I. Что образцом для нового алтаря послужил жертвенник в Дамаске; этот выбор сделал сам Ахаз (ст. 10). Царь ассирийский захватил Дамаск, и туда отправился Ахаз, чтобы поздравить его с победой, поблагодарить за оказанную милость и поход против Сирии, а также в качестве его слуги и сына принять от него повеления. Если бы он был верен своему Богу, то ему не пришлось бы подобным образом презренно раболепствовать перед иноземным завоевателем. Находясь в Дамаске, куда он прибыл, чтобы осмотреть этот необычный древний город или, скорее, чтобы присоединиться к его религиозным обрядам (ибо, присутствуя там, он считал вполне естественным поступать так же, как его жители), он увидел жертвенник, который ему очень понравился. Он не был похож на простой старомодный жертвенник, который он часто посещал в молодые годы в Иерусалиме, а был искусно отделан и украшен изображениями идолов; он увидел там много красивых деталей, которые посчитал значительными, поразительными и чарующими, предназначенными для того, чтобы стимулировать религиозные чувства. Ахаз подумал, что Соломон имел слабое воображение по сравнению с талантливыми мастерами, сотворившими этот жертвенник, и решил во что бы то ни стало сделать себе такой же, а его чертеж нужно было сделать немедленно. Он не мог дождаться времени своего отъезда и поспешно отправил его раньше, передав приказ священнику Урии сделать точную копию соответственно этому чертежу до его возвращения. Образец, который Бог на горе показал Моисею, или показанный Духом Давиду не мог сравниться с этим чертежом, присланным из Дамаска. Сердца идолопоклонников следуют за их глазами, которые идут блудодействуя вслед богов своих; но истинные поклонники поклоняются истинному Богу верой.
II. Что священник Урия построил его (ст. 11). Похоже, он был главным священником, руководившим в то время служением в храме; и именно с ним Ахаз поделился своими планами (ибо мы нигде не читаем, чтобы он дал ему четкое повеление) возвести новый жертвенник по этому образцу. Похоже, жертвенник понравился Урии так же, как Ахазу, и он без каких-либо возражение или обсуждений сразу приступил к делу, желая угодить царю и обрести его благоволение. Возможно, он мог оправдаться тем, что благодаря этому хотел удержать царя в храме Иерусалима и не дать ему совсем оставить его ради высот и рощ. «Давайте сделаем ему это одолжение, подумал Урия, и тогда он будет приносить все свои жертвы к нам, ибо благодаря этому ремеслу мы получаем средства для жизни». Но, какие бы оправдания он ни приводил, построив алтарь, похожий на жертвенник царя-идолопоклонника, он поступил нечестиво и подло для священника, тем более главного священника, ибо тем самым:
(1) Он осквернил свою власть и венец своего священства, сделав себя слугой человеческих похотей. Нет большего позора для служения, чем угодничество и покорность подобным нечестивым повелениям.
(2) Он не оправдал оказанного ему доверия. Как священник, он должен был поддерживать и защищать постановления Бога, противостоять и выступать против всяких новшеств; но так как он служил царю и помогал строить новый жертвенник, соперничавший с жертвенником, построенным по божественному постановлению, служить которому он был посвящен, то его поступок расценивался как измена и предательство, из-за которого он считался человеком бесчестным для всех поколений. Если бы он всего лишь смотрел на это сквозь пальцы или был вынужден сделать это, опасаясь угроз, если бы он пытался отговорить царя делать это или отложить до момента, когда он вернется домой, чтобы иметь возможность сперва поговорить с ним, то его ситуация не была бы такой плохой; но так как он слишком охотно принялся выполнять повеление царя, словно был рад подвернувшейся возможности угодить ему, то это в высшей степени оскорбляло Бога, которому он должен был служить, ибо ничто не могло оправдать его.
III. Как был посвящен жертвенник. Урия, увидев, что сердце царя слишком сильно привязалось к новому жертвеннику, позаботился, чтобы он был готов до его приезда; он поставил его возле медного жертвенника, но немного ниже и дальше от дверей храма. Царю он очень понравился; приблизившись к нему с величайшим благоговением, царь принес на нем свое всесожжение (ст. 12−13). Но его жертвы были принесены не Богу Израиля, а богам Дамаска (о чем мы читаем во 2 Паралипоменон 28:23), ибо когда он позаимствовал у сирийцев жертвенник, то неудивительно, что позаимствовал и их богов. Нееман, сириец, принял Бога Израилева, когда взял землю израильскую, чтобы на ней построить жертвенник.
IV. Как был перемещен Божий жертвенник, чтобы освободить место для нового. Урия был таким скромным, что поставил новый жертвенник в более низком месте двора, а Божий жертвенник оставил на прежнем месте между жертвенником новым и домом Господним (ст. 14). Но это не удовлетворило Ахаза; он переставил Божий жертвенник в дальний угол северной стороны двора, а свой поставил перед святилищем вместо него. Он считал, что новый жертвенник выглядит более величественно и красиво и позорит прежний, поэтому решил «отставить его как сосуд отверженный». Его суеверное изобретение вступило в соперничество со святым Божьим постановлением и теперь наконец вытеснило его. Отметьте: очень скоро Бог будет ничего не значить для тех, кто не желает считать Его самым главным. Ахаз не осмеливался (возможно, из страха перед народом) полностью уничтожить медный жертвенник и разбить его вдребезги; поэтому, повелев всем приносить жертвы на новом жертвеннике (ст. 15), он оставил старый, чтобы через него вопрошать (в англ. пер.). Царь, отказавшись использовать его по назначению (жертвенник должен был освящать приносимые на нем жертвы), сделал вид, что возвысил его выше этого предназначения; так часто поступают люди суеверные. Жертвенник никогда не предназначался для пророчеств, но Ахав решил использовать его для этой цели. Подобным образом Римская церковь зрительно возвеличивает таинства Христа, но на самом деле бессовестно искажает их. Но некоторые придают другой смысл словам Ахаза: «Что касается медного жертвенника, то я подумаю, что с ним делать, и дам распоряжение об этом». Иудеи говорят, что позднее из этой меди он сделал известные ступени Ахазовы (4Цар 20:11). Вновь обращается внимание на то, что трусливый священник ничтожно согласился с наглой узурпацией власти со стороны злобного царя (ст. 16): «И сделал священник Урия все так, как приказал царь Ахаз». В бедственном положении находятся великие люди, если те, которые должны обличать их в грехах, укрепляют и помогают им грешить.
Ст. 10−14 И пошел царь Ахаз навстречу Феглаффелласару, царю Ассирийскому, в Дамаск, и увидел жертвенник, который в Дамаске, и послал царь Ахаз к Урии священнику изображение жертвенника и чертеж всего устройства его. И построил священник Урия жертвенник по образцу, который прислал царь Ахаз из Дамаска; и сделал так священник Урия до прибытия царя Ахаза из Дамаска. И пришел царь из Дамаска, и увидел царь жертвенник, и подошел царь к жертвеннику, и принес на нем жертву; и сожег всесожжение свое и хлебное приношение, и совершил возлияние свое, и окропил кровью мирной жертвы свой жертвенник. А медный жертвенник, который пред лицем Господним, он передвинул от лицевой стороны храма, с места между жертвенником новым и домом Господним, и поставил его сбоку сего жертвенника на север
И если вы скажете: «За что Господь Бог наш сделал нам все это зло?», то отвечай им: так как вы оставили Меня и служили чужим богам в земле своей, то будете служить чужим в земле не вашей (Иер 5:19). Следует осмыслить буквальный смысл, и в настоящий момент достаточно напомнить его тем, кто способен слышать буквальное значение. Итак, сыны Израиля имели святую землю, храм, дом молитвы. Они должны были служить Богу, но, преступая божественные заповеди, они служили чужим богам и принимали идолов Дамаска, как написано в книгах Царств, и приносили чужих языческих богов в святую землю. И за то, что они принимали этих языческих идолов, они сделали себя достойными быть изверженными в землю идолов и остаться там, где поклонялись идолам
Источник: Гомилии на Книгу Иеремии.
Ст. 10−18 И пошел царь Ахаз навстречу Феглаффелласару, царю Ассирийскому, в Дамаск, и увидел жертвенник, который в Дамаске, и послал царь Ахаз к Урии священнику изображение жертвенника и чертеж всего устройства его. И построил священник Урия жертвенник по образцу, который прислал царь Ахаз из Дамаска; и сделал так священник Урия до прибытия царя Ахаза из Дамаска. И пришел царь из Дамаска, и увидел царь жертвенник, и подошел царь к жертвеннику, и принес на нем жертву; и сожег всесожжение свое и хлебное приношение, и совершил возлияние свое, и окропил кровью мирной жертвы свой жертвенник. А медный жертвенник, который пред лицем Господним, он передвинул от лицевой стороны храма, с места между жертвенником новым и домом Господним, и поставил его сбоку сего жертвенника на север. И дал приказание царь Ахаз священнику Урии, сказав: на большом жертвеннике сожигай утреннее всесожжение и вечернее хлебное приношение, и всесожжение от царя и хлебное приношение от него, и всесожжение от всех людей земли и хлебное приношение от них, и возлияние от них, и всякою кровью всесожжений и всякою кровью жертв окропляй его, а жертвенник медный останется до моего усмотрения. И сделал священник Урия все так, как приказал царь Ахаз. И обломал царь Ахаз ободки у подстав, и снял с них умывальницы, и море снял с медных волов, которые были под ним, и поставил его на каменный пол. И отменил крытый субботний ход, который построили при храме, и внешний царский вход к дому Господню, ради царя Ассирийского
Новый жертвенник в Иерусалимском храме, устроенный Ахазом по образцу Дамасского
И все же малодушный Ахаз, со своим неверием в силу Иеговы и со своей преданностью идолослужению, счел своим долгом идти к ассирийскому царю лично благодарить его за помощь, засвидетельствовать ему свое верноподданство и заручиться его благорасположением (конечно, с принесением новых богатых подарков на будущее время). Это путешествие Ахаза в Дамаск, где имел временное пребывание царь ассирийский, независимо от крайней унизительности для самостоятельного дотоле Иудейского царства, имело последствием не только просто культурные позаимствования у иноземцев — вроде, напр. солнечных часов или «степеней Ахазовых» (4Цар XX:9−11; Ис XXXVIII:8) — механизма, основанного во всяком случае на астрономических вычислениях Ассиро-Вавилонии и перенесенного Ахазом, может быть, из Дамаска в свой Иерусалимский дворец, — Ахаз с особенным пристрастием занялся заимствованиями элементов религиозного культа победоносных язычников — сирийцев и ассириян. Прежде всего, в самом Дамаске «приносил он жертвы богам Дамасским, (думая, что) они поражали его, и говорил: боги царей сирийских помогают им; принесу я жертву им, и они помогут мне. Но они были на падение ему и всему Израилю» (2Пар XXVIII:23). Не довольствуясь этим личным вероотступничеством (напоминающим поступок Амасии, 2Пар XXV:14), Ахаз решил в самое общественное богослужение Иерусалимского храма перенести элементы сирийского, точнее ассирийского языческого культа. Пленившись устройством увиденного им в Дамаске языческого жертвенника (был ли это походный подвижной жертвенник Тиглат-Пилезера, как думает историк Duncker. Geschichte des Alterthums. II, 2 s 318, ср. Kittel, Die Bucher der Konige, s. 270, или же главный жертвенник Дамаска и умерщвленного только что царя его Рецина, как полагает Stade, Geschichte des Volkes Israel, 1, s. 598, в тексте библейском не сказано; в пользу предположения Штаде говорит приведенное место 2Пар XXVIII:23), и найдя его лучшим жертвенника всесожжений в Иерусалимском храме, Ахаз посылает в Иерусалим, первосвященнику Урии (вероятно, тождественному с упомянутым у пророка Исаии VIII:2) чертеж и модель Дамасского жертвенника с приказанием построить точно по данному масштабу новый жертвенник. Xотя жертвенник Соломонова храма («медный жертвенник», ст. 14. сн. 2Пар IV:1) был построен по образцу древнего жертвенника скинии, созданного по непосредственному повелению Божию (Исх XXVII:1 и след.), и следовательно не подлежал произвольной замене новым, притом языческим типом жертвенника, однако первосвященник Урия, выступающий у пророка Исаии в качестве «свидетеля верного» (Ис VIII:2), в данном случае оказал непростительную угодливость и уступчивость царскому произволу: быть может, для отвращения больших ужасов царского террора и худших еще языческих нововведений со стороны Ахаза. Урия поспешно, до возвращения Ахаза из Дамаска, построил новый, «большой» (ст. 15) жертвенник, на котором Ахаз, по прибытии, собственноручно (подобно Иеровоаму I израильскому, 3Цар XII:32−33) принес жертвы: «приблизился к жертвеннику и взошел на него» (ст. 12): «одно это выражение указывает на особую форму жертвенника, по которой для принесения жертв нужно было всходить на него. Притом немного далее он прямо называется большим, в сравнении с прежним, который имел в длину и ширину 20 локтей (около 15 арш.) и 10 локтей (около 7 1/2 арш.) в вышину (проф. Гуляев, с. 342). «Кому жертвенник повелел поставить Ахаз в Божием храме?», — спрашивает блаж. Феодорит (вопр. 48) и отвечает: «думаю, что жертвенник устроен был не Богу Всяческих, но лжеименному богу. Догадываться о сем дает повод книга Паралипоменон… (2Пар XXVIII:22−24)… Он вынес из храма и алтарь медяный, устроенный Соломоном, а на место его поставил желанный вновь». По-видимому, однако, Ахаз на этот раз не имел в виду и не решался прямо удалять богослужение истинному Богу из храма Соломонова: он оставляет это богослужение в силе и в согласии с законом Моисеевым (ст. 15), но только во имя своего каприза повелевает переставить жертвенник («медный»), сделанный при Соломоне (2Пар IV:1), на боковую северную строну (ст. 14), на центральное же место священнического двора храма, им доселе занятое, поставить новый, устроенный по ассирийской модели, и на нем именно совершать все отправления жертвенного культа. Ахаз, по-видимому, не хотел всецело и навсегда присваивать себе священнические функции: может быть, из боязни кары, постигшей Озию за подобное святотатство, самолично совершив однажды жертвы на вновь построенном жертвеннике (ст. 13), он затем дает повеление Урии (а в лице его священству вообще) совершать на этом жертвеннике всякие жертвоприношения — жертвы постоянные или повседневные, утренние и вечерние (ст. 15, ср. Исх XXIX:38−42; Чис XXVIII:3−8), и жертвы частные особенные, как от народа и отдельных членов его, так и от царя (ср. Лев IV:22 след. Иез XLVI:17 сл.). Место это (ст. 15, ср. 13) важно для характеристики жертвенной практики данного времени (VIII века до Р. X.) и, в частности, может приведено в качестве одного из исторических доказательств против предполагаемого многой западной библейской критикой происхождения сложного жертвенного ритуала лишь после плена, как и части Пятикнижия (в средних книгах его, так называемый «священнический кодекс»), содержащие законоположение об этом ритуале, предполагаются происшедшими равным образом не ранее плена Вавилонского. Вопреки этому, ст. 13 и 15, бесспорно доказывают, что 1) даже при нечестивом Ахазе в храме Иерусалимском регулярно приносились утренние и вечерние жертвы в точном согласии с законом (Исх XXIX, Чис XXVIII) и 2) что различались определенными терминами жертвы: кровавая (евр ола, всесожжение; шламим, мирная жертва) и бескровная (евр минха, дар — хлебное приношение, несех, возлияние) — также в соответствии с законом Моисея (Чис XV:2−12), и в целом весь жертвенный обряд представляется здесь делом давней исторической, богослужебной традиции (ср. Stade, Gesch. d. Volk, Jsr. I, s. 598: Kittel, Bucher d. Konige, s. 270−271). Нерешительность свою во введении языческого элемента в богослужебный строй Иудейства Ахаз выказал и распоряжением, чтобы (cт. 15) «медный (Соломонов) жертвенник оставался до его усмотрения» (евр лебаккер, Vulg. ad. volimtatem meam (erit paratum). LXX смешали евр глагол бакар с именем сущ. бокер, «утро»: 'έσται μοι είς то πρωί, слав.: да будет мне на утро, что не имеет смысла в данном контексте [Проф. Гуляев (с. 342−343) говорит: «70 читают: пусть останется мне на утро Некоторые из новейших, обращая на первое значение (гл. бакир) открывать, переводят: пусть будет мне для вопрошения Иеговы (т е. для получения от Него откровения). Но первый перевод не может быть принят, после того, как выше сказано, что Ахаз приказал приносить все и утренние и вечерние жертвы на своем большом жертвеннике; второй невозможен и по своей натянутости, и потому, что Ахаз, упорный язычник, не только сам не изъявлял желания просить в нужных случаях откровения Иеговы, но даже и в то время, когда ему предлагали это, он отказывался Ис VII:11−12. Между тем это же слово употребляется и в значении внимательно смотреть, размышлять».]: по-видимому, Ахаз не решался сразу и вовсе удалить из храма древний и, конечно, чтимый народом жертвенник, а хотел выждать, какое впечатление на народ произведет допущенное им в храме новшество, и уже затем производить дальнейшие отступлений от чистоты ветхозаветного культа.
Но путь религиозного синкретизма, смешения богооткровенной религии с язычеством, на который вступил — первым из царей иудейских — Ахаз, оказался очень соблазнительным: Ахаз более и более привносил в богопочитание элементы разных языческих культов: эмблемы, идолы, жертвенники и высоты для служения разным языческим богам Ахаз во множестве распространил по всему Иерусалиму и по другим городам иудейским (2Пар XXVIII:24−25). Кроме туземных, хананейских культов, напр., Молоха (ст. 3 рассматриваемой главы) Ваала (2Пар XXVIII:3), а также хананейского же суеверия — вопрошания мертвых (Ис VIII:19 — запрещено в законе, Лев XIX:31; Втор XVIII:15), Ахаз с особенной ревностью совершал ассиро-вавилонский культ «всего воинства небесного» и «созвездий» (знаков Зодиака) с посвящением этим светилам жертвенников на кровлях дворцов, солнцу же были посвящены особые кони, поставленные Ахазом во внешнем дворе храма (см. 4Цар XXIII:5, 12; Иер XIX:13; XXXII:29; Соф I:5). Таким образом, царствование Ахаза как в гражданской, политической жизни иудейского царства отмечает начало вассальной зависимости этого царства от Ассирии, так и в религиозной области представляет новую степень падения истинной религии в Иудейском царстве, именно вторжение сюда ассиро-вавилонского сабеизма (ср. у М. Пальмова, Идолопоклонство у древних евреев, с. 513−517). И та и другая зависимость от Ассирии продолжалась до смерти Ахаза. Но если в гражданской области верность Ахаза принятым на себя (ст. 7) обязанностям вассала ассирийского царя могла быть необходима и полезна для слабого Иудейского царства, то увлечение Ахаза языческим культом своих победителей могло лишь вести к гибели его царство. Может быть, по подражанию устройству ассирийских капищ, а также и для извлечения новых ценностей из храма Соломонова на уплату новой контрибуции царю ассирийскому, Ахаз обломал (ст. 17) украшения и другие принадлежности устроенных Соломоном во внутреннем дворе умывальниц — и медного моря (ср. 3Цар VII:23−28), а также отменил «крытый ход (евр мисах, в keri мусах) субботний» и «внешний ход царский к дому Господню» (ст. 18). Оба последние сооружения воздвигнуты были, вероятно, уже после Соломона: характер и назначение этих построек трудно установить с точностью ввиду значительной темноты и, может быть, поврежденности текста (ст. 18). Под крытым входом (евр мусах, Vulg. musach) обыкновенно разумели, вслед за раввинами, особое царское место в переднем дворе, в котором (месте) стоял царь в субботу (LXX, видимо, читали не мусах, а мусад, «основание», когда передали: θεμέλιον τῆς καθεδρας (τῶν σαββάτων), слав.: основание седалища). Под «внешним ходом царским» с большим основанием в библейском тексте (3Цар XIV:27 сл.; 4Цар XI:4; Иез XLVI:1−2) понимают особый крытый ход, галерею с колоннадой, от царского дворца на Сионе до храма на Мориа (ср. проф. Гуляева, с. 343−344). Все это сломал Ахаз как по небрежению о благолепии храма, так и из желания принести дары ассирийскому царю (может быть, уничтоженные приспособления могли, по опасению Ахаза, почему-либо возбудить гнев ассирийского царя). Нечестие Ахаза завершилось, наконец, закрытием дверей храма Иеговы (2Пар XXVIII:24). По И. Флавию (IX, 12, 3), Ахаз «дошел даже до такого пренебрежительного и наглого отношения (к Господу Богу), что распорядился наконец совершенно запереть храм, запретил приносить Предвечному установленные жертвы и присвоил себе все жертвенные приношения».
Вам будут доступны следующие комментарии:
• Заметки Барнса
• Комментарий Бенсона
• Кембриджская Библия для школ и колледжей
• Комментарий Кларка
• Синопсис Библии Дарби
• Комментарий Библии Экспозитора
• Словарь текстов Экспозитора
• Женевская учебная Библия
• Экспозиция Библии Гилла
• Джеймисон-Фоссет-Браун
• Полный комментарий Мэтью Генри
• Комментарий Мэтью Пула
• Библия проповедей – Николл
• День за днем по Библии – Мейер
• Заметки Уэсли
• Комментарий Кейла и Делича к Ветхому Завету
• «Гномон Нового Завета» Бенгеля
• «Греческий Завет» (Николл, Робертсон)
• Комментарий Нового Завета ICC
• Комментарий Нового Завета Мейера
• «Новый Завет» народный (Бартон Джонсон)
• «Слововедение» Винсента