I. Инициаторами судебного разбирательства были не юристы, а сами конфликтующие стороны, хотя речь идет о женщинах что, впрочем, облегчало проницательному глазу Соломона задачу определения, кто прав и кто виноват, ибо они сами это продемонстрировали. Обе женщины были блудницами, содержавшими публичный дом, и их дети (существует такое мнение) родились от блуда, потому что нет упоминания о мужьях. Вероятно, сначала дело слушалось в суде низшей инстанции, прежде чем его представили Соломону; но поскольку судьи его решить не смогли, то отнесли к категории особых случаев, и, таким образом, когда царь в конечном счете решит его, то его мудрость не останется без внимания. Каждая из этих женщин, проживавших в одном доме, родила сына: сначала одна, а через три дня другая (ст. 17−18). Они жили настолько бедно, что у них не было ни слуг, ни кормилиц, и подвергались такому презрению (поскольку блудницы), что рядом не оказалось ни друзей, ни родственников. Одна из них задушила ребенка во время сна ночью и поменяла его на младенца другой (ст. 19−20), которая вскоре узнала о мошенничестве и обратилась к общественному правосудию для восстановления справедливости (ст. 21). Обратите внимание:
(1) Как много беспокойства доставляют маленькие дети, чья жизнь столь уязвима, и сколь многим опасностям они постоянно подвергаются. Возраст младенчества можно назвать долиной смертной тени; и светильник жизни, когда он только зажигается, погасить легко. Какое чудо милосердия, что совсем немного детей погибает случайно в грудном возрасте!
(2) В те времена к детям, родившимся от блуда, относились лучше, чем, как правило, относятся сейчас. Блудницы тогда любили своих детей, растили их и не желали с ними расставаться; а сейчас их зачастую отправляют куда-нибудь подальше, бросают или убивают. Но это было предсказано: в последние дни наступят времена тяжкие (2Тим 3:1,3), когда у людей будут отсутствовать естественные привязанности.
II. В чем состояла сложность дела. Надлежало найти ответ на вопрос: кто из двух женщин мать оставшегося в живых младенца, которого принесли в суд, чтобы окончательно присудить то ли одной, то ли другой? Обе матери страстно отстаивали свои притязания и проявляли глубокую заинтересованность в исходе дела; заявления обеих были безапелляционными: «Он мой», говорит одна. «Нет, мой», утверждает другая. Ни одна из них не пожелала признать своим мертвого сына (хотя намного дешевле было бы похоронить его, нежели растить оставшегося в живых), но обе боролись за живого. Живой ребенок это радость для родителей, потому что на него возлагают надежды; могут ли быть таковыми мертвые? (см. Иер 31:17). Итак, сложность дела заключалась в том, что ни у одной из сторон не было свидетельств. Соседи, хотя некоторые из них, вероятно, и присутствовали при рождении и обрезании младенцев, не обращали на них внимание настолько, чтобы суметь различить. А подвергать женщин пыткам было бы жестоко; тогда суд решил бы дело в пользу более выносливой, а не той, на чьей стороне была правда. Не следует полагаться на свидетельства, добытые под пытками. Судьи и присяжные заседатели нуждаются в мудрости, чтобы обнаружить истину, когда она не лежит на поверхности, как и в данном случае.
III. Решение дела. Терпеливо выслушав доводы обеих сторон, Соломон обобщает их (ст. 23). И теперь весь двор находится в ожидании: в каком направлении будет действовать Соломонова мудрость, чтобы выяснить истину. Одни, наверно, не знали, что и сказать, другие, возможно, решили бы дело бросанием жребия. А Соломон приказывает принести меч и разделить живое дитя между двумя претендентками. Итак:
(1) Подобное решение дела кажется нелепым, как будто бы грубо рубят узел, который не смогли развязать. «И это, подумают знатоки закона, Соломонова мудрость?», не имея представления, какую цель преследовал Соломон. Сердце царей таких царей неиселедимо (Притч 25:3). Существовал, правда, закон о разделении живого и мертвого вола (Исх 21:35), но он к этому делу не имел отношения.
(2) Однако это решение оказалось действенным в выяснении истины. Существует мнение, что Соломон нашел ее, прежде чем устроил это испытание, по выражению лиц женщин и их манере говорить; но нужно убедить в этом всех присутствующих и заставить замолчать самозванку. Чтобы обнаружить истинную мать, Соломон не мог проверить, какую из женщин больше любит ребенок, поэтому он решил узнать, какая из них больше любит его; обе заявляли о своих материнских чувствах, но их искренность будет испытана, когда ребенок подвергнется опасности.
[1] Женщину, которая знала, что ребенок не ее, но продолжала настаивать на своем, как на вопросе чести, вполне устраивало, чтобы младенца «разделили». Придушившая во сне собственного сына не беспокоилась о том, что будет с этим, лишь бы он не достался и настоящей матери: пусть же не будет ни мне, ни тебе, рубите. Отсюда очевидно, что она знала о несостоятельности своего права на ребенка и боялась, что и Соломон обнаружит это, хотя совсем не подозревала, что тем самым выдает себя, думая, что царь собирается осуществить приказ на самом деле. Если бы она была настоящей матерью, то не захотела бы лишиться сына, так легко согласившись на столь кровавое решение конфликта.
[2] А женщина, которая знала, что ребенок ее собственный, предпочла отдать сына своей сопернице, лишь бы не подвергать его жестокому убийству. С каким чувством она закричала: о, господин мой! отдайте ей этого ребенка живого (ст. 26)! «Пусть я увижу, что он принадлежит ей, чем не увижу его совсем». Нежная забота о младенце явно указывает, что эта женщина не легкомысленная мать, которая придушила ребенка, и он теперь мертв, а истинная мать живого младенца, которая не вынесет его смерти, питая сострадание к сыну чрева своего. «Дело простое, говорит Соломон, нужны ли свидетели? Отдайте этой живое дитя, ибо вы все видели по ее непритворной жалости, что она его мать». Так пусть же родители проявляют свою любовь к детям заботой о них, особенно заботой об их душах, и со святым неистовством выхватывают их, как головни из огня. Скорее всего найдет утешение в детях тот, кто исполняет свой долг по отношению к ним. Сатана претендует на сердце человека, но он не более чем самозванец, и это очевидно, ибо его вполне устроило бы «разделить человека» между собой и Богом, тогда как истинный Владыка сердца желает иметь или все, или ничего.
IV. Здесь говорится об отличной репутации, завоеванной Соломоном у народа благодаря этому и другим проявлениям его мудрости, что имело огромное влияние на его правление, обеспечив ему легкость: и стали бояться царя (ст. 28), с благоговением почитали его, не осмеливались в чем-либо противиться ему и опасались совершать неправедные деяния, потому что знали: как только дело попадет к Соломону, он непременно раскроет его, ибо увидели, что мудрость Божия в нем, то есть мудрость, которую Бог обещал ему дать. Эта мудрость просветлила лицо его (Еккл 8:1), сделала его сильнее (Еккл 7:19) и была лучше воинских орудий (Еккл 9:18). За это Соломона и боялись и любили.
Ст. 16−28 Тогда пришли две женщины блудницы к царю и стали пред ним. И сказала одна женщина: о, господин мой! я и эта женщина живем в одном доме; и я родила при ней в этом доме; на третий день после того, как я родила, родила и эта женщина; и были мы вместе, и в доме никого постороннего с нами не было; только мы две были в доме; и умер сын этой женщины ночью, ибо она заспала его; и встала она ночью, и взяла сына моего от меня, когда я, раба твоя, спала, и положила его к своей груди, а своего мертвого сына положила к моей груди; утром я встала, чтобы покормить сына моего, и вот, он был мертвый; а когда я всмотрелась в него утром, то это был не мой сын, которого я родила. И сказала другая женщина: нет, мой сын живой, а твой сын мертвый. А та говорила ей: нет, твой сын мертвый, а мой живой. И говорили они так пред царем. И сказал царь: эта говорит: мой сын живой, а твой сын мертвый; а та говорит: нет, твой сын мертвый, а мой сын живой. И сказал царь: подайте мне меч. И принесли меч к царю. И сказал царь: рассеките живое дитя надвое и отдайте половину одной и половину другой. И отвечала та женщина, которой сын был живой, царю, ибо взволновалась вся внутренность ее от жалости к сыну своему: о, господин мой! отдайте ей этого ребенка живого и не умерщвляйте его. А другая говорила: пусть же не будет ни мне, ни тебе, рубите. И отвечал царь и сказал: отдайте этой живое дитя, и не умерщвляйте его: она — его мать. И услышал весь Израиль о суде, как рассудил царь; и стали бояться царя, ибо увидели, что мудрость Божия в нем, чтобы производить суд
Разве не полно мудрости и справедливости это знаменитое суждение Соломона? Каждая пыталась присвоить живое дитя себе, отказываясь от умершего. Тогда царь повелел принести меч и рассечь младенца пополам, чтобы каждой дать по половине. И женщина, которой в действительности принадлежало дитя, расчувствовавшись, воскликнула: О, господин мой! отдайте ей этого ребенка живого и не умерщвляйте его. Другая же ответила: Пусть же не будет ни мне, ни тебе, рубите. Тогда царь приказал отдать младенца той женщине, которая просила не умерщвлять его, поскольку взволновалась вся внутренность ее от жалости к сыну своему. Не напрасно считалось, что мудрость Божия пребывала в нём, ибо что сокрыто от Бога? Что может быть более сокрытым, чем свидетельство, находящееся в самой глубине, в которую словно проник разум мудрого царя, дабы исследовать чувства матери, и словно услышал голос материнского сердца, а оно предпочло, чтобы дитя жило с другой женщиной, а не было растерзано на глазах матери. Итак, мудрость была в том, чтобы различить тайные помышления сердца, извлечь истину из тайников и словно бы рассечь мечом Духа не только самые сокровенные части тела, но и разума и души. Справедливость же была в том, чтобы женщина, убившая своего младенца, не отняла чужого, а настоящая мать вновь обрела его. И вот говорит Писание: И услышал весь Израиль о суде, как рассудил царь; и стали бояться царя, ибо увидели, что мудрость Божия в нем, чтобы производить суд Ведь и сам Соломон просил даровать ему сердце разумное, чтобы судить народ и различать добро и зло.
Источник: Об обязанностях священнослужителей.
Такой Сихем — это Церковь; и Соломон выбрал ту, в ком различил сокровенную любовь. Такой Сихем — это Мария, чью душу пронзает и разделяет меч Божий. Такой Сихем — восхождение, как это слово истолковывается. И что [касается] восхождения, то услышь Соломона, как он говорит о Церкви: Кто это восходит, убелившись и опершись о брата своего ? (Песн 8:5). Она лучезарна ибо она сияет верой и делами. Это её сынам говорится: Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного (Мф 5:16).
Источник: О молитве Иова и Давида.
Ст. 16−28 Тогда пришли две женщины блудницы к царю и стали пред ним. И сказала одна женщина: о, господин мой! я и эта женщина живем в одном доме; и я родила при ней в этом доме; на третий день после того, как я родила, родила и эта женщина; и были мы вместе, и в доме никого постороннего с нами не было; только мы две были в доме; и умер сын этой женщины ночью, ибо она заспала его; и встала она ночью, и взяла сына моего от меня, когда я, раба твоя, спала, и положила его к своей груди, а своего мертвого сына положила к моей груди; утром я встала, чтобы покормить сына моего, и вот, он был мертвый; а когда я всмотрелась в него утром, то это был не мой сын, которого я родила. И сказала другая женщина: нет, мой сын живой, а твой сын мертвый. А та говорила ей: нет, твой сын мертвый, а мой живой. И говорили они так пред царем. И сказал царь: эта говорит: мой сын живой, а твой сын мертвый; а та говорит: нет, твой сын мертвый, а мой сын живой. И сказал царь: подайте мне меч. И принесли меч к царю. И сказал царь: рассеките живое дитя надвое и отдайте половину одной и половину другой. И отвечала та женщина, которой сын был живой, царю, ибо взволновалась вся внутренность ее от жалости к сыну своему: о, господин мой! отдайте ей этого ребенка живого и не умерщвляйте его. А другая говорила: пусть же не будет ни мне, ни тебе, рубите. И отвечал царь и сказал: отдайте этой живое дитя, и не умерщвляйте его: она — его мать. И услышал весь Израиль о суде, как рассудил царь; и стали бояться царя, ибо увидели, что мудрость Божия в нем, чтобы производить суд
На вечерни, братья возлюбленные, нам предстоит чтение о двух блудницах, которые пришли на суд к Соломону; одна из них, бывшая не только жадной до наслаждений, но ещё жестокой и нечестивой, кричала царю, чтобы он повелел рассечь младенца надвое. И вот теперь, если соблаговолите слушать, мы вверим ушам милосердия вашего то, что об этом изъясняли святые отцы. Женщина, молившая сохранить мальчика, представляла образ кафолической Церкви; другая же, жестокая и нечестивая, кричавшая, что младенца должно рассечь, обозначала ересь арианства. Кафолическая Церковь, словно преданная мать, восклицает всем еретикам: «Не пытайтесь сделать Христа меньшим Отца, не разделяйте единство Его; не делите единого Бога на разные ступени, которые подобны языческим идолам в сердцах ваших. Имейте Его целым с нами; ибо, если вы желаете мира, не разделяйте единства Его. Ведь когда вы имеете целое, тогда всё остаётся вашим. Таково всемогущество Бога, что все имеют Его целиком, но и каждый имеет Его целиком». А вот нечестивая и жестокая ересь кричит: «Нет, пусть Он будет разделён!» Что значит разделение, как не то, что Сын не равен Отцу? И тот, кто лишает равенства Сына [с Отцом], отрицает благость и всемогущество Отца. Бог Отец, если бы мог родить Сына, подобного Себе, и не захотел бы, был бы не благ; если бы хотел, но не мог, был бы не всемогущ. Будьте уверены, братья, что никто из ариан не может ответить на это утверждение — они, как только оказываются стеснёнными разумным обоснованием, словно скользкие аспиды укрываются вопросами лукавыми и тёмными.
Источник: Проповеди.
Ст. 16−28 Тогда пришли две женщины блудницы к царю и стали пред ним. И сказала одна женщина: о, господин мой! я и эта женщина живем в одном доме; и я родила при ней в этом доме; на третий день после того, как я родила, родила и эта женщина; и были мы вместе, и в доме никого постороннего с нами не было; только мы две были в доме; и умер сын этой женщины ночью, ибо она заспала его; и встала она ночью, и взяла сына моего от меня, когда я, раба твоя, спала, и положила его к своей груди, а своего мертвого сына положила к моей груди; утром я встала, чтобы покормить сына моего, и вот, он был мертвый; а когда я всмотрелась в него утром, то это был не мой сын, которого я родила. И сказала другая женщина: нет, мой сын живой, а твой сын мертвый. А та говорила ей: нет, твой сын мертвый, а мой живой. И говорили они так пред царем. И сказал царь: эта говорит: мой сын живой, а твой сын мертвый; а та говорит: нет, твой сын мертвый, а мой сын живой. И сказал царь: подайте мне меч. И принесли меч к царю. И сказал царь: рассеките живое дитя надвое и отдайте половину одной и половину другой. И отвечала та женщина, которой сын был живой, царю, ибо взволновалась вся внутренность ее от жалости к сыну своему: о, господин мой! отдайте ей этого ребенка живого и не умерщвляйте его. А другая говорила: пусть же не будет ни мне, ни тебе, рубите. И отвечал царь и сказал: отдайте этой живое дитя, и не умерщвляйте его: она — его мать. И услышал весь Израиль о суде, как рассудил царь; и стали бояться царя, ибо увидели, что мудрость Божия в нем, чтобы производить суд
Эти две женщины указывают нам на Церковь и синагогу. Последняя, после того как попыталась воспрепятствовать таинству человеческого искупления, преследовала и погубила Искупителя через ложные обвинения, претендует, тем не менее, на то, чтобы её дитя было живо, то есть чтобы народ иудеев считался угодным Богу и чтобы Он дал жизнь вечную закону Моисея, который мёртв. И поскольку синагога утонула в таких заблуждениях, она постоянно бранится с Церковью, которую воплощает вторая женщина. Но миролюбивый царь решил спор не разделением, а соединением чад обеих матерей, дабы из иудеев и язычников создано было одно тело, главой которому Христос И вот, обе женщины утверждают, что живут под одной крышей, потому что и Церковь, и синагога населяют мир сей в жилищах, в которых они смешиваются.
Источник: Комментарии на Третью книгу Царств.
Ст. 16−28 Тогда пришли две женщины блудницы к царю и стали пред ним. И сказала одна женщина: о, господин мой! я и эта женщина живем в одном доме; и я родила при ней в этом доме; на третий день после того, как я родила, родила и эта женщина; и были мы вместе, и в доме никого постороннего с нами не было; только мы две были в доме; и умер сын этой женщины ночью, ибо она заспала его; и встала она ночью, и взяла сына моего от меня, когда я, раба твоя, спала, и положила его к своей груди, а своего мертвого сына положила к моей груди; утром я встала, чтобы покормить сына моего, и вот, он был мертвый; а когда я всмотрелась в него утром, то это был не мой сын, которого я родила. И сказала другая женщина: нет, мой сын живой, а твой сын мертвый. А та говорила ей: нет, твой сын мертвый, а мой живой. И говорили они так пред царем. И сказал царь: эта говорит: мой сын живой, а твой сын мертвый; а та говорит: нет, твой сын мертвый, а мой сын живой. И сказал царь: подайте мне меч. И принесли меч к царю. И сказал царь: рассеките живое дитя надвое и отдайте половину одной и половину другой. И отвечала та женщина, которой сын был живой, царю, ибо взволновалась вся внутренность ее от жалости к сыну своему: о, господин мой! отдайте ей этого ребенка живого и не умерщвляйте его. А другая говорила: пусть же не будет ни мне, ни тебе, рубите. И отвечал царь и сказал: отдайте этой живое дитя, и не умерщвляйте его: она — его мать. И услышал весь Израиль о суде, как рассудил царь; и стали бояться царя, ибо увидели, что мудрость Божия в нем, чтобы производить суд
Что же Соломон, получивший дар мудрости от Бога и произведший свой первый суд с помощью лжи? Ведь он, дабы высветить истину, утаённую во лжи женщины, и сам воспользовался мудро вымышленной ложью, когда сказал: Подайте мне меч (…) Рассеките живое дитя надвое и отдайте половину одной и половину другой (3Цар 3:24−25). Когда же эта мнимая жестокость глубоко потрясла настоящую мать, а у другой женщины вызвала одобрение, он тут же, столь хитроумно открыв истину, вынес суд, который, как всякий поверит, внушён был Богом: Отдайте этой живое дитя, и не умерщвляйте его: она — его мать.
Источник: Собеседования.
Ст. 16−28 Тогда пришли две женщины блудницы к царю и стали пред ним. И сказала одна женщина: о, господин мой! я и эта женщина живем в одном доме; и я родила при ней в этом доме; на третий день после того, как я родила, родила и эта женщина; и были мы вместе, и в доме никого постороннего с нами не было; только мы две были в доме; и умер сын этой женщины ночью, ибо она заспала его; и встала она ночью, и взяла сына моего от меня, когда я, раба твоя, спала, и положила его к своей груди, а своего мертвого сына положила к моей груди; утром я встала, чтобы покормить сына моего, и вот, он был мертвый; а когда я всмотрелась в него утром, то это был не мой сын, которого я родила. И сказала другая женщина: нет, мой сын живой, а твой сын мертвый. А та говорила ей: нет, твой сын мертвый, а мой живой. И говорили они так пред царем. И сказал царь: эта говорит: мой сын живой, а твой сын мертвый; а та говорит: нет, твой сын мертвый, а мой сын живой. И сказал царь: подайте мне меч. И принесли меч к царю. И сказал царь: рассеките живое дитя надвое и отдайте половину одной и половину другой. И отвечала та женщина, которой сын был живой, царю, ибо взволновалась вся внутренность ее от жалости к сыну своему: о, господин мой! отдайте ей этого ребенка живого и не умерщвляйте его. А другая говорила: пусть же не будет ни мне, ни тебе, рубите. И отвечал царь и сказал: отдайте этой живое дитя, и не умерщвляйте его: она — его мать. И услышал весь Израиль о суде, как рассудил царь; и стали бояться царя, ибо увидели, что мудрость Божия в нем, чтобы производить суд
В первую очередь эти две женщины представляются как синагога и Церковь. Ибо синагога, пребывая во сне, повинна в убийстве своего сына Христа, рождённого от неё по плоти; то есть она, следуя за светом сей жизни, не восприняла откровение истины в словах Господа. Потому и написано: Встань, спящий, и воскресни из мертвых, и осветит тебя Христос (Еф 5:14). То обстоятельство, что их было двое и что они оставались одни, живя в одном доме, не будет абсурдным истолковать в том значении, что, кроме обрезания и необрезания, не найти в мире другой [истинной] религии. Итак, в лице одной женщины ты заключишь весь род людей обрезанных, связанных почитанием и законом единого Бога, в то время как в лице другой будешь понимать всех необрезанных язычников, предающихся почитанию идолов.
Обе они были блудницы. Но апостол говорит, что все — иудеи и эллины — под грехом (Рим 3:9). Всякая душа, оставляющая вечную истину ради земных наслаждений, предаётся блуду перед Господом. Тогда относительно Церкви, идущей от блуда язычников, становится ясно, что она не убивала Христа. Но как же она стала и матерью Господа, следует размыслить. Обрати внимание на Евангелие и услышь, что Господь говорит: Кто будет исполнять волю Отца Моего Небесного, тот Мне брат, и сестра, и матерь (Мф 12:50). Когда же она спала, не для того чтобы задушить младенца во сне, а чтобы ей подложили мёртвого и забрали у неё живого? Не значит ли это, что само таинство обрезания, бывшее мёртвым у иудеев — ибо они воспринимали его лишь плотски и буквально, — таинство, бывшее безжизненным у иудеев стало таинством, которое некоторые иудеи пытались, словно безжизненное тело, навязать язычникам, уверовавшим в Христа, как о том говорится в Деяниях апостолов: они утверждали, что нельзя спастись, не приняв обрезания? Они навязывали это не знавшим закона, словно подменяя умершего младенца во мраке ночи. Но подобное убеждение не имело бы никакого успеха, если бы сон глупости не похитил некоторой части церкви язычников. От этого сна, похоже, пытается пробудить её апостол, когда восклицает: О, несмысленные Галаты! Кто прельстил вас? И, немного далее: Так ли вы несмысленны, что, начав духом, теперь оканчиваете плотью? (Гал 3:1−3). Как если бы он так сказал: «Неужели вы настолько глупы, что после живых дел духа вы бросаете их и принимаете дела чужие, которые мертвы?»
Да, тот же апостол говорит в другом месте: Дух жив для праведности (Рим 8:10). И ещё говорит: Помышления плотские суть смерть (Рим 8:6). Этими и сходными словами матерь та пробуждается, и наступает утренний рассвет, когда мрак закона освещается словом Божьим, то есть Христом, восстающим подобно солнцу, то есть говорящим через Павла. Он рассеял сей мрак, сказав: Скажите мне вы, желающие быть под законом: разве вы не слушаете закона? Ибо написано: Авраам имел двух сынов, одного от рабы, а другого от свободной. Но который от рабы, тот рожден по плоти, а который от свободной, тот по обетованию. В этом есть иносказание. Это два завета: один от горы Синайской, рождающий в рабство, который есть Агарь, ибо Агарь означает гору Синай в Аравии и соответствует нынешнему Иерусалиму, потому что он с детьми своими в рабстве; а вышний Иерусалим свободен (Гал 4:21- 26). Тогда и не удивительно, что в силу мёртвых дел мёртвое дитя принадлежит нынешнему Иерусалиму, тогда как по делам духовным живое дитя принадлежит Иерусалиму вышнему. Озаряемая светом, будто наступающим днём, Церковь воспринимает благодать духа, отбрасывая от себя плотское исполнение закона, словно чужого мертвеца. Напротив, она стремится к вере живой, ибо праведный верою жив будет (Рим 1:17), — эту веру она приняла во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. И потому трёхдневного сына она уверенно узнаёт, не позволяя забрать его у неё.
И вот одна предъявляет права на Евангелие как себе по праву принадлежащее и через нее рожденное. Ибо так говорили язычникам в этой тяжбе те из иудеев, которые осмеливались называть себя христианами, но по-прежнему не расставались с буквальным пониманием закона по плоти. Утверждали при этом, что им оно должно принадлежать по причине их праведности. Но оно уже было не их, поскольку не способны были понять его в духе. При этом они называли себя христианами, чужим именем похваляясь, как та блудница сыном, которого сама не родила, и даже отваживались бороться за это имя. И это в то время, как сами они исключили из дел закона духовное понимание и тем самым изгнали душу из трудов своих и сами без духовного понимания остались, уничтожив живой дух пророчества ради безжизненных дел плоти.
Они хотели навязать это и язычникам и забрать у них подобное сыну живому доброе имя христианина. В своей проповеди им апостол говорит, что чем более они приписывают себе благодать Христа и чем более похваляются ею как чем-то должным и заслуженным ими по делам закона, тем в меньшей мере она на них распространяется Воздаяние делающему вменяется не по милости, но по долгу. А не делающему, но верующему в Того, Кто оправдывает нечестивого, вера его вменяется в праведность (Рим 4:4,5). И по этой причине апостол исключает из их числа тех из иудеев, которые хранили веру истинную и сохраняли живую духовную благодать. О последних он говорит как о спасенных, в то время как большинство погибло Так и в нынешнее время, по избранию благодати, сохранился остаток. Но если по благодати, то не по делам; иначе благодать не была бы уже благодатью. А если по делам, то это уже не благодать; иначе дело не есть уже дело (Рим 11:5,6). Так исключаются из сферы благодати те, кто дар Евангелия объявляют своей собственностью, как причитающиеся и выданное им за труды вознаграждение, что подобно синагоге, кричащей: «Это мой сын». Говорила же она неправду. И у нее также был сын, но, заспав его в своем высокомерии и тщеславии, она убила его. Но не дремала другая мать, и она ясно понимала, что не за ее собственные заслуги, коль скоро она была блудницей, но по благодати Божьей ей был дарован сын, а именно плод веры евангельской, который она всем сердцем жаждала выкормить от груди своей. Итак, в то время как одна искала себе славы в чужом сыне, другая хранила нежную любовь к своему собственному.
Этот царский суд над обеими учит нас не чему иному, как бороться за истину и изгонять лицемерие прочь от духовного дара Церкви, как притворную мать сына живого от другой женщины, и не позволять ей господствовать над благодатью, дарованной другим, когда она оказалась не способна сберечь свою. Но давайте же защищать благодать и бороться за нее с осмотрительностью во избежание опасности раскола. Ибо приговор суда в данном случае, когда царь Соломон приказал рассечь ребенка надвое, имел целью не разрыв единства, а испытание любви. Ведь само имя Соломон в переводе на наш язык означает «миротворец». Царь — миротворец не разрывает членов, в единстве и согласии которых содержится дух живой. Под угрозой раскола Соломон установил, кто есть мать истинная, и [праведным] приговором своим рассеял претензии матери притворной. И нам на случай испытания единства благодати Христа дан здесь добрый урок в следующих подобающих и нам словах: отдайте ей этого ребенка живого и не умерщвляйте его (3Цар 3:26). Ибо не о славе своего материнства, а о благополучии сына своего заботится мать истинная. И где бы он ни был, всегда в большей мере обладает им искренняя любовь матери, чем безосновательные претензии ложных родственников.
Усматриваю также в изображении двух этих женщин в одном доме обозначение двух родов людей одной Церкви: в одном преобладает притворство, а в другом царит любовь истинная. Соответственно, мы можем рассматривать эти два рода людей как двух женщин, имя одной из которых любовь, а другой — притворство. И, разумеется, притворство в своем стремлении к обману принимает образы в подобие любви. Не поэтому ли предупреждает нас апостол, когда говорит: Любовь [да будет] непритворна (Рим 12:9). И хотя они живут в одном доме, покуда сеть Евангелия находится в море и заключает как хорошую, так и дурную рыбу вместе до тех пор, пока вся не будет брошена на берег, до того времени каждая ходит своими путями. И обе были блудницы. Впрочем, коль скоро все от корысти века обращаются к благодати Божьей, никто не может истинно утверждать о своих достижениях прежней жизни праведной. В делах разврата блудница действует от самой себя; рождение сына дается ей от Бога. В конечном счёте, все люди созданы одним Творцом Богом.
Не является удивительным и то, что Господь действует по Своему усмотрению даже в грехах мужчин и женщин Ведь и в преступлении Иуды-предателя Господь наш действовал во спасение рода человеческого. Но есть различие в том, что когда Бог производит в чьем-то согрешении нечто благое, то в большинстве случаев сам грешник этого не желает. И не только в том смысле, что когда он грешит, то делает это не с тем же намерением, что и Божественное провидение, обращающее его прегрешение в конечном итоге к благой цели. Ведь не с тем же устремлением души Иуда предал Христа, с каким Христос позволил Себя предать. Но когда предатель увидел благой исход своего предательства, которого сам не желал, то вместе с тем душа его более скорбит, чем радуется. Как если бы некто, страстно желая отравить занемогшего врага своего, по ошибке влил в чашу целительный эликсир, вследствие чего больной поправляется по милости Божьей, обратившей враждебное действие тайного недруга в спасительное. И тогда злодей, узнав о достигнутом с его помощью исцелении и добром здравии своей намеченной жертвы, мучается.
Но если блудница желает зачатого ею ребенка, и ею движет не похоть или корыстный расчет, по законам ее ремесла требующие прибегнуть к средствам избавления и уничтожить плод чрева своего, коль скоро беременность мешает ее грешному ремеслу, то желание ее, рассеянное прежде на многих, сосредоточивается теперь на одном — на даре от Бога, и точное имя ему тогда будет уже не вожделение, а любовь. Ибо под сыном блудницы следует понимать благодать грешницы. Человек новый, рожденный от старого позора, знаменует собой отпущение грехов.
Нет более яркого доказательства любви в Церкви Христа, нежели чем презрение к гордости и почету — которые представляются столь важными и ценимыми среди людей, — проявленное, чтобы спасти младенца от расчленения и не позволить разорвать, как дитя на части, христианство расторжением его единства. И не случайно апостол упоминает о том, что, подобно нежно обходящейся со своими детьми кормилице, он явился и говорил к жителям Фессалоник, среди которых проповедовал Евангелие, но не сам по себе, а благодать Божия в нем.
Блудница ничто не могла назвать своим за исключением своих грехов, в то время как дар материнства она получила от Бога. И говорит Господь о блуднице: Прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много (Лк 7:47). И в этой связи говорит апостол Павел: Мы… были тихи среди вас, подобно как кормилица нежно обходится с детьми своими (1Фес 2:7). Но когда дело доходит до опасности расчленения младенца и разрушения единства, притворство заявляет претензию и борется за обладание чужой славой, и готово ради нее разорвать единство. В этом случае мать истинная, презрев свою заслуженную честь материнства, отказывается сражаться за славу чрева своего, лишь бы только видеть сына своего живым и целым и не позволить притворству в случае своего упорного сопротивления рассечь неокрепшие члены его мечом раскола. И тогда раздается голос истинной любви материнской: Отдайте ей этого ребенка живого и не умерщвляйте его (3Цар 3:26), и еще: Как бы ни проповедали Христа, притворно или искренно, я и тому радуюсь и буду радоваться (Флп 1:18). И в Пятикнижии Моисея любовь взывает к Господу: Прости им грех их, а если нет, то изгладь и меня из книги Твоей, в которую Ты вписал (Исх 32:32).
Но в фарисеях говорит притворство: Если оставим Его так, то все уверуют в Него, и придут Римляне и овладеют и местом нашим и народом (Ин 11:48). Потому что они не искали истины и праведности, но хотели для себя славы и имени, подобающего лишь истинным праведникам И таким образом они позволили в себе притворству сесть на Моисеевом седалище, и по этой причине Господь мог сказать относительно них: Все, что они велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте; по делам же их не поступайте, ибо они говорят, и не делают (Мф 23:3). И они, получающие притворные почести, тем не менее, продолжают питать младенцев и слабых истиной Писаний.
Как видите, притворство виновно в своем преступлении, коль скоро тяжестью сна своего лишило жизни человека нового, воспринятого ею по благодати Дарующего; но молоко веры, которое у него имеется, принадлежит вовсе не притворству. Ибо, лишив жизни младенца, который означал собою возрождение жизни, притворство, упорствующее в дурных нравах, тем не менее удерживает в памяти, подобно кормилице в сосцах, слова веры и христианского вероучения, которое всем приходящим в Церковь передается. И влагой этого молока веры истинной и притворная мать могла кормить грудного младенца. По этой причине мать истинная спокойна за сына, даже если у матери притворной ее дитя питается молоком книг Священного Писания кафолической Церкви, когда разделение не допускается и сохранено единство, и окончательным приговором судьи на суде, выступающем в качестве прообраза Страшного суда Божия, любовь оправдана. И поскольку она ради спасения младенца и поддержания единства даже уступила и славу материнства притворству, за сохранение истинной любви и объятий благодати жизненной она удостаивается вечной награды любящей матери.
Источник: Проповеди.
Ст. 16−28 Тогда пришли две женщины блудницы к царю и стали пред ним. И сказала одна женщина: о, господин мой! я и эта женщина живем в одном доме; и я родила при ней в этом доме; на третий день после того, как я родила, родила и эта женщина; и были мы вместе, и в доме никого постороннего с нами не было; только мы две были в доме; и умер сын этой женщины ночью, ибо она заспала его; и встала она ночью, и взяла сына моего от меня, когда я, раба твоя, спала, и положила его к своей груди, а своего мертвого сына положила к моей груди; утром я встала, чтобы покормить сына моего, и вот, он был мертвый; а когда я всмотрелась в него утром, то это был не мой сын, которого я родила. И сказала другая женщина: нет, мой сын живой, а твой сын мертвый. А та говорила ей: нет, твой сын мертвый, а мой живой. И говорили они так пред царем. И сказал царь: эта говорит: мой сын живой, а твой сын мертвый; а та говорит: нет, твой сын мертвый, а мой сын живой. И сказал царь: подайте мне меч. И принесли меч к царю. И сказал царь: рассеките живое дитя надвое и отдайте половину одной и половину другой. И отвечала та женщина, которой сын был живой, царю, ибо взволновалась вся внутренность ее от жалости к сыну своему: о, господин мой! отдайте ей этого ребенка живого и не умерщвляйте его. А другая говорила: пусть же не будет ни мне, ни тебе, рубите. И отвечал царь и сказал: отдайте этой живое дитя, и не умерщвляйте его: она — его мать. И услышал весь Израиль о суде, как рассудил царь; и стали бояться царя, ибо увидели, что мудрость Божия в нем, чтобы производить суд
Изложенное здесь, по мысли свящ. писателя, служит свидетельством мудрости Соломона, полученной им от Бога (ст. 12). «Для чего писавший сию историю поместил сказание о двух блудницах», — спрашивает блаж. Феодорит (вопр. 14). И отвечает: «Вознамерился показать мудрость царя. Ибо действительно весьма мудрого разума дело — открыть тайное, вывести наружу сокровенное, решение вопроса предоставить природе и дать ей произвести приговор. Скоро открыта та, которая матерь, и обличена та, которая не матерь». Самое происшествие могло быть заимствовано свящ. писателем из предания или из «книги дел Соломона» (XI:41). Название «блудницы» (зонот, ст. 16) имеет общий смысл — о внебрачном сожитии (ср. И. Нав II:1). По евр тексту. ст. 17−18, обе женщины родили в один день (так и у И. Флавия, Древн. VIII, 2, 2); напротив, по LXX, Vulg., слав.-русск., одна родила после другой на 3-й день.
Вам будут доступны следующие комментарии:
• Заметки Барнса
• Комментарий Бенсона
• Кембриджская Библия для школ и колледжей
• Комментарий Кларка
• Синопсис Библии Дарби
• Комментарий Библии Экспозитора
• Словарь текстов Экспозитора
• Женевская учебная Библия
• Экспозиция Библии Гилла
• Джеймисон-Фоссет-Браун
• Полный комментарий Мэтью Генри
• Комментарий Мэтью Пула
• Библия проповедей – Николл
• День за днем по Библии – Мейер
• Заметки Уэсли
• Комментарий Кейла и Делича к Ветхому Завету
• «Гномон Нового Завета» Бенгеля
• «Греческий Завет» (Николл, Робертсон)
• Комментарий Нового Завета ICC
• Комментарий Нового Завета Мейера
• «Новый Завет» народный (Бартон Джонсон)
• «Слововедение» Винсента