В наше время есть Человек, Которого Царь желает почтить — Господь Иисус Христос. Бог повелел, чтобы всякое колено преклонилось перед Ним и всякий язык исповедал Его Господом во славу Бога Отца (Флп 2:10−11).
I. Аману так не терпится увидеть Мардохея повешенным, что он является во двор рано, чтобы попасть на прием к царю и получить полномочия на казнь (ст. 4), прежде чем к нему пришли с другими делами; причем он уверен, что получит желаемое по первому слову. Царь потакал ему и в более серьезных вопросах, чем этот; и Аман мог сказать, что настолько уверен в справедливости своей просьбы и в благосклонном отношении к таковой царя, что уже подготовил и виселицу: для полного удовлетворения не хватает лишь слова царя.
II. Царю так не терпится воздать Мардохею почести, что он посылает узнать, нет ли во дворе человека, достойного этой миссии. Царю докладывают, что там находится Аман. И сказал царь: пусть войдет (ст. 5). Ведь это самый подходящий человек, с которым можно посоветоваться и поручить ему передачу царских почестей; царь ничего не знал о конфликте Амана с Мардохеем. Тотчас же к царю привели Амана, весьма гордившегося честью быть допущенным в спальные покои царя, когда тот, во всей видимости, еще не вставал, ведь стоит ему только выдать распоряжение о почестях для Мардохея, как сразу станет легче на душе и можно попытаться уснуть. Аман думает, что теперь настала прекраснейшая возможность оговорить Мардохея; однако сердце царя переполняют чувства не менее сильные, чем у Амана, к тому же ему принадлежит право говорить первым.
III. Царь спрашивает Амана, как ему выразить свою благосклонность человеку, которого он намерен сделать фаворитом: что сделать бы тому человеку, которого царь хочет отличить почестью? (ст. 6). Следует заметить: цари и другие высокопоставленные лица проявляют себя с лучшей стороны, если находят радость в назначении наград, а не наказаний. Родители и наставники тоже должны радоваться возможности похвалить и поощрить своих подопечных за что-то хорошее.
IV. Аман решает, что именно ему суждено стать этим фаворитом, и поэтому советует оказать самые высокие почести, которыми можно удостоить, в виде исключения, подданного. Гордое сердце тотчас же предположило: «Кого еще царь с радостью удостоит чести, если не меня? Никто не заслуживает этого так, как я. У кого еще столь прекрасная репутация?» Видите, как обманывает человека собственная гордыня.
1. Аман был лучшего мнения о своих заслугах, чем на то имелись основания; он думал, что вряд ли найдется человек, достойный таких почестей, которые заслуживает он сам. Как неразумно считать себя единственным достойным человеком или заслуживающим большего, чем остальные! Лживость нашего собственного сердца сильнее всего проявляется в высоком мнении о себе и о своих достижениях; и в этом отношении мы всегда должны быть бдительными и молиться.
2. Он был более высокого мнения о своей влиятельности, чем на то имелись причины. Аман считал, что царь любит и ценит только его; но он заблуждался. Чтобы не думать о себе сверх меры и не слишком доверять другим, мы должны подозревать, что высокая оценка, которую дают нам другие, на самом деле не так высока, как кажется или как бы нам хотелось верить. И теперь Аман думает, что изобретает почести для самого себя, и поэтому дает волю фантазии (ст. 8−9). Причем делает это самонадеянно, предписывая почести слишком высокие, чтобы их оказывать кому-либо из подданных: облачить в царские одежды, надеть царскую корону и посадить на царского коня; короче говоря, он должен явиться во всей роскоши и величии, которое может себе позволить только царь; не хватает лишь скипетра символа власти. И сопровождать его надлежит одному из первых князей царских, который будет исполнять роль его лакея, а весь народ должен обратить на него внимание и выразить почтение. Во всем этом великолепии он поедет верхом по улицам города, и провозгласят пред ним, к его чести и для воодушевления всех желающих снискать благосклонность царя: «так делается тому человеку, которого царь хочет отличить почестью!» Так и перед Иосифом провозглашали: «преклоняйтесь!», чтобы каждый добропорядочный подданный уважал тех, кого царю угодно отличить почестью. И разве не станет каждый добрый христианин с почтением относиться к тем, кого Царь царствующих хочет отличить почестью и называет святыми, которые на земле, и дивными?
V. Царь приводит Амана в замешательство четким приказом, обязывающим его немедленно пойти и оказать все эти почести иудею Мардохею (ст. 10). Если бы царь просто сказал, как ожидал Аман: ты тот человек, то какую бы прекрасную возможность он получил для осуществления дела, с которым пришел, горя желанием исполнить его; ведь теперь к величию его триумфа добавится радость, что его заклятый враг Мардохей будет повешен в то же самое время! Но какой шок получил Аман, когда царь отдал приказ оказать эти почести не ему, а иудею Мардохею, самому ненавистному человеку на земле, гибель которого он именно сейчас замышлял! Причем исполнителем царского приказа должен стать сам Аман. Теперь бессмысленно предпринимать что-либо против Мардохея и говорить об этом царю, когда он оказался именно тем человеком, которого царь хочет отличить почестью. Соломон говорит: сердце царей неисследимо (Притч 25:3), и к тому же оно неизменно.
VI. Аман не осмеливается спорить или показывать, как ему не нравится царский указ, но с огромным сожалением и совершенно неохотно оказывает почести Мардохею, который, надо полагать, и на этот раз не собирался перед ним раболепствовать, ибо его совсем не тронуло притворное уважение Амана, как раньше не волновала скрытая злоба. Принесли одежды, Мардохей облачился, торжественно проехал верхом по городу, будучи признанным царским фаворитом (ст. 11). Трудно сказать, кому из этих двоих пришлось приложить больше усилий: гордому Аману, когда он воздавал почести Мардохею, или смиренному Мардохею, когда он их принимал; но такова была воля царя, и обоим пришлось покориться. Хотя в данном случае положение Мардохея оказалось более благоприятным, ибо признаки царской благосклонности давали надежду, что Есфири удастся убедить царя, чтобы он отменил указ против иудеев.
Ст. 4−11 И сказал царь: кто на дворе? Аман же пришел тогда на внешний двор царского дома поговорить с царем, чтобы повесили Мардохея на дереве, которое он приготовил для него. И сказали отроки царю: вот, Аман стоит на дворе. И сказал царь: пусть войдет. И вошел Аман. И сказал ему царь: что сделать бы тому человеку, которого царь хочет отличить почестью? Аман подумал в сердце своем: кому другому захочет царь оказать почесть, кроме меня? И сказал Аман царю: тому человеку, которого царь хочет отличить почестью, пусть принесут одеяние царское, в которое одевается царь, и приведут коня, на котором ездит царь, возложат царский венец на голову его, и пусть подадут одеяние и коня в руки одному из первых князей царских, — и облекут того человека, которого царь хочет отличить почестью, и выведут его на коне на городскую площадь, и провозгласят пред ним: так делается тому человеку, которого царь хочет отличить почестью! И сказал царь Аману: тотчас же возьми одеяние и коня, как ты сказал, и сделай это Мардохею Иудеянину, сидящему у царских ворот; ничего не опусти из всего, что ты говорил. И взял Аман одеяние и коня и облек Мардохея, и вывел его на коне на городскую площадь и провозгласил пред ним: так делается тому человеку, которого царь хочет отличить почестью
Аман, не подозревая, изобретает высшую награду, причем сам же оказывается исполнителем царской воли о возвеличении Мардохея
Едва ли можно придумать более жгучее уязвление гордости и самолюбия, какое представляло приказание царя Аману относительно Мардохея. Человек, которого сам царь вознес на такую высоту, что называл его «вторым» по себе, «отцом» и т.п. и отличил такими почестями, как поклонение ниц подданных перед ним, — должен был исполнить роль слуги в триумфе своего заклятого врага, которому он даже приготовил уже и виселицу. Помимо объяснения этой неожиданно-непостижимой подмены ролей устроением Промысла Божьего, каравшего здесь вышедшую из берегов гордость и самомнение Амана, мы можем допустить здесь и то предположение, что царский любимец уже начал сильно падать в глазах царя к этому времени, и значит жалоба Есфири была лишь последним довершением его поражения, правда — наиболее сильным и решительным.
Вам будут доступны следующие комментарии:
• Заметки Барнса
• Комментарий Бенсона
• Кембриджская Библия для школ и колледжей
• Комментарий Кларка
• Синопсис Библии Дарби
• Комментарий Библии Экспозитора
• Словарь текстов Экспозитора
• Женевская учебная Библия
• Экспозиция Библии Гилла
• Джеймисон-Фоссет-Браун
• Полный комментарий Мэтью Генри
• Комментарий Мэтью Пула
• Библия проповедей – Николл
• День за днем по Библии – Мейер
• Заметки Уэсли
• Комментарий Кейла и Делича к Ветхому Завету
• «Гномон Нового Завета» Бенгеля
• «Греческий Завет» (Николл, Робертсон)
• Комментарий Нового Завета ICC
• Комментарий Нового Завета Мейера
• «Новый Завет» народный (Бартон Джонсон)
• «Слововедение» Винсента