за обоснованные доводы? Победит ли человек лишь благодаря красивым фразам? Нет, Бог многословие не приемлет, как и любой мудрец (Мф 6:7).
2. Как о человеке, говорящем бессовестно, то есть о лжеце, который надеется своей дерзкой ложью заставить оппонентов замолчать (пустословие твое заставит ли молчать мужей), о насмешнике, который подтрунивает над всеми и знает, как представить в ложном свете все что угодно, и не стесняется обманывать каждого, с кем говорит: чтобы ты глумился, и некому было постыдить тебя? Но разве сейчас не самое время говорить, не сдерживая страстные порывы? Иов не был безумцем, но говорил слова истинные и трезвые, тем не менее их так неверно истолковали! Елифаз и Вилдад отвечали Иову и сделали все возможное, чтобы заставить его стыдиться; и совсем неблагородно со стороны Софара так неистово нападать на человека, и без того пришедшего в крайнее смущение. Итак, здесь трое — против одного.
II. Софар обвиняет Иова, якобы тот произносил слова, которых он на самом деле не говорил: ты сказал: суждение мое верно (ст. 4). И что, если бы он сказал это? Вера Иова на самом деле была истинной, а его суждения — общепринятыми, к тому же о Боге он говорил лучше, чем его друзья. И если он что-то сказал опрометчиво, то отсюда все равно не следует, что его взгляды неверны. Но Софар обвиняет Иова еще и в том, якобы он говорил: и чист я в очах Твоих. А Иов так не говорил, на самом деле он сказал: Ты знаешь, что я не беззаконник (Иов 10:7); он также говорил: «я согрешил» и никогда не претендовал на безукоризненное совершенство. Иов действительно настаивал на том, то он не лицемер, как утверждали друзья; но делать отсюда вывод, что он не признает себя грешником, было нечестной инсинуацией. Нам следует давать наилучшее толкование словам и поступкам наших братьев, а у соперников есть искушение истолковывать все наихудшим образом.
III. Софар обращается к Богу с пожеланием, чтобы Он выступил против Иова. Настолько он уверен, что Иов не прав и ничто не поможет без непосредственного вмешательства Бога, Который осудит его и заставит замолчать. Обычно мы слишком уверенно готовы заинтересовать Господа в наших ссорах, считая, что, стоит Ему только сказать, и Он примет нашу сторону и будет говорить за нас; так думал здесь и Софар: если бы Бог возглаголал, то непременно отверз бы уста Свои к тебе; хотя, когда Бог на самом деле заговорил, то отверз Свои уста в защиту Иова против трех друзей. Нам действительно следует оставлять все свои разногласия на Божье усмотрение и суд, который, как мы уверены, по истине. И не всегда бывает прав тот, кто готов взывать к Божьему суду с предубеждением против своих соперников. Софар отчаялся убедить Иова самостоятельно и поэтому желает, чтобы Бог внушил ему две истины, которые каждому из нас было бы полезно принять во внимание и с готовностью исповедовать в любой скорби:
1. О непостижимой глубине Божьих советов. Софар не претендует на исследование, но желает, чтобы Бог Сам показал Иову тайны Своей мудрости в такой мере, чтобы убедить его, что ему вдвое больше следовало бы понести (ст. 6). Следует заметить:
(1) Существуют тайны Божьей премудрости, arcana imperii — государственные тайны. Божий путь — в море. Его окружают тучи и тьма. У Господа есть государственные соображения, которые мы не способны постичь и не должны выведывать.
(2) То, что мы знаем о Боге, намного меньше того, что мы не способны познать. Скрытое более чем вдвое превышает очевидное (Еф 3:9).
(3) Посвятив себя восхищению глубиной Божьих советов, которые невозможно постичь, мы находим душевный покой в скорби, посланной Божьей рукой.
(4) Существует и такое толкование: Бог знает о пороке, который внутри нас, намного больше, чем мы сами. Когда Господь показал и дал Давиду осознать его грех, то последний сказал: Ты внутрь меня явил мне мудрость (Пс 50:8).
2. Об абсолютной справедливости Божьих действий. «Итак, знай, что каким бы суровым ни было твое наказание, Бог для тебя некоторые из беззаконий твоих предал забвению. Или (существует такое чтение): взыскивает с тебя меньше, чем ты заслуживаешь своим беззаконием, и поступает с тобой не по полной тяжести преступления». Следует заметить:
(1) Когда долг по служению не возвращается, то было справедливо взыскать его посредством наказания.
(2) Какие бы кары нас ни постигали в этом мире, мы должны признавать, что они меньше, чем мы заслужили своим беззаконием, и поэтому, вместо сетований на беды, мы должны быть благодарны, что не находимся в аду (Плач 3:39; Пс 102:10).
Неужели тот, кто много говорит, не будет и слушать? Или человек многоречивый оправдается
Исторический смысл
У наглецов в обычае всегда возражать против того, что говорится справедливо, чтобы, если они соглашаются с высказыванием, они не казались побежденными.
Для них слова праведных, как бы мало их ни было, являются многими, потому что они отягощают слух тем, что ограничивают их пороки. Поэтому и обвиняется в грехе то, что справедливой речью говорится против грехов. Ведь Софар опровергая того, кто высказал серьезные и истинные обвинения, называет его многословным, потому что, когда мудрость через уста праведников обличает грехи, то в ушах глупцов это звучит как чрезмерная словоохотливость. Ведь лукавые люди не считают справедливым ничего, кроме того, что они сами считают таковым, и они думают, что слова праведных праздны по той причине, что они находят их противными своим помышлениям. Тем не менее, Софар высказал неложное обвинение, потому что муж многоречивый никак не может быть оправдан, поскольку, когда кто-либо растрачивается на слова при потере достоинства молчания, он уже не хранит благоразумия. Поэтому и написано: Плодом правосудия <будет> спокойствие. Поэтому Соломон говорит: Как город разрушенный, без стен, так человек, говоря, не может удержать свой дух (Притч 25:28). Поэтому он снова утверждает: При многословии не миновать греха (Притч 10:19). Потому псалмопевец свидетельствует, говоря: Человек злоязычный не утвердится на земле(Пс 139:12). Но сила справедливого обвинения утрачивается, не хранимая рассуждением. Верно, что словоохотливый человек не может оправдаться. Но доброе, если оно говорится без учета адресата, становится нехорошим. Итак, истинное обвинение против злых, если оно искажает правоту добрых людей, теряет свою правоту и, обесцениваясь, умаляется настолько, насколько сильно то, что оно поражает.
Источник: Моралии на книгу Иова.
Ст. 2−3 разве на множество слов нельзя дать ответа, и разве человек многоречивый прав? Пустословие твое заставит ли молчать мужей, чтобы ты глумился, и некому было постыдить тебя
Многословие не есть признак ума и правды (Притч 10:19), приводящей слушателей силою своей бдительности в молчание (Иов 6:25), а наоборот свидетельствует о глупости (Еккл 5:2; Еккл 10:14). Считая сообразно с этим продолжительную речь Иова неубедительным пустословием, Софар не допускает возможности ответить на нее молчанием. Оно свидетельствовало бы о неспособности друзей понять и изобличить пустоту речей Иова, говорило бы о их глупости.
Источник: Толковая Библия.
Вам будут доступны следующие комментарии:
• Заметки Барнса
• Комментарий Бенсона
• Кембриджская Библия для школ и колледжей
• Комментарий Кларка
• Синопсис Библии Дарби
• Комментарий Библии Экспозитора
• Словарь текстов Экспозитора
• Женевская учебная Библия
• Экспозиция Библии Гилла
• Джеймисон-Фоссет-Браун
• Полный комментарий Мэтью Генри
• Комментарий Мэтью Пула
• Библия проповедей – Николл
• День за днем по Библии – Мейер
• Заметки Уэсли
• Комментарий Кейла и Делича к Ветхому Завету
• «Гномон Нового Завета» Бенгеля
• «Греческий Завет» (Николл, Робертсон)
• Комментарий Нового Завета ICC
• Комментарий Нового Завета Мейера
• «Новый Завет» народный (Бартон Джонсон)
• «Слововедение» Винсента